Наверное, я пошлю отказ с извинением.
– Но ты дала согласие прийти? – спросила Энн.
– Дала. – Фрэнсис беспомощно взглянула на нее. – Но ведь послать извинение в вежливой форме не будет грубостью, правда? Хотя я не знаю, в какой дом на Брок-стрит его отправить.
При этой мысли волна паники захлестнула Фрэнсис, и, резко сев, она закрыла лицо руками, чувствуя, что у нее вот-вот начнется истерика.
– Фрэнсис, – испугавшись, сказала Сюзанна, – я не хотела тебя обидеть. Я просто шутила. Прости меня.
– Извините. – Фрэнсис убрала руки. – Я не сержусь на тебя, Сюзанна. Просто я устала.
– Ты можешь проверить эссе и подготовить экзамен, когда будешь наблюдать за выполнением домашних заданий, – предложила Энн. – А еще лучше, я возьму на себя эту обязанность, потому что мистер Аптон обещал завтра прийти и дать Дэвиду урок рисования. Тогда у тебя будет время пойти на чаепитие и справиться со своими делами. Я уверена, Клодия не станет возражать, если ты один раз пропустишь репетицию хора.
– Конечно, не стану, – подтвердила Клодия. – Но здесь что-то большее, чем просто усталость и занятой день впереди. Ты поражена приглашением, Фрэнсис? Для этого есть какая-то особая причина? – Она потянулась через разделявшее их пространство и сочувственно сжала руку Фрэнсис.
С этого прикосновения все и началось. Чувства, обуревавшие Фрэнсис весь этот вечер, выплеснулись наружу, постепенно превращаясь в слова.
– Я уже раньше была знакома с виконтом Синклером, – сбивчиво заговорила Фрэнсис, – и хотела бы никогда больше с ним не встречаться. – Мучительные страдания, которые она старалась загнать внутрь последние полтора часа, теснились у нее в груди и в горле.
– О бедняжка Фрэнсис! – сказала Энн. – Он кто-то из твоего прошлого? Как досадно, что он приехал в Бат. Думаю, он не знал, что ты здесь.
– Это было не так давно, – сказала Фрэнсис. – Помните тот снегопад после Рождества, который задержал мое возвращение в школу? Я не осталась у бабушек, как вы все тогда подумали. Я уже отправилась сюда, когда начался снег. Мой экипаж съехал в сугроб, когда виконт Синклер обгонял его, а потом и вовсе увяз и остановился. Виконт отвез меня в ближайшую гостиницу, и следующий день мы провели вдвоем, а как только дороги очистились, он доставил меня сюда. Понимаете, он знал, что я живу в Бате.
И тем не менее он снова приехал сюда, хотя и не для того, чтобы нанести ей визит, – конечно, нет. Встреча на званом вечере оказалась чистой случайностью. И тогда, когда она впервые увидела его стоящим на пороге гостиной – жуткий момент! – и тогда, когда он подошел к ней с графом, он держался скованно и не улыбался. На самом деле ему было чрезвычайно неприятно.
Но вряд ли он должен был удивляться – ведь ему было известно, что она живет в Бате.
– Извините, – снова заговорила Фрэнсис, – за то, что не рассказала вам тогда, и за то, что рассказываю вам сейчас. В то время это было небольшое происшествие, такое незначительное, что о нем не стоило и упоминать. Просто я была немного обескуражена, так неожиданно снова увидев его сегодня, вот и все. Простите. А как вы провели вечер?
Но они все чрезвычайно серьезно смотрели на Фрэнсис, и она знала, что ей не удастся обмануть их. Но что за глупость, в конце концов, так тревожиться из-за незначительного происшествия, которое она даже не сочла достойным упоминания!
– Вечер прошел спокойно, – ответила Энн, – если не считать того, что Мириам Фич и Аннабел Хенкок опять затеяли драку как раз перед сном, и заведующей хозяйством пришлось послать за Клодией.
– Но кровопролития не было, – добавила мисс Мартин, коротко похлопав Фрэнсис по руке. – Так что нам не на что жаловаться. Итак, Фрэнсис, ты хочешь, чтобы я нашла для тебя какое-нибудь задание, которое просто необходимо выполнить завтра после занятий? Ты хочешь, чтобы я категорически отказалась отпустить тебя на чаепитие с графом и его внуками? Как тебе хорошо известно, я, когда захочу, могу быть настоящим тираном.
– Нет, – вздохнула Фрэнсис. – Я обещала, что приду, и с моей стороны было бы нечестно позволить вам, Клодия, уговорить меня отказаться. Я пойду. На самом деле это в общем-то пустяк. – Она снова встала и пожелала всем спокойной ночи.
Несмотря на то что она действительно чувствовала себя смертельно усталой, Фрэнсис сомневалась, что сумеет уснуть. И, кроме всего прочего, ей было стыдно, что она переложила свою ношу – во всяком случае, изрядную ее часть – на своих подруг, которые должны считать ее совершеннейшей дурехой.
Вдобавок Фрэнсис смущало то, что мистер Блейк неправильно истолковал ее настойчивое желание сидеть за обедом с ним – во всяком случае, мог истолковать. В экипаже он всю обратную дорогу держал Фрэнсис за руку и потом, поднеся ее пальцы к губам, сказал, что очень горд и благодарен ей за то, что она выбрала его своим спутником на этот вечер. К счастью, он не сказал – и не сделал! – ничего более страстного, но даже этого было достаточно, чтобы серьезно взволновать Фрэнсис. Она никогда не любила дразнить людей, но сегодня была близка к этому, хотя и не по собственной воле.
– Бедняжка Фрэнсис, – сказала Энн, догнав ее на лестнице, и, взяв под руку, сжала ей локоть. – Я понимаю, что сегодня вечером ты испытала ужасное потрясение. И безусловно, сам факт, что ты скрыла правду о Рождестве, свидетельствует, что виконт Синклер значит для тебя больше, чем тебе хотелось бы. Но ты вовсе не обязана сейчас в этом признаваться. Мы твои подруги, и ты можешь поделиться своими заботами, когда тебе потребуется выговориться, и можешь оставить при себе то, о чем ты предпочитаешь умолчать. У нас у всех есть свои секреты, и они нам необходимы. Но быть может, завтра ты отправишь на покой некоторых призраков.
– Возможно, – согласилась Фрэнсис. – Спасибо, Энн. Можно было бы предположить, что я более трех лет назад уже получила свой урок, но я ведь так и не рассказала свою историю полностью, верно? По-видимому, я все же ничему не научилась. Почему женщины так безрассудно влюбляются?
– Потому что мы хотим дарить любовь, – ответила Энн. – Потому что любить назначено нам природой. Как мы могли бы вырастить ребенка, если бы не были способны испытывать любовь даже к самому тщедушному крошке, которому смогли дать жизнь? Понимаешь, любовь к мужчинам – это только часть нашего основного предназначения. Мы несчастные создания, но я не верю, что стала бы что-то менять, если бы это было в моих силах. А ты?
«Любила ли Энн отца Дэвида?» – на мгновение задумалась Фрэнсис и решила, что у Энн в прошлом была какая-то ужасная трагедия, о которой ей ничего не известно.
– Ох, не знаю, – против воли рассмеялась Фрэнсис. – У меня никогда не было сына, которому я могла бы полностью посвятить себя, как ты, Энн. Иногда жизнь кажется мне пустой, как бы неблагодарно это ни прозвучало, когда у меня есть этот дом, эта профессия, и ты, и Сюзанна, и Клодия.
– И мистер Блейк, – добавила Энн.
– И мистер Блейк.
Они обе тихо засмеялись и разошлись на ночь по своим комнатам.
Наконец-то оказавшись у себя в спальне, Фрэнсис прислонилась затылком к закрытой двери и зажмурилась, не в силах удержать горячих слез, катившихся по ее щекам.
Когда на следующий день Лусиус постучал в двери школы мисс Мартин, его встретил пожилой сутулый швейцар в черном, блестящем от времени сюртуке и в сапогах, поскрипывающих при каждом шаге;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78