«Салат хорош с уксусом, мужчины – с характером», «Слово мужчины должно быть твердым, как металл» и т. п. Вообще сын в представлении японцев – это прежде всего продолжение фамилии, рода. Сын также рассматривается как опора и надежда родителей, защитник и воин. «Меч – душа воина, зеркало – душа женщины», – гласит японская поговорка. Этот взгляд в определенной мере связан с конфуцианским моральным учением, которое, как известно, проникло в Японию из Китая. По слову Конфуция, «из трех бедствий отсутствие потомства есть главное». При этом древний китайский мудрец, разумеется, имел в виду мужское потомство, с которым органически связаны конфуцианские принципы сыновнего долга и культа предков…
Конфуцианские идеи нашли свое выражение в произведениях литературы и искусства. Они воплощены в поэтическом творчестве китайских и японских художников слова различных эпох. В книге стихотворений крупнейшего поэта древности Тао Юань-мина «Наставляю сына» содержатся такие строки:
Со стыдом обернусь –
седина на висках,
А за мной только тень.
И стою одинок.
Из трех тысяч грехов,
говорят мудрецы,
Без потомства прожить –
самый тягостный грех.
Из этого вытекает внимание и забота родителей о сыне с первого же часа его появления на свет. Примечательно, что для защиты от недугов и несчастий, как повелевает древний обычай, вывешивается голова тигра (нарисованная или из папье-маше) над новорожденным мальчиком сразу же вслед за омовением младенца после его рождения.
Именно мальчику суждено в японской семье с момента его рождения, – по японскому исчислению, ребенку исполняется год сразу в день его рождения, – пользоваться всеобщим вниманием и любовью. В Японии отмечается традиционный праздник – День мальчика – «Танго-но сэкку», или кратко «Танго», который празднуют 5 мая («Кодомонохи»). По свидетельству некоторых источников, обычай этот, освящающий мужское, светлое начало Ян, занесен в Японию из Китая вместе с конфуцианскими воззрениями, «Танго-но сэкку» со времени эпохи Токугава (1603–1867) отмечается японцами ежегодно, как одно из важнейших событий в жизни семей, в которых, разумеется, есть сыновья. По этому случаю выполняется ритуальный обряд благодарения за здоровье и подрастание мальчиков, а также моления за спасение их от болезней и сохранение от зловещих наваждений.
В день «Танго-но сэкку» японцы изготовляют яркие флажки и фигуры из бумаги или материи, символизирующие силы устрашения, боевое могущество. Искусно сделанные военные игрушки, выставленные в доме, предназначаются для воспитания мальчиков в духе бесстрашия и воинственности, в целях предстоящих сражений. Военные игрушки, миниатюрное оружие – мечи, боевые доспехи, луки и стрелы, а также армейские знамена – должны внушать мужскому поколению мужество самураев.
Уже в XVII столетии во время «Танго-но сэкку» стало обычаем проводить игры среди мальчиков в «себу» – душистыми водорослями, ирисовыми растениями, применяемыми в качестве флагов. Цветы ириса стали принадлежностью праздника мальчиков в связи с тем, что слово «себу», обозначающее «ирис», омонимично с другим «себу» – «почитание воинской доблести». И токугавские власти всемерно поощряли широкое и торжественное празднование «Танго-но сэкку», стимулируя таким образом воинственность – мужество. Для этого привлекались знатные самурайские семьи, вдохновлявшие участников проводимых пятого мая фестивалей.
Когда наступает весна, над крышами многих японских домов на специальных сооружениях – высоких шестах – красуются в воздухе пестрые изображения «тай» – «карпа» или «коинобори» – «карповые флаги», также символизирующие мужское начало. «Коинобори» получили распространение в Японии в XVIII веке. Сколько взвивающихся над кровлей бумажных карпов, столько мальчиков в доме. Карп, если верить древней мифологии, считается наиболее умной и сильной из рыб. Он способен легко плыть против стремительных потоков воды, чем обладают далеко не все рыбы. В японском фольклоре существует множество легенд и сказок о находчивости и смелости карпа. Заметим, кстати, что иероглифическое изображение карпа – «тай» – считается доброжелательным, поскольку звучание слова «тай» ассоциируется со словом «мэдэтай», означающим «радостный», «счастливый», «благополучный». Именно поэтому различные изображения карпа весьма широко используются для поздравлений, преподносятся друзьям и родственникам.
Во время «Танго-но сэкку» принято также вешать ирисы (себу) под крышей дома, у входа, на воротах. Праздничным лакомством в этот день служат «касивамоти» – сладкие рисовые пышки, приготовляемые в дубовых листьях. Для мальчиков устраивается также особая баня – «себую» – с вениками из ирисовых листьев. «Танго-но сэкку» является государственным праздником Японии.
Существует множество свидетельств, указывающих на свойственный японцам патологический мужской гигантизм. Этот недуг проявляется очень часто. В компании, гостях, среди друзей обычно восхищаются волевыми добродетелями мужчин, их бесстрашием, мудростью, гениальностью. Что до женщин, то, в самом лучшем случае, принято лишь умильно восторгаться их красотой («О молодости мужчины судят по душе, о молодости женщины – по лицу»), изысканными манерами, искусством домашнего уюта, молодостью («Циновка лучше поновее, а женщина – помоложе»), тонкостью вкуса, мастерством аранжировки цветов, проведения чайного церемониала… На «дочевладельцев» смотрят нередко как на причину разорения: «Мал мешок, а вмещает много; невелика дочь, а расходы огромны», – гласит японская поговорка.
Есть в Японии и праздник девочек – «Хина мацури», который отмечается 3 марта. Характерно, однако, что «Хина мацури», который еще называется «Хина-но сэкку» или «Момо-но сэкку», считается праздником кукол. В этот день японцы изготовляют различные куклы, наряжают их в красочные старинные одеяния аристократов и дворян, развлекаются и украшают ими дом, выставляют их на специальных ступенчатых пьедесталах, а затем избавляются от них. Существует обычай сплавлять кукол по течению реки, забрасывают их за свой частокол или на окрестностях поселений. Делается это для того, как гласит старинное предание, чтобы куклы, олицетворяя человека и покидая очаг, увлекли с собой невзгоды и злоключения рода, все несчастья и наваждения темных сил. Примечательно, что мрачные силы японского дома связываются именно с женским началом, что, как известно, проистекает из понятия «Инь», воплощающего женское начало, силы мрака и смерти, в отличие от «Ян», которое несет с собой мужское начало, светлые, лучезарные силы. Нередко встречаются японцы, весь лексический запас которых состоит из терминов превознесения мужской доблести и унижения «темного мира» женщин. Да и в японском языке немало характерных поговорок и пословиц, отображающих определенный взгляд на японок: «Один женский волос крепче воловьей упряжки бывает», «Женской косой и слона можно связать», «В ямочки на женских щеках крепости проваливаются», «Женщина захочет, сквозь скалу пройдет»…
И первоэлементы мужского гигантизма воспитываются у японских мальчиков уже с самой ранней поры. Особенно сильны предрассудки мужского гигантизма у японцев старшего поколения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Конфуцианские идеи нашли свое выражение в произведениях литературы и искусства. Они воплощены в поэтическом творчестве китайских и японских художников слова различных эпох. В книге стихотворений крупнейшего поэта древности Тао Юань-мина «Наставляю сына» содержатся такие строки:
Со стыдом обернусь –
седина на висках,
А за мной только тень.
И стою одинок.
Из трех тысяч грехов,
говорят мудрецы,
Без потомства прожить –
самый тягостный грех.
Из этого вытекает внимание и забота родителей о сыне с первого же часа его появления на свет. Примечательно, что для защиты от недугов и несчастий, как повелевает древний обычай, вывешивается голова тигра (нарисованная или из папье-маше) над новорожденным мальчиком сразу же вслед за омовением младенца после его рождения.
Именно мальчику суждено в японской семье с момента его рождения, – по японскому исчислению, ребенку исполняется год сразу в день его рождения, – пользоваться всеобщим вниманием и любовью. В Японии отмечается традиционный праздник – День мальчика – «Танго-но сэкку», или кратко «Танго», который празднуют 5 мая («Кодомонохи»). По свидетельству некоторых источников, обычай этот, освящающий мужское, светлое начало Ян, занесен в Японию из Китая вместе с конфуцианскими воззрениями, «Танго-но сэкку» со времени эпохи Токугава (1603–1867) отмечается японцами ежегодно, как одно из важнейших событий в жизни семей, в которых, разумеется, есть сыновья. По этому случаю выполняется ритуальный обряд благодарения за здоровье и подрастание мальчиков, а также моления за спасение их от болезней и сохранение от зловещих наваждений.
В день «Танго-но сэкку» японцы изготовляют яркие флажки и фигуры из бумаги или материи, символизирующие силы устрашения, боевое могущество. Искусно сделанные военные игрушки, выставленные в доме, предназначаются для воспитания мальчиков в духе бесстрашия и воинственности, в целях предстоящих сражений. Военные игрушки, миниатюрное оружие – мечи, боевые доспехи, луки и стрелы, а также армейские знамена – должны внушать мужскому поколению мужество самураев.
Уже в XVII столетии во время «Танго-но сэкку» стало обычаем проводить игры среди мальчиков в «себу» – душистыми водорослями, ирисовыми растениями, применяемыми в качестве флагов. Цветы ириса стали принадлежностью праздника мальчиков в связи с тем, что слово «себу», обозначающее «ирис», омонимично с другим «себу» – «почитание воинской доблести». И токугавские власти всемерно поощряли широкое и торжественное празднование «Танго-но сэкку», стимулируя таким образом воинственность – мужество. Для этого привлекались знатные самурайские семьи, вдохновлявшие участников проводимых пятого мая фестивалей.
Когда наступает весна, над крышами многих японских домов на специальных сооружениях – высоких шестах – красуются в воздухе пестрые изображения «тай» – «карпа» или «коинобори» – «карповые флаги», также символизирующие мужское начало. «Коинобори» получили распространение в Японии в XVIII веке. Сколько взвивающихся над кровлей бумажных карпов, столько мальчиков в доме. Карп, если верить древней мифологии, считается наиболее умной и сильной из рыб. Он способен легко плыть против стремительных потоков воды, чем обладают далеко не все рыбы. В японском фольклоре существует множество легенд и сказок о находчивости и смелости карпа. Заметим, кстати, что иероглифическое изображение карпа – «тай» – считается доброжелательным, поскольку звучание слова «тай» ассоциируется со словом «мэдэтай», означающим «радостный», «счастливый», «благополучный». Именно поэтому различные изображения карпа весьма широко используются для поздравлений, преподносятся друзьям и родственникам.
Во время «Танго-но сэкку» принято также вешать ирисы (себу) под крышей дома, у входа, на воротах. Праздничным лакомством в этот день служат «касивамоти» – сладкие рисовые пышки, приготовляемые в дубовых листьях. Для мальчиков устраивается также особая баня – «себую» – с вениками из ирисовых листьев. «Танго-но сэкку» является государственным праздником Японии.
Существует множество свидетельств, указывающих на свойственный японцам патологический мужской гигантизм. Этот недуг проявляется очень часто. В компании, гостях, среди друзей обычно восхищаются волевыми добродетелями мужчин, их бесстрашием, мудростью, гениальностью. Что до женщин, то, в самом лучшем случае, принято лишь умильно восторгаться их красотой («О молодости мужчины судят по душе, о молодости женщины – по лицу»), изысканными манерами, искусством домашнего уюта, молодостью («Циновка лучше поновее, а женщина – помоложе»), тонкостью вкуса, мастерством аранжировки цветов, проведения чайного церемониала… На «дочевладельцев» смотрят нередко как на причину разорения: «Мал мешок, а вмещает много; невелика дочь, а расходы огромны», – гласит японская поговорка.
Есть в Японии и праздник девочек – «Хина мацури», который отмечается 3 марта. Характерно, однако, что «Хина мацури», который еще называется «Хина-но сэкку» или «Момо-но сэкку», считается праздником кукол. В этот день японцы изготовляют различные куклы, наряжают их в красочные старинные одеяния аристократов и дворян, развлекаются и украшают ими дом, выставляют их на специальных ступенчатых пьедесталах, а затем избавляются от них. Существует обычай сплавлять кукол по течению реки, забрасывают их за свой частокол или на окрестностях поселений. Делается это для того, как гласит старинное предание, чтобы куклы, олицетворяя человека и покидая очаг, увлекли с собой невзгоды и злоключения рода, все несчастья и наваждения темных сил. Примечательно, что мрачные силы японского дома связываются именно с женским началом, что, как известно, проистекает из понятия «Инь», воплощающего женское начало, силы мрака и смерти, в отличие от «Ян», которое несет с собой мужское начало, светлые, лучезарные силы. Нередко встречаются японцы, весь лексический запас которых состоит из терминов превознесения мужской доблести и унижения «темного мира» женщин. Да и в японском языке немало характерных поговорок и пословиц, отображающих определенный взгляд на японок: «Один женский волос крепче воловьей упряжки бывает», «Женской косой и слона можно связать», «В ямочки на женских щеках крепости проваливаются», «Женщина захочет, сквозь скалу пройдет»…
И первоэлементы мужского гигантизма воспитываются у японских мальчиков уже с самой ранней поры. Особенно сильны предрассудки мужского гигантизма у японцев старшего поколения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114