Но потом перетерпел, переждал…
— На чьей стороне он был?
— Он всегда на своей стороне, на стороне своих детей. То есть это не тот человек, который может бросить все, сбежать, эмигрировать, нет, если он куда-то соберется, я думаю, что он соберет вокруг себя жену, детей, братьев, сестер, друзей… Но это в очень крайнем случае. Другой страны ему не надо, он говорит: «Как же так? Здесь земля моих предков, здесь корни, здесь могилы. Я не могу отсюда уехать, мне нечего там делать. Я русский человек и хочу жить в России». Но ему задавали вопросы: «Ну вот, придут, у вас будут отнимать имущество, национализировать, например, те же коммунисты…» Пугали…
— Кто пугал?
— Очень часто иностранцы. Потому что они запуганы нашими средствами массовой информации. Он отвечал: «Я похож на человека, у которого можно отнять? Я буду защищаться с орудием в руках. У меня есть силы и здоровье».
— С американцами ясно… Кто еще из иностранцев приезжал?
— Приезжали бывшие наши друзья — болгары, поляки, все, в основном, конечно, интересовались политикой — кто придет к власти, кто не придет. Если Запад интересовал лично он, персона, то этих интересовало больше, какое направление он избирает, какую модель. Если говорить о восточных людях — корейцах, то это очень прагматичные ребята, в отличие от тех же японцев. Они задавали конкретные вопросы. Китайцы приезжали, из Ирана, из Ирака. Прагматики: сколько стоит, как долго приходится налаживать бизнес здесь, с кем сотрудничает «Ферейн», можно ли с нами сотрудничать, то есть нельзя ли быть посредником при торговле? Нормальные прагматики.
— А французы были?
— Да, конечно. Французов было много.
— Чем же они интересовались?
— Не тем, чем мы предполагали, не сексом. Этим увлекались прибалты. Прибалтов очень волнует личное, внутреннее, «нижнее белье». Причем на любых стадиях. Неважно, в предвыборных кампаниях, после выборной кампании или вообще никакая кампания.
— И Брынцалов отвечает?
— Нет проблем. Владимир Алексеевич дал зарок — отвечать на любые вопросы, любому журналисту, и если даже он, гад такой, соврет, против него никакого дела не возбуждать. Он говорит: «Это будет на твоей совести все равно. Я должен не затыкать рот, а должен быть таким чтобы этот человек меня либо полюбил, либо меня зауважал, либо не уважал и не любил, но писал хотя бы правду». Как, например, делали си-эн-эновцы. Кстати, они 28 мая наняли огромный автомобиль, джип, загрузили туда видеокамеры и с нами поехали в Петербург. Хотя их там, грубо говоря, никто особо и не ждал. А потом выпустили еще один фильм о том, как в поход, в автопробег пошли, по бездорожью, по безалаберности нашей. Экзотика!
— Как вам вообще эта идея пришла… автопробег этот?
— Когда я участвовал в телевизионной жеребьевке, там распределяли время, кто из кандидатов какое получит. У нас выпало, что в День пограничника, 28 мая, нам дают тридцать с лишним минут на петербургском телеканале. Можно было запустить ролик какой-то, или здесь записать что-то, а туда отправить кассету, или вообще плюнуть на эти минуты. Мы не стали упускать возможность, решили ехать туда. Но можно было как? Сесть в самолет, прилететь в Петербург, выступить на телеканале и обратно улететь. Это было бы неэффективно, дорого, так как Брынцалов без охраны не поехал бы и без жены — тоже. Тогда мы придумали такую вещь: а что, если… Сколько мы тогда собрали автомобилей, когда ехали? Наверное, одиннадцать-двенадцать, но десяток точно был. Небольшой штришок: предварительно нам звонили некие недоброжелатели, обещали подорвать по дороге… Представляешь, шестисотые «мерседесы», БМВ, «вольвешники», там еще куча сопровождающих автобусов с журналистами — вот такая вот толпа в сопровождении оркестра, барабанщиков выезжает с территории «Ферейна». Естественно, сбегаются все журналисты. Все это в сопровождении милиции с «мигалками»… И вот проезжаем города Тверь, Новгород, Питер. Мы заезжали, естественно, к властям. Власти очень забавно встречали. К примеру, в Твери Брынцалова особенно не любили, понимали, что ничего хорошего после этого от «папы» Ельцина им не дождаться. И они старались не встречаться с Владимиром Алексеевичем и поэтому на предложение, нельзя ли к вам в гости, — промолчали. Тогда мы сделали как? Тверь. Заранее послали туда гонца нашего, для того чтобы организовал митинг на одной из площадей города. Митинг там в поддержку Брынцалова и для пропаганды русской идеи, идеи русского социализма. На подъезде к городу нас встретил эскорт автомобилей, и вышел кто? Глава областной Думы и сказал: «Владимир Алексеевич, мы вам так страшно любим и уважаем, но мы вас просим — не ходите на митинг. Мы не хотим, чтобы был митинг в вашу поддержку». Брынцалов свое: «Как же так?» «Ой, — говорят, — а давайте вместо этого губернатор с вами встретится, поговорит». Губернатор нас встретил с распростертыми объятиями.
— Во что это превратилось — в пьянку?
— Не. Пьянки никакой не было, была короткая встреча, мы, пардон, там даже не перекусили, сходили кое-куда, руки помыли… Брынцалов сказал, что он не требует поддержки от губернатора, но за то, что он оказал ему уважение, он ему благодарен. Сказал: «Давайте какие-нибудь общие дела делать, например развивать производство в Тверской губернии, а вы мне помогайте продавать мои лекарства». То есть был какой-то там деловой контакт. Мы поехали дальше. После Твери — Новгород. В Новгороде нас встретил тоже, по-моему, председатель областной Думы. Губернатор, правда, не встретил, сказали, что губернатора нету. Ну, ничего страшного. Мы въехали в Петербург. Собчак нас не встретил. Он сказал: «Меня нет, и я Брынцалова такого не знаю». НУ, Брынцалов в свойственной ему манере говорит: «Жалко. Я вот вез пять миллионов долларов, чтобы подарить городу, а Собчак не хочет меня встречать. Ну, тогда я не подарю».
— Он сказал это во всеуслышание?
— Да, конечно, там были журналисты. Естественно, после этого на следующий день Яковлев, который баллотировался на пост, — а у них выборы, по-моему, через неделю должны были быть, второй тур, — Яковлев тут же позвонил и сказал, что хочет с нами встретиться. Брынцалов сказал: «У меня с собой денег нет. Я их уже потратил». Яковлев с ним встретился. Владимир Алексеевич пару слов на пресс-конференции, которая была в Питере, сказал о том, что ему задают вопрос: как вы считаете, кто лучше и кто победит на выборах в губернаторы Санкт-Петербурга — Собчак или Яковлев? Он сказал: «Вы знаете, я не знаю, кто из них лучше, но я думаю, что более достойный человек — Яковлев». Его спрашивают: «А почему?» «Он оказал уважение русскому богачу. Если Собчак все бегает по западным театрам и все ручки целует принцессам, то этот — наш мужик, нормальный. Я бы, — говорит, — за него проголосовал».
Спрограммировал точно! В Питере забавная история была, когда мы вылезли из машины, изможденные, на Дворцовой площади, охранники боялись, говорили: «Не надо туда ходить — День пограничника». Как у нас в Парке Горького, там у них Дворцовая площадь. Представляешь, пьяные погранцы. Кричат: «О, Брынцалов, привет! О, с Натусей!» И — вперед, целоваться. Еле отбились.
— Как они узнали Брынцалова?
— К тому времени Брынцалова миллионы знали в лицо. В апреле были знаменитые суды, когда Брынцалов каждый день судился с Центризбиркомом за право быть зарегистрированным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
— На чьей стороне он был?
— Он всегда на своей стороне, на стороне своих детей. То есть это не тот человек, который может бросить все, сбежать, эмигрировать, нет, если он куда-то соберется, я думаю, что он соберет вокруг себя жену, детей, братьев, сестер, друзей… Но это в очень крайнем случае. Другой страны ему не надо, он говорит: «Как же так? Здесь земля моих предков, здесь корни, здесь могилы. Я не могу отсюда уехать, мне нечего там делать. Я русский человек и хочу жить в России». Но ему задавали вопросы: «Ну вот, придут, у вас будут отнимать имущество, национализировать, например, те же коммунисты…» Пугали…
— Кто пугал?
— Очень часто иностранцы. Потому что они запуганы нашими средствами массовой информации. Он отвечал: «Я похож на человека, у которого можно отнять? Я буду защищаться с орудием в руках. У меня есть силы и здоровье».
— С американцами ясно… Кто еще из иностранцев приезжал?
— Приезжали бывшие наши друзья — болгары, поляки, все, в основном, конечно, интересовались политикой — кто придет к власти, кто не придет. Если Запад интересовал лично он, персона, то этих интересовало больше, какое направление он избирает, какую модель. Если говорить о восточных людях — корейцах, то это очень прагматичные ребята, в отличие от тех же японцев. Они задавали конкретные вопросы. Китайцы приезжали, из Ирана, из Ирака. Прагматики: сколько стоит, как долго приходится налаживать бизнес здесь, с кем сотрудничает «Ферейн», можно ли с нами сотрудничать, то есть нельзя ли быть посредником при торговле? Нормальные прагматики.
— А французы были?
— Да, конечно. Французов было много.
— Чем же они интересовались?
— Не тем, чем мы предполагали, не сексом. Этим увлекались прибалты. Прибалтов очень волнует личное, внутреннее, «нижнее белье». Причем на любых стадиях. Неважно, в предвыборных кампаниях, после выборной кампании или вообще никакая кампания.
— И Брынцалов отвечает?
— Нет проблем. Владимир Алексеевич дал зарок — отвечать на любые вопросы, любому журналисту, и если даже он, гад такой, соврет, против него никакого дела не возбуждать. Он говорит: «Это будет на твоей совести все равно. Я должен не затыкать рот, а должен быть таким чтобы этот человек меня либо полюбил, либо меня зауважал, либо не уважал и не любил, но писал хотя бы правду». Как, например, делали си-эн-эновцы. Кстати, они 28 мая наняли огромный автомобиль, джип, загрузили туда видеокамеры и с нами поехали в Петербург. Хотя их там, грубо говоря, никто особо и не ждал. А потом выпустили еще один фильм о том, как в поход, в автопробег пошли, по бездорожью, по безалаберности нашей. Экзотика!
— Как вам вообще эта идея пришла… автопробег этот?
— Когда я участвовал в телевизионной жеребьевке, там распределяли время, кто из кандидатов какое получит. У нас выпало, что в День пограничника, 28 мая, нам дают тридцать с лишним минут на петербургском телеканале. Можно было запустить ролик какой-то, или здесь записать что-то, а туда отправить кассету, или вообще плюнуть на эти минуты. Мы не стали упускать возможность, решили ехать туда. Но можно было как? Сесть в самолет, прилететь в Петербург, выступить на телеканале и обратно улететь. Это было бы неэффективно, дорого, так как Брынцалов без охраны не поехал бы и без жены — тоже. Тогда мы придумали такую вещь: а что, если… Сколько мы тогда собрали автомобилей, когда ехали? Наверное, одиннадцать-двенадцать, но десяток точно был. Небольшой штришок: предварительно нам звонили некие недоброжелатели, обещали подорвать по дороге… Представляешь, шестисотые «мерседесы», БМВ, «вольвешники», там еще куча сопровождающих автобусов с журналистами — вот такая вот толпа в сопровождении оркестра, барабанщиков выезжает с территории «Ферейна». Естественно, сбегаются все журналисты. Все это в сопровождении милиции с «мигалками»… И вот проезжаем города Тверь, Новгород, Питер. Мы заезжали, естественно, к властям. Власти очень забавно встречали. К примеру, в Твери Брынцалова особенно не любили, понимали, что ничего хорошего после этого от «папы» Ельцина им не дождаться. И они старались не встречаться с Владимиром Алексеевичем и поэтому на предложение, нельзя ли к вам в гости, — промолчали. Тогда мы сделали как? Тверь. Заранее послали туда гонца нашего, для того чтобы организовал митинг на одной из площадей города. Митинг там в поддержку Брынцалова и для пропаганды русской идеи, идеи русского социализма. На подъезде к городу нас встретил эскорт автомобилей, и вышел кто? Глава областной Думы и сказал: «Владимир Алексеевич, мы вам так страшно любим и уважаем, но мы вас просим — не ходите на митинг. Мы не хотим, чтобы был митинг в вашу поддержку». Брынцалов свое: «Как же так?» «Ой, — говорят, — а давайте вместо этого губернатор с вами встретится, поговорит». Губернатор нас встретил с распростертыми объятиями.
— Во что это превратилось — в пьянку?
— Не. Пьянки никакой не было, была короткая встреча, мы, пардон, там даже не перекусили, сходили кое-куда, руки помыли… Брынцалов сказал, что он не требует поддержки от губернатора, но за то, что он оказал ему уважение, он ему благодарен. Сказал: «Давайте какие-нибудь общие дела делать, например развивать производство в Тверской губернии, а вы мне помогайте продавать мои лекарства». То есть был какой-то там деловой контакт. Мы поехали дальше. После Твери — Новгород. В Новгороде нас встретил тоже, по-моему, председатель областной Думы. Губернатор, правда, не встретил, сказали, что губернатора нету. Ну, ничего страшного. Мы въехали в Петербург. Собчак нас не встретил. Он сказал: «Меня нет, и я Брынцалова такого не знаю». НУ, Брынцалов в свойственной ему манере говорит: «Жалко. Я вот вез пять миллионов долларов, чтобы подарить городу, а Собчак не хочет меня встречать. Ну, тогда я не подарю».
— Он сказал это во всеуслышание?
— Да, конечно, там были журналисты. Естественно, после этого на следующий день Яковлев, который баллотировался на пост, — а у них выборы, по-моему, через неделю должны были быть, второй тур, — Яковлев тут же позвонил и сказал, что хочет с нами встретиться. Брынцалов сказал: «У меня с собой денег нет. Я их уже потратил». Яковлев с ним встретился. Владимир Алексеевич пару слов на пресс-конференции, которая была в Питере, сказал о том, что ему задают вопрос: как вы считаете, кто лучше и кто победит на выборах в губернаторы Санкт-Петербурга — Собчак или Яковлев? Он сказал: «Вы знаете, я не знаю, кто из них лучше, но я думаю, что более достойный человек — Яковлев». Его спрашивают: «А почему?» «Он оказал уважение русскому богачу. Если Собчак все бегает по западным театрам и все ручки целует принцессам, то этот — наш мужик, нормальный. Я бы, — говорит, — за него проголосовал».
Спрограммировал точно! В Питере забавная история была, когда мы вылезли из машины, изможденные, на Дворцовой площади, охранники боялись, говорили: «Не надо туда ходить — День пограничника». Как у нас в Парке Горького, там у них Дворцовая площадь. Представляешь, пьяные погранцы. Кричат: «О, Брынцалов, привет! О, с Натусей!» И — вперед, целоваться. Еле отбились.
— Как они узнали Брынцалова?
— К тому времени Брынцалова миллионы знали в лицо. В апреле были знаменитые суды, когда Брынцалов каждый день судился с Центризбиркомом за право быть зарегистрированным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89