Теперь хотела его купить и отнести портному. Потом она обещала одному другу купить в аптеке лекарство. Ее друг, точнее, подруга выпила полейное масло, чтобы вызвать выкидыш. Она чуть не отравилась, и ей нужно было лекарство. А после этого они зайдут в главный магазин, чтобы Сирена купила что-нибудь для себя.
Продавец в «Мэй-стор» взял отрез, на который указала ему Консуэло, и с масленой улыбкой принялся его расхваливать, не сводя глаз с испанки. Когда Консуэло сказала, что берет ткань, и объяснила, сколько атласа ей нужно, продавец кивнул. Взяв ножницы, он поинтересовался:
— Ты ведь из «Эльдорадо», так?
Склонив голову набок, Консуэло смотрела на кружева, лежавшие рядом с кассой.
— Я пару раз видел твое представление. У тебя хорошо получается.
Не обращая внимания на то, что девушка восприняла его комплимент довольно холодно, он посмотрел на Сирену, а потом снова перевел взгляд на Консуэло.
— Знаешь, вы с подружкой похожи, словно сестры.
— Я что-то не замечаю никакого сходства, — ответила Консуэло.
— Это хорошо видно со стороны; черные волосы, манеры, ну и все такое.
Консуэло посмотрела на Сирену, подмигнула и промурлыкала с лукавой улыбкой:
— Вы слишком добры к нам.
Продавец свернул кусок ткани, который только что отрезал, взял бумагу и принялся его заворачивать.
— Не так уж я и добр.
— Простите?
— Я хотел сказать, что мог бы быть к тебе еще добрее, — объяснил он, протянув Консуэло сверток и неожиданно схватив ее за руку. — Я могу забыть, сколько стоит этот атлас, если ты мне в этом поможешь.
— Интересно, каким образом?
Сирене, наблюдавшей за этой сценой, показалось, что голос Консуэло сделался мягким, почти ласковым. Мужчина сглотнул.
— Мы могли бы обсудить это сегодня вечером, когда я занесу тебе этот сверток, скажем, после десяти.
Неожиданно Консуэло нахмурилась и вырвала руку.
— Меня еще никто так не оскорблял! Свинья! Если ты думаешь, что этот жалкий атлас стоит ночи в женской компании, пойди поищи кого-нибудь еще! — крикнула она, швырнув на прилавок деньги.
Гордо повернувшись, она взяла Сирену под руку, и они направились к выходу.
— Скотина, — процедила Консуэло, — сволочь поганая! Из-за таких, как он, я иногда жалею, что родилась женщиной. Я их до смерти ненавижу. Сидит тут с масленой улыбкой и думает, что я полезу с ним в постель ради паршивого атласа! Я не удивлюсь, если окажется, что это он убил Бутс прошлой ночью.
Сирена едва поспевала следом.
— Бутс? — спросила она.
— Девочка из «Ущелья бедности». Она всегда носила высокие сапоги, даже спала в них. Говорила, что ей так теплее. У нее был мужчина, который следил за тем, чтобы у нее хватало посетителей. Он каждое утро заходил и проверял, как у нее дела. А сегодня утром он пришел и нашел ее мертвой. Ее забили до смерти.
— Ужас. Это ведь уже вторая за последние недели.
Консуэло грустно улыбнулась.
— Вторая, третья, четвертая, кого это интересует? Все равно никто не пошевелит и пальцем.
— Ты так переживаешь об этом.
— А как же иначе? У женщин нашей профессии мало радостей в жизни. Мы не можем хорошо зарабатывать, занявшись каким-нибудь другим делом. А так у нас нет места в обществе, нет ничего. Никто и ухом не поведет, если мы умрем. Но стоит только одной из нас устроить какие-нибудь неприятности, так все сразу тут как тут, полиция гоняет нас, как мышей. И мы не можем с этим бороться. Право голоса дается здесь только порядочным женщинам.
— Неужели все так плохо? А куда смотрит шериф?
— Они говорят, что ведется расследование. Допросили дружка Бутс. Но он, похоже, всю ночь играл в покер, у него есть свидетели.
Они направились вниз по Беннет-авеню, мимо парикмахерской с огромными плакатами на стене, рекламирующими ванны. Вышедший оттуда мужчина едва с ними не столкнулся. Он приподнял шляпу и, улыбаясь, пошел дальше, когда Сирена кивнула в ответ. Впереди показалось большое здание, выстроенное из кирпича, что являлось в городе немалой редкостью. Это была биржа. Несколько мужчин смотрели из окон на прохожих внизу. Сирена взглянула наверх, и один из них помахал ей. Ей показалось, что она видит Натана Бенедикта. Едва заметно кивнув, она догнала Консуэло.
Побывав у портного, они повернули обратно, возвращаясь на Мейерс-авеню.
В небе сияло ослепительно яркое солнце. Его лучи отражались в окнах. Воздух начал понемногу теплеть, с крыш срывалась капель от тающего снега. На улице показались прохожие. Мимо прошел бородатый мужчина в темной одежде. Девочка с растрепанными волосами и в незастегнутых ботинках бегала за котенком, которого хотела разорвать свора лающих собак. Слева проехал фургон, разрисованный рекламой мужского белья.
В этот яркий солнечный день главный городской магазин казался особенно унылым и темным. Здесь пахло кожаной лошадиной сбруей, нос щекотали запахи специй, кофе, туалетной воды, мыла и уксуса, налитого в стоявший возле двери бочонок.
Сирена купила бекон, бобы, сыр, муку, соль, мясо и яйца. Ей очень хотелось купить еще кофе и изюму, но на это у нее уже не хватало денег. Большая красивая кастрюля тоже оказалась ей не по карману. Бобы ей придется варить в глубокой сковородке, которую она нашла в саквояже.
Когда Сирена и Консуэло вышли с покупками на улицу, Испаночка заявила:
— Похоже, здесь обращают внимание не только на меня одну.
— Что? — Сирена взяла пакет с едой в другую руку.
— Этот симпатичный мужичок в магазине бегал искал, во что положить твои покупки, и бесплатно дал тебе пакет. Ты ему понравилась, это уж как пить дать.
Сирена засмеялась.
— Хорошо, что он не захотел продемонстрировать мне свою доброту.
Девушки не заметили, как с противоположной стороны улицы к ним подбежал высокий мужчина.
— Сирена!
Этот сухой строгий голос не мог принадлежать никому другому. Сирена замерла.
— Старейшина Гриер…
— Да, он самый. Хотел спасти от геенны одну заблудшую овцу и наткнулся на другую. Похоже, ты не особо рада меня видеть. Тебе, должно быть, неприятно, что я вижу тебя с этой женщиной и к тому же знаю, что ты стала любовницей одного золотоискателя?
— Кто это такой? — раздраженно спросила Консуэло.
— Предводитель секты мормонов.
— Так я и знала, — от отвращения Консуэло передернуло. — Пойдем, Сирена. Такие, как он, вечно несут всякий вздор.
Старейшина загородил Консуэло дорогу.
— Ты можешь идти, а с ней мне надо поговорить. Испанка приняла независимую позу.
— Выкладывай, что тебе надо, старый хрыч, и, пожалуйста, поживей, а то на нас и так уже смотрят.
Старейшина, казалось, вот-вот вспыхнет от гнева, но он не осмеливался оттолкнуть испанку. Глядя на Сирену, он сказал:
— Ты чужая в этом развратном мире. Оставь путь греха и возвращайся ко мне, все старое будет забыто. Только вернись в наше лоно.
— Я не могу. — Сирена покачала головой.
— Это ты сейчас так заявляешь. Когда ты надоешь своему старателю, ты заговоришь совсем по-другому. Наш лагерь находится в Маунтин-Крик. У нас опять началась эпидемия тифа. У нас мало провизии, и мы решили остаться здесь на всю зиму. Мужчины будут работать, и мы как-нибудь продержимся. Я буду ждать тебя в любое время.
— Спасибо, но я не приду, — ответила Сирена.
— За что ты его благодаришь? — возмущенно спросила Консуэло. — Он же оскорбляет тебя!
Мормон оставил вызов без ответа.
— И вот еще что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Продавец в «Мэй-стор» взял отрез, на который указала ему Консуэло, и с масленой улыбкой принялся его расхваливать, не сводя глаз с испанки. Когда Консуэло сказала, что берет ткань, и объяснила, сколько атласа ей нужно, продавец кивнул. Взяв ножницы, он поинтересовался:
— Ты ведь из «Эльдорадо», так?
Склонив голову набок, Консуэло смотрела на кружева, лежавшие рядом с кассой.
— Я пару раз видел твое представление. У тебя хорошо получается.
Не обращая внимания на то, что девушка восприняла его комплимент довольно холодно, он посмотрел на Сирену, а потом снова перевел взгляд на Консуэло.
— Знаешь, вы с подружкой похожи, словно сестры.
— Я что-то не замечаю никакого сходства, — ответила Консуэло.
— Это хорошо видно со стороны; черные волосы, манеры, ну и все такое.
Консуэло посмотрела на Сирену, подмигнула и промурлыкала с лукавой улыбкой:
— Вы слишком добры к нам.
Продавец свернул кусок ткани, который только что отрезал, взял бумагу и принялся его заворачивать.
— Не так уж я и добр.
— Простите?
— Я хотел сказать, что мог бы быть к тебе еще добрее, — объяснил он, протянув Консуэло сверток и неожиданно схватив ее за руку. — Я могу забыть, сколько стоит этот атлас, если ты мне в этом поможешь.
— Интересно, каким образом?
Сирене, наблюдавшей за этой сценой, показалось, что голос Консуэло сделался мягким, почти ласковым. Мужчина сглотнул.
— Мы могли бы обсудить это сегодня вечером, когда я занесу тебе этот сверток, скажем, после десяти.
Неожиданно Консуэло нахмурилась и вырвала руку.
— Меня еще никто так не оскорблял! Свинья! Если ты думаешь, что этот жалкий атлас стоит ночи в женской компании, пойди поищи кого-нибудь еще! — крикнула она, швырнув на прилавок деньги.
Гордо повернувшись, она взяла Сирену под руку, и они направились к выходу.
— Скотина, — процедила Консуэло, — сволочь поганая! Из-за таких, как он, я иногда жалею, что родилась женщиной. Я их до смерти ненавижу. Сидит тут с масленой улыбкой и думает, что я полезу с ним в постель ради паршивого атласа! Я не удивлюсь, если окажется, что это он убил Бутс прошлой ночью.
Сирена едва поспевала следом.
— Бутс? — спросила она.
— Девочка из «Ущелья бедности». Она всегда носила высокие сапоги, даже спала в них. Говорила, что ей так теплее. У нее был мужчина, который следил за тем, чтобы у нее хватало посетителей. Он каждое утро заходил и проверял, как у нее дела. А сегодня утром он пришел и нашел ее мертвой. Ее забили до смерти.
— Ужас. Это ведь уже вторая за последние недели.
Консуэло грустно улыбнулась.
— Вторая, третья, четвертая, кого это интересует? Все равно никто не пошевелит и пальцем.
— Ты так переживаешь об этом.
— А как же иначе? У женщин нашей профессии мало радостей в жизни. Мы не можем хорошо зарабатывать, занявшись каким-нибудь другим делом. А так у нас нет места в обществе, нет ничего. Никто и ухом не поведет, если мы умрем. Но стоит только одной из нас устроить какие-нибудь неприятности, так все сразу тут как тут, полиция гоняет нас, как мышей. И мы не можем с этим бороться. Право голоса дается здесь только порядочным женщинам.
— Неужели все так плохо? А куда смотрит шериф?
— Они говорят, что ведется расследование. Допросили дружка Бутс. Но он, похоже, всю ночь играл в покер, у него есть свидетели.
Они направились вниз по Беннет-авеню, мимо парикмахерской с огромными плакатами на стене, рекламирующими ванны. Вышедший оттуда мужчина едва с ними не столкнулся. Он приподнял шляпу и, улыбаясь, пошел дальше, когда Сирена кивнула в ответ. Впереди показалось большое здание, выстроенное из кирпича, что являлось в городе немалой редкостью. Это была биржа. Несколько мужчин смотрели из окон на прохожих внизу. Сирена взглянула наверх, и один из них помахал ей. Ей показалось, что она видит Натана Бенедикта. Едва заметно кивнув, она догнала Консуэло.
Побывав у портного, они повернули обратно, возвращаясь на Мейерс-авеню.
В небе сияло ослепительно яркое солнце. Его лучи отражались в окнах. Воздух начал понемногу теплеть, с крыш срывалась капель от тающего снега. На улице показались прохожие. Мимо прошел бородатый мужчина в темной одежде. Девочка с растрепанными волосами и в незастегнутых ботинках бегала за котенком, которого хотела разорвать свора лающих собак. Слева проехал фургон, разрисованный рекламой мужского белья.
В этот яркий солнечный день главный городской магазин казался особенно унылым и темным. Здесь пахло кожаной лошадиной сбруей, нос щекотали запахи специй, кофе, туалетной воды, мыла и уксуса, налитого в стоявший возле двери бочонок.
Сирена купила бекон, бобы, сыр, муку, соль, мясо и яйца. Ей очень хотелось купить еще кофе и изюму, но на это у нее уже не хватало денег. Большая красивая кастрюля тоже оказалась ей не по карману. Бобы ей придется варить в глубокой сковородке, которую она нашла в саквояже.
Когда Сирена и Консуэло вышли с покупками на улицу, Испаночка заявила:
— Похоже, здесь обращают внимание не только на меня одну.
— Что? — Сирена взяла пакет с едой в другую руку.
— Этот симпатичный мужичок в магазине бегал искал, во что положить твои покупки, и бесплатно дал тебе пакет. Ты ему понравилась, это уж как пить дать.
Сирена засмеялась.
— Хорошо, что он не захотел продемонстрировать мне свою доброту.
Девушки не заметили, как с противоположной стороны улицы к ним подбежал высокий мужчина.
— Сирена!
Этот сухой строгий голос не мог принадлежать никому другому. Сирена замерла.
— Старейшина Гриер…
— Да, он самый. Хотел спасти от геенны одну заблудшую овцу и наткнулся на другую. Похоже, ты не особо рада меня видеть. Тебе, должно быть, неприятно, что я вижу тебя с этой женщиной и к тому же знаю, что ты стала любовницей одного золотоискателя?
— Кто это такой? — раздраженно спросила Консуэло.
— Предводитель секты мормонов.
— Так я и знала, — от отвращения Консуэло передернуло. — Пойдем, Сирена. Такие, как он, вечно несут всякий вздор.
Старейшина загородил Консуэло дорогу.
— Ты можешь идти, а с ней мне надо поговорить. Испанка приняла независимую позу.
— Выкладывай, что тебе надо, старый хрыч, и, пожалуйста, поживей, а то на нас и так уже смотрят.
Старейшина, казалось, вот-вот вспыхнет от гнева, но он не осмеливался оттолкнуть испанку. Глядя на Сирену, он сказал:
— Ты чужая в этом развратном мире. Оставь путь греха и возвращайся ко мне, все старое будет забыто. Только вернись в наше лоно.
— Я не могу. — Сирена покачала головой.
— Это ты сейчас так заявляешь. Когда ты надоешь своему старателю, ты заговоришь совсем по-другому. Наш лагерь находится в Маунтин-Крик. У нас опять началась эпидемия тифа. У нас мало провизии, и мы решили остаться здесь на всю зиму. Мужчины будут работать, и мы как-нибудь продержимся. Я буду ждать тебя в любое время.
— Спасибо, но я не приду, — ответила Сирена.
— За что ты его благодаришь? — возмущенно спросила Консуэло. — Он же оскорбляет тебя!
Мормон оставил вызов без ответа.
— И вот еще что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103