Она очень обрадовалась, узнав, что поваром у Натана работал француз, служивший раньше в ресторане «У Антуана» в Новом Орлеане и умевший готовить разнообразные блюда, в том числе — самые изысканные. Когда она, улыбаясь, заговорила с Натаном о поваре, заявив, что ей очень хочется попробовать устриц биенвилль и суп из стручков окры, его лицо приняло одновременно польщенное и озадаченное выражение. Не прошло и недели, как Натан появился в ее комнате во главе процессии, состоящей из Мэри, Дочери миссис Энсон — Доркас, самой миссис Энсон и повара, и учтиво попросил разрешения разделить с ней трапезу.
В комнату внесли стол и два высоких стула. На полированной крышке стола лежали асбестовые подставки, чтобы лак не испортился от жара. Стол был покрыт белоснежной вышитой ирландской скатертью ручной работы. На скатерть положили салфетки с монограммой, потом принесли китайские подносы, блюда для рыбы, тарелки для супа и для десерта, небольшие чашечки, чтобы ополоснуть пальцы после обеда, хрустальные солонки с маленькой ложечкой в каждой, хрустальные бокалы для воды и три разных бокала для вина. Между тарелок поставили большой серебряный подсвечник. В чашечки налили воды, положили по кусочку лимона, а сверху — веточку плюща. Завершив сервировку стола, все, кроме экономки, удалились, та помогла Сирене надеть халат, а потом зажгла свечи в серебряном подсвечнике. Пока Натан усаживал Сирену за стол, миссис Энсон вкатила сервировочный столик с несколькими супницами, закрытыми круглыми серебряными крышками.
— Устрицы биенвилль! — воскликнула Сирена, когда перед ней поставили тарелку с горячим, восхитительно пахнущим кушаньем. — Как ты умудрился достать их в это время года?!
Натан подождал, пока перед ним тоже поставили тарелку, и, улыбнувшись, взял маленькую вилку с тремя зубцами.
— Их сюда привезли специальным поездом. Можно достать что угодно, были бы деньги и желание. Сирена с минуту молча смотрела на него.
— По-моему, с тобой согласится не каждый, — проговорила она, — ведь у многих просто нет денег.
Сирена улыбнулась и принялась за еду.
За устрицами последовали стручки окры с маленькими круглыми бутербродами из хрустящей французской булки, украшенные цветками ириса. Затем принесли жаренную на вертеле говядину в густом темном соусе с гарниром из капусты брокколи и неочищенного риса. К устрицам подали белое вино, к говядине — красное. Наконец на десертные тарелки разложили куски миндального торта со сливками и принесли мятный ликер.
Сирена не могла по достоинству оценить каждое из предложенных ей блюд, однако она не скупилась на похвалы. Ее очень тронуло то, что Натан так постарался ради нее, не говоря уже о том, какие деньги ему пришлось потратить. Она сейчас испытывала к нему теплую привязанность, но в то же время сомневалась, не случилось ли это из-за того, что ей пришлось немного выпить. Неяркий свет свечей, потрескивание дров в камине, матовый блеск серебра и хрусталя, сам этот уединенный ужин наводил на мысли об интимной стороне их отношений. Особенно остро Сирена почувствовала это, когда экономка удалилась, прикрыв за собой дверь, после того как разлила по рюмкам ликер.
— Я с таким нетерпением жду следующей недели, — сказал он, глядя на халат Сирены, цвет которого невозможно было определить.
— Почему? — поинтересовалась Сирена.
— Потому что на следующей неделе настанет Рождество, и у Меня появится предлог подарить тебе шубу и одежду, чтобы ты больше не носила платья моей экономки. Они, конечно, неплохие, только они тебе совсем не идут.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты это делал, — спокойно возразила Сирена.
Натан ласково улыбнулся.
— Я знаю, но, к сожалению, ничем не могу тебе сейчас помочь.
— Натан, тебе не кажется, что лучше подождать, пока…
— Нет, — ответил он сухо, — не кажется.
Спорить с ним было бесполезно, это Сирена уже успела понять. Он все равно купит ей все, что хочет, и сделает для нее все, что ему кажется необходимым, сколько бы она его ни отговаривала. Сирена заговорила на другую тему:
— Даже не верится, что до Рождества осталось совсем немного.
— Да, тебе, наверное, так кажется. Может, поставить у тебя елку? Миссис Энсон с Доркас ее нарядят.
— Не знаю, — медленно проговорила Сирена. — Ты должен провести праздники, как тебе нравится, как ты обычно это делаешь. У меня, честно говоря, не очень праздничное настроение.
— Я вообще не отмечал Рождество дома с тех пор, как умерла моя жена, Нора. Но в этом году мне хочется устроить праздник. Ведь у меня опять есть семья.
В прошлом году она встречала Рождество с Вардом. А потом пришли Натан и Консуэло, и они вчетвером отправились ужинать в «Континенталь».
— Что с тобой? — спросил Натан. — Я что-то не то сказал?
— Нет, я просто вспомнила о прошлом Рождестве, о Варде, о Консуэло…
— Ясно.
Он поднес к губам бокал и посмотрел на зеленоватую жидкость.
— Я давно уже хотела спросить тебя о Консуэло, — начала Сирена, собравшись наконец с духом. — Она выздоровела? Как она сейчас?
— У нее все хорошо. Она немного ослабла за время болезни, и я отправил ее в Манито-Спрингс на воды. Ей нужно на время сменить климат. Недавно я получил от нее письмо, она жалуется, что ей там совсем нечего делать, так что она, наверное, скоро вернется в Криппл-Крик.
Сирена кивнула, на ее губах заиграла легкая улыбка, она представила веселую Испаночку Конни, медленно потягивающую минеральную воду.
— Я знаю, что женам не положено знать о любовницах мужей, и уж тем более разговаривать о них, но ты, наверное, понимаешь, Консуэло моя подруга, и я знаю, как она к тебе относится. Я не хочу, чтобы ей стало больно.
— Если ты хочешь узнать, сказал ли я ей о том, что мы с тобой поженились, то да, я это сделал.
— Она, конечно, не слишком обрадовалась и наверняка решила, что я увела тебя тайком от нее.
— Вряд ли. Консуэло не строила никаких иллюзий насчет наших отношений. Она давно знала о моих чувствах к тебе.
— Может, она и знала о них, но она, по-моему, не представляла, что мы когда-нибудь станем мужем и женой.
— Ты, наверное, права, — согласился Натан, сделав глоток из бокала.
— Мне придется навестить ее, когда она приедет, вернее, когда я смогу выходить.
Он бросил на Сирену изучающий взгляд.
— По-твоему, это благоразумно?
— Что? — Сирена посмотрела на Натана, удивленная нотками осуждения в его голосе.
— Я хочу сказать, этот визит может выйти тебе боком. Что, если тебя узнают в городе?
— Что случится, если я увижу кого-нибудь из знакомых? Я ведь ничем не отличаюсь от Консуэло.
— Ты теперь моя жена, если ты там появишься, об этом сразу напишут во всех здешних газетах.
Сирена откинулась на спинку стула.
— Теперь я должна вести себя как уважаемая замужняя дама, воротить нос от всех прежних знакомых, переходить на другую сторону улицы, если я их увижу, да? Мне это не нужно, Натан. Ты мог жениться на мне без моего согласия, но согласие на развод я тебе дам, если ты этого хочешь.
— Я не это имел в виду. Просто думал, что теперь, когда ты познакомишься с женами владельцев приисков, ты постепенно забудешь знакомых с Мейерс-авеню.
— Жены золотопромышленников никогда не примут меня в свою компанию, неважно, замужем я или нет. Я знаю, все они держат марку, путешествуют по восточным штатам, разъезжают по Европе, покупают там замки, общаются только с королями или, по крайней мере, с графами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103