В Олимпии Нерон также управлял двумя квадригами и колесницей с впряженным в нее десятком лошадей. Управляя колесницей с десятью лошадьми, он был выброшен из нее. Полуослепленный, Нерон забрался назад, но был не в состоянии закончить гонки. Несмотря на это, ему была присуждена награда – решение, которым судьи заработали дар в миллион сестерциев.
Во всех играх, где Нерон соревновался, он получал награды. Всего тысячу восемьсот восемь. В музыкальном соревновании он побеждал самых знаменитых музыкантов того времени, включая его собственного учителя Терпна.
Его победы провозглашались следующими словами:
«Нерон Цезарь выигрывает это состязание и венчает римский народ и весь обитаемый мир, который принадлежит ему».
Нерон заранее объявил, что его стремлением было стать победителем во всех четырех главных играх. Разнообразные судейские коллегии обеспечили осуществление этих его амбиций. Но хотя Нерон позаботился о том, чтобы их благоприятные оценки не остались недоплаченными, он все-таки не забывал о тяжелом финансовом положении дома, поскольку считал уместным не отказываться от денежного вознаграждения, которое полагалось к венкам победителя. Для греков это стало еще одной проблемой, которая уже давала им повод для беспокойства, тем более что у императора была ненасытная страсть к приобретению произведений искусства.
Нерон нашел время поучаствовать не только в знаменитых национальных состязаниях, но и местных соревнованиях меньшего масштаба. Однако он избегал визитов в Спарту или Афины. Традиционная спартанская дисциплина не слишком была ему по нраву, а Афины, возможно, не привлекали его, как уже было упомянуто ранее, из-за всех этих мифов о фуриях, преследующих Ореста после того, как тот убил свою мать. Не мог Нерон также поддаться соблазну ступить на Афинскую территорию, чтобы принять участие в Элевсинских мистериях, откуда люди с нечистой совестью изгонялись по призыву глашатая.
Склонность Нерона к авантюрным и дающим волю воображению проектам была видна лучше всего на примере плана создать канал через Коринфский перешеек – плана, который был безуспешно начат в правление трех предшествующих ему императоров и продолжен не столь давно императором Калигулой. Если бы построить такой канал, корабли могли бы больше не огибать мыс Матапан (Matapan), где часто случались штормы, каждый год уносившие печальную дань человеческих жизней и имущества. Веспасиан, теперь занимающий пост главнокомандующего войсками в Иудее, послал на помощь шесть тысяч еврейских пленников, и по случаю официальной церемонии начала работ была устроена музыкальная программа. Но приверженцы традиций заявили, что предзнаменования были дурные, поскольку весь план является оскорблением воли Божьей. Поэтому Нерон самолично схватил золотую лопату и принялся кидать землю, а затем его примеру последовали другие. Говорили, что, когда канал будет готов, он собирался переименовать Пелопоннес в Неронопоннес – остров Нерона.
Но мудрец Аполлоний из Тианы пессимистично заявляет, что императору не суждено было переплыть Истм, и он оказался прав. Только одна пятая канала была вырыта, начиная от порта Лехея на западном конце, а затем преемники Нерона отказались от этой затеи. Истмийский канал не был открыт до 1893 года. (Проект же Нерона для еще одного гораздо более длинного канала в самой Италии, простирающегося от Неаполиса и Путеол до Остии, остался таким же неосуществленным, хотя ради этого были разрушены знаменитые Цекубские виноградники.)
Освобождение Греции
В конце своего путешествия по Греции Нерон предпринял акцию, которая принесла ему невероятную популярность на Востоке, а именно: 28 ноября 67 года он появился на стадионе в Коринфе и объявил Грецию свободной. Большие города в различных частях империи были уже «свободны» – это означало, что им позволялось поддерживать определенный престиж и несколько более свободное самоуправление. Но в том, что целая римская провинция была объявлена свободной, было нечто новое. Радость греков, вызванная этим широким жестом, была неизмеримой, поскольку весь греческий народ сентиментально купался в лучах своей прошлой славы. Но это было вовсе не сентиментальным жестом – Нерон одновременно объявил страну свободной от римской дани.
«Свобода» города ни в коей мере не несла иммунитета от налогов. Но теперь целое сообщество больших городов, которые образовывали провинцию Ахею, получило и то и другое; и это было, очевидно, невероятным практическим преимуществом, особенно потому, что большинство греков не имело свободных денег в достаточном количестве.
Речь Нерона по поводу этого дара греческому народу сохранилась на бронзовой табличке, найденной в маленьком городке Акрефие (Acraephiae) в Беотии, к северо-западу от Афин. Подобно обращению к Тиридату сразу перед отбытием из Италии, это прекрасная иллюстрация высокопарного, самодовольного стиля императора.
Она приводится в книге Диттеберга :
«Нежданный дар, народ Греции, приношу я тебе – хотя, возможно, ничто не может считаться неожиданным от такой щедрости, как моя, – столь необозримой, что у тебя не было надежды попросить о ней. Если бы я сделал этот дар, когда Эллада была в расцвете, то, возможно, гораздо больше людей смогли бы воспользоваться моей милостью. Но не из жалости, однако, а по доброй воле я делаю сейчас это благодеяние, и я благодарю ваших богов, чье пристальное провидение я всегда испытывал как на море, так и на суше, за то, что они предоставили мне возможность столь великой милости. Другие императоры даровали свободу городам; один Нерон даровал свободу целой провинции».
В городе, где была найдена эта табличка, и, несомненно, в каждом другом греческом городке издавались эдикты в благодарность Нерону за его щедрость. Мероприятия в честь этого события в Акрефие были предложены обладателем прославленного беотийского имени Эпаминодом, сыном Эпаминода. Он отождествляет Нерона с Новым Солнцем; император является реинкарнацией как Аполлона, так и Зевса-Освободителя. Этот полет фантазии отражен в монетах империи, изображающих IUPPITER LIBERATOR (Юпитера-Освободителя) – бога, которому, по несчастливому совпадению, Сенека и Тразея воздавали возлияния перед своей смертью. «Да здравствует покровитель Греции!» – провозглашают монеты того времени из Аполлонии на Ионическом море, и даже такой строгий аскет, как Аполлоний из Тианы, был взволнован этим событием. Стали слагаться легенды о Нероне (см. приложение 1).
Тем временем, однако, общая эйфория ни в коей мере не коснулась двух министров, которых Нерон оставил управлять Римом, – Геллия и Поликлита. Моральный дух во всех кварталах был поколеблен. Население столицы стало возмущаться, поскольку корабли, доставляющие зерно, прибывали нерегулярно. Либо они были реквизированы для войны с Иудеей, либо, возможно, некоторые изменили курс, чтобы перевезти огромную свиту Нерона в Грецию. Солдаты тоже выражали недовольство, так как из-за ограничения финансов образовалась задолженность в выплате денежного довольствия.
И от верхушки общества нельзя было ожидать большой радости или преданности после тех опустошений, которые Нерон недавно произвел в их рядах, не говоря уже о его явном настроении отдалиться от Сената, когда он уезжал из Рима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Во всех играх, где Нерон соревновался, он получал награды. Всего тысячу восемьсот восемь. В музыкальном соревновании он побеждал самых знаменитых музыкантов того времени, включая его собственного учителя Терпна.
Его победы провозглашались следующими словами:
«Нерон Цезарь выигрывает это состязание и венчает римский народ и весь обитаемый мир, который принадлежит ему».
Нерон заранее объявил, что его стремлением было стать победителем во всех четырех главных играх. Разнообразные судейские коллегии обеспечили осуществление этих его амбиций. Но хотя Нерон позаботился о том, чтобы их благоприятные оценки не остались недоплаченными, он все-таки не забывал о тяжелом финансовом положении дома, поскольку считал уместным не отказываться от денежного вознаграждения, которое полагалось к венкам победителя. Для греков это стало еще одной проблемой, которая уже давала им повод для беспокойства, тем более что у императора была ненасытная страсть к приобретению произведений искусства.
Нерон нашел время поучаствовать не только в знаменитых национальных состязаниях, но и местных соревнованиях меньшего масштаба. Однако он избегал визитов в Спарту или Афины. Традиционная спартанская дисциплина не слишком была ему по нраву, а Афины, возможно, не привлекали его, как уже было упомянуто ранее, из-за всех этих мифов о фуриях, преследующих Ореста после того, как тот убил свою мать. Не мог Нерон также поддаться соблазну ступить на Афинскую территорию, чтобы принять участие в Элевсинских мистериях, откуда люди с нечистой совестью изгонялись по призыву глашатая.
Склонность Нерона к авантюрным и дающим волю воображению проектам была видна лучше всего на примере плана создать канал через Коринфский перешеек – плана, который был безуспешно начат в правление трех предшествующих ему императоров и продолжен не столь давно императором Калигулой. Если бы построить такой канал, корабли могли бы больше не огибать мыс Матапан (Matapan), где часто случались штормы, каждый год уносившие печальную дань человеческих жизней и имущества. Веспасиан, теперь занимающий пост главнокомандующего войсками в Иудее, послал на помощь шесть тысяч еврейских пленников, и по случаю официальной церемонии начала работ была устроена музыкальная программа. Но приверженцы традиций заявили, что предзнаменования были дурные, поскольку весь план является оскорблением воли Божьей. Поэтому Нерон самолично схватил золотую лопату и принялся кидать землю, а затем его примеру последовали другие. Говорили, что, когда канал будет готов, он собирался переименовать Пелопоннес в Неронопоннес – остров Нерона.
Но мудрец Аполлоний из Тианы пессимистично заявляет, что императору не суждено было переплыть Истм, и он оказался прав. Только одна пятая канала была вырыта, начиная от порта Лехея на западном конце, а затем преемники Нерона отказались от этой затеи. Истмийский канал не был открыт до 1893 года. (Проект же Нерона для еще одного гораздо более длинного канала в самой Италии, простирающегося от Неаполиса и Путеол до Остии, остался таким же неосуществленным, хотя ради этого были разрушены знаменитые Цекубские виноградники.)
Освобождение Греции
В конце своего путешествия по Греции Нерон предпринял акцию, которая принесла ему невероятную популярность на Востоке, а именно: 28 ноября 67 года он появился на стадионе в Коринфе и объявил Грецию свободной. Большие города в различных частях империи были уже «свободны» – это означало, что им позволялось поддерживать определенный престиж и несколько более свободное самоуправление. Но в том, что целая римская провинция была объявлена свободной, было нечто новое. Радость греков, вызванная этим широким жестом, была неизмеримой, поскольку весь греческий народ сентиментально купался в лучах своей прошлой славы. Но это было вовсе не сентиментальным жестом – Нерон одновременно объявил страну свободной от римской дани.
«Свобода» города ни в коей мере не несла иммунитета от налогов. Но теперь целое сообщество больших городов, которые образовывали провинцию Ахею, получило и то и другое; и это было, очевидно, невероятным практическим преимуществом, особенно потому, что большинство греков не имело свободных денег в достаточном количестве.
Речь Нерона по поводу этого дара греческому народу сохранилась на бронзовой табличке, найденной в маленьком городке Акрефие (Acraephiae) в Беотии, к северо-западу от Афин. Подобно обращению к Тиридату сразу перед отбытием из Италии, это прекрасная иллюстрация высокопарного, самодовольного стиля императора.
Она приводится в книге Диттеберга :
«Нежданный дар, народ Греции, приношу я тебе – хотя, возможно, ничто не может считаться неожиданным от такой щедрости, как моя, – столь необозримой, что у тебя не было надежды попросить о ней. Если бы я сделал этот дар, когда Эллада была в расцвете, то, возможно, гораздо больше людей смогли бы воспользоваться моей милостью. Но не из жалости, однако, а по доброй воле я делаю сейчас это благодеяние, и я благодарю ваших богов, чье пристальное провидение я всегда испытывал как на море, так и на суше, за то, что они предоставили мне возможность столь великой милости. Другие императоры даровали свободу городам; один Нерон даровал свободу целой провинции».
В городе, где была найдена эта табличка, и, несомненно, в каждом другом греческом городке издавались эдикты в благодарность Нерону за его щедрость. Мероприятия в честь этого события в Акрефие были предложены обладателем прославленного беотийского имени Эпаминодом, сыном Эпаминода. Он отождествляет Нерона с Новым Солнцем; император является реинкарнацией как Аполлона, так и Зевса-Освободителя. Этот полет фантазии отражен в монетах империи, изображающих IUPPITER LIBERATOR (Юпитера-Освободителя) – бога, которому, по несчастливому совпадению, Сенека и Тразея воздавали возлияния перед своей смертью. «Да здравствует покровитель Греции!» – провозглашают монеты того времени из Аполлонии на Ионическом море, и даже такой строгий аскет, как Аполлоний из Тианы, был взволнован этим событием. Стали слагаться легенды о Нероне (см. приложение 1).
Тем временем, однако, общая эйфория ни в коей мере не коснулась двух министров, которых Нерон оставил управлять Римом, – Геллия и Поликлита. Моральный дух во всех кварталах был поколеблен. Население столицы стало возмущаться, поскольку корабли, доставляющие зерно, прибывали нерегулярно. Либо они были реквизированы для войны с Иудеей, либо, возможно, некоторые изменили курс, чтобы перевезти огромную свиту Нерона в Грецию. Солдаты тоже выражали недовольство, так как из-за ограничения финансов образовалась задолженность в выплате денежного довольствия.
И от верхушки общества нельзя было ожидать большой радости или преданности после тех опустошений, которые Нерон недавно произвел в их рядах, не говоря уже о его явном настроении отдалиться от Сената, когда он уезжал из Рима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59