– Сегодня у нас имеется достаточно оснований полагать, что статуи были возведены здесь задолго до появления в Бактрии (это древнее название территории, включавшей Бамиан) религиозного учения, известного нам как буддизм. Однако зачастую их действительно принимали за изображения Будды. Кстати, немногим известно о существовании еще одного, так называемого «лежачего Будды». Он находится в десяти километрах к востоку от теперь уже пустующих в скале ниш. Эту огромную статую упоминал в своих записях еще путешествовавший по Бамиану в первой половине седьмого века китайский монах Сюэнь Цзян. Он с воодушевлением описывал одухотворенный лик пребывающего в нирване Будды.
Сандра снова замолчала, зачарованно глядя на пляшущие языки костра. Казалось, она попала под власть своих стремительных мыслей и, опьяненная коварным зельем забытых времен, вот-вот унесется в глубину веков.
Патрик любовался этой удивительной женщиной. И при этом думал, что вот так уходить в себя может только тот, кто по-настоящему влюблен в историю.
– «Мы видим и наблюдаем прошлое сквозь облачко дыма, что образуется над головой заядлого курильщика, когда он курит свою любимую трубку. А история – известный поставщик опиума», – продолжая любоваться Сандрой, процитировал он Пьера-Алена Дени.
Сандра подняла на Крюгера свои прекрасные глаза и, подарив ему благодарную улыбку, стала рассказывать дальше:
– Не берусь точно судить о первоначальных размерах фигур, но если я не ошибаюсь, самая большая из бамианских статуй достигала высоты в пятьдесят три метра.
Она посмотрела по сторонам, намереваясь отыскать что-нибудь для сравнения. Но обступившая лагерь темнота была настолько густой, что женщина сразу отказалась от этой затеи.
– Если я не ошибаюсь, – взял слово Крюгер, – тот же Цзян утверждал, что лицо именно этой скульптуры было украшено листовым золотом.
– И не только он. Один арабский историк в своих хрониках сообщал, что во времена Бактрийского царства статуи очень почитались. Они были украшены драгоценными камнями и увешаны золотом. А к востоку от самой большой фигуры в древности была установлена еще одна тридцатиметровая статуя Будды Сакъямуни из бронзы. При этом собиралась она уже непосредственно на месте. Ее отдельные части целиком отливались в специальных формах. Ученые полагают также, что статуям приносили жертвы. И притом люди делали это по собственной воле. Со слов все того же арабского историка следует, что в дни великих празднований десятки тысяч людей приносили себя в жертву идолам. Их трупы не убирались, и ужасный смрад разлагающихся тел много дней висел над долиной, привлекая стаи шакалов и лисиц.
– Что это мы все о хорошем да о хорошем… – Букс попытался развеять мрачное настроение, навеянное повествованием.
Но все ждали продолжения истории, и он замолк.
Сандра улыбнулась неудачной попытке молодого человека перевести разговор на другую тему и продолжила:
– Кстати, античный географ и писатель Страбон полагал, что именно здесь Александр Великий и основал свою Александрию Кавказскую. И не на Армянском Кавказе, а именно здесь, в бамианских скалах, орел, посланный Зевсом, клевал печень у прикованного титана Прометея.
– Даже так?! – удивленно подал голос профессор Шиллинг. – Это действительно интересно.
Затем в разговор вступила Алекс и, внимательно слушая, что ей говорил Семен, переводила:
– Мой друг читал, что афганцы ведут свой род от Каина, сына Адама и Евы. Что говорит об истоках этого народа история? Имеются ли какие-нибудь доказательства этому?
– Ну, если это действительно так, – встрял в разговор Макс, – то мне становится понятной воинственность этого народа. Каина неспроста считают первым человекоубийцей!
– О-о, молодой человек, – посматривая на прислушивающегося к разговору иностранцев Джалала, отреагировала Сандра, – будьте осторожны в своих суждениях! Тем более когда речь идет о целом народе с такой богатейшей историей. – И, повернувшись к русскому, улыбнулась: – Нет, Семен, не афганцы а пуштуны считают Каина своим прародителем. А вот, например, хазарейцы – афганские племена, живущие у северных границ страны, – с гордостью относят себя к потомкам самого Чингисхана. Но вот что здесь правда, а что нет, узнать нам, возможно, никогда не удастся. Ведь и так понятно, что дошедшие до нас археологические находки, все эти артефакты – лишь крупицы былого. И сделать на этих свидетельствах единственно правильные выводы нам, современным людям, трудно. А порой и вовсе не под силу.
– Это что за пессимистические нотки, Сандра?! – хохотнул Патрик. – Ты – историк! А историку противопоказано быть пессимистом. Это мы, обыватели, можем позволить себе такую роскошь, как сомнения. Историк обязан быть уверенным в своих изысканиях, теориях, правильности своих суждений. История – это точная наука! Ведь там все ясно! Ну, вот например!.. – Крюгер пощелкал пальцами. Похоже, этот жест каким-то образом сочетался с его душевным состоянием. А может быть, в поисках нужного примера он вовсе и не замечал этого щелканья пальцами. – Да, вот! К примеру, достоверно известно о расселении вавилонским царем Навуходоносором пленных израильтян в Кабуле и Кандагаре. А также о военных кампаниях Нина Ассирийского и Александра Македонского на землях современного Афганистана. Я уже не говорю о великих кушанах и Бактрии. Неужели все это «достоверно известное» построено на одних только догадках?!
В его глазах Сандра легко читала интерес к своей особе. И ей это льстило. Кроме того, уже с первых дней их знакомства она чувствовала, что Крюгер неравнодушен к ней. Она прекрасно понимала и то, что поставленные им вопросы – этот, казалось бы, явный вызов ее ученому авторитету – всего лишь игра, правила которой ей, правда, пока не совсем были ясны. Но еще не достаточно хорошо зная этого человека, она была уверена, что он никогда не позволил бы себе обидеть женщину. И что только его абсолютная уверенность в ее знании предмета давала ему право воспользоваться историей как полем для этой игры. И Сандра приняла его игру.
– Господин Крюгер, как видно, сам большой знаток в области истории, – игриво польстила она Патрику для начала. – Но позвольте вас спросить, уважаемый «коллега», неужели вы и вправду относите приведенные вами сведения к достоверным историческим фактам? В таком случае, как вы относитесь к тому, что, например, первое упоминание имени Александра Великого мы встречаем в трудах античных авторов, творивших не раньше, чем через пятьсот лет после предполагаемой смерти сей античной знаменитости? А? Я уже молчу о том, что имя Нина Ассирийского, скорее всего, было просто неправильно прочитано. А, простите, откуда нам известно о плененных израильтянах? А?! – Женщина театрально приложила свою ладошку к уху. – Из Библии?! Неужели? – И уже более спокойно: – Ошибки, господин Крюгер, в исторической науке встречаются буквально на каждом шагу.
Патрик Крюгер не скрывал своей хитрой улыбки. Он чувствовал, как краска приливает к лицу. Ибо эта молодая австрийка заводила его по-настоящему. С одной стороны, ему было неудобно, что его интерес к этой молодой женщине сейчас разглядел бы, наверное, и слепец. Однако в эти минуты ему было все равно, что подумают остальные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Сандра снова замолчала, зачарованно глядя на пляшущие языки костра. Казалось, она попала под власть своих стремительных мыслей и, опьяненная коварным зельем забытых времен, вот-вот унесется в глубину веков.
Патрик любовался этой удивительной женщиной. И при этом думал, что вот так уходить в себя может только тот, кто по-настоящему влюблен в историю.
– «Мы видим и наблюдаем прошлое сквозь облачко дыма, что образуется над головой заядлого курильщика, когда он курит свою любимую трубку. А история – известный поставщик опиума», – продолжая любоваться Сандрой, процитировал он Пьера-Алена Дени.
Сандра подняла на Крюгера свои прекрасные глаза и, подарив ему благодарную улыбку, стала рассказывать дальше:
– Не берусь точно судить о первоначальных размерах фигур, но если я не ошибаюсь, самая большая из бамианских статуй достигала высоты в пятьдесят три метра.
Она посмотрела по сторонам, намереваясь отыскать что-нибудь для сравнения. Но обступившая лагерь темнота была настолько густой, что женщина сразу отказалась от этой затеи.
– Если я не ошибаюсь, – взял слово Крюгер, – тот же Цзян утверждал, что лицо именно этой скульптуры было украшено листовым золотом.
– И не только он. Один арабский историк в своих хрониках сообщал, что во времена Бактрийского царства статуи очень почитались. Они были украшены драгоценными камнями и увешаны золотом. А к востоку от самой большой фигуры в древности была установлена еще одна тридцатиметровая статуя Будды Сакъямуни из бронзы. При этом собиралась она уже непосредственно на месте. Ее отдельные части целиком отливались в специальных формах. Ученые полагают также, что статуям приносили жертвы. И притом люди делали это по собственной воле. Со слов все того же арабского историка следует, что в дни великих празднований десятки тысяч людей приносили себя в жертву идолам. Их трупы не убирались, и ужасный смрад разлагающихся тел много дней висел над долиной, привлекая стаи шакалов и лисиц.
– Что это мы все о хорошем да о хорошем… – Букс попытался развеять мрачное настроение, навеянное повествованием.
Но все ждали продолжения истории, и он замолк.
Сандра улыбнулась неудачной попытке молодого человека перевести разговор на другую тему и продолжила:
– Кстати, античный географ и писатель Страбон полагал, что именно здесь Александр Великий и основал свою Александрию Кавказскую. И не на Армянском Кавказе, а именно здесь, в бамианских скалах, орел, посланный Зевсом, клевал печень у прикованного титана Прометея.
– Даже так?! – удивленно подал голос профессор Шиллинг. – Это действительно интересно.
Затем в разговор вступила Алекс и, внимательно слушая, что ей говорил Семен, переводила:
– Мой друг читал, что афганцы ведут свой род от Каина, сына Адама и Евы. Что говорит об истоках этого народа история? Имеются ли какие-нибудь доказательства этому?
– Ну, если это действительно так, – встрял в разговор Макс, – то мне становится понятной воинственность этого народа. Каина неспроста считают первым человекоубийцей!
– О-о, молодой человек, – посматривая на прислушивающегося к разговору иностранцев Джалала, отреагировала Сандра, – будьте осторожны в своих суждениях! Тем более когда речь идет о целом народе с такой богатейшей историей. – И, повернувшись к русскому, улыбнулась: – Нет, Семен, не афганцы а пуштуны считают Каина своим прародителем. А вот, например, хазарейцы – афганские племена, живущие у северных границ страны, – с гордостью относят себя к потомкам самого Чингисхана. Но вот что здесь правда, а что нет, узнать нам, возможно, никогда не удастся. Ведь и так понятно, что дошедшие до нас археологические находки, все эти артефакты – лишь крупицы былого. И сделать на этих свидетельствах единственно правильные выводы нам, современным людям, трудно. А порой и вовсе не под силу.
– Это что за пессимистические нотки, Сандра?! – хохотнул Патрик. – Ты – историк! А историку противопоказано быть пессимистом. Это мы, обыватели, можем позволить себе такую роскошь, как сомнения. Историк обязан быть уверенным в своих изысканиях, теориях, правильности своих суждений. История – это точная наука! Ведь там все ясно! Ну, вот например!.. – Крюгер пощелкал пальцами. Похоже, этот жест каким-то образом сочетался с его душевным состоянием. А может быть, в поисках нужного примера он вовсе и не замечал этого щелканья пальцами. – Да, вот! К примеру, достоверно известно о расселении вавилонским царем Навуходоносором пленных израильтян в Кабуле и Кандагаре. А также о военных кампаниях Нина Ассирийского и Александра Македонского на землях современного Афганистана. Я уже не говорю о великих кушанах и Бактрии. Неужели все это «достоверно известное» построено на одних только догадках?!
В его глазах Сандра легко читала интерес к своей особе. И ей это льстило. Кроме того, уже с первых дней их знакомства она чувствовала, что Крюгер неравнодушен к ней. Она прекрасно понимала и то, что поставленные им вопросы – этот, казалось бы, явный вызов ее ученому авторитету – всего лишь игра, правила которой ей, правда, пока не совсем были ясны. Но еще не достаточно хорошо зная этого человека, она была уверена, что он никогда не позволил бы себе обидеть женщину. И что только его абсолютная уверенность в ее знании предмета давала ему право воспользоваться историей как полем для этой игры. И Сандра приняла его игру.
– Господин Крюгер, как видно, сам большой знаток в области истории, – игриво польстила она Патрику для начала. – Но позвольте вас спросить, уважаемый «коллега», неужели вы и вправду относите приведенные вами сведения к достоверным историческим фактам? В таком случае, как вы относитесь к тому, что, например, первое упоминание имени Александра Великого мы встречаем в трудах античных авторов, творивших не раньше, чем через пятьсот лет после предполагаемой смерти сей античной знаменитости? А? Я уже молчу о том, что имя Нина Ассирийского, скорее всего, было просто неправильно прочитано. А, простите, откуда нам известно о плененных израильтянах? А?! – Женщина театрально приложила свою ладошку к уху. – Из Библии?! Неужели? – И уже более спокойно: – Ошибки, господин Крюгер, в исторической науке встречаются буквально на каждом шагу.
Патрик Крюгер не скрывал своей хитрой улыбки. Он чувствовал, как краска приливает к лицу. Ибо эта молодая австрийка заводила его по-настоящему. С одной стороны, ему было неудобно, что его интерес к этой молодой женщине сейчас разглядел бы, наверное, и слепец. Однако в эти минуты ему было все равно, что подумают остальные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79