Имеется и другая точка зрения, согласно которой вообще невозможно научное
познание, так как для этого нужно знать некоторые исходные положения;
они-то как раз и не могут быть обретены нами, поскольку все, что мы знаем,
уже основано на чем-то другом, а до первичного невозможно добраться
(регресс в бесконечность). Эта точка зрения принимает необходимость для
науки чего-то первого, что само уже не определялось бы через другое, но ее
сторонники не считают возможным дойти до этого первого, ибо для этого, по
их мнению, надо было бы пройти бесконечное.
Аристотель не принимает ни первую, ни вторую точку зрения. Он согласен с
"диалектиками" в том, что наука возможна, но не потому, что все доказуемо,
а потому, что можно найти первые, далее уже ни из чего не выводимые, а
стало быть, непосредственные положения, которые и будут началом науки: "Мы
же, напротив, утверждаем, что не всякая наука есть доказывающая <наука>, но
знание неопосредствованных <начал> недоказуемо. И очевидно, что это
необходимо так, ибо если необходимо знать предшествующее и то, из чего
доказательство исходит, - останавливаются же когда-нибудь на чем-нибудь
неопосредствованном, - то это последнее необходимо недоказуемо.
Следовательно, мы говорим так: есть не только наука, но также и некоторое
начало науки, посредством которого нам становятся известными термины".
Требование Аристотеля исходить из некоторых неопосредствованных (т.е.
недоказуемых) начал внутренне связано с его убеждением в том, что "в
основе" бытия всегда лежит нечто такое, что уже не опосредовано другим.
Поэтому и в основе познания должно лежать нечто, не опосредованное ничем
другим, благодаря которому "нам становятся известными термины",
представляющие те же "подлежащие", только взятые применительно к сфере
знания.
Проблема опосредования и "подлежащее" в физике
Мы рассмотрели логико-методологические аспекты проблемы опосредования
противоположностей у Аристотеля. Но эта проблема имеет и свой "физический"
аспект. Именно стремление создать науку о природе - физику - и было одним
из мотивов, побудивших Аристотеля подвергнуть пересмотру диалектический
метод Платона и поставить в центр внимания вопрос о поисках "третьего".
Поэтому, переходя к физике Аристотеля, мы обращаемся к теме, где поиски
"среднего", "третьего" представляют собой подготовку почвы для возведения
на ней здания науки о природе.
Критикой метода "соединения противоположностей" начинается и
аристотелевская "Физика". Здесь рассуждение Аристотеля особенно важно для
нас, поскольку позволяет выявить отправные точки его метода изучения
природы.
Начинать с фиксации противоположных определений предмета, по мнению
Аристотеля, свойственно всем натурфилософам и пифагорейцам, элеатам и
платоникам. Такое начало вполне законно и даже необходимо, как полагает
Аристотель. "Все натурфилософы, конечно, принимают противоположности
началам: и те, которые говорят, что "все" едино и неподвижно (ведь и
Парменид делает началами теплое и холодное, называя их огнем и землей), и
те, которые говорят о редком и плотном, и Демокрит со своим твердым и
пустым, из которых одно он называет сущим, другое - не-сущим... Ясно таким
образом, что все принимают начала в известном смысле противоположными. И
это вполне разумно, так как начала не должны выводиться ни друг из друга,
ни из чего-нибудь другого, а, наоборот, - из них все, а это как раз присуще
первым противоположностям; они не выводятся из других, так как они первые,
и друг из друга в силу своей противоположности".
Но хотя начинать действительно правильно с противоположностей, однако
нельзя двинуться дальше, если исходить из них в качестве неопосредованных:
"ведь тогда возникает недоумение, каким образом плотное может по своей
природе сделать что-либо редким или редкое - плотным. То же относится и ко
всякой другой противоположности, так как не дружба соединяет вражду и
делает из нее что-нибудь, и не вражда дружбу, но по отношению обеих есть
нечто иное, третье". Это третье должно быть подлежащим (ЙpoceЕmenon),
сказуемыми которого являются (но не в одно и то же время и не в одном и том
же отношении) противоположности.
Как же представляет себе Аристотель это "третье" в "Физике"? Он мыслит его
как "особое природное начало", которое должно быть положено "в основу
противоположностей". Особое природное начало опосредует противоположности:
"теплое - холодное", "образованное - невежественное", "единое - многое" и
т.д., так как, по словам Аристотеля, "противоположности не могут
воздействовать друг на друга" (курсив мой. - П.Г.). Третье начало -
подлежащее - само уже не будет противоположностью чего-либо, подчеркивает
Аристотель.
Чтобы наглядно показать, как следует понимать это "лежащее в основе",
Аристотель говорит: "Лежащая в основе природа познаваема по аналогии: как
относится медь к статуе, дерево к ложу или материал и неоформленное
вещество, до принятия формы, ко всему обладающему формой, так и природный
субстрат этот относится к сущности, определенному и существующему предмету".
Опосредуя противоположности с помощью третьего - "подлежащего", или
"лежащего в основе", - Аристотель порывает с тем методом мышления, у
истоков которого стоит элейская школа, а завершителем которого в античности
по праву считают Платона (этот метод сам Аристотель называет диалектикой).
Именно отсутствие "среднего звена" между противоположностями, согласно
Аристотелю, лежит в основе тех апорий, которые характерны для философии
элеатов: "...первые философы в поисках истины и природы существующего
уклонились в сторону, как бы сбитые с пути незнанием; они говорили, что
ничто из существующего не возникает и не уничтожается, так как возникающему
необходимо возникать или из сущего или из не-сущего, но ни то, ни другое
невозможно, так как сущее не возникает (оно уже существует), а из не-сущего
ничего не возникнет... и таким образом... они стали утверждать, что многое
не существует, а есть только само сущее". Здесь Аристотель излагает учение
Парменида, лежащее в основе также и апорий Зенона, которого Аристотель
называл "первым диалектиком".
Действительно, Парменид исходил из "последних" противоположностей, далее
уже ни к чему не сводимых: сущее - не-сущее (бытие - небытие); из
невозможности их опосредовать он сделал последовательный вывод: бытие есть,
небытия нет. "А мы утверждаем, - возражает Аристотель, - что когда
возникает что-нибудь из сущего или из не-сущего, или когда не-сущее или
сущее производит или испытывает что-нибудь, или вообще когда оно становится
чем-нибудь определенным, то в известном отношении это ничем не отличается
от того случая, когда врач делает или испытывает что-нибудь, или вообще из
врача что-либо делается или возникает..."
Там, где для элеатов возникали неразрешимые трудности: как из небытия может
возникать бытие, из не-сущего - сущее - трудности, которые пытался
разрешить Платон, открывший, что бытия нет, если нет небытия, что единого
нет, если нет иного, - там для Аристотеля дело обстоит весьма просто, если
не сказать - прозаически. Он указывает, что эта драматическая коллизия
бытия - небытия ничем не отличается от случая, когда речь идет о бытии или
небытии тех или иных предикатов любого из известных нам "сущих", например
врача.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99