На явные открытые ликвидации идут лишь тогда, когда нет возможности
совершить латентные убийства, - например, когда жертва охраняется.
Признавая заказное убийство средством ведения бизнеса, пусть и
преступного, легко прийти к выводу: человека убирают, как правило, не за
сделанное, а за то, что он мог бы сделать. Очень важно не спутать причину
и следствие. Носителя компрометирующей информации имеет смысл устранить не
за то, что он эту информацию получил, а для того, чтобы не передал
кому-то. Классический пример - ситуация, в которую попали некоторые
российские банкиры.
Бандитская фирма берет у такого банкира кредит под поставки,
предположим, колбасы из Эстонии в Россию. Контракт на колбасу липовый. Но
деньги конвертируются и уходят в Эстонию (обычно это происходит через
длинную цепочку посредников). Из Эстонии сообщают, что возник форсмажор -
колбасы не будет. Деньги возвращаются в Россию наличкой или оседают в
каком-нибудь западном банке. Операция закончена. Остается "положить шпалой
крайнего, чтобы дорогу ментам закрыл". Крайний - это ответственный за
кредит, выданный фирме, от которой остается лишь номер телефона в
коммуналке. А все ревизии в банке упрутся в труп. Мертвые же, как
известно, удивительные молчуны... Другой типовой пример - операция
кабанчик. Представители организованной преступности долго, иногда годами,
разрабатывают какого-нибудь бизнесмена, завоевывают его доверие. Потом под
некий контракт с зарубежными партнерами на счету его фирмы аккумулируют
гигантские суммы. Они конвертируются и переводятся в западный банк - счет
на предьявителя. Кабанчик откормлен, подходит время его забивать.
Претензии всех партнеров могут быть адресованы опять же лишь к трупу.
(Нечто подобное пытались проделать с петербургским предпринимателем
Дадоновым. Его спасло только то, что он осознал свою дальнейшую надобность
бандитам лишь в виде неодушевленной тушки и обратился в милицию.)
По данным Петербургкомстата, в 1993 г. в России было зафиксировано
39960 самоубийств. В том же году в Петербурге, по официальным данным,
покончили с собой 1182 человека. Это страшные цифры. Не менее страшна
статистика пропавших без вести. Под занавес 1994 г. по первому каналу ТВ
"Останкино" была названа леденящая кровь цифра: с начала приватизации
квартир из Москвы бесследно исчезли 28 тысяч квартировладельцев. Многие из
них, предположительно, были убиты так называемой квартирной мафией, но в
списки убитых не попали (принцип прост: нет трупа - практически невозможно
возбудить уголовного дела по убийству).
И в том, и в другом случае ликвидация фигурантов оперативных
комбинаций произошла для пресечения будущих возможных шагов жертвы.
Поэтому один из самых главных принципов выживаемости в современном
жестоком бизнесе звучит так: "Скинь с себя опасную информацию!" Ведь если
предполагаемая жертва уже не является эксклюзивным хранителем "деликатной
информации" - ее уже нет смысла убивать. Что касается убийств из мести...
Месть - категория эмоциональная, а эмоции и бизнес плохо совместимы.
Однако бывают исключения, ибо, как сказал Гете, "суха, мой друг,
теория всегда, а древо жизни пышно зеленеет". Одним из таких исключений
было уже упоминавшееся убийство осенью 1993 г. Сергея Бейнешева, который
занимался торговлей энергоносителями в Северо-Западном регионе. Его фирма
подпала под влияние "тамбовского" преступного сообщества, сам Бейнешев
набрал критический объем информации, но его убийство, которое произошло в
ресторане "Океан", назвать ликвидацией нельзя. В ситуации с Бейнешевым
произошел так называемый эксцесс исполнителя, в результате чего в роли
ликвидаторов выступили те, кто должен был быть заказчиком, - сами
"тамбовцы". В итоге убийство было достаточно быстро раскрыто.

КТО ТАКИЕ КИЛЛЕРЫ?
В глазах добропорядочных граждан ликвидаторкиллер зачастую выглядит
широкоплечим стриженым молодцом, который разъезжает в малиновом пиджаке на
иномарке. Не стоит путать просто бандитов с ликвидаторами. Современный
бандит - человек практически легальный. Он может не скрывать своего образа
жизни, адреса, окружения. На вопрос: "Чем вы, молодой человек,
занимаетесь?", - он легко ответит: "Бандитствую потихоньку..." Ведь за
абстрактный бандитизм не сажают, нужны конкретные эпизоды.
С ликвидаторами дело обстоит иначе. Киллер должен быть надежно
залегендирован. Никто и никогда не должен заподозрить в нем ликвидатора по
манерам, выражению лица и образу жизни. Ликвидатор обязан быть неярким,
незаметным, растворяющимся в толпе. Никто и никогда не должен
ассоциировать исполнителя с заказчиком. По сути дела, наемный убийца - это
только придаток пистолета или автомата. Один из признаков профессиональной
работы - оставленное на месте ликвидации оружие ("брось оружие ментам -
без него уходить легче"). Серьезные заказчики избавляются, в свою очередь,
и от самих киллеров, как те - от оружия. Например, по слухам, человек,
расстрелявший 1 июня 1994 г. "мерседес", в котором ехал лидер "тамбовцев"
Владимир Кумарин (чудом оставшийся в живых после множества операций и
остановок сердца), уже покоится на дне одного из озер Ленинградской
области.
Еще одно расхожее мнение: в ликвидаторы вербуют тех, у кого есть опыт
интернациональных и межнациональных войн. Это далеко не всегда так.
Убийство на войне и ликвидация в мирном городе - это, как говорят в
Одессе, две большие разницы. Стреляя на войне в противника, солдат
выполняет легальные действия, он знает, что не совершает преступления.
Кроме того, у людей, прошедших войну и выживших, появляется некий
стереотип поведения в экстремальных ситуациях, который "входит в кровь" и
проявляется на уровне инстинкта. Этот стереотип очень трудно изменить, а
он далеко не всегда подходит для работы профессиональных ликвидаторов. К
тому же фронтовики, к сожалению, очень часто злоупотребляют алкоголем и
наркотиками, что для профессионального наемного убийцы просто недопустимо.
Да и война почти всегда так влияет на психику человека, что еще в течение
долгого времени он способен на неадекватные, неожиданные выходки. А
непрогнозируемый киллер серьезным людям не нужен. В киллеры идут чаще
всего бывшие сотрудники спецподразделений правоохранительных органов и
министерства обороны. Самые же дорогие киллеры - это бывшие
мастера-биатлонисты, способные вести прицельный огонь в движении.
С другой стороны, в ряде случаев убирали не самого киллера, а
посредника между ним и заказчиком. Таким образом, цепочка заказчик -
посредник - киллер прерывалась, и шансов выйти на заказчика у милиции не
оставалось. (Посредников, кстати говоря, может быть несколько, и цепочка в
таких случаях становится более сложной.)
По свидетельству информированных наблюдателей, в последнее время в
индустрии заказных убийств наметились крайне любопытные тенденции: к
ликвидациям стали привлекать женщин и детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94