В англоязычной литературе, например, о настроениях вообще предпочитают су­дить по ряду связанных с ними, но более операциональных понятий. В отечествен­ной науке есть еще одна существенная причина: длительное доминирование тотали­тарной социально-политической системы в стране, по сути, ликвидировало «соци­альный заказ» на разработку данной проблематики. Тоталитаризм и застой не нуждались в анализе и учете настроений. Интерес к ним упал к концу 20-х годов XX века, на короткое время возродился в 60-е гг. и лишь ныне поднимается на опреде­ленный уровень, что связано с очевидным «заказом» общества на разработку данной проблематики. Отдельные наблюдения, догадки, находки исследователей представ-
1 Упор на таинственность приводил, в частности, к тому, что массовые настроения рассматривались как особые случаи патологии, одновременного помешательства значительного количества людей. См.: Вичура А., Жукелье И. Психическая зараза. М., 1912; Португалов В. П. Повальные чудачества. В кн.: Реньяр П. Умственные эпидемии. СПб, 1889; Йентш Э. О своенравных настроениях.СПб, 1904, и др.
Глава 2.2. Психология массовых настроений 159
ляют во многом разрозненную мозаику, фрагменты которой с трудом складываются в законченную картину.
Общепсихологические подходы
Общей чертой психологических работ, посвященных проблеме настроений, является прежде всего акцентирование важности данного понятия и обозначаемого им психо­логического явления. Многие исследователи в свое время отмечали актуальность анализа настроений для решения значительного круга как сугубо психологических, так и социально-практических вопросов. Так, совершенно очевидно, что с психоло­гической точки зрения «понимание общественной связи во всей ее полноте немысли­мо без изучения законов, по которым совершаются колебания общественных и мас­совых настроений, смены и столкновения общественных чувств» (Войтоловский, 1924). Справедливо, видимо, и то, что «будем ли мы иметь перед собой случайно со­бравшуюся толпу на улице... или митинг, везде и всюду мы будем встречаться с про­явлением общественных настроений» (Бехтерев, 1911).
Однако большинство исследователей этой проблемы, если взять их в историчес­кой ретроспективе, не очень далеко (во всяком случае, методологически) ушло от той традиции описательности, которая была введена в прошлом веке В. Вундтом в каче­стве метода изучения подобных психологических явлений. Будучи одним из основа­телей так называемой «школы психологии народов»1, Вундт призывал психологов ограничить себя простыми описаниями тех или иных психических проявлений, свой­ственных большим массам людей, прежде всего народам. К числу таких психологи­ческих явлений Вундт и его последователи относили и настроения. Однако продук­тивность этих описаний вызывала справедливые сомнения: слишком далеким и не­преодолимым оказалось расстояние от простого описания до понимания реальных причин и механизмов развития тех или иных настроений. Постулаты Вундта о нали­чии у каждой нации и народа своей «души», связанной с «мировым духом» и опреде­ляющей настроения данной группы людей, не отвечали критериям научности, по­скольку, не объясняя природы настроений, делали ненужным сам поиск таких объяс­нений.
При подобном подходе в психологическом изучении настроений доминировали описательные методы, единичные же попытки как-то объективировать данное явле­ние или хотя бы представить его более операционально, в объективно-научных поня­тиях, сводились, как правило, к психофизиологическим трактовкам, когда настрое­ния человека связывались с особенностями его физиологии. •
Психофизиологические трактовки
В свое время предлагалось такое, например, понимание «настроения»: это «среднее состояние... однородных чувственных тонов ощущений и представлений, существу­ющих в пределах известной единицы времени» (Циген, 1909). Анализ, проводимый с
См.: Wund W. Volkerpsychologie. Berlin, 1900-1920. Bd. 1-Х.
160 Часть 2. Массовые настроения
физиологических позиций, приводил к выводу о том, что «...наше настроение не со­ставляет какого-то независимого, самостоятельного психического процесса, но явля­ется абстракцией от однородных чувственных тонов представлений и ощущений, су­ществующих в определенный промежуток времени» (Циген, 1909). В русле данной традиции было вполне достаточно, например, выделять «спокойное», «приятное» и «неприятное» настроения (Осипова, 1914).
Плодотворность исследований, пытавшихся решить психологическую проблему настроений в рамках «научно-психофизиологического направления», также была не слишком велика: сложность (подчас искусственная) и наукообразность определений, подобных приведенным выше, уводили исследователей в сторону изучения физиоло­гических «микрофакторов», затемняя и без того сложную психологическую суть че­ловеческих настроений.
Еще более физикалистские варианты этой линии исследований совсем упрощали дело: «Под настроением мы разумеем совокупность чувств, присутствующих в каж­дый момент в нашем сознании. С психофизиологической точки зрения это будет ду­шевное самочувствие, зависящее от питательных перемен в корковом веществе голов­ного мозга и выражающееся или в замедленном, или в ускоренном ходе представле­ний. Вот почему прямо можно сказать, что настроение есть выражение коркового самочувствия» (Викторов, 1887).
Упомянем в данном контексте и А. Л. Чижевского, который писал в начале века о «психических эпидемиях» и о настроениях как об «особом нервно-психическом воз­буждении», определяющем «характер массовых движений». Как известно, он связы­вал целый ряд исторических событий, отмеченных бурными проявлениями массовой психологии, включая настроения, с динамикой солнечных пятен и периодами повы­шенной солнечной активности1. По его мнению, «жизнь людей в массах в периоды солнечной активности - вот что должно волновать политика» (Чижевский, 1924).
Ныне обе обозначенные выше точки зрения еще продолжают встречаться. С од­ной стороны, научные разговоры на эту тему ведутся на уровне простых описаний и абстрактных общетеоретических рассуждений о «настроениях» того или иного обще­ства, народа, класса, слоя, общности. С другой же стороны, эти разговоры продолжа­ют, по существу, сводиться к психофизиологии, к восприятию и к физиологическим основам этого процесса. Это прежде всего указывает на недостаточную концептуаль­ную разработанность проблемы настроений в психологической науке.
Пытаясь создать хоть какой-то концептуальный каркас, некоторые исследовате­ли объединяли существовавшие взгляды на природу настроений, считая их многооб­разие отражением изучения разных сторон и аспектов проблемы (например, физио­логического, психофизиологического, социально-психологического ее ракурсов). Однако ныне становится все более очевидным, что простое соединение разных взгля­дов в виде системы уровней понимания (и, разумеется, существования) настроений (первый - связанный с психофизиологической детерминацией, второй - с социаль­но-психологической и третий - с собственно социальной), при всей своей кажущей­ся естественности и привлекательности, уже не вполне удовлетворяет. Подобный ме­тодологический ход допустим в тех случаях, когда мы имеем дело с явлениями, для понимания которых пока недостаточно наличных знаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154