Это от избытка глаголов прошедшего времени.
Пауза.
Пофехтуем?
П у б л и й. С утра пораньше? Как сказала девушка легионеру.
Т у л л и Й. Именно. Размяться. Кровь разогнать... Взвешивался
сегодня?
П у б л и й. Нет еще. Но вчера - да. Та же самая история -
полнею. Почему это, интересно, прибавить гораздо проще, чем потерять?
Теоретически должно быть одинаково просто. Либо одинаково сложно.
(Встает и подходит к пульту.) Мечи или кинжалы?
Т у л л и Й. Мечи. А то у тебя изо рта...
П у б л и й. У меня только пахнет. У тебя вываливается...
Парфянские или греческие?
Т у л л и Й. Греческие.
П у б л и й (нажимая на кнопку пульта, где появляется текст
заказа). Что все-таки природа хочет сказать этим? Что увеличиваться в
объеме - естественней, чем уменьшаться?
Появляются мечи, Публий и Туллий разбирают их, продолжая
беседовать.
И - до каких пределов? То есть, с одной стороны, когда
развиваешься - из мальчика в мужа - то увеличиваешься. На протяжении
лет примерно двадцати-тридцати. И - возникает инерция. Но почему
именно живот? Оттого что вперед двигаешься, что ли?.. С другой
стороны - куда двигаешься-то? Известно, куда. Где он вообще не
понадобится. Ни его отсутствие. На том-то свете...
Т у л л и й (примеряясь к мечу). Может, чем больше объем, тем
подольше на этом задержишься. Гнить, по крайней мере, дольше будешь.
Распад, Публий, тоже форма присутствия.
П у б л и й. Да - если не кремируют. От претора, конечно,
зависит. ...Начали! До первой крови.
Т у л л и Й. До первой крови.
Фехтуют.
П у б л и й. Но если увеличиваться (выпад) естественно, то
уменьшаться (отскок) - искусственно.
Т у л л и й. А что плохого в искусственном? (Выпад.) Все
искусственное естественно. (Еще выпад.) Точней, искусственное
начинается там, где естественное (отскок) кончается.
П у б л и й. А где кончается (выпад) искусственное?
Т у л л и Й. Весь ужас в том, Публий (контрвыпад), что
искусственное нигде не кончается. Естественное естественно и
кончается. (Теснит Публия к его алькову.) То есть становится
искусственным. А искусственное не кончается (выпад) нигде (еще
выпад), никогда (еще выпад), ни под каким видом. (Публий падает в
альков.) Потому что за ним ничего не следует. И, как сказано у поэта,
это хуже, чем детям
сделанное бобо.
Потому что за этим
не следует ничего.
П у б л и й. У какого поэта?
Т у л л и Й. У восточного.
П у б л и й. Может, искусственное, если долго продолжает быть
искусственным, в конце концов становится естестенным. Яичко-то
становится курочкой. А ведь, глядя со гороны, ни за что не скажешь.
Изнутри - тоже вряд ли. Потому что искусственным выглядит... Мне
всегда казаось, Туллий, на яичко глядя, - особенно утром, когда
разбиваешь, чтоб глазунью сделать, - что существовала некогда
цивилизация, наладившая выпуск консервов органическим способом.
Т у л л и Й. В этом смысле мы все - консервы. Чья-то удушая
яичница. Если, конечно, не кремируют... Меч возьми.
П у б л и й (нехотя выбирается из алькова). Отяжелел я. Вот в
Ливии, помню... (Внезапно в сердцах.) Да на кой ляд эту форму
поддерживать! Худеть! Особенно - если чья-то будушая яичница... Либо
если кремируют... Да и тебе же учше: чем я толще, тем больше
пространства занимаю. Тем больше тебе времени этого твоего
остается... Ведь всем ее равно, с тебя начиная, есть ли Публий
Марцелл, нет ли го. И если даже есть, какое кому дело, как он
выглядит. Кого это интересует? Богов? Природу? Цезаря? Кого?.. Богам
вообще на все положить. Цезарю - тоже. В этом мысле он - точно
помазанник ихний. Природе?.. Безразичны ли природе очертания дерева?
Т у л л и Й. Похоже на тему для диспута.
П у б л и й. Я думаю, природе на силуэт дерева накласть! Хотя оно
его четыре раза в году меняет. Но в этом-то безразличие и
сказывается. Пресыщенность. Листики обдирает... А у него, может,
только и есть что листики. Оно, может, всю дорогу только тем и занято
было, что их пересчитывало. Денежку свою зелененькую золотую ... И -
раз...
Т у л л и Й. Ну, распустил сопли. Меч, говорю, возьми... И
вообще - вечнозеленые тоже есть. Лавр, допустим. Хвоя. И так далее.
П у б л и й. Меч я, допустим, могу взять. Дальше что? Скрестим мы
их. Разойдемся. Выпад, контрвыпад, дистанция... Дальше что? Устанем.
Дальше что? Ты выиграешь - проиграю. Или наоборот. Какая разница? Кто
этот пое- инок увидит? Даже если я тебя убью - или наоборот. Хотя мы
договорились. До первой крови. Но - кто это увидит? Кто это добро
смотреть станет? Тем более в прямой трансляции. Даже претор не будет.
Претор это в записи посмотрит и, если смертоубийства нет, еще,
неровен час, запись сотрет. В конце рабочего дня. Не потому, что
пленки жалко или бобины тоже смазывать надо: потому что сюжета нет.
Т у л л и й. Нет. Они пишут все без разбору. Стирать им декретом
запрещено. Мало ли - можно почерк преступника установить. Даже если
преступление и не совершено. Все равно - почерк. Возможного
преступника. Чтоб раскрыть возможное преступление. Что есть формула
реальности... Так что сюжет есть, Публий. Сюжет всегда возникает
независимо от автора. Больше того - независимо от действующих лиц. От
актера. От публики. Потому что подлинная аудитория - не они. Не
партер и галерка. Они тоже действующие лица. Верней, бездействующие.
У нас один зритель - Время. Так что - пофехтуем.
П у б л и й (нехотя беря меч). Ну, от этого зрителя аплодисментов
хрен дождешься. Даже если выиграешь. Тем более если проиграешь.
Гарде.
Фехтуют.
Т у л л и й. Потому что выигрыш (выпад) - мелодрама и проигрыш
(снова выпад) - мелодрама. (Отступая под натиском Публия.) Побег -
мелодрама, самоубийство - тоже. Время, Публий, большой стилист...
(Наступает.)
П у б л и й. Что же (защищаясь) не мелодрама?
Т у л л и й. А вот (выпад) - фехтование. (Отступает назад.) Вот
это движение - взад-вперед по сцене. Наподобие маятника. Все, что
тона не повышает... Это и есть искусство... Все, что не жизни
подражает, а тик-так делает... Все, что монотонно... и петухом не
кричит... Чем монотонней, тем больше на правду похоже.
П у б л и й (бросая меч). Туше; но так можно махаться до
светопреставления.
Т у л л и й (продолжая еще некоторое время проделывать соответ-
ствующие движения мечом). И во время оного. И после. И
после-после-после-после... До первой крови. До второй.
До-последней-капли-крови... Вот - почему - люди - воюют... Уфф... Мы
ж договаривались: до первой...
П у б л и й. Ты мне колено задел.
Т у л л и й. Ох, прости. Не заметил. Надеюсь, несерьезно.
П у б л и й. Пустяки. Царапина. Как сказал лев гладиатору...
Т у л л и Й. Вата и йод в аптечке. Перевяжи... Пойду душ приму,
потный весь.
П у б л и й (задумчиво). Не-е, пусть сочится. По крайней мере,
доказывает, что - еще не статуя. Не из мрамора. Что - не классик.
Поскольку есть колено. Вполне - в своем роде - классическое. Не хуже,
чем у "Бдения Алкивиада".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Пауза.
Пофехтуем?
П у б л и й. С утра пораньше? Как сказала девушка легионеру.
Т у л л и Й. Именно. Размяться. Кровь разогнать... Взвешивался
сегодня?
П у б л и й. Нет еще. Но вчера - да. Та же самая история -
полнею. Почему это, интересно, прибавить гораздо проще, чем потерять?
Теоретически должно быть одинаково просто. Либо одинаково сложно.
(Встает и подходит к пульту.) Мечи или кинжалы?
Т у л л и Й. Мечи. А то у тебя изо рта...
П у б л и й. У меня только пахнет. У тебя вываливается...
Парфянские или греческие?
Т у л л и Й. Греческие.
П у б л и й (нажимая на кнопку пульта, где появляется текст
заказа). Что все-таки природа хочет сказать этим? Что увеличиваться в
объеме - естественней, чем уменьшаться?
Появляются мечи, Публий и Туллий разбирают их, продолжая
беседовать.
И - до каких пределов? То есть, с одной стороны, когда
развиваешься - из мальчика в мужа - то увеличиваешься. На протяжении
лет примерно двадцати-тридцати. И - возникает инерция. Но почему
именно живот? Оттого что вперед двигаешься, что ли?.. С другой
стороны - куда двигаешься-то? Известно, куда. Где он вообще не
понадобится. Ни его отсутствие. На том-то свете...
Т у л л и й (примеряясь к мечу). Может, чем больше объем, тем
подольше на этом задержишься. Гнить, по крайней мере, дольше будешь.
Распад, Публий, тоже форма присутствия.
П у б л и й. Да - если не кремируют. От претора, конечно,
зависит. ...Начали! До первой крови.
Т у л л и Й. До первой крови.
Фехтуют.
П у б л и й. Но если увеличиваться (выпад) естественно, то
уменьшаться (отскок) - искусственно.
Т у л л и й. А что плохого в искусственном? (Выпад.) Все
искусственное естественно. (Еще выпад.) Точней, искусственное
начинается там, где естественное (отскок) кончается.
П у б л и й. А где кончается (выпад) искусственное?
Т у л л и Й. Весь ужас в том, Публий (контрвыпад), что
искусственное нигде не кончается. Естественное естественно и
кончается. (Теснит Публия к его алькову.) То есть становится
искусственным. А искусственное не кончается (выпад) нигде (еще
выпад), никогда (еще выпад), ни под каким видом. (Публий падает в
альков.) Потому что за ним ничего не следует. И, как сказано у поэта,
это хуже, чем детям
сделанное бобо.
Потому что за этим
не следует ничего.
П у б л и й. У какого поэта?
Т у л л и Й. У восточного.
П у б л и й. Может, искусственное, если долго продолжает быть
искусственным, в конце концов становится естестенным. Яичко-то
становится курочкой. А ведь, глядя со гороны, ни за что не скажешь.
Изнутри - тоже вряд ли. Потому что искусственным выглядит... Мне
всегда казаось, Туллий, на яичко глядя, - особенно утром, когда
разбиваешь, чтоб глазунью сделать, - что существовала некогда
цивилизация, наладившая выпуск консервов органическим способом.
Т у л л и Й. В этом смысле мы все - консервы. Чья-то удушая
яичница. Если, конечно, не кремируют... Меч возьми.
П у б л и й (нехотя выбирается из алькова). Отяжелел я. Вот в
Ливии, помню... (Внезапно в сердцах.) Да на кой ляд эту форму
поддерживать! Худеть! Особенно - если чья-то будушая яичница... Либо
если кремируют... Да и тебе же учше: чем я толще, тем больше
пространства занимаю. Тем больше тебе времени этого твоего
остается... Ведь всем ее равно, с тебя начиная, есть ли Публий
Марцелл, нет ли го. И если даже есть, какое кому дело, как он
выглядит. Кого это интересует? Богов? Природу? Цезаря? Кого?.. Богам
вообще на все положить. Цезарю - тоже. В этом мысле он - точно
помазанник ихний. Природе?.. Безразичны ли природе очертания дерева?
Т у л л и Й. Похоже на тему для диспута.
П у б л и й. Я думаю, природе на силуэт дерева накласть! Хотя оно
его четыре раза в году меняет. Но в этом-то безразличие и
сказывается. Пресыщенность. Листики обдирает... А у него, может,
только и есть что листики. Оно, может, всю дорогу только тем и занято
было, что их пересчитывало. Денежку свою зелененькую золотую ... И -
раз...
Т у л л и Й. Ну, распустил сопли. Меч, говорю, возьми... И
вообще - вечнозеленые тоже есть. Лавр, допустим. Хвоя. И так далее.
П у б л и й. Меч я, допустим, могу взять. Дальше что? Скрестим мы
их. Разойдемся. Выпад, контрвыпад, дистанция... Дальше что? Устанем.
Дальше что? Ты выиграешь - проиграю. Или наоборот. Какая разница? Кто
этот пое- инок увидит? Даже если я тебя убью - или наоборот. Хотя мы
договорились. До первой крови. Но - кто это увидит? Кто это добро
смотреть станет? Тем более в прямой трансляции. Даже претор не будет.
Претор это в записи посмотрит и, если смертоубийства нет, еще,
неровен час, запись сотрет. В конце рабочего дня. Не потому, что
пленки жалко или бобины тоже смазывать надо: потому что сюжета нет.
Т у л л и й. Нет. Они пишут все без разбору. Стирать им декретом
запрещено. Мало ли - можно почерк преступника установить. Даже если
преступление и не совершено. Все равно - почерк. Возможного
преступника. Чтоб раскрыть возможное преступление. Что есть формула
реальности... Так что сюжет есть, Публий. Сюжет всегда возникает
независимо от автора. Больше того - независимо от действующих лиц. От
актера. От публики. Потому что подлинная аудитория - не они. Не
партер и галерка. Они тоже действующие лица. Верней, бездействующие.
У нас один зритель - Время. Так что - пофехтуем.
П у б л и й (нехотя беря меч). Ну, от этого зрителя аплодисментов
хрен дождешься. Даже если выиграешь. Тем более если проиграешь.
Гарде.
Фехтуют.
Т у л л и й. Потому что выигрыш (выпад) - мелодрама и проигрыш
(снова выпад) - мелодрама. (Отступая под натиском Публия.) Побег -
мелодрама, самоубийство - тоже. Время, Публий, большой стилист...
(Наступает.)
П у б л и й. Что же (защищаясь) не мелодрама?
Т у л л и й. А вот (выпад) - фехтование. (Отступает назад.) Вот
это движение - взад-вперед по сцене. Наподобие маятника. Все, что
тона не повышает... Это и есть искусство... Все, что не жизни
подражает, а тик-так делает... Все, что монотонно... и петухом не
кричит... Чем монотонней, тем больше на правду похоже.
П у б л и й (бросая меч). Туше; но так можно махаться до
светопреставления.
Т у л л и й (продолжая еще некоторое время проделывать соответ-
ствующие движения мечом). И во время оного. И после. И
после-после-после-после... До первой крови. До второй.
До-последней-капли-крови... Вот - почему - люди - воюют... Уфф... Мы
ж договаривались: до первой...
П у б л и й. Ты мне колено задел.
Т у л л и й. Ох, прости. Не заметил. Надеюсь, несерьезно.
П у б л и й. Пустяки. Царапина. Как сказал лев гладиатору...
Т у л л и Й. Вата и йод в аптечке. Перевяжи... Пойду душ приму,
потный весь.
П у б л и й (задумчиво). Не-е, пусть сочится. По крайней мере,
доказывает, что - еще не статуя. Не из мрамора. Что - не классик.
Поскольку есть колено. Вполне - в своем роде - классическое. Не хуже,
чем у "Бдения Алкивиада".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18