Дегенгард кивнул, но промолчал, потому что тоже понял, кто присел рядом, и не хотел вступать в беседу с подобным субъектом.
Однако пенсионер истолковал кивок Дегенгарда как ответ и продолжил:
- Да… Говно… Одно кругом говно теперь… Вылезло говно и всё засрало…
Дегенгард вспомнил про туалет, из которого вышел, и машинально кивнул.
Лицо пенсионера потеплело:
- Точно, а?.. Вот именно!.. Раньше-то говно не пускали! Не было хода говну… Перекрыты были для говна все пути! Извне и изнутри! Всё было в рамках, - пенсионер рубанул ребром ладони по воздуху. - А вот пустили тонкую струйку в восемьдесят пятом - и вон чего из этого вышло! Говно вышло из берегов и всё затопило!.. Вот вы, я вижу, человек с мозгом… Вот скажите мне тогда: нравится вам сейчас жить?..
Георгий Адамович ерзнул. Положение затруднительное. За сегодня это уже второй раз. Первый раз в туалете. Второй раз на лавке. Ему не хотелось вступать в разговор с партийным пенсионером, и логичнее всего было бы встать и уйти. Но то, что было бы правильно в отношении к абстрактному партийному пенсионеру, было совершенно неправильно в отношении к человеку в возрасте. Этические понятия Георгия Адамовича не разрешали ему поступать с людьми по-хамски. Кроме того, вести разговор в таких, извините, терминах казалось ему совершенно недопустимо. Однако он сам недавно вышел из туалета, и эти неприятные воспоминания были еще живы. Георгий Адамович тоже был недоволен жизнью, но принципиально не хотел солидаризироваться с подобными элементами. И кивнул в третий раз.
- Я вижу, вы человек с понятиями, - сказал пенсионер. - Вон, посмотрите на этих сопляков, - он показал палкой на студентов. - Сидят пьют пиво. Напьются и утонут в фонтане! И поделом! В наше время разрешали на улице пиво пить?! Нет, конечно! За распитие спиртных напитков в общественных местах - штраф или пятнадцать суток! Справедливость в высшем смысле! А теперь?.. Вот я, всю жизнь в обкоме проработал инструктором. Занимался полезным для всей страны делом. На таких как я - всё держалось! А теперь я за бортом, никому не нужен, и пенсия у меня такая, что пива на нее не попьешь! Дрянь получается, уважаемый! Сейчас многие говорят, что жизнь-де тогда была плохая… Не согласен… Может, и была плохая для сумасшедших, дураков, забулдыг (хотя тут я не уверен, они тогда хотя бы крышу над головой имели и кусок хлеба) и дис-сидюг засранных, которых если бы посильнее давили, то, может, и не дожили бы теперь до такого срама! А большинству людей жилось нормально. Только говну было плохо. А теперь говну-то как раз и хорошо, а всем остальным - плохо. Ерунда получается, - пенсионер прижал палку ногами и развел руками. - Вот вы, любезный, кем работаете?.. А, впрочем, постойте! Хотите, я угадаю, кем вы работаете?.. Вы, скорее всего, работник культуры… Я угадал?.. - И не дожидаясь ответа, продолжил. - Скорее всего, вы вон в том музее работаете, а сюда подышать вышли… А денег вам теперь платят мало, и культура наша в упадке…
Дегенгард удивился этим словам. Он вдруг понял, что разговаривает с живым человеком, а не с абстрактным идеологическим противником. Оказывается, партийные работники тоже могут быть людьми и понимать что-то в жизни. А он-то считал, что они злобные и тупые ослы, просиживающие штаны за народные деньги.
- Вижу по вашим глазам, что я угадал, - пенсионер хлопнул в ладоши. - Ауфидерзейн, культура!
- Вот именно, - буркнул Дегенгард. - Хоть я и не разделяю ваших идей, но у меня такое мнение, что мы с вами, будучи идеологическими противниками, думали, что есть только мы и вы. А нас и вас обставили какие-то третьи. Какие-то третьи захватили власть. Только кто они, откуда они взялись и какую они представляют формацию - я до сих пор не пойму.
- Хрен ли ж тут не понимать, - пенсионер усмехнулся. - Тоже мне - теорема гипотенузы! - он уже хотел продолжить, но запнулся и повернул голову к Дегенгарду. - Вот ваша, извините, как фамилия?
- Дегенгард, - Георгию Адамовичу не понравился этот вопрос, который ему и раньше задавали довольно часто. - Я догадываюсь, почему вы спросили, - он насупился.
- Дегенгард… это хорошо. А то знаете ли, некоторые до сих пор делают вид, что ни о чем не догадываются… Да-да… - он посмотрел на фонтан и покачал головой. - Победила именно эта формация… И уехала в Израиль, греться на солнышке… И оттуда по трубопроводу сосет нашу кровь…
Дегенгард нахмурился. Он не любил таких разговоров.
- Согласно теориям ваших же вождей, Маркса и Энгельса, - сказал он, четко выговаривая каждое слово, - нет такой формации, которую вы имеете в виду.
- Это почему - нет? - ответил пенсионер. - А мацу, по-вашему, кто ест? А «Семь Сорок» кто поет? А в кого арабы камнями кидаются? А Ротшильд, извините? А синагоги - это что, грузинская кличка?.. Как видите, везде наследила эта формация, а вы говорите - нету!
- Вы, гражданин хороший, путаете формацию и национальность.
- Почему национальность не может быть формацией, если они только своим помогают и под себя гребут?
- А почему же ваши, повторяю, Маркс и Энгельс не заметили этого? Почему у них этого нигде не написано?
- Потому, естественно, что они сами принадлежали к этой же формации.
Дегенгард фыркнул.
- Следуя вашей логике, получается, что как теперь, так и раньше у власти была эта формация.
- Нет. Вы плохо разбираетесь в историческом процессе. Что б вам стало ясно, я объясню. В начале века в России усилилась еврейская активность, вызванная их торгашеской непоседливостью, жадностью, завистью и нечистоплотностью. Русские здоровые силы воспользовались их активностью, чтобы смести прогнивший режим самодержавия за счет евреев. Евреи сделали всю грязную работу и сидели ждали, когда их похвалят. Но русским здоровым силам они уже больше были не нужны. Евреи выполнили свою историческую функцию в России и должны были покинуть корабль истории, как балласт. Их и того… почистили… Но почистили, как оказалось, не очень тщательно. Многие из них скрылись за русскими фамилиями или в глухих селениях. Они затаились до времени, а потом, когда пустили тонкую струйку говна, повылазили, перестроили свои ряды и захватили власть. Про…бали мы, дорогой товарищ, свое время!
Георгий Адамович обхватил голову руками и покачался. - А где же были здоровые русские силы, когда евреи захватывали власть? - спросил он.
- Евреи развратили русских наркотиками, антинародным телевидением, порнографией, сексом и импортными продуктами!
- Сначала я подумал, что вы адекватны, - Дегенгард постучал по лбу пальцем. - Но теперь я вижу, что с вами и с такими, как вы, разговаривать не о чем. Все вы - выжившие из ума рептилии, которые пока не вымрут, не успокоятся. - У Георгия Адамовича разболелась голова. - Мне неприятно с вами рядом сидеть, - он встал.
- Ишь ты! - пенсионер усмехнулся. - Неприятно ему со мной сидеть? Как будто мне приятно сидеть с жидом! Я сразу! понял, кто ты, собака шестиконечная! Тьфу, - он плюнул Дегенгарду на ботинок.
Дегенгард сдержался. Он не хотел связываться с маразматиком. Он сделал шаг, чтобы побыстрее уйти. Но пенсионер сунул ему палку между ног, и Георгий Адамович упал на асфальт. Он ударился лбом. Перед глазами вспыхнул яркий свет. Он услышал ржание студентов: Шоу Бенни Хилла!.. Дегенгарда охватила ярость. Он почувствовал, как всё, что составляло его гуманистическую натуру - куда-то спряталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159