Он поставил кружку на крыльцо и потряс сетку с Колчановым.
- Яковлевич, поднимайся, а то сейчас упадешь… Я тебе водки принес…
Колчанов не просыпался, пока не услышал слово «водка».
- Давай сюда, умру сейчас, - сказал он и открыл глаза.
- Ты поднимись сначала, а то ты мне забор сломаешь…
- Не могу… Сначала выпить дай… Ноги, как неживые… Дегенгард вздохнул и принес кружку.
Колчанов выдохнул и стал пить, раскачиваясь на сетке забора. Не успев допить до конца, он поперхнулся, закашлялся, перевалился на бок, и его стошнило прямо на сетку.
Дегенгард еле успел отскочить. Он почувствовал, как в нем просыпается и шевелится ярость. Но постарался загнать ее поглубже. Ссориться с местными было нельзя. Это могло всё испортить.
Колчанов схватился руками за сетку и попытался встать. Но свалился в собственную блевотину.
- Пля, Абрамыч, не во время ты мне принес… Вся водка пропала… Помоги, бля, встать-то!
Дегенгард брезгливо протянул руку и помог Колчанову подняться.
Колчанов вытащил из кармана помятую пачку «Беломора», закурил.
- Как тебе, Абрамыч, в моем доме-то живется, нормально?.. Дегенгарду снова не понравилось, что Колчанов назвал дом своим, но и тут он сдержался и не стал возражать.
- Нормально.
- Ясное дело… Такой хороший дом!.. Да еще так дешево достался… Не каждому такая везуха… Я б на твоем месте, Абрамыч, поил бы меня теперь до смерти…
Дегенгард промолчал.
- Точно говорю, - Колчанов пошатался. - Ты вот думаешь, от чего я запил опять?.. Всё из-за тебя!.. Меня ж вся деревня застыдила! Продал, говорят, так дешево дом Абрамы-чам… Дурак, говорят, ты, Яковлич… Говорят, понаедут теперь из Москвы эти самые… и всё тут у нас задарма и скупят, а нам - хэ соси… Выселят в сараи, как скотину… Принеси еще… Видишь, не в то горло мне ваша водочка пошла…
Дегенгард вздохнул и пошел в дом.
Раиса включила плитку и жарила яичницу с помидорами и зеленым луком.
- Еще просит налить ему, - сказал Дегенгард виновато.
- Нечего, - ответила Раиса, не оборачиваясь. - Я в окно видела - он и так на ногах не стоит. Хватит ему наливать. И вообще, пора это дело прекращать.
- Чего прекращать-то? Я, что ли, его сюда позвал? Он, конечно, хам, но я же не могу тоже с ним по-хамски… сказать ему: иди отсюда, у меня ничего нет… Он же подумает, что я жадный и такой же, как он, хам… Я так не могу себя вести… Это мой нравственный императив…
- Всю жизнь ты такой, - сказала Раиса, немного сердясь. - Все вы мужчины такие! У них нравственные императивы кругом, а женщины вместо них разгребают, - она положила нож на стол и вытерла руки тряпкой. - Следи, чтоб яичница не сгорела.
Раиса пошла к Колчанову.
В окно Георгий Адамович видел, как жена подошла к бывшему хозяину дома, что-то сказала ему и подтолкнула легонько. Колчанов что-то ответил, но видно было, что понял - тут ему не обломится. Он махнул рукой и пошел, шатаясь, по дороге. Отойдя немного, Колчанов обернулся, сказал что-то еще и погрозил Раисе пальцем. Раиса что-то ответила и пошла к дому.
Георгий Адамович почувствовал запах горелого. Он вспомнил, что ему велено было следить за яичницей.
Вошла Раиса.
- Ну вот! Ничего тебе нельзя доверить, - она подбежала к плитке и спихнула с конфорки сковородку. Из-под крышки валил густой дым.
- Что он тебе говорил? - спросил Дегенгард.
- Что-что… Что всегда нам говорят… Назвал нас жидами… Дегенгард поморщился.
- Ты же знаешь, - сказал он извиняющимся тоном, - что у меня в последнее время приступы неконтролируемой ярости… Я почувствовал, что закипаю… Если бы я второй раз к нему вышел, я бы его, наверное, избил до полусмерти… Как бы мы здесь потом жили?.. А нам нужно жить именно здесь… Ты же знаешь… Мы приехали не просто в деревню, нам нужна именно эта деревня… Потерпи, Раечка, скоро всё закончится…
Еще в Москве Георгий Адамович осторожно рассказал Раисе о книге Кохаузена и о звезде РЭДМАХ. Она согласилась с ним, что он правильно сделал, оставив книгу у себя, потому что тоже, как и он, считала, что такие вещи должны находиться в хороших руках. Раиса не знала немецкий, она знала французский и испанский, поэтому Георгий Адамович читал ей книгу вслух по вечерам. После того, как Дегенгард прочитал ей почти всё, опустив до времени практическую часть, сомнений у Раисы в том, что нужно ехать в Красный Бубен никаких не осталось. К тому же, сказала она, для людей нашего возраста переселение в деревню должно подействовать благоприятно…
Раиса вынесла яичницу на дорогу и положила под куст. Через несколько минут ее съела чья-то корова.
- 2 -
От покупки дома остались кое-какие средства, и Георгий Адамович, посовещавшись с женой, решил употребить их на постройку высокого глухого забора с крепкими воротами, чтобы оградить себя от посторонних глаз и непрошеных гостей. Ставить забор пригласили мужиков из соседней деревни. Георгий Адамович рассудил так - с посторонних спрос побольше, а отвлекающих моментов поменьше. И оказался прав и не прав одновременно. Забор действительно поставили быстро и хорошо. Но в то же время Дегенгарды почувствовали, что деревенским это не понравилось. Не понравилось, что им не дали заработать. А мужиков из соседней деревни, которые ставили забор, бубновцы поймали и отметелили, чтобы другим неповадно было зарабатывать чужие деньги.
Дегенгард немного расстроился, но потом рассудил, что тут уж ничего не поделаешь. Как ни крути - городской Абрамыч деревенскому мил не будет. К тому же до излучения оставалось не так много времени и нужно было многое успеть подготовить. Эта мысль грела его.
Итак, место было полностью подготовлено. Теперь нужно было добыть необходимые материалы и оборудование для проведения алхимической подготовки.
- 3 -
Георгий Адамович оставил жену следить за домом, а сам несколько дней ездил по городам и селениям Тамбовщины и скупал всё необходимое. Тамбов, Моршанск, Ракша, Хлудово… Ночевать приходилось в машине. На третьи сутки Дегенгард вернулся в Красный Бубен усталый, небритый, с синяками под глазами, но счастливый, потому что ему удалось достать всё необходимое.
Закрыв за собой ворота, Георгий Адамович начал разгружаться. Чего-то в дом, чего-то в сарай.
Раиса молча наблюдала с крыльца. В одной руке она держала новую сковородку, которую Дегенгард приобрел недорого в Моршанске.
Он вытащил из багажника четыре примуса.
- Какие они красивые! - восхитилась Раиса. - Это для кухни?
- Нет. Это для алхимической подготовки.
- А для кухни не купил?
- Нет.
- Надо было купить. Вдруг электричество отрубят.
- Тогда на улице разведем костер и будем варить в ведре.
- Хочу примус, - заупрямилась Раиса.
- На пока, - сказал Георгий Адамович, подумав, и отдал жене один примус. - Потом наиграешься, я у тебя заберу.
Следовало в определенном порядке расставить тигли, трубки и реторты и перегонять смешанные в определенных пропорциях металлы и реактивы непрерывно в течение двух месяцев. В результате этого процесса должна была произойти не только трансформация металлов, но и трансформация личности химика. А что делать дальше, новая личность уразумеет сама, когда настанет время (то есть Излучение).
Георгий и Раиса расставили всё в полном соответствии с инструкциями и приступили к процессу. Георгий Адамович, по совету жены, взялся вести дневник. И аккуратно вел его до самого конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159
- Яковлевич, поднимайся, а то сейчас упадешь… Я тебе водки принес…
Колчанов не просыпался, пока не услышал слово «водка».
- Давай сюда, умру сейчас, - сказал он и открыл глаза.
- Ты поднимись сначала, а то ты мне забор сломаешь…
- Не могу… Сначала выпить дай… Ноги, как неживые… Дегенгард вздохнул и принес кружку.
Колчанов выдохнул и стал пить, раскачиваясь на сетке забора. Не успев допить до конца, он поперхнулся, закашлялся, перевалился на бок, и его стошнило прямо на сетку.
Дегенгард еле успел отскочить. Он почувствовал, как в нем просыпается и шевелится ярость. Но постарался загнать ее поглубже. Ссориться с местными было нельзя. Это могло всё испортить.
Колчанов схватился руками за сетку и попытался встать. Но свалился в собственную блевотину.
- Пля, Абрамыч, не во время ты мне принес… Вся водка пропала… Помоги, бля, встать-то!
Дегенгард брезгливо протянул руку и помог Колчанову подняться.
Колчанов вытащил из кармана помятую пачку «Беломора», закурил.
- Как тебе, Абрамыч, в моем доме-то живется, нормально?.. Дегенгарду снова не понравилось, что Колчанов назвал дом своим, но и тут он сдержался и не стал возражать.
- Нормально.
- Ясное дело… Такой хороший дом!.. Да еще так дешево достался… Не каждому такая везуха… Я б на твоем месте, Абрамыч, поил бы меня теперь до смерти…
Дегенгард промолчал.
- Точно говорю, - Колчанов пошатался. - Ты вот думаешь, от чего я запил опять?.. Всё из-за тебя!.. Меня ж вся деревня застыдила! Продал, говорят, так дешево дом Абрамы-чам… Дурак, говорят, ты, Яковлич… Говорят, понаедут теперь из Москвы эти самые… и всё тут у нас задарма и скупят, а нам - хэ соси… Выселят в сараи, как скотину… Принеси еще… Видишь, не в то горло мне ваша водочка пошла…
Дегенгард вздохнул и пошел в дом.
Раиса включила плитку и жарила яичницу с помидорами и зеленым луком.
- Еще просит налить ему, - сказал Дегенгард виновато.
- Нечего, - ответила Раиса, не оборачиваясь. - Я в окно видела - он и так на ногах не стоит. Хватит ему наливать. И вообще, пора это дело прекращать.
- Чего прекращать-то? Я, что ли, его сюда позвал? Он, конечно, хам, но я же не могу тоже с ним по-хамски… сказать ему: иди отсюда, у меня ничего нет… Он же подумает, что я жадный и такой же, как он, хам… Я так не могу себя вести… Это мой нравственный императив…
- Всю жизнь ты такой, - сказала Раиса, немного сердясь. - Все вы мужчины такие! У них нравственные императивы кругом, а женщины вместо них разгребают, - она положила нож на стол и вытерла руки тряпкой. - Следи, чтоб яичница не сгорела.
Раиса пошла к Колчанову.
В окно Георгий Адамович видел, как жена подошла к бывшему хозяину дома, что-то сказала ему и подтолкнула легонько. Колчанов что-то ответил, но видно было, что понял - тут ему не обломится. Он махнул рукой и пошел, шатаясь, по дороге. Отойдя немного, Колчанов обернулся, сказал что-то еще и погрозил Раисе пальцем. Раиса что-то ответила и пошла к дому.
Георгий Адамович почувствовал запах горелого. Он вспомнил, что ему велено было следить за яичницей.
Вошла Раиса.
- Ну вот! Ничего тебе нельзя доверить, - она подбежала к плитке и спихнула с конфорки сковородку. Из-под крышки валил густой дым.
- Что он тебе говорил? - спросил Дегенгард.
- Что-что… Что всегда нам говорят… Назвал нас жидами… Дегенгард поморщился.
- Ты же знаешь, - сказал он извиняющимся тоном, - что у меня в последнее время приступы неконтролируемой ярости… Я почувствовал, что закипаю… Если бы я второй раз к нему вышел, я бы его, наверное, избил до полусмерти… Как бы мы здесь потом жили?.. А нам нужно жить именно здесь… Ты же знаешь… Мы приехали не просто в деревню, нам нужна именно эта деревня… Потерпи, Раечка, скоро всё закончится…
Еще в Москве Георгий Адамович осторожно рассказал Раисе о книге Кохаузена и о звезде РЭДМАХ. Она согласилась с ним, что он правильно сделал, оставив книгу у себя, потому что тоже, как и он, считала, что такие вещи должны находиться в хороших руках. Раиса не знала немецкий, она знала французский и испанский, поэтому Георгий Адамович читал ей книгу вслух по вечерам. После того, как Дегенгард прочитал ей почти всё, опустив до времени практическую часть, сомнений у Раисы в том, что нужно ехать в Красный Бубен никаких не осталось. К тому же, сказала она, для людей нашего возраста переселение в деревню должно подействовать благоприятно…
Раиса вынесла яичницу на дорогу и положила под куст. Через несколько минут ее съела чья-то корова.
- 2 -
От покупки дома остались кое-какие средства, и Георгий Адамович, посовещавшись с женой, решил употребить их на постройку высокого глухого забора с крепкими воротами, чтобы оградить себя от посторонних глаз и непрошеных гостей. Ставить забор пригласили мужиков из соседней деревни. Георгий Адамович рассудил так - с посторонних спрос побольше, а отвлекающих моментов поменьше. И оказался прав и не прав одновременно. Забор действительно поставили быстро и хорошо. Но в то же время Дегенгарды почувствовали, что деревенским это не понравилось. Не понравилось, что им не дали заработать. А мужиков из соседней деревни, которые ставили забор, бубновцы поймали и отметелили, чтобы другим неповадно было зарабатывать чужие деньги.
Дегенгард немного расстроился, но потом рассудил, что тут уж ничего не поделаешь. Как ни крути - городской Абрамыч деревенскому мил не будет. К тому же до излучения оставалось не так много времени и нужно было многое успеть подготовить. Эта мысль грела его.
Итак, место было полностью подготовлено. Теперь нужно было добыть необходимые материалы и оборудование для проведения алхимической подготовки.
- 3 -
Георгий Адамович оставил жену следить за домом, а сам несколько дней ездил по городам и селениям Тамбовщины и скупал всё необходимое. Тамбов, Моршанск, Ракша, Хлудово… Ночевать приходилось в машине. На третьи сутки Дегенгард вернулся в Красный Бубен усталый, небритый, с синяками под глазами, но счастливый, потому что ему удалось достать всё необходимое.
Закрыв за собой ворота, Георгий Адамович начал разгружаться. Чего-то в дом, чего-то в сарай.
Раиса молча наблюдала с крыльца. В одной руке она держала новую сковородку, которую Дегенгард приобрел недорого в Моршанске.
Он вытащил из багажника четыре примуса.
- Какие они красивые! - восхитилась Раиса. - Это для кухни?
- Нет. Это для алхимической подготовки.
- А для кухни не купил?
- Нет.
- Надо было купить. Вдруг электричество отрубят.
- Тогда на улице разведем костер и будем варить в ведре.
- Хочу примус, - заупрямилась Раиса.
- На пока, - сказал Георгий Адамович, подумав, и отдал жене один примус. - Потом наиграешься, я у тебя заберу.
Следовало в определенном порядке расставить тигли, трубки и реторты и перегонять смешанные в определенных пропорциях металлы и реактивы непрерывно в течение двух месяцев. В результате этого процесса должна была произойти не только трансформация металлов, но и трансформация личности химика. А что делать дальше, новая личность уразумеет сама, когда настанет время (то есть Излучение).
Георгий и Раиса расставили всё в полном соответствии с инструкциями и приступили к процессу. Георгий Адамович, по совету жены, взялся вести дневник. И аккуратно вел его до самого конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159