Грабитель рухнул вперед, на кассу, и сполз на пол. Так и осталось неизвестным, чью именно картину имел в виду преступник - Рериха, Рембрандта или Ренуара. Но мы лично думаем, что он имел в виду картину Репина.
Человек наступил ему на руку, взял с прилавка пакет, обернул им руку и поднял пистолет.
- Муляж, - он вернулся за корзиной, прихватив по дороге новую бутылку французского.
Когда он подошел к кассе, грабитель всё еще лежал без сознания, а продавщица продолжала дрожать.
- Успокойся, девочка, - человек похлопал ее по руке. - Всё уже позади. - Он вытащил деньги.
- Н-н-н-н-не надо д-д-д-д-денег… С-с-с-сп-п-п-п-па-а-а-сиб-бо… - продавщица заплакала.
- У тебя что - такая большая зарплата? - он положил на прилавок купюру. - А этого я на улицу вытащу. Когда в себя придет - не вспомнит, кто такой и чего тут делает. - Он за воротник выволок грабителя на улицу, оттащил к помойке и бросил там.
Положил пакеты с покупками на заднее сиденье и уехал.
Глава десятая
ПЕРВЫЙ УЧИТЕЛЬ
Когда уйдем со школьного двора…
Из кинофильма «Розыгрыш»
- 1 -
Вероника Полушкина лежала на диване лицом в подушку и плакала. Сегодняшний день стал для нее роковым. Такое потрясение, как сегодня, Полушкина испытала только однажды, в школе… В девятом классе она влюбилась в десятиклассника
Леню Скрепкина и решила, что пора расстаться с невинностью. Скрепкин жил в Серебряном Бору, встречаться с ним после школы было неудобно. Встречались в школе на чердаке, в подвале и в раздевалке физкультурного зала. Однажды они занимались этим в кабинете биологии, рядом со скелетами людей, чучелами животных и птиц. Они лежали на матах в лабораторном помещении и смотрели в потолок, оборудованный под звездное небо. Раньше здесь был кабинет географии, но биологичка подсидела пьющего географа и добилась его переселения в засранный кабинет на первом этаже. Географ-то был хоть и пьющий, но изобретательный, он смастерил из нескольких елочных гирлянд и лампочек карту звездного неба, которую можно было втыкать в розетку, и на потолке появлялись романтические созвездия. Большая и Малая Медведицы, Близнецы, Южный Крест, Кассиопея… И вот, когда Вероника с Леней лежали голые на матах и тихонько разговаривали про любовь, вдруг включилось небо, и на потолке зажглись звезды. В первое мгновение Полушкина не почувствовала, что скрывается за мерцающим светом звезд. Говорил же поэт Асадов: Если звезды зажигают, значит так нужно… Так оно и получилось. Звезды зажег военрук Бронислав Иванович Магалаев. А когда вслед за звездами зажглись лампочки, Вероника с Леней полезли под стол, но спрятаться не успели.
- Ну-ка! Чьи это голые жопы?! - заорал военрук. - Тут что, блядь, публичный дом?! - он схватил перепуганных детей за пятки и выдернул из-под стола.
Полушкиной было так страшно и так стыдно, что она чуть не умерла. Магалаев пообещал сделать эту историю достоянием школьной общественности, не допустить, так сказать, чтобы вирус разврата заразил всю школу. Они с Леней чуть не на коленях ползали и умоляли Магалаева, чтобы он никому не рассказывал, но Магалаев сказал, что все равно расскажет, потому что долг учителя для него важнее, чем ложная жалость.
Всю ночь Вероника не спала и пришла на следующее утро в школу с опухшим лицом и красными глазами. Она представляла, как сейчас на школьной линейке Магалаев объявит по гулким коридорам, что ученица девятого класса Вероника Полушкина - проститутка. Но ничего такого не случилось. Ни после первого урока, ни после второго, а после третьего, на перемене, к ней подошел Бронислав Иванович, взял за локоть и сказал:
- Зайдешь, Полушкина, ко мне после следующего урока. Будем решать, что с тобой делать.
У Полушкиной затеплилась слабая надежда. На следующей перемене она, с дрожью в коленках, приоткрыла дверь в кабинет военного дела. Магалаев сидел за столом со спичкой в зубах.
- Полушкина? Заходи. Вероника вошла.
Магалаев закинул ногу на ногу и начал говорить, как вчера. Уже через минуту Вероника поняла, что ее надежды были напрасными, что Бронислав Иванович не собирается отступать от своих слов, и ее ждет неминуемый позор. Он еще сказал, что ей же так будет лучше, потому что если ее вовремя не остановить, то она докатится по наклонной плоскости до самого дна и ее в конце концов засосет ЦРУ. Вероника стояла красная, теребила фартук, слезы текли по щекам и падали на пол.
Когда она дошла до полуобморочного состояния, Магалаев встал, закрыл кабинет на ключ и сказал:
- Ладно, я сегодня добрый… Я привык поступать с детьми так, как деды наши поступали и отцы… Выдрать тебя надо, Полушкина, - он расстегнул ремень и начал вытягивать его из брюк. - Задирай юбку, красавица.
Полушкина опешила.
- Что стесняешься? Перед кем попало жопой вертеть она не стесняется! А тут, вишь ты, перед своим преподавателем застеснялась, который тебя учит! Да я, если хочешь знать, тебе как второй отец! Давай, на стол ложись задом кверху и трусы снимай!
Вероника медленно подняла платье, нагнулась, легла на стол и спустила трусы. Она подумала, что лучше уж испытать стыд перед одним человеком, чем перед всей школой и родительским комитетом. Полушкина зажмурилась и напрягла ягодицы в ожидании удара.
- Расслабься, Полушкина, - Магалаев похлопал ее по попе, - расслабься, не так больно будет… Наши военнопленные… когда их били фашисты, хорошо знали… если хочешь, чтобы тебе не сломали кости, расслабь мышцы.
Вероника похолодела, она представила, как военрук ломает ей таз, и съежилась еще больше.
- Расслабься, я сказал! - заорал Магалаев и хлопнул кулаком по столу. - А то я сейчас передумаю и расскажу всем, чем ты занималась в кабинете биологии!
Полушкина от страха начала подвывать, но ягодицы расслабила.
- Чпок, - что-то негромко хлопнуло у нее за спиной. Вероника осторожно повернула голову и увидела, что военрук выдавливает себе на ладонь чего-то из тюбика.
- Что это? - спросила она слабым голосом.
- А? - Бронислав Иванович поднял голову. - Это, Полушкина, мазь от ушибов… Чтоб у тебя на жопе синяков видно не было… Отвернись.
Она отвернулась и зажмурилась. Холодная рука Магалаева коснулась ее ягодиц. Мурашки побежали по спине. Военрук провел рукой по заду и схватил Вику между ног.
- Ой! Что вы делаете?!
- Молчать!.. Молчи теперь, Полушкина. Раньше нужно было ойкать, когда тебя этот пидор напяливал! А теперь помалкивай лучше, - он тяжело дышал и водил рукой у Полушкиной между ног.
- Ну что вы, - Вероника попыталась повернуть голову и увидела, что военрук без штанов и дрочит.
Магалаев прижал ее голову к парте.
- Лежать!
Страшная истина открылась Веронике. Их пожилой, всеми уважаемый учитель военного дела и обществоведения дрочит ! Ничего себе! Он же учитель! Как же это?! Как же идеалы педагогики?!. Как же Макаренко?!. Одновременно это открытие немного успокоило Веронику. Ну и что такого? Пусть на нее немного подрочит, зато никому ничего не расскажет… Пусть немного подрочит - от нее не убудет… Это не больно… Ремнем больнее… И еще Вероника подумала, что теперь она тоже знает тайну военрука, а это…
Она не успела додумать, Магалаев резким движением раздвинул ей ноги и засунул свой грубый прибор в ее нежное полудетское гнездо.
- Ой! - у нее перехватило дыхание. - Что вы делаете, Бронислав Иванович?!. Как вам не стыдно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159
Человек наступил ему на руку, взял с прилавка пакет, обернул им руку и поднял пистолет.
- Муляж, - он вернулся за корзиной, прихватив по дороге новую бутылку французского.
Когда он подошел к кассе, грабитель всё еще лежал без сознания, а продавщица продолжала дрожать.
- Успокойся, девочка, - человек похлопал ее по руке. - Всё уже позади. - Он вытащил деньги.
- Н-н-н-н-не надо д-д-д-д-денег… С-с-с-сп-п-п-п-па-а-а-сиб-бо… - продавщица заплакала.
- У тебя что - такая большая зарплата? - он положил на прилавок купюру. - А этого я на улицу вытащу. Когда в себя придет - не вспомнит, кто такой и чего тут делает. - Он за воротник выволок грабителя на улицу, оттащил к помойке и бросил там.
Положил пакеты с покупками на заднее сиденье и уехал.
Глава десятая
ПЕРВЫЙ УЧИТЕЛЬ
Когда уйдем со школьного двора…
Из кинофильма «Розыгрыш»
- 1 -
Вероника Полушкина лежала на диване лицом в подушку и плакала. Сегодняшний день стал для нее роковым. Такое потрясение, как сегодня, Полушкина испытала только однажды, в школе… В девятом классе она влюбилась в десятиклассника
Леню Скрепкина и решила, что пора расстаться с невинностью. Скрепкин жил в Серебряном Бору, встречаться с ним после школы было неудобно. Встречались в школе на чердаке, в подвале и в раздевалке физкультурного зала. Однажды они занимались этим в кабинете биологии, рядом со скелетами людей, чучелами животных и птиц. Они лежали на матах в лабораторном помещении и смотрели в потолок, оборудованный под звездное небо. Раньше здесь был кабинет географии, но биологичка подсидела пьющего географа и добилась его переселения в засранный кабинет на первом этаже. Географ-то был хоть и пьющий, но изобретательный, он смастерил из нескольких елочных гирлянд и лампочек карту звездного неба, которую можно было втыкать в розетку, и на потолке появлялись романтические созвездия. Большая и Малая Медведицы, Близнецы, Южный Крест, Кассиопея… И вот, когда Вероника с Леней лежали голые на матах и тихонько разговаривали про любовь, вдруг включилось небо, и на потолке зажглись звезды. В первое мгновение Полушкина не почувствовала, что скрывается за мерцающим светом звезд. Говорил же поэт Асадов: Если звезды зажигают, значит так нужно… Так оно и получилось. Звезды зажег военрук Бронислав Иванович Магалаев. А когда вслед за звездами зажглись лампочки, Вероника с Леней полезли под стол, но спрятаться не успели.
- Ну-ка! Чьи это голые жопы?! - заорал военрук. - Тут что, блядь, публичный дом?! - он схватил перепуганных детей за пятки и выдернул из-под стола.
Полушкиной было так страшно и так стыдно, что она чуть не умерла. Магалаев пообещал сделать эту историю достоянием школьной общественности, не допустить, так сказать, чтобы вирус разврата заразил всю школу. Они с Леней чуть не на коленях ползали и умоляли Магалаева, чтобы он никому не рассказывал, но Магалаев сказал, что все равно расскажет, потому что долг учителя для него важнее, чем ложная жалость.
Всю ночь Вероника не спала и пришла на следующее утро в школу с опухшим лицом и красными глазами. Она представляла, как сейчас на школьной линейке Магалаев объявит по гулким коридорам, что ученица девятого класса Вероника Полушкина - проститутка. Но ничего такого не случилось. Ни после первого урока, ни после второго, а после третьего, на перемене, к ней подошел Бронислав Иванович, взял за локоть и сказал:
- Зайдешь, Полушкина, ко мне после следующего урока. Будем решать, что с тобой делать.
У Полушкиной затеплилась слабая надежда. На следующей перемене она, с дрожью в коленках, приоткрыла дверь в кабинет военного дела. Магалаев сидел за столом со спичкой в зубах.
- Полушкина? Заходи. Вероника вошла.
Магалаев закинул ногу на ногу и начал говорить, как вчера. Уже через минуту Вероника поняла, что ее надежды были напрасными, что Бронислав Иванович не собирается отступать от своих слов, и ее ждет неминуемый позор. Он еще сказал, что ей же так будет лучше, потому что если ее вовремя не остановить, то она докатится по наклонной плоскости до самого дна и ее в конце концов засосет ЦРУ. Вероника стояла красная, теребила фартук, слезы текли по щекам и падали на пол.
Когда она дошла до полуобморочного состояния, Магалаев встал, закрыл кабинет на ключ и сказал:
- Ладно, я сегодня добрый… Я привык поступать с детьми так, как деды наши поступали и отцы… Выдрать тебя надо, Полушкина, - он расстегнул ремень и начал вытягивать его из брюк. - Задирай юбку, красавица.
Полушкина опешила.
- Что стесняешься? Перед кем попало жопой вертеть она не стесняется! А тут, вишь ты, перед своим преподавателем застеснялась, который тебя учит! Да я, если хочешь знать, тебе как второй отец! Давай, на стол ложись задом кверху и трусы снимай!
Вероника медленно подняла платье, нагнулась, легла на стол и спустила трусы. Она подумала, что лучше уж испытать стыд перед одним человеком, чем перед всей школой и родительским комитетом. Полушкина зажмурилась и напрягла ягодицы в ожидании удара.
- Расслабься, Полушкина, - Магалаев похлопал ее по попе, - расслабься, не так больно будет… Наши военнопленные… когда их били фашисты, хорошо знали… если хочешь, чтобы тебе не сломали кости, расслабь мышцы.
Вероника похолодела, она представила, как военрук ломает ей таз, и съежилась еще больше.
- Расслабься, я сказал! - заорал Магалаев и хлопнул кулаком по столу. - А то я сейчас передумаю и расскажу всем, чем ты занималась в кабинете биологии!
Полушкина от страха начала подвывать, но ягодицы расслабила.
- Чпок, - что-то негромко хлопнуло у нее за спиной. Вероника осторожно повернула голову и увидела, что военрук выдавливает себе на ладонь чего-то из тюбика.
- Что это? - спросила она слабым голосом.
- А? - Бронислав Иванович поднял голову. - Это, Полушкина, мазь от ушибов… Чтоб у тебя на жопе синяков видно не было… Отвернись.
Она отвернулась и зажмурилась. Холодная рука Магалаева коснулась ее ягодиц. Мурашки побежали по спине. Военрук провел рукой по заду и схватил Вику между ног.
- Ой! Что вы делаете?!
- Молчать!.. Молчи теперь, Полушкина. Раньше нужно было ойкать, когда тебя этот пидор напяливал! А теперь помалкивай лучше, - он тяжело дышал и водил рукой у Полушкиной между ног.
- Ну что вы, - Вероника попыталась повернуть голову и увидела, что военрук без штанов и дрочит.
Магалаев прижал ее голову к парте.
- Лежать!
Страшная истина открылась Веронике. Их пожилой, всеми уважаемый учитель военного дела и обществоведения дрочит ! Ничего себе! Он же учитель! Как же это?! Как же идеалы педагогики?!. Как же Макаренко?!. Одновременно это открытие немного успокоило Веронику. Ну и что такого? Пусть на нее немного подрочит, зато никому ничего не расскажет… Пусть немного подрочит - от нее не убудет… Это не больно… Ремнем больнее… И еще Вероника подумала, что теперь она тоже знает тайну военрука, а это…
Она не успела додумать, Магалаев резким движением раздвинул ей ноги и засунул свой грубый прибор в ее нежное полудетское гнездо.
- Ой! - у нее перехватило дыхание. - Что вы делаете, Бронислав Иванович?!. Как вам не стыдно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159