До него было метра четыре, не больше. Вот он, шанс, такой вряд ли еще представится! Амин осторожно нажал ручку дверного замка, распахнул дверцу и резко выпрыгнул из машины. Четыре метра до сквера, до кустов и деревьев он успел пробе-жать и даже успел подумать, что ушел, ушел! Но в это время сзади один за другим сухо щелкнули два выстрела. Обе пули по-пали в голову, и больше Амин ничего не успел.
Борисенко помчался к лежащему в грязи телу, Чекмарев выс-кочил из "Нивы" и побежал следом.
- Ты же убил его...- растерянно пробормотал он, когда Бо-рисенко пощупал пульс на сонной артерии Амина и выпрямился.
- Спать нужно меньше,- хмуро глядя на убитого, сказал Бо-рисенко.- А что прикажешь делать? Если б он ушел - Насте ко-нец. Я же предупредил его: сиди и не дергайся, а он не послу-шал, решил смыться. Идиот. Будем считать, что справедливость восторжествовала. Знаешь, кто это?
- Темно здесь... Кажется, тот, кто повез меня в Карпухи-но. Он у Квочкина служит. Привозил меня в банк, был в кабине-те, когда Квочкин требовал документы, а потом... потом предла-гал меня под лед отправить. Амин, да?
- Не просто Амин. Он - убийца Олега Троицкого. Страшный человек... Но все равно, я не хотел стрелять. Ладно, поехали,- со вздохом сказал Борисенко.
38
Валентина встала с раскладушки, уставилась широко раскры-тыми глазами на Настю.
- Мне страшно.
- Мне тоже,- устало сказала девушка.- Так давно, что я уже привыкать стала.
- Я не хочу здесь оставаться!- заявила Валентина.
Настя пожала плечами. Что тут можно сказать? Она тоже не хочет, да разве можно выбраться отсюда? Уже пыталась убежать с другой дачи, в другой деревне - только хуже себе сделала. Го-ворила ведь об этом Вале, она что, не поняла?
- Не хочу здесь оставать, мне страшно, мне срочно нужно в Москву!истерично закричала Валентина.
- Не надо, Валя, успокойся,- Настя поднялась с кушетки, присела рядом, попыталась обнять женщину.- Будешь кричать - только разозлишь их. Они не любят этого. Пожалуйста, успокой-ся, хорошо, что они пока не трогают нас...
Валентина резко оттолкнула Настю, побежала вверх по лест-нице, принялась колотить кулаками в дверь.
- Немедленно откройте! Я требую, чтобы мне открыли дверь!- истошно вопила она.
Настя вернулась к своей кушетке, забралась на нее с нога-ми, испуганно прижалась к холодной стене. Странная женщина, эта Валя. Не очень-то похожа на бедолагу, которая живет с пь-яницей и подрабатывает проституцией. Прическа у нее модная, ногти ухоженные, да и вообще, заметно, что следит за собой, пользуется дорогой косметикой. Странно и то, что она оказалась тут. Документы Олега - такое важное и опасное дело для "Расц-вет-банка", что никого постороннего к нему и близко не подпус-тят. И вдруг - какая-то проститутка... А если узнает что-то важное, а потом расскажет кому не следует?
Дверь открылась и в проеме возник мрачный, небритый тип.
- Чё орешь?- спросил он.
- Я хочу уехать отсюда! Немедленно! Я хочу встретиться с моим... с моим банкиром, понятно тебе?! Отвези меня в Москву.
- А в Париж не хошь? Заткни пасть и вали вниз, пока я добрый. Будешь вякать - накажу, шлюха гнилая.
- Как ты смеешь, гадина проклятая?! Да я... я уничтожу тебя, понял?! Позвони в Москву и скажи, что я хочу уехать от-сюда! Деньги отдам! Или будет хуже!
Мельник мрачно кивнул, шагнул вперед и хлестко ударил женщину по щеке. Она бы свалилась вниз, но он схватил ее руку, завернул за спину так, что Валентина взвыла от боли. И, вце-пившись другой рукой в волосы на затылке, повел вниз. А там еще сильнее наклонил ее, сунул пятерню между ног, засопел и вдруг резко пнул Валентину коленом. Она "рыбкой" нырнула на свою раскладушку.
Завизжала, забилась в истерике, а Настя еще плотнее при-жалась к стене, в ужасе зажимая себе рот, чтобы не закричать. Только бы он ни посмотрел на нее, только бы ни подошел!
- Заткнись!- приказал Валентине Мельник.- Будешь делать то, что тебе скажут. И это - последнее предупреждение.
Он тяжело зашагал вверх, с грохотом захлопнул за собой дверь. Настя опять бросилась к Валентине, видя, что та собира-ется снова идти вверх.
- Валя, Валюша, успокойся, с ними нельзя так разговари-вать. Я уже пробовала, знаю... Пожалуйста, успокойся.
- Как он смел тронуть меня, зараза такая, грязная, подлая тварь? Прикоснуться ко мне?! Я ненавижу их, ненавижу!...- зах-лебываясь слезами, говорила Валентина.- Я чувствую что-то... плохое, ужасное. Мне страшно, страшно!
- Ну ничего, ничего,- Настя обняла ее, ласково гладила по голове.Может быть, нас найдет кто-то хороший, может, освобо-дит... Об этом думай, легче будет.
- Кто найдет, твой писатель, что ли?!- зло выкрикнула Ва-лентина.
- Нет,- опустив голову, тихо сказала Настя.- Он уже ни-когда не найдет меня. Его убили вчера.
- Как вчера?- Валентина вскинула голову, с испугом пос-мотрела на девушку.- Ты же говорила, что банкира, который дал тебе документы, убили, а потом писатель сочинил роман...
- Да, но вчера его тоже убили. Я не хотела тебе говорить об этом... Зачем?
- Ужас какой...- дрожа всем телом, прошептала Валентина.- Что же они за звери такие, а?.. Но может, они врут? Хотят на-пугать тебя, хотят... Кошмар!
- Мне все равно,- прошептала Настя. Если Сережа остался жив, я все равно недостойна его. Столько боли причинила ему, столько горя, что... Нет. Я дрянь, Валя, самая настоящая дрянь. Если он жив... он даже смотреть на меня не станет...
Валентина скрипнула зубами, но ничего не сказала. Она уже не просто жалела о том, что ввязалась в эту жуткую историю - она дрожала от страха за свою жизнь.
Красная "Нива" мчалась по вечернему шоссе, с шипением разбрызгивая влагу, затаившуюся в ямах и выбоинах глянце-во-черного асфальта. Борисенко уверенно гнал машину вперед. Еще на подъезде к окружной он остановился, минут пять изучал атлас Московской области, что-то бормотал себе под нос, водил пальцем по страницам, а потом решительно включил скорость. Чекмарев не сомневался - он знает, куда и как ехать. Если поб-лизости от Карпухино разобрался, как подъехать к деревне с другой стороны, незаметно и так, чтобы опередить бандитов, то уж теперь и подавно не заплутает.
Когда ехали по Москве, Борисенко рассказал, что Настю держат в деревне Рузвинки, в подвале, дверь которого находится в кухне за старым шкафом. С нею - жена Амина, теперь уже вдо-ва... Значит, пока Насте не угрожает опасность, пытаются хит-ростью выведать, где документы. Хотелось верить, что это имен-но так. Надолго ли у них терпения хватит, и что будет после того, как узнают о гибели одного из главных своих злодеев, Чекмарев не знал.
За Москвой говорить расхотелось обоим, поэтому, ехали молча. Шипела вода под колесами, уверенно и мощно урчал двига-тель "Нивы", черная лента асфальта зловеще блестела в лучах фар. Чекмарев пытался думать о Насте, о возможной скорой встрече, но в памяти застыла картина совсем недавнего прошло-го: безжизненное тело мужчины в грязи. Вот как это бывает... Два выстрела - и нет человека. Завтра в газетах напишут об этом, по телевидению расскажут, а может и покажут: очередное убийство в Москве, возбуждено уголовное дело... Конечно, он преступник, убийца, это он с чурбаноголовым расстреляли "Воль-во" у Карпухино, и заслуживает самого сурового наказания, мо-жет быть, смертной казни, но все равно, муторно было на душе. Убит человек, убит в мирном городе, в столице - так же нельзя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Борисенко помчался к лежащему в грязи телу, Чекмарев выс-кочил из "Нивы" и побежал следом.
- Ты же убил его...- растерянно пробормотал он, когда Бо-рисенко пощупал пульс на сонной артерии Амина и выпрямился.
- Спать нужно меньше,- хмуро глядя на убитого, сказал Бо-рисенко.- А что прикажешь делать? Если б он ушел - Насте ко-нец. Я же предупредил его: сиди и не дергайся, а он не послу-шал, решил смыться. Идиот. Будем считать, что справедливость восторжествовала. Знаешь, кто это?
- Темно здесь... Кажется, тот, кто повез меня в Карпухи-но. Он у Квочкина служит. Привозил меня в банк, был в кабине-те, когда Квочкин требовал документы, а потом... потом предла-гал меня под лед отправить. Амин, да?
- Не просто Амин. Он - убийца Олега Троицкого. Страшный человек... Но все равно, я не хотел стрелять. Ладно, поехали,- со вздохом сказал Борисенко.
38
Валентина встала с раскладушки, уставилась широко раскры-тыми глазами на Настю.
- Мне страшно.
- Мне тоже,- устало сказала девушка.- Так давно, что я уже привыкать стала.
- Я не хочу здесь оставаться!- заявила Валентина.
Настя пожала плечами. Что тут можно сказать? Она тоже не хочет, да разве можно выбраться отсюда? Уже пыталась убежать с другой дачи, в другой деревне - только хуже себе сделала. Го-ворила ведь об этом Вале, она что, не поняла?
- Не хочу здесь оставать, мне страшно, мне срочно нужно в Москву!истерично закричала Валентина.
- Не надо, Валя, успокойся,- Настя поднялась с кушетки, присела рядом, попыталась обнять женщину.- Будешь кричать - только разозлишь их. Они не любят этого. Пожалуйста, успокой-ся, хорошо, что они пока не трогают нас...
Валентина резко оттолкнула Настю, побежала вверх по лест-нице, принялась колотить кулаками в дверь.
- Немедленно откройте! Я требую, чтобы мне открыли дверь!- истошно вопила она.
Настя вернулась к своей кушетке, забралась на нее с нога-ми, испуганно прижалась к холодной стене. Странная женщина, эта Валя. Не очень-то похожа на бедолагу, которая живет с пь-яницей и подрабатывает проституцией. Прическа у нее модная, ногти ухоженные, да и вообще, заметно, что следит за собой, пользуется дорогой косметикой. Странно и то, что она оказалась тут. Документы Олега - такое важное и опасное дело для "Расц-вет-банка", что никого постороннего к нему и близко не подпус-тят. И вдруг - какая-то проститутка... А если узнает что-то важное, а потом расскажет кому не следует?
Дверь открылась и в проеме возник мрачный, небритый тип.
- Чё орешь?- спросил он.
- Я хочу уехать отсюда! Немедленно! Я хочу встретиться с моим... с моим банкиром, понятно тебе?! Отвези меня в Москву.
- А в Париж не хошь? Заткни пасть и вали вниз, пока я добрый. Будешь вякать - накажу, шлюха гнилая.
- Как ты смеешь, гадина проклятая?! Да я... я уничтожу тебя, понял?! Позвони в Москву и скажи, что я хочу уехать от-сюда! Деньги отдам! Или будет хуже!
Мельник мрачно кивнул, шагнул вперед и хлестко ударил женщину по щеке. Она бы свалилась вниз, но он схватил ее руку, завернул за спину так, что Валентина взвыла от боли. И, вце-пившись другой рукой в волосы на затылке, повел вниз. А там еще сильнее наклонил ее, сунул пятерню между ног, засопел и вдруг резко пнул Валентину коленом. Она "рыбкой" нырнула на свою раскладушку.
Завизжала, забилась в истерике, а Настя еще плотнее при-жалась к стене, в ужасе зажимая себе рот, чтобы не закричать. Только бы он ни посмотрел на нее, только бы ни подошел!
- Заткнись!- приказал Валентине Мельник.- Будешь делать то, что тебе скажут. И это - последнее предупреждение.
Он тяжело зашагал вверх, с грохотом захлопнул за собой дверь. Настя опять бросилась к Валентине, видя, что та собира-ется снова идти вверх.
- Валя, Валюша, успокойся, с ними нельзя так разговари-вать. Я уже пробовала, знаю... Пожалуйста, успокойся.
- Как он смел тронуть меня, зараза такая, грязная, подлая тварь? Прикоснуться ко мне?! Я ненавижу их, ненавижу!...- зах-лебываясь слезами, говорила Валентина.- Я чувствую что-то... плохое, ужасное. Мне страшно, страшно!
- Ну ничего, ничего,- Настя обняла ее, ласково гладила по голове.Может быть, нас найдет кто-то хороший, может, освобо-дит... Об этом думай, легче будет.
- Кто найдет, твой писатель, что ли?!- зло выкрикнула Ва-лентина.
- Нет,- опустив голову, тихо сказала Настя.- Он уже ни-когда не найдет меня. Его убили вчера.
- Как вчера?- Валентина вскинула голову, с испугом пос-мотрела на девушку.- Ты же говорила, что банкира, который дал тебе документы, убили, а потом писатель сочинил роман...
- Да, но вчера его тоже убили. Я не хотела тебе говорить об этом... Зачем?
- Ужас какой...- дрожа всем телом, прошептала Валентина.- Что же они за звери такие, а?.. Но может, они врут? Хотят на-пугать тебя, хотят... Кошмар!
- Мне все равно,- прошептала Настя. Если Сережа остался жив, я все равно недостойна его. Столько боли причинила ему, столько горя, что... Нет. Я дрянь, Валя, самая настоящая дрянь. Если он жив... он даже смотреть на меня не станет...
Валентина скрипнула зубами, но ничего не сказала. Она уже не просто жалела о том, что ввязалась в эту жуткую историю - она дрожала от страха за свою жизнь.
Красная "Нива" мчалась по вечернему шоссе, с шипением разбрызгивая влагу, затаившуюся в ямах и выбоинах глянце-во-черного асфальта. Борисенко уверенно гнал машину вперед. Еще на подъезде к окружной он остановился, минут пять изучал атлас Московской области, что-то бормотал себе под нос, водил пальцем по страницам, а потом решительно включил скорость. Чекмарев не сомневался - он знает, куда и как ехать. Если поб-лизости от Карпухино разобрался, как подъехать к деревне с другой стороны, незаметно и так, чтобы опередить бандитов, то уж теперь и подавно не заплутает.
Когда ехали по Москве, Борисенко рассказал, что Настю держат в деревне Рузвинки, в подвале, дверь которого находится в кухне за старым шкафом. С нею - жена Амина, теперь уже вдо-ва... Значит, пока Насте не угрожает опасность, пытаются хит-ростью выведать, где документы. Хотелось верить, что это имен-но так. Надолго ли у них терпения хватит, и что будет после того, как узнают о гибели одного из главных своих злодеев, Чекмарев не знал.
За Москвой говорить расхотелось обоим, поэтому, ехали молча. Шипела вода под колесами, уверенно и мощно урчал двига-тель "Нивы", черная лента асфальта зловеще блестела в лучах фар. Чекмарев пытался думать о Насте, о возможной скорой встрече, но в памяти застыла картина совсем недавнего прошло-го: безжизненное тело мужчины в грязи. Вот как это бывает... Два выстрела - и нет человека. Завтра в газетах напишут об этом, по телевидению расскажут, а может и покажут: очередное убийство в Москве, возбуждено уголовное дело... Конечно, он преступник, убийца, это он с чурбаноголовым расстреляли "Воль-во" у Карпухино, и заслуживает самого сурового наказания, мо-жет быть, смертной казни, но все равно, муторно было на душе. Убит человек, убит в мирном городе, в столице - так же нельзя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91