В инициативную группу входили, кроме Н. Н. Бадмаева, профессора Л. Л. Васильев (руководитель отдела общей физиологии нервной системы Института мозга), К. И. Поварнин (психоневролог), А. К. Борсук (зав. кафедрой психологии Института физической культуры им. П. Ф. Лесгафта), М. В. Елкин (зав. кафедрой акушерства и гинекологии 2-го Ленинградского медицинского института), М. Д. Тушинский (руководитель диагностической клиники 1-го Ленинградского медицинского института), Я. И. Периханянц (зав. кафедрой физиотерапии и бальнеологии того же института), А. Ф. Гаммерман, А. Б. Вериго (зав. лабораторией Радиевого института); востоковеды академики Ф. И. Щербатской, В. М. Алексеев, А. Н. Самойлович, профессор А. И. Востриков. Правда, к этому времени ушли из жизни профессора В. В. Савич и Н. Д. Бушмакин, переехали в Москву А. Д. Сперанский и И. А. Обергард, который вскоре был арестован. Скончался А. М. Горький, проявлявший большой интерес к тибетской медицине. Возглавлял группу профессор В. П. Кашкадамов, физиолог и гигиенист, которому довелось «сражаться» с эпидемиями чумы не только в России, но и в Маньчжурии, а также в Индии. С первых дней советской власти он активно участвовал в организации здравоохранения в Петрограде.
Список членов инициативной группы явился знаменательным для признания тибетской медицины. Ведь в постановлении УМС Наркомздрава РСФСР подчеркивалось, что между современной научной и восточной медициной существует такая же разница, как между химией и алхимией, астрономией и астрологией, и что изучение «Тибетской медицины» (это понятие заключалось в кавычки) может принести пользу лишь в том случае, если будет проводиться людьми, вооруженными современными научными методами. Члены инициативной группы были именно такими специалистами.
Открытие нового лечебного учреждения во главе с Н. Н. Бад-маевым намечалось на июнь 1937 года. Шли ремонтные работы, комплектовался штат. Но над коллективом клиники уже сгущались тучи. 8 апреля был арестован профессор А. И. Востриков, который читал для врачей лекции по тибетскому языку. Это был молодой, но уже достаточно известный в научных кругах специалист. Его работа «Тибетская историческая литература», по мнению академика Ф. И. Щербатского, «послужила к славе и гордости Советской науки». Труд этот, однако, увидел свет лишь в 60-е годы.
Арест Вострикова был сигналом опасности, но подготовка клиники к открытию не прекращалась. Начались занятия на курсах хейротерапии (восточного массажа), а через несколько месяцев выпускники курсов были зачислены в клинику. По приглашению Н. Н. Бадмаева в Ленинград прибыли врачи Данзанов, Жапов, Гомбаев, Догбаев и переводчик Санданов. Больница готовилась принять первых пациентов.
Шла весна 1938 года. 20 марта арестовали сотрудницу научно-литературного кабинета клиники Н. П. Вострикову. 10 апреля была создана комиссия, и с 16 ч 30 мин в клинике в срочном порядке началась инвентаризация. А 20 апреля арестовали руководителя и организатора клиники Н. Н. Бадмаева. У него остались три сына — Михаил, Кирилл, Андрей. К их чести, они не отреклись от отца, как это нередко бывало в те трудные годы, а пытались доказать его невиновность, направив письмо об этом Л. П. Берии. Ответа они не получили.
Приговором Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 26 февраля 1939 года Н. Н. Бадмаева осудили на 10 лет ссылки в лагеря строгого режима без права переписки. Его обширный медицинский архив, книги и переписка были изъяты во время обыска. Судьба их в настоящее время неизвестна. Н. Н. Бадмаев не вернулся из заключения. По настойчивым ходатайствам сыновей он был посмертно реабилитирован в 1956 году.
Приглашенные им восточные специалисты и многие активные сторонники изучения тибетской медицины также были арестованы. Их судьба неизвестна.
Арестованную в 1937 году Е. Ф. Бадмаеву реабилитировали в 1957 году. Ей удалось сохранить фамильные рецепты, которые находятся сейчас у внуков П. А. Бадмаева.
Со смертью Н. Н. Бадмаева попытки поставить изучение тибетской медицины на научную основу заглохли на долгие годы.
Только теперь, через 60 лет после тех трагических событий, можно сказать, что изучение врачебной науки Тибета как целостной системы воззрений на здоровье и болезнь с вытекающими отсюда принципами профилактики, диагностики, лечения и профессиональной этики еще только начинается.

ЛАБОРАТОРИЯ ОККУЛЬТИЗМА
Второй миф из числа тех, о которых пойдет у нас сегодня разговор, имеет совершенно иную природу и повествует о знаниях — древних, сокровенных и, как правило, утраченных. И, следовательно, как и было обещано, нам предстоит ненадолго вернуться к тайнам.
Многие задавались и поныне задаются безответным вопросом: как могло случиться, что в ходе русской революции ко власти пришли большевики — горстка, на фоне прочих сил едва различимая? Что это: историческая неизбежность или случайность? Чудо или судьба? Но самое интересное, что вопрос этот, судя по всему, не давал покоя и самим победителям. Власть, упавшая в руки воистину едва ли не чудом, остро в чуде же и нуждалась, дабы ее удержать. Все первые годы она висела буквально на волоске, и требовались невероятные изворотливость, жестокость и напряжение сил, чтобы волосок этот не оборвался. Как показывает история, хватило всего — изобретательных политиков и мосинских трехлинеек, обманутых и уверовавших в идею. Искателей чуда хватило тоже. Впрочем, особого недостатка в этих последних человечество не ощущало никогда: нельзя сказать, чтобы психологический этот тип являлся особо распространенным, но зато всегда отличался завидной неистребимостью.
«Новая власть, — пишет в своем эссе Олег Шишкин, — чем-то напоминала средневековых феодалов, которые, с одной стороны, преследовали в своих владениях всяческую ересь и отправляли колдунов и ведьм на костер, а с другой — втайне пытались решить проблему получения философского камня, эликсира жизни, превращения обычных металлов в золото». Все так. Но будем справедливыми: феодал феодалу рознь. Одни из поколения в поколение рачительно обустраивали свои владения, расширяли их всеми дозволенными временем способами, укрепляли свою власть и пополняли казну то грабежами, то налогами (правда, грань между этими понятиями можно провести не всегда). Другие же расточали скопленное предками в тщетной надежде разом решить все проблемы, приобщившись к тайнам алхимии или магии. Судьба последних, чаще всего, оказывалась весьма печальной (правда, их наследникам приходилось еще хуже).
Феномен этот в высшей степени интересен. Он проистекает от пылкого нетерпения сердца, и в этом смысле все искатели философского камня и достигаемой революционным путем социальной справедливости суть души родственные — им подавай великое благо немедленно, сейчас и здесь. Даже то обстоятельство, что на «Великое делание» или подготовку вооруженного восстания могут уйти десятилетия, истратиться вся жизнь, в расчет не принимается: может ведь и завтра повезти. Или — послезавтра. .. или — когда-нибудь… но непременно. Временами обе эти ипостаси — ревнителя тайных знаний и борца за всеобщее счастье — соединяются в одном человеке. Именно так и произошло с главным героем повествования о большевистских искателях Шамбалы — начальником Спецотдела при ОГПУ Глебом Ивановичем Бокием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189