334
gcg - абсолютно, существует только абсолют. Но
gi-b - значит иметь какой-нибудь существенный признак, а
еть признак - значит отличаться от всего прочего и прежде
псего от своего противоположного. Абсолютное есть. Следо-
ддедьно, оно нуждается для своего бытия в ином, т. е. в не-аб-
солютои, т. е. в относительном. Или абсолютное есть, тогда
обходимо должно быть и относительное (в крайнем случае
"рппимя хотя бы его возможность). Или относительного
цего нет, тогда нет и ничего абсолютного.
X. Вечность и время, а) Говорят: все временно и нет
ничего вечного. Позвольте, а может кончиться ваше временное
и ваше время? Или может, или не может. Допустим, что время
никогда не кончится. Так, значит, оно - вечно? Тогда чего же
вы врали, что всё временно? Но допустим, что время может
кончиться. Тогда, однако, получается уже полный скандал:
время кончилось, а наступило - что" Наступило или опять
временное, или вне-временное. Если - опять временное, -
значит, время вовсе не кончилось; если - вне-временное, то
как же вы утверждали, что <нет ничего вечного>? Итак, или
все временно, но тогда есть и вечность и прежде всего само же
время вечно; или нет никакой вечности, - тогда нет и ничего
временного.
Ь) Все вечно, и нет ничего по существу своему временного;
время есть только субъективная иллюзия. Вечность существует.
Чтобы существовать, надо отличаться от того, что не есть веч-
ность. Вечность, стало быть, предполагает, если только она
действительно есть, нечто не-вечное, от чего она, чтобы быть,
отличается. Но не-вечное есть временное. След., вечность
предполагает время. Однако вечность охватывает все, что
было, есть и будет; и, кроме нее, ничего нет. Тогда - что же,
кроме вечности, может быть временным? Очевидно, времен-
ной может быть только сама же вечность. Итак, время - вечно,
а вечность - временна.
XI. Целое и часть, а) Всякое целое делится на части.
Если целое есть только сумма своих частей, то это значит, что
нет никакого целого, ибо раз оно не содержится в каждой от-
дельной части (а если бы содержалось, тогда нечего было бы и
говорить о сумме частей), то оно не содержится и во всех вмес-
те взятых частях. Следовательно: или целое есть - тогда оно
не делится на свои части; или оно делится - тогда нет ника-
кого целого.
Ь) Никакое целое не делится на свои части. Если целое не
Делится, тогда в нем нет никакого различия. А если нет разли-
335
чия, оно есть некая абсолютная единица. В таком случае поче-
му я должен считать ее целым?
Целое и делится, и не делится на свои части.
XII. Од нон многое. Все предыдущие антиномии, в сущ
ности, можно свести к этой одной, как к простейшей, - кото-
рую можно формулировать и как антиномию бытия и не
бытия, или су щегол не-сущего.
а) Одно, если только оно одно, ни от чего не отличается и,
след., не есть нечто, есть ничто. Если же оно - нечто, оно тре-
бует для себя иного, т. е. не-одного, от чего оно отличалось
бы. Но не-одно есть многое. След., одно, чтобы быть, нужда-
ется во многом. Или нет никакого иного, тогда нет и никакого
одного; или одно есть, но тогда есть и многое. А так как все есть.
именно одно и ничего, кроме этого одного <всего>, нет, то,
след., не что иное, как именно это же одно, и есть многое.
Ь) Многое, если оно только есть многое, не есть ни в
каком смысле одно, ибо иначе мы и не называли бы его толь-
ко многим. Но если многое не содержит в себе никакого един-
ства, тогда оно и не состоит из отдельных частей, ибо каждая
часть тоже была бы чем-то одним. Многое же, которое не есть
многое разных отдельных единиц и даже никаких отдельных
единиц в себе не содержит, очевидно, вовсе не есть многое.
Итак, если есть многое, то есть и одно; а если нет одного, то и;
нет никакого многого. Таким образом, ни монизм (голый), ни
плюрализм (голый) не могут быть оправданы чисто диалекти- 1
чески. Их оправдание - в мифологии и в догматическом бо- 1
гословии.
9. Всех этих антиномий совершенно достаточно, чтобы
убедиться, как часто мы не ввдим мифа под системой рассуж-
дения, имеющей всю видимость науки, научности и логичес-
кой оправданности. Только потому не видно здесь мифа, что
эти учения уже давным-давно получили форму догмата, а
миф не есть догмат. Миф, говорили мы, всегда личностен и
историчен, догмат же живет абсолютизацией и логикой. Миф
есть непосредственно воспринимаемое личностно-историчес-
кое бытие; догмат же всегда есть научно-диалектическая сис-
тема или принцип ее. Поэтому я и привел целый ряд таких
примеров, где на первом плане их логическая обоснованность
и где обычно не видят никакого вероучения и мифа. Проведе-
ние же четкой диалектики в них как раз показывает, что это не
только диалектика, что миф с огромной силой врывается в
сферу диалектики и совершенно по-своему перераспределяет
ее категории. На приведенных примерах удобно учиться раз-
336
"мчать миф и догмат, непосредственную веру и логическое
дание, сверхъестественное откровение и догматическое бого-
словие.
Цт, миф не есть дммпт, нп-истприя. нергииное.
"цпипр игти фpнnмfнягтгnf прпяппр.ние и становление
рццч_ ттичнпг.тнпгп в мифе. e-.c.Th г.тянпнпоние историческое.
урч"- миф сеть личнпгтнпр PIM-TMP-., данное llcmopu-
чек"-
X. Миф не есть историческое событие как таковое. Легче
дгп ПОНЯТЬ историю УЯУ ряп фпктпд прИЧИННО СВЯЗанНЫХ
ржду собою. Для понимания мифа это дает чрезвычайно
мало. Факты сами по себе глухи и немы. Факты непонятые
даже не суть история. История всегда есть история понятых
или понимаемых фактов (причем понятых или понимаемых,
конечно, с точки зрения личностного бытия). В историческом
процессе можно различать три слоя.
1. Во-первых, тут перед нами природно-вещественный слой.
История есть действительно ряд каких-то фактов, причинно
влияющих друг на друга, вызывающих друг друга, находящих-
ся во всестороннем пространственно-временном общении.
Кто-то воевал с кем-то, потом было разрушение страны,
потом случилась еще тысяча разных фактов и т. д. Покамест
история есть история этих фактов, она вовсе даже не есть ис-
тория. Это - сырые материалы, которые, при условии внесе-
ния в них каких-то совершенно новых точек зрения, могут
стать историческими материалами. Все эти статистические
таблицы и процентные исчисления никакого отношения как
таковые к истории не имеют. Констатирование голых указов,
распоряжений и постановлений; исчисление количества и ха-
рактера податей и налогов; описание хода военных действий,
колонизации, всякого технического оборудования и пр. и
пр. - все это никакого отношения к истории не имеет, если
эти факты берутся как факты, даже пусть в их причинной за-
висимости. История не есть природа и не развивается по типу
природных процессов. Природа гораздо абстрактнее, проще и
механичнее истории. И не история есть момент в природе, но
всегда природа есть момент истории. Ибо никто никогда не
воспринимает чистую, вне-историческую природу. На ней
всегда лежит густой слой интуиций данной эпохи, и исключе-
ние их приводит не к природе как предмету обычного челове-
кого восприятия, но к природе как абстрактной формуле
научной мысли. С такой формулой имеем дело не мы, но
337

лишь наш рассудок. И глупо ставить рассудок в такое приви
легированное положение, чтобы все остальное перед ним смол-
кло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67