Спать...
Бережно рука незнакомца приподняла его голову, и край металлической
чаши коснулся его губ. Прохладный терпкий напиток. Мягкая тьма,
окутывающая измученный мозг. Уснуть...
Очнувшись, Хэлкар увидел лица южан, смотревших на него холодно и
недружелюбно:
- Встать можешь?
Хэлкар приподнялся на ложе: это удалось ему неожиданно легко. Боль
ушла, оставив по себе только саднящее воспоминание.
Один из южан крепко, умело стянул его руки кожаным ремнем:
- Иди. Повелитель ждет.
Хэлкар поднялся. Он хорошо умел владеть собой, и сейчас смотрел на
низших с высокомерным презрением
- Куда идти? - бросил он.
- Тебе покажут дорогу, - в голосе харадца звучала плохо скрытая
ненависть.
Вскоре оказался Хэлкар в высоком зале перед черным троном Властелина.
Едва взглянув на нуменорца, тот холодно бросил:
- Развяжите ему руки.
Южанин неохотно повиновался.
- Идите.
Харадцы безмолвно поклонились и вышли. Воцарилось молчание.
- Особую пытку придумываешь для меня, Проклятый? - холодно сказал
Хэлкар и поднял глаза на Властелина. И замер. То же усталое, с тонкими
чертами лицо, что склонялось над ним; внимательный взгляд
пронзительно-светлых глаз - и такой же светлый камень в узком стальном
обруче.
- Приветствую тебя, Хэлкар-нуменорец. Ты хотел встретиться со мной?
Вот мы и встретились.
- Да, вот мы и встретились. Жаль, что меча нет в моих руках, -
процедил Хэлкар. Саурон только грустно улыбнулся в ответ. И нуменорцу
вдруг стало мучительно стыдно за свои слова.
...Осторожные прикосновения ледяных рук. Боль, медленно покидающая
тело...
- И ты нанес бы удар... воин высшей расы? - в голосе Черного
прозвучала печальная насмешка.
- А ты что же, высшими считаешь своих рабов-харадцев?
Саурон вздохнул. - Я не делю людей на высших и низших... И харадцы -
не рабы мне! - последние слова прозвучали резко, как удар плети, - народ
Ханатта - мои союзники и ученики. А у вас даже и название этой страны
неизвестно. Харад. Юг. Дикари, низшие. Созданные для того, чтобы служить
вам, Избранникам Валар!
Саурон поднялся.
- Иди за мной.
И, так как Хэлкар стоял неподвижно, Черный подошел к нему, сжал его
руку ледяными пальцами и, глядя в глаза повторил:
- Иди.
На черный скальный трон на вершине горы усадил Саурон нуменорца и
сказал глухо:
- Моими глазами будешь видеть ты, моими ушами слышать, и ничто не
будет скрыто от тебя. Смотри и слушай.
И содрогнулся Хэлкар: в эльфийских хрониках читал он историю Хурина и
хорошо помнил, кто произнес эти слова тогда.
Помнил это и Саурон, и страдание исказило черты его. И он ушел,
оставив Хэлкара одного.
И Хэлкар смотрел и слушал. Видел он людей Востока и Юга; и были они
мудрее, чем Избранники Валар. Видел он деяния нуменорцев в Средиземьи:
там, где проходили они, оставались пожарища вместо городов, пустыни вместо
пашен и пастбищ, рабы вместо свободных. Так шли они, по колено в крови, не
щадя никого: что за дело высшим до низших людишек! И гордые женщины
становились игрушками победителей, и кровь их детей лилась на алтарях во
славу Валар, и мужья их сгорали на кострах, посылая проклятья высшим...
И казалось Хэлкару: он один виноват в этом. Он - нуменорец, воин,
захватчик. Так же, как они, не знал он пощады; был он так же жесток и так
же уверен в своей правоте. Он смотрел и слушал, и ничто не было сокрыто от
него; и страдания умиравших передавались ему, и безумная, нечеловеческая
боль рвала его душу; и он потерял сознание.
...И вновь, очнувшись, увидел Хэлкар лицо Саурона. И бесконечное
сострадание было в голосе Черного, когда он тихо спросил:
- Больно?
Тогда Хэлкар бросился на колени перед Сауроном и простонал:
- Я видел... Я слышал... Я понял... Чем могу я искупить вину свою?
Возьми жизнь мою, Властелин! Я стану слугой твоим, я пойду за тобой... Но
я - только смертный человек; я слишком мало успею... Если бы я был
бессмертен!..
- Знаешь ли ты, чего просишь? Я могу дать тебе долгую, очень долгую,
почти бесконечную жизнь и великую силу. Тогда многое сможешь свершить ты.
- Я согласен на все, Повелитель!
- Не торопись. Быть может, придет день, когда ты захочешь умереть, но
я не смогу дать тебе смерти, пока не придет твой час. Бессмертие -
страшный дар...
- Я принимаю его!
- Труден и мучителен путь Тьмы, и смерть будет лишь продолжением
пути. Ты будешь проклят, как и я.
- Пусть так. Я согласен. Вина моя слишком велика, и по-иному не
искупить ее. Я иду с тобой.
- Тогда возьми, - Саурон протянул руку и разжал ладонь: железное
кольцо с плоским квадратным черным камнем. Шерл. Камень Тьмы. Хэлкар
понял: это кольцо - одно из Девяти. Но в душе его не было страха - только
боль, скорбь и раскаянье. И он надел Кольцо, и холодом обожгло оно руку
его.
- Повелитель, - глухо сказал он, - Я буду сражаться за тебя. Но меч
мой сломан...
- Он все равно бы не помог тебе. Возьми.
Хэлкар протянул руки, и в ладони ему лег меч в простых черных ножнах.
Рукоять его была - две сплетенные змеи с рубиновыми глазами: камень власти
и несчастья. Нуменорец извлек из ножен бледный клинок, коснулся его губами
и медленно проговорил:
- Я клянусь, Властитель, что буду хранить верность тебе и никогда не
сверну с пути. Я клянусь, что буду помнить. Я не забуду ничего из того,
что видел. Да будет так.
- Тяжел и страшен выбор твой, но ты сам сделал его. Пусть станет
отныне Память венцом твоим.
И на чело нуменорца возложил Саурон узкую стальную корону; и голова
воина склонилась под тяжестью венца, но, выпрямившись, он сказал:
- Я принимаю твой дар, Повелитель мой. Я стал воином Мордора. Аргор -
имя мое с этого дня; врагам твоим не будет пощады: горечь и гнев в сердце
моем, Тьма - путь мой. Я иду.
...Так Хэлкар-нуменорец, принявший имя Аргор, Властелин Ужаса, стал
первым из девяти учеников Саурона, Королем Назгулов. Был он мрачен,
молчалив и замкнут; и войска Мордора беспрекословно подчинялись ему, а
орки страшились его немногим меньше, чем самого Черного Властелина.
И когда странные известия о военачальнике Хэлкаре дошли до государя
Тар-Анкалимона, тот сказал: "Он перешел на сторону Врага. Да будет он
проклят отныне, да будет навеки забыто имя его!"
И имя Хэлкара вычеркнуто было из хроник Нуменора; но были те, кто -
помнил.
О ДУХЕ ЮГА (ТРЕТИЙ НАЗГУЛ)
"На востоке и на юге почти все люди были под властью Врага, и стали
они сильны в эти дни, и построили много городов и каменных стен, и были
они многочисленны и яростны в битве, и железными были их доспехи. Для них
Саурон был царем и богом и они страшно боялись его, ибо обитель свою он
окружил огнем."
"...И сказали они - мы видели, где рождается Солнце.
Мы видели воды Моря Восхода.
Но ныне хотим мы знать, куда уходит оно. Где его путь?
Где воды моря того, где умирает Солнце, и где предел земле?
И один сказал - я иду за Солнцем. Кто идет за мною?
Так шли мы от Морю Восхода к Морю Заката,
Много лет, много поколений.
Мы вывяли и мы роднились, и кровь наша мешалась
С кровью чужих племен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Бережно рука незнакомца приподняла его голову, и край металлической
чаши коснулся его губ. Прохладный терпкий напиток. Мягкая тьма,
окутывающая измученный мозг. Уснуть...
Очнувшись, Хэлкар увидел лица южан, смотревших на него холодно и
недружелюбно:
- Встать можешь?
Хэлкар приподнялся на ложе: это удалось ему неожиданно легко. Боль
ушла, оставив по себе только саднящее воспоминание.
Один из южан крепко, умело стянул его руки кожаным ремнем:
- Иди. Повелитель ждет.
Хэлкар поднялся. Он хорошо умел владеть собой, и сейчас смотрел на
низших с высокомерным презрением
- Куда идти? - бросил он.
- Тебе покажут дорогу, - в голосе харадца звучала плохо скрытая
ненависть.
Вскоре оказался Хэлкар в высоком зале перед черным троном Властелина.
Едва взглянув на нуменорца, тот холодно бросил:
- Развяжите ему руки.
Южанин неохотно повиновался.
- Идите.
Харадцы безмолвно поклонились и вышли. Воцарилось молчание.
- Особую пытку придумываешь для меня, Проклятый? - холодно сказал
Хэлкар и поднял глаза на Властелина. И замер. То же усталое, с тонкими
чертами лицо, что склонялось над ним; внимательный взгляд
пронзительно-светлых глаз - и такой же светлый камень в узком стальном
обруче.
- Приветствую тебя, Хэлкар-нуменорец. Ты хотел встретиться со мной?
Вот мы и встретились.
- Да, вот мы и встретились. Жаль, что меча нет в моих руках, -
процедил Хэлкар. Саурон только грустно улыбнулся в ответ. И нуменорцу
вдруг стало мучительно стыдно за свои слова.
...Осторожные прикосновения ледяных рук. Боль, медленно покидающая
тело...
- И ты нанес бы удар... воин высшей расы? - в голосе Черного
прозвучала печальная насмешка.
- А ты что же, высшими считаешь своих рабов-харадцев?
Саурон вздохнул. - Я не делю людей на высших и низших... И харадцы -
не рабы мне! - последние слова прозвучали резко, как удар плети, - народ
Ханатта - мои союзники и ученики. А у вас даже и название этой страны
неизвестно. Харад. Юг. Дикари, низшие. Созданные для того, чтобы служить
вам, Избранникам Валар!
Саурон поднялся.
- Иди за мной.
И, так как Хэлкар стоял неподвижно, Черный подошел к нему, сжал его
руку ледяными пальцами и, глядя в глаза повторил:
- Иди.
На черный скальный трон на вершине горы усадил Саурон нуменорца и
сказал глухо:
- Моими глазами будешь видеть ты, моими ушами слышать, и ничто не
будет скрыто от тебя. Смотри и слушай.
И содрогнулся Хэлкар: в эльфийских хрониках читал он историю Хурина и
хорошо помнил, кто произнес эти слова тогда.
Помнил это и Саурон, и страдание исказило черты его. И он ушел,
оставив Хэлкара одного.
И Хэлкар смотрел и слушал. Видел он людей Востока и Юга; и были они
мудрее, чем Избранники Валар. Видел он деяния нуменорцев в Средиземьи:
там, где проходили они, оставались пожарища вместо городов, пустыни вместо
пашен и пастбищ, рабы вместо свободных. Так шли они, по колено в крови, не
щадя никого: что за дело высшим до низших людишек! И гордые женщины
становились игрушками победителей, и кровь их детей лилась на алтарях во
славу Валар, и мужья их сгорали на кострах, посылая проклятья высшим...
И казалось Хэлкару: он один виноват в этом. Он - нуменорец, воин,
захватчик. Так же, как они, не знал он пощады; был он так же жесток и так
же уверен в своей правоте. Он смотрел и слушал, и ничто не было сокрыто от
него; и страдания умиравших передавались ему, и безумная, нечеловеческая
боль рвала его душу; и он потерял сознание.
...И вновь, очнувшись, увидел Хэлкар лицо Саурона. И бесконечное
сострадание было в голосе Черного, когда он тихо спросил:
- Больно?
Тогда Хэлкар бросился на колени перед Сауроном и простонал:
- Я видел... Я слышал... Я понял... Чем могу я искупить вину свою?
Возьми жизнь мою, Властелин! Я стану слугой твоим, я пойду за тобой... Но
я - только смертный человек; я слишком мало успею... Если бы я был
бессмертен!..
- Знаешь ли ты, чего просишь? Я могу дать тебе долгую, очень долгую,
почти бесконечную жизнь и великую силу. Тогда многое сможешь свершить ты.
- Я согласен на все, Повелитель!
- Не торопись. Быть может, придет день, когда ты захочешь умереть, но
я не смогу дать тебе смерти, пока не придет твой час. Бессмертие -
страшный дар...
- Я принимаю его!
- Труден и мучителен путь Тьмы, и смерть будет лишь продолжением
пути. Ты будешь проклят, как и я.
- Пусть так. Я согласен. Вина моя слишком велика, и по-иному не
искупить ее. Я иду с тобой.
- Тогда возьми, - Саурон протянул руку и разжал ладонь: железное
кольцо с плоским квадратным черным камнем. Шерл. Камень Тьмы. Хэлкар
понял: это кольцо - одно из Девяти. Но в душе его не было страха - только
боль, скорбь и раскаянье. И он надел Кольцо, и холодом обожгло оно руку
его.
- Повелитель, - глухо сказал он, - Я буду сражаться за тебя. Но меч
мой сломан...
- Он все равно бы не помог тебе. Возьми.
Хэлкар протянул руки, и в ладони ему лег меч в простых черных ножнах.
Рукоять его была - две сплетенные змеи с рубиновыми глазами: камень власти
и несчастья. Нуменорец извлек из ножен бледный клинок, коснулся его губами
и медленно проговорил:
- Я клянусь, Властитель, что буду хранить верность тебе и никогда не
сверну с пути. Я клянусь, что буду помнить. Я не забуду ничего из того,
что видел. Да будет так.
- Тяжел и страшен выбор твой, но ты сам сделал его. Пусть станет
отныне Память венцом твоим.
И на чело нуменорца возложил Саурон узкую стальную корону; и голова
воина склонилась под тяжестью венца, но, выпрямившись, он сказал:
- Я принимаю твой дар, Повелитель мой. Я стал воином Мордора. Аргор -
имя мое с этого дня; врагам твоим не будет пощады: горечь и гнев в сердце
моем, Тьма - путь мой. Я иду.
...Так Хэлкар-нуменорец, принявший имя Аргор, Властелин Ужаса, стал
первым из девяти учеников Саурона, Королем Назгулов. Был он мрачен,
молчалив и замкнут; и войска Мордора беспрекословно подчинялись ему, а
орки страшились его немногим меньше, чем самого Черного Властелина.
И когда странные известия о военачальнике Хэлкаре дошли до государя
Тар-Анкалимона, тот сказал: "Он перешел на сторону Врага. Да будет он
проклят отныне, да будет навеки забыто имя его!"
И имя Хэлкара вычеркнуто было из хроник Нуменора; но были те, кто -
помнил.
О ДУХЕ ЮГА (ТРЕТИЙ НАЗГУЛ)
"На востоке и на юге почти все люди были под властью Врага, и стали
они сильны в эти дни, и построили много городов и каменных стен, и были
они многочисленны и яростны в битве, и железными были их доспехи. Для них
Саурон был царем и богом и они страшно боялись его, ибо обитель свою он
окружил огнем."
"...И сказали они - мы видели, где рождается Солнце.
Мы видели воды Моря Восхода.
Но ныне хотим мы знать, куда уходит оно. Где его путь?
Где воды моря того, где умирает Солнце, и где предел земле?
И один сказал - я иду за Солнцем. Кто идет за мною?
Так шли мы от Морю Восхода к Морю Заката,
Много лет, много поколений.
Мы вывяли и мы роднились, и кровь наша мешалась
С кровью чужих племен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39