– Значит, вот это как… Секс…
– Раньше у тебя такого не бывало?
– Один раз, в Академии. На спор. Но тогда было не так.
– Тебе хорошо?
– Очень. Давай же, Абеляр…
Но теперь в нем проснулось любопытство.
– А тебе тоже прокручивали запись наслаждения? Мне – один раз. На занятиях по технике допроса…
– И мне. Но там же – ничего человеческого; слепой, белый экстаз. – Кожа ее покрылась бисеринками пота. – Еще, дорогой, еще!
– Нет, подожди. – Он вздрогнул от неожиданности – она слишком сильно сжала его запястье. – Я понял, о чем ты говорила. Глупо все это, верно? Мы ведь и так – друзья…
– Я хочу тебя, Абеляр! Давай же, дай мне кончить!
– Но мы же уже поняли точки зрения друг друга… И потом, я же грязный!
– Плевала я на твою грязь! Быстрее! Ради бога, быстрее!
Подчиняясь, он почти минуту механически работал бедрами. Закусив губу, она застонала в предвосхищении; голова ее запрокинулась. Но для него это утратило всякий смысл.
– Я не могу продолжать, – сказал он. – Просто не понимаю, зачем.
– Тогда дай я сама! Ну же!
Он попробовал вызвать в памяти что-нибудь возбуждающее, однако привычный водоворот эротических образов казался сейчас абстрактным и отдаленным, словно нечто, присущее совершенно другому виду. Он вспомнил свою экс-супругу. Вот и с ней секс был чем-то подобным. Обязанностью. Актом вежливости…
Он не двигался, предоставив биться об него ей самой. Наконец она испустила вопль отчаянного наслаждения.
Отстранившись, она вытерла пот с лица и шеи рукавом блузки и застенчиво улыбнулась.
Линдсей пожал плечами:
– Я понял твою точку зрения. Действительно, пустая трата времени. Наверное, убедить в этом остальных будет трудно, но если я достучусь-таки до их здравого смысла…
Она смерила его голодным взглядом:
– Я ошибалась. Для нас это будет вовсе не страшным. Хотя я чувствую себя эгоисткой – ведь ты ничего не получил…
– Но мне просто замечательно! – возразил Линдсей.
– Ты говорил, что любишь меня.
– Это говорил не я, а гормоны… Конечно, я глубоко тебя уважаю, по-товарищески… Извини, что у меня вырвались те слова. Прости меня. Я совсем не то имел в виду, честное слово.
– Не то… – повторила она, надевая блузу.
– Не обижайся. Тебе нужно было узнать, что это такое. И я тебе очень благодарен. Теперь я совершенно новыми глазами смотрю на мир. Любовь.., это понятие не имеет смысла. Может быть, для других, в другие времена…
– Но не для нас?!
– Нет. Я чувствую себя так неудобно… Свести переговоры к сексуальным стереотипам… Ты, без сомнения, нашла это оскорбительным. И неприемлемым.
– Меня тошнит, – сказала она.
ESAIRS XII
24.02.17
– Ну как? Теперь порядок? – спросил президент, морща нос-пуговку. – Не будешь больше про иссушение наших жизненных соков?
– Никак нет, сэр, – отвечал Линдсей с дрожью. – Теперь мне лучше.
– Вот и хорошо. Дип-два, развяжи его.
Та распустила веревки, которыми Линдсей был распят на стене пещеры.
– Я избавился от этого, – сказал Линдсей. – Теперь я все понимаю, но когда супрессанты начали действовать, все стало кристально ясным.
– Тебе, может, и стало кристально ясным, но тут и женатые люди есть. – Сенатор-один крепко взял за руку дела-первого.
– Извините, – сказал Линдсей, растирая занемевшие руки. – Вот на таких штуках они все там сидят. Только Нора теперь бросила. Я и не знал, что так далеко зашло. Они просто не знают жалости. Они не испытывают благопристойного стыда и смущения, сопутствующих сексу. Они меж собой связаны точно и аккуратно, как шестерни. Мы должны совратить их.
Линдсей оглядел присутствующих. Сенатор-три с коротко стриженной головой-тыквой; судья-три, преспокойно ковыряющий ногтем в зубах…
– Будет нелегко, – сказал он.
– Хватит, госсек. – Президент разгладил одну из красных пластиковых лент открытого рукава. – Хватит уже рассусоливать. Эти выблядки кончили депа-три.
– Но доказательства – где доказательства?
– Ты отлично знаешь, что убили они. Мы все знаем. Ты их покрывал, секретарь, и, наверно, правильно делал, но увяз по самые уши. Убивать их – дело не наше. Если бы мы их хотели убить, не снимали бы с корабля пушку.
– Но это же – наша победа. Победа для всех. Мы избавились от оружия массового уничтожения. После этого уже нет ничего невозможного!
– Мы должны уничтожить угрозу. Нас для этого наняли. За это нам механисты должны заплатить. Пока ты там болтал до потери пульса, мы провели разведку. Картографировали туннели. Мы достаточно разобрались в машинах, чтобы их сломать. Мы разгромим этот астероид и уйдем к картелям. К роскошной жизни!
– А их оставите на развалинах?
Спикер парламента ухмыльнулась:
– У них останется наша пушка. Нам она больше не понадобится.
Судья-два погладила ногу Линдсея:
– Все нормально. Опомниться не успеешь, как мы будем в картеле Фемиды развлекаться в каком-нибудь бардаке. В таком-то прикиде – да мехи все повырубятся от зависти!
Она приподняла двумя пальцами плечо своего пластикового платья. Двое сенаторов захихикали.
– И когда?.. – спросил Линдсей.
– Узнаешь. А пока что болтай поменьше.
– А если кто-нибудь из них захочет бежать с нами? – спросил Линдсей.
– Возьмешь ее с собой, – сказал президент.
ESAIRS XII
01.03.17
Линдсей плыл сквозь темноту, волоча за собой нагруженный контейнер. Достигнув цели, он постучал по камню:
– Фазиль! Паоло!
Каменная заслонка заскрипела. В неверном мерцании свечи он увидел Паоло. Высунувшись в туннель по пояс, юноша склонился к Линдсею.
– Да? Чему обязаны?
– Давайте-ка кое-что обсудим.
– Опять ты со своей оргией?
– Мы подготовили запуск. – Линдсей небрежно махнул рукой в сторону контейнера. – Если придем к соглашению, запусков может быть два. – Он улыбнулся. – Услуга за услугу. Я организую вам запуск. Взамен вы поддержите мое предложение по поводу Карнавала.
Поморщившись, Паоло осторожно почесал мокнущие болячки под подбородком.
– Торговать телом ради искусства… Забудь, секретарь. Остальные ни за что не согласятся. Ты только представь, – он понизил голос, – Клео, раздвигающую нога перед этим вашим головорезом капитаном.
– Я же не говорю, что все это будет на самом деле. Я прошу лишь меня поддержать. Вы хотите запустить свою голову, или как?
Паоло оглянулся.
– Я – за, – послышался голос Фазиля.
– Тогда пусть кто-то из вас идет в пусковую и готовит все к запуску. Другой пойдет со мной и поможет зарядить кольцо. А про нашу договоренность – ни слова. Цикому. Ясно?
– Значит, ты организуешь нам запуск, а мы тебя поддерживаем перед остальными. Вроде бы – ты нас обаял и убедил. Так?
– Условия такие. Вы сохраняете мою тайну, а я – вашу. Ну, кто пойдет в пусковую?
– Я, – сказал Паоло.
Скользнув мимо Линдсея в туннель, он исчез в темноте. Из лаза показался Фазиль.
– Что в коробке?
– Улики, – объяснил Линдсей. – Сувениры из прошлых рейдов и тому подобное. Чтобы уж не смущало, если мы здесь осели надолго.
Собственно говоря, это была полуправда. На астероиде нечего было смущаться. Иное дело – картель, где пиратам придется вести себя крайне добропорядочно. Крупнейшие картели, наподобие Фемиды, были довольно щепетильны, и открытое пиратство не поощряли даже в бардачных кварталах – догтаунах.
Пираты загрузили контейнер без его ведома – и велели запустить. Верная примета, что скоро конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Раньше у тебя такого не бывало?
– Один раз, в Академии. На спор. Но тогда было не так.
– Тебе хорошо?
– Очень. Давай же, Абеляр…
Но теперь в нем проснулось любопытство.
– А тебе тоже прокручивали запись наслаждения? Мне – один раз. На занятиях по технике допроса…
– И мне. Но там же – ничего человеческого; слепой, белый экстаз. – Кожа ее покрылась бисеринками пота. – Еще, дорогой, еще!
– Нет, подожди. – Он вздрогнул от неожиданности – она слишком сильно сжала его запястье. – Я понял, о чем ты говорила. Глупо все это, верно? Мы ведь и так – друзья…
– Я хочу тебя, Абеляр! Давай же, дай мне кончить!
– Но мы же уже поняли точки зрения друг друга… И потом, я же грязный!
– Плевала я на твою грязь! Быстрее! Ради бога, быстрее!
Подчиняясь, он почти минуту механически работал бедрами. Закусив губу, она застонала в предвосхищении; голова ее запрокинулась. Но для него это утратило всякий смысл.
– Я не могу продолжать, – сказал он. – Просто не понимаю, зачем.
– Тогда дай я сама! Ну же!
Он попробовал вызвать в памяти что-нибудь возбуждающее, однако привычный водоворот эротических образов казался сейчас абстрактным и отдаленным, словно нечто, присущее совершенно другому виду. Он вспомнил свою экс-супругу. Вот и с ней секс был чем-то подобным. Обязанностью. Актом вежливости…
Он не двигался, предоставив биться об него ей самой. Наконец она испустила вопль отчаянного наслаждения.
Отстранившись, она вытерла пот с лица и шеи рукавом блузки и застенчиво улыбнулась.
Линдсей пожал плечами:
– Я понял твою точку зрения. Действительно, пустая трата времени. Наверное, убедить в этом остальных будет трудно, но если я достучусь-таки до их здравого смысла…
Она смерила его голодным взглядом:
– Я ошибалась. Для нас это будет вовсе не страшным. Хотя я чувствую себя эгоисткой – ведь ты ничего не получил…
– Но мне просто замечательно! – возразил Линдсей.
– Ты говорил, что любишь меня.
– Это говорил не я, а гормоны… Конечно, я глубоко тебя уважаю, по-товарищески… Извини, что у меня вырвались те слова. Прости меня. Я совсем не то имел в виду, честное слово.
– Не то… – повторила она, надевая блузу.
– Не обижайся. Тебе нужно было узнать, что это такое. И я тебе очень благодарен. Теперь я совершенно новыми глазами смотрю на мир. Любовь.., это понятие не имеет смысла. Может быть, для других, в другие времена…
– Но не для нас?!
– Нет. Я чувствую себя так неудобно… Свести переговоры к сексуальным стереотипам… Ты, без сомнения, нашла это оскорбительным. И неприемлемым.
– Меня тошнит, – сказала она.
ESAIRS XII
24.02.17
– Ну как? Теперь порядок? – спросил президент, морща нос-пуговку. – Не будешь больше про иссушение наших жизненных соков?
– Никак нет, сэр, – отвечал Линдсей с дрожью. – Теперь мне лучше.
– Вот и хорошо. Дип-два, развяжи его.
Та распустила веревки, которыми Линдсей был распят на стене пещеры.
– Я избавился от этого, – сказал Линдсей. – Теперь я все понимаю, но когда супрессанты начали действовать, все стало кристально ясным.
– Тебе, может, и стало кристально ясным, но тут и женатые люди есть. – Сенатор-один крепко взял за руку дела-первого.
– Извините, – сказал Линдсей, растирая занемевшие руки. – Вот на таких штуках они все там сидят. Только Нора теперь бросила. Я и не знал, что так далеко зашло. Они просто не знают жалости. Они не испытывают благопристойного стыда и смущения, сопутствующих сексу. Они меж собой связаны точно и аккуратно, как шестерни. Мы должны совратить их.
Линдсей оглядел присутствующих. Сенатор-три с коротко стриженной головой-тыквой; судья-три, преспокойно ковыряющий ногтем в зубах…
– Будет нелегко, – сказал он.
– Хватит, госсек. – Президент разгладил одну из красных пластиковых лент открытого рукава. – Хватит уже рассусоливать. Эти выблядки кончили депа-три.
– Но доказательства – где доказательства?
– Ты отлично знаешь, что убили они. Мы все знаем. Ты их покрывал, секретарь, и, наверно, правильно делал, но увяз по самые уши. Убивать их – дело не наше. Если бы мы их хотели убить, не снимали бы с корабля пушку.
– Но это же – наша победа. Победа для всех. Мы избавились от оружия массового уничтожения. После этого уже нет ничего невозможного!
– Мы должны уничтожить угрозу. Нас для этого наняли. За это нам механисты должны заплатить. Пока ты там болтал до потери пульса, мы провели разведку. Картографировали туннели. Мы достаточно разобрались в машинах, чтобы их сломать. Мы разгромим этот астероид и уйдем к картелям. К роскошной жизни!
– А их оставите на развалинах?
Спикер парламента ухмыльнулась:
– У них останется наша пушка. Нам она больше не понадобится.
Судья-два погладила ногу Линдсея:
– Все нормально. Опомниться не успеешь, как мы будем в картеле Фемиды развлекаться в каком-нибудь бардаке. В таком-то прикиде – да мехи все повырубятся от зависти!
Она приподняла двумя пальцами плечо своего пластикового платья. Двое сенаторов захихикали.
– И когда?.. – спросил Линдсей.
– Узнаешь. А пока что болтай поменьше.
– А если кто-нибудь из них захочет бежать с нами? – спросил Линдсей.
– Возьмешь ее с собой, – сказал президент.
ESAIRS XII
01.03.17
Линдсей плыл сквозь темноту, волоча за собой нагруженный контейнер. Достигнув цели, он постучал по камню:
– Фазиль! Паоло!
Каменная заслонка заскрипела. В неверном мерцании свечи он увидел Паоло. Высунувшись в туннель по пояс, юноша склонился к Линдсею.
– Да? Чему обязаны?
– Давайте-ка кое-что обсудим.
– Опять ты со своей оргией?
– Мы подготовили запуск. – Линдсей небрежно махнул рукой в сторону контейнера. – Если придем к соглашению, запусков может быть два. – Он улыбнулся. – Услуга за услугу. Я организую вам запуск. Взамен вы поддержите мое предложение по поводу Карнавала.
Поморщившись, Паоло осторожно почесал мокнущие болячки под подбородком.
– Торговать телом ради искусства… Забудь, секретарь. Остальные ни за что не согласятся. Ты только представь, – он понизил голос, – Клео, раздвигающую нога перед этим вашим головорезом капитаном.
– Я же не говорю, что все это будет на самом деле. Я прошу лишь меня поддержать. Вы хотите запустить свою голову, или как?
Паоло оглянулся.
– Я – за, – послышался голос Фазиля.
– Тогда пусть кто-то из вас идет в пусковую и готовит все к запуску. Другой пойдет со мной и поможет зарядить кольцо. А про нашу договоренность – ни слова. Цикому. Ясно?
– Значит, ты организуешь нам запуск, а мы тебя поддерживаем перед остальными. Вроде бы – ты нас обаял и убедил. Так?
– Условия такие. Вы сохраняете мою тайну, а я – вашу. Ну, кто пойдет в пусковую?
– Я, – сказал Паоло.
Скользнув мимо Линдсея в туннель, он исчез в темноте. Из лаза показался Фазиль.
– Что в коробке?
– Улики, – объяснил Линдсей. – Сувениры из прошлых рейдов и тому подобное. Чтобы уж не смущало, если мы здесь осели надолго.
Собственно говоря, это была полуправда. На астероиде нечего было смущаться. Иное дело – картель, где пиратам придется вести себя крайне добропорядочно. Крупнейшие картели, наподобие Фемиды, были довольно щепетильны, и открытое пиратство не поощряли даже в бардачных кварталах – догтаунах.
Пираты загрузили контейнер без его ведома – и велели запустить. Верная примета, что скоро конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87