- Это был мужчина. Он нашел следы лошадей. Я видела,
как он шел по ним. Майкл сказал... О, я не хотела этого,
Дэвид, но что я могла сделать?
Глаза ее были полны слез. Я обнял ее, и она заплакала,
положив голову мне на плечо. Я ничем не мог ее успокоить.
Ничем, кроме того, что повторить слова, сказанные Майклом
о том, что сделанное ею было абсолютно необходимым.
Через некоторое время мы медленно пошли обратно. Она
села рядом со все еще спящей Петрой. Я спросил:
- Как насчет его лошади? Она убежала?
Она покачала головой.
- Не знаю. Наверное, у него была лошадь, но когда я
его увидела, он шел по нашим следам пешком.
Я подумал, что стоит вернуться по его следам и найти
привязанную лошадь. Пройдя с полмили, я не нашел лошади, а
также каких-либо следов, кроме тех, что оставили наши
гигантские лошади. Когда я вернулся, Петра уже проснулась и
разговаривала с Розалиндой. День продолжался. Не было слышно
ни Майкла, ни остальных. Несмотря на случившееся, казалось,
что лучше оставаться на месте, чем двигаться днем с риском
быть обнаруженными. Поэтому мы решили ждать.
Вдруг, вскоре после полудня, что-то донеслось до нас.
Это не было мысленным образом, это не имело формы, это
был взрыв отчаяния, подобно крику агонии. Петра вскрикнула
и с плачем кинулась в руки Розалинды. Удар был такой, что
причинил боль всем нам. Розалинда и я смотрели друг на дру-
га широко раскрытыми глазами. Руки мои дрожали. Но мысль
была так бесформенна, что мы не могли даже сказать, от кого
она принята.
Затем была боль и стыд, смесь, перекрываемая безнадеж-
ным отчаянием, характер которого свидетельствовал, что пос-
лала его Кэтрин. Розалинда взяла меня за руку и крепко сжа-
ла. Мы терпели, пока не ослабела острота мысли.
Внезапно вступила Салли, отрывисто и с чувством любви
и сострадания к Кэтрин, а потом с болью, к нам, остальным.
- Они ее сломали. Они сломали Кэтрин. Кэтрин, доро-
гая... Они пытали ее. Вы не смеете осуждать. Это могло слу-
читься с каждым из нас. Она не может сейчас нас слышать...
О, Кэтрин, дорогая... - Ее мысли растаяли в остром отча-
янии.
Майкл, сначала неуверенно, а потом все тверже и тверже
сказал:
- Это война. Когда-нибудь и я убью за то, что они сде-
лали с Кэтрин.
После этого около часа ничего не было слышно... Мы
неубедительно пытались успокоить Петру. Она мало поняла из
того, что произошло, но она уловила интенсивность нашей
тревоги и испугалась.
Потом вновь послышалась мысль Салли, очень тихая,
слабая, как если бы Салли заставляла себя посылать ее.
- Кэтрин созналась, я подтвердила, что она говорила.
Они заставили бы меня тоже, в конце концов. Я... - Она за-
колебалась. - Я не смогу этого выдержать. Только не раска-
ленное железо... Простите меня все... Простите нас обеих...
- Она оборвала свою мысль.
Майкл с беспокойством сказал:
- Салли, дорогая, конечно мы не осуждаем вас...Никто
из нас. Мы понимаем. Но мы должны знать, что вы сказали им.
Как много они знают?
- О мысленных образах... И о Дэвиде, и о Розалинде.
Они были почти уверены в этом, но им нужно было подтверж-
дение.
- О Петре тоже?
- Да... О! О!.. - Донеслась волна угрызения совести и
раскаяния. - Мы вынуждены были... Бедная маленькая Петра...
но они и без нас знали. Это была единственная причина, по
которой Дэвид и Розалинда могли взять ее с собой. Наша ложь
не спасла бы ее.
- О ком еще?
- Ни о ком. Мы сказали, что больше никого не было. Я
думаю, они верят в это. Они все еще задают вопросы. Хотят
узнать побольше. Они хотят знать, как мы создаем мысленные
образы, и как далеко они ощущаются. Я солгала им. Сказала,
что не дальше пяти миль. К тому же, сказала я, на таком
расстоянии они едва различимы... Кэтрин почти без сознания.
Она не может говорить с вами. Но они продолжают задавать
вопросы снова и снова и снова... Ее ноги, Майкл, ее бедные,
бедные ноги...
Мысль Салли окрасилась болью и исчезла.
Все молчали. Я подумал, что мы слишком поражены и изра-
нены. Слова можно было произнести, а затем истолковать, но
мысленные образы были внутри нас, и они причиняли боль...
..........
Солнце уже было низко, и мы начали собираться, когда в
контакт с нами вновь вступил Майкл.
- Слушайте, - сказал он, - они восприняли все это очень
серьезно. Они очень встревожены. Обычно отклонения в районе
легко обнаруживались. Никто не может появиться где-нибудь
без удостоверения, всех вновь рожденных осматривает инспек-
тор. Их особенно встревожило то, что у вас нет никаких внеш-
них признаков. Мы жили около них примерно двадцать лет, и
они ничего не подозревали. Мы ничем не отличаемся от нор-
мальных. Разослано описание вас троих, в нем вы официально
признаны мутантами... Это значит, что вы не люди и лишены
всех прав, какие дает человеку общество... Всякий, кто помо-
гает вам, совершает уголовное преступление. Всякое утаивание
сведений о вас также будет караться.
Следовательно, вы вне закона. Любой может выстрелить в
вас без предупреждения и не будет наказан. Назначена боль-
шая награда, если вас доставят мертвыми, но еще большая за
живых.
Последовала пауза. Мы обдумывали услышанное.
- Не понимаю, - сказала Розалинда. - Если бы нам поз-
волили уйти и не возвращаться...
- Они боятся нас. Они хотят захватить нас и узнать о
нас побольше, поэтому и назначена большая награда. Это уже
не вопрос о правильности облика, хотя говорят они об этом.
Они увидели в нас реальную опасность. Представьте себе, что
нас много, что мы способны улавливать мысли друг друга и
координировать свои действия без необходимых им слов и пос-
ланий, тогда они не смогут контролировать нас и охранять
свою власть. Мы всегда сумеем перехитрить их. Они считают
это очень опасным, поэтому и хотят узнать о нас побольше,
пока нас еще немного. Они считают это вопросом выживания -
и они совершенно правы, вы знаете.
- Они убьют Салли и Кэтрин?
Этот неосторожный вопрос задала Розалинда. Мы ждали
ответа двух девушек. Его не было. Что это значило, мы не
знали. Они могли закрыть свой мозг для нас, могли спать от
истощения, а может они были уже мертвы... Майкл был с этим
не согласен.
- Нет причины убивать их, они и так в их руках. А
убийство вызвало бы большое беспокойство и недовольство,
пока вас не поймали. Об_явить новорожденного ребенка нече-
ловеком из-за физического уродства - это одно дело, а здесь
случай довольно деликатный - это тоже следует учесть.
Людей, знавших их много лет, очень трудно будет заставить
признать девушек нелюдьми. Если они будут убиты, это вызо-
вет большие волнения и недовольство властями.
- Но нас могут убить безнаказанно? - С горечью спроси-
ла Розалинда.
- Вы не в плену и вы не находитесь среди людей, знаю-
щих вас. Для незнакомцев вы всего лишь нелюди, спасающиеся
бегством.
Комментировать это было незачем. Майкл спросил:
- Куда вы отправитесь ночью?
- По-прежнему на юго-запад, - ответил я уверенно. - Мы
думали остановиться где-нибудь в дикой стране, но теперь,
когда каждый охотник может подстрелить нас, нам придется
отправиться в окраины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61