Мы втроем возвращались из Чешина в Варшаву, отец, разумеется, с кучей своих удочек, и на вокзале в Варшаве взяли такси. И тут выяснилась страшная вещь: удочки в машину не вмещались. Сначала отец попытался разместить их в длину и чуть не выбил в такси лобовое стекло, тогда засунул их поперек, выставив концы в оба окошка, и стал цеплять за проезжающие машины. Наконец, в отчаянии запихал их в такси по диагонали и попал мамуле в глаз! Мало того, вытаскивая их из машины перед домом, он удочкой сбил с мамули шляпу! Вне себя мамуля торжественно поклялась немедленно сжечь зловредные удочки, и отец в панике так хорошо их запрятал, что потом долго не мог отыскать. С тех пор ему разрешалось брать с собой в дорогу только одну удочку, да и то складную.
Мы не торопясь привели себя в порядок, не торопясь принялись за ужин, состоящий из купленных по дороге продуктов. Сидя за большим столом, мамуля извлекала из своей знаменитой торбы кучу вещей, съедобных и несъедобных.
- А это что такое? - удивилась она, вытащив большую льняную тряпку не то подстилку, не то большое посудное полотенце. - Вроде у меня ничего такого не было. У Лильки прихватили?
Поскольку мамуля обращалась ко мне, пришлось отвечать:
- А я откуда знаю? Ты сама укладывала свою сумку, я мыла машину.
Мамуля, разумеется, тут же нашла виновного.
- Это, конечно, Янек. Что за наказание с твоим отцом! Янек, ты зачем забрал Лилькину подстилку?
Отец самозабвенно возился в своем углу, не подозревая, что над его головой сгущаются тучи, ничего не слышал и думал только о предстоящем удовольствии.
- Папа! - диким голосом заорала я. - Мама спрашивает, зачем ты забрал у Лильки подстилку?
- Что? - удивился отец. - Какую подстилку?
- Льняную! Пеструю!
- Никаких подстилок я не забирал! С какой стати мне отнимать у Лильки подстилку?
- Я не знаю - с какой, просто спрашиваю!!!
- Что вы тут раскричались? - высунулась Люцина из своей комнаты. - Что за подстилка?
- Да вот гляди сама, в моей сумке оказалась чужая подстилка. Откуда она здесь взялась? Может, это ты ее свистнула у Лильки?
Люцина категорически отвергла гнусные инсинуации. Тут из ванной вернулась Тереса.
- Что за крик вы тут подняли? - осуждающе произнесла она. Воспитанные люди так себя по ночам не ведут.
- А ты можешь с отцом разговаривать шепотом? - обиделась я. - Видишь же, он без очков.
- Кто-то из нас двоих спятил. При чем тут очки? Он что, лучше слышит, когда надевает очки?
- Конечно, ведь в его очки вставлен аппарат для глухонемых, то есть я хотела сказать - для людей с плохим слухом. В очках отец слышит прекрасно и обижается, что это мы так кричим на него.
- Вы и в самом деле кричите. А почему он не носит очки?
- Для зрения они ему не очень нужны. Отец их не любит, жалуется, что давят на уши.
Мамуля последовательно придерживалась темы:
- Тереса, может, ты наконец скажешь, откуда в моей сумке могла появиться эта тряпка? Сама не влезла, а остальных я уже всех опросила.
- А что? - удивилась Тереса. - Разве это не твоя подстилка!
- Не моя, конечно, я свои вещи знаю. В жизни у меня ничего похожего не было. Мне и в голову бы не пришло приобретать такую безвкусицу в желто-зеленые полосы! Ужасное сочетание!
Тереса в ужасе схватились за декольте, как делала всегда в минуты крайнего смятения и сильных душевных волнений.
- И в самом деле не твоя?
- Раз говорю...
- Боже милостивый! А я думала - твоя! Честное слово, я была в этом уверена!
- Так тебе что-то известно о ней?
- Я сама сунула ее в твою сумку! Но я слово даю...
- Ну ладно, так откуда она у тебя появилась? У Лильки свистнула?
На Тересу жалко было смотреть.
- Нет, не у Лильки, - сказала она жалобным голосом. - Висела на стуле, мы собирались, ну я и подумала, что это твоя...
- Да где висела-то?!
- В королевском замке, то есть в их комнате для приезжающих. Но слово даю...
- Стащила королевскую подстилку! - обрадовалась Люцина. - Нашего имущества прибыло! Подстилка прекрасного качества, льняная, почти новая! Еще несколько фабрик - и мы разбогатеем.
Мамуля осуждающе глядела на своих легкомысленных младших сестер.
- Ты и в самом деле украла эту тряпку? - прокурорским тоном спросила она младшую.
- Выходит, украла, - сокрушенно призналась та. - Что теперь делать? И тут же спохватилась: - Да что я такое говорю! Ведь не нарочно же, я была уверена - твоя вещь.
Мамуля расстроилась.
- Езус-Мария, святой Юзеф! Что теперь делать? Хороши, нечего сказать! Нас, как порядочных, пускают в комнаты для приезжих, а мы крадем у них тряпки! Нет, что-то надо обязательно сделать! Янек, ты слышишь, что случилось? Янек!!! Нет, я с ним с ума сойду! Янек, Тереса украла подстилку!!!
- А больше ты ничего не украла? - с надеждой поинтересовалась Люцина. - Лучше сразу признавайся, а то угрызения совести замучают!
Я подлила масла в огонь.
- Подстилка льняная, почти новая. "Покупайте польский лен!" "Польский лен - лучший подарок!" Там у них, за границей, он очень ценится...
Тересу, казалось, кондрашка хватит. Отец наконец расслышал, в чем дело, и теперь пытался получить исчерпывающую информацию о злополучной подстилке. Доведенная до белого каления мамуля обозвала его глухим пнем и бесчувственной колодой - почему-то именно такие сравнения из области лесного хозяйства пришли ей в голову. Люцина поощряла Тересу на дальнейшие подвиги, в качестве очередного предлагая массивную бронзовую люстру, под которой мы сидели.
Пришлось успокаивать разбушевавшееся семейство. Я привела несколько аргументов:
- Во-первых, они могут подумать на тех, кто поселился там после нас. А во-вторых, папа может написать письмо, поблагодарить и сообщить, что по ошибке мы прихватили их подстилку, которую высылаем обратно. Подстилку предварительно выстираем.
- Так пусть сейчас же садится и пишет! - потребовала Тереса.
- Что за спешка! Здесь ее как следует не выстирать, вот видишь, маслом испачкали. Да и к чему такая спешка? Из Варшавы отправим.
- А до тех пор меня будут считать воровкой?!
- Почему именно тебя? Пусть считают меня. Мне не жалко.
- Хорошо тебе говорить, ведь не ты украла! И вообще я не уверена, что лучше отправить из Варшавы. Может, стоит вернуться и потихоньку подбросить на место?
- Я бы не советовала, - каким-то зловещим тоном произнесла Люцина. Может, они уже хватились, знают, что украла ты, ну и близко тебя не подпустят.
- Тогда пусть Янек потихоньку подбросит.
- Разве такое Янеку можно поручить? Он войдет с тряпкой как со знаменем и вручит ее лично директору. А что он при этом ему объяснит - и представить страшно.
В конце концов приняли мое предложение, хотя Тересу мы и не убедили. Первый раз в жизни совершила она кражу, все ее существо было потрясено содеянным, как жить дальше с таким пятном на совести, она просто не представляла, и ей очень хотелось немедленно вернуть украденное законному владельцу. Пришлось, однако, подчиниться большинству. Подстилку Тереса затолкала в свою сумку, заявив, что лично ее выстирает. Люстру мы оставили на месте...
* * *
Остановить машину как раз посередине плотины, по которой шла дорога через Отмуховское озеро, я решительно отказалась, хоть вид отсюда открывался и в самом деле на редкость живописный. Тем не менее входить в конфликт со Службой дорожного движения мне не хотелось. Направлялись мы в Поляницу, где, правда, не было никаких объектов кондитерской промышленности, зато располагался загородный дом одного из знакомых отцу директоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65