- Так, как ты сказала. Сначала отварила вымя в подсоленной воде...
- И сколько времени ты его варила?
- Ну, точно не скажу, несколько минут, оно же мягкое...
Приятельница схватилась за голову.
- Дура, вымя надо было варить как минимум часа два-три. Иначе никакая собака его не откусит. Ты же подала на стол сырое вымечко!
Мамуля с Люциной мужественно перенесли неудачу и уже с утра стали разрабатывать планы, как исправить вчерашнюю ошибку. И решили продолжить охмурение высокого гостя, причем поручить это мне. Я охмурять отказалась категорически. Вот как получилось, что из-за дурацкого вымечка мы оказались в совершенно безвыходном: положении...
Люцина безвыходных положений не признавала и стала искать выход. Новая идея Люцины заключалась в следующем: дать в газеты зашифрованное объявление. Поскольку идея мне не понравилась, я не стала даже расспрашивать, какое именно объявление и как оно будет зашифровано, поэтому мамуля с Люциной решили действовать в обход меня. Они потребовали у Збышека отвезти их в Вислу, где в местной газете временно подвизался один из знакомых журналистов. По знакомству он наверняка их объявление пристроит.
Дом опустел, Лилька поливала в садике цветы, и так получилось, что, когда позвонил Марек, я была в доме одна и сама подняла трубку. Узнав меня по голосу, он торопливо проговорил:
- Вслух моего имени не называй! Никто не должен знать, что я приехал. Каких только глупостей вы не наделали! Не соскучишься с такой семейкой. Можешь встретиться со мной так, чтобы никто из них не знал?
Господи боже, какое счастье, Марек уже здесь! В глубине души я очень беспокоилась о Тересе, но вынуждена была свою тревогу всячески скрывать, чтобы и без того расстроенная мамуля совсем не потеряла голову. Я понимала, что обязательно следует предпринять какие-то решительные меры для розыска Тересы, но одна не могла ни на что решиться. Теперь я не одна, рядом человек, на которого можно положиться. Тот факт, что он объявился в Чешине тайком и просит не сообщать об этом моим родным, ничуть меня не удивил. С одной стороны, я знала методы его работы, с другой - свою родню. По телефону мы обменялись всего парой слов, но я поняла - ему что-то известно. Скорее, скорее с ним увидеться! Договорились встретиться через полчаса в парке, расположенном вдоль реки Ользы, у водопада.
- А Лильку можно взять с собой? - робко поинтересовалась я.
Марек немного подумал.
- Лильку можно, но больше никого. И не пользуйся машиной.
Я еще предупредила Марека, что где-то там, у реки, он может наткнуться на отца, который с утра отправился поудить. Захватив фотографии, кинопленку, портмоне-подковку и электрический фонарик, ибо уже смеркалось, я оторвала Лильку от поливки, и мы отправились в парк. До водопада не торопясь можно было дойти минут за двадцать, если ничто не помешает. Я лично никаких помех не ожидала. И очень ошиблась.
Прежде всего, подойдя к реке, мы встретили отца. Он поймал четыре плотвицы и шел домой. Лилька вручила ему ключ от квартиры и объяснила, как им пользоваться. На это потребовалось время, ибо один ключ открывал два замка, причем один - нормально, а второй - в обратном направлении. Отец никак не мог с этим примириться. С трудом удалось его убедить испробовать действие ключа на практике, и отец, очень недовольный, наконец-то отправился домой. Мы еще долго на него оглядывались - не повернул ли он украдкой опять к реке.
Потом нас остановила пожилая женщина и спросила, не попадалась ли нам ее собачка. Черно-белый спаниель. Самочка. Вырвалась и убежала. А сейчас она как раз в таком положении, что сбегутся все псы с округи. А ее собачка породистая, ей нельзя водиться с первым встречным. По дороге мы с Лилькой видели порядочную свору собак и имели глупость в том признаться, пришлось возвратиться и довести старушку до этого места. Правда, мы с Лилькой считали, что уже поздно спасать спаниелиху от мезальянса, но хозяйка очень волновалась, пришлось пойти с ней.
- Скорее, скорее! - торопила меня Лилька, когда мы наконец могли покинуть собачью свадьбу. - Темнеет, мы не найдем Марека в темноте.
- Не беспокойся, он видит в темноте, - ответила я, но прибавила ходу.
И в самом деле, темнело быстро, а в парке, густо разросшемся на речном откосе, было уже совсем темно. Мы не хотели пользоваться фонариком и чуть ли не на ощупь спускались к реке. Впрочем, аллейка была довольно широкой. Справа внизу матово отсвечивала Ольза, слева круто поднимались поросшие деревьями и кустарником склоны. И ни одной живой души вокруг, хотя вечер был теплым, а летом в парке всегда гуляло много горожан.
- Почему так пусто? - удивилась я.
- Сегодня же четверг! - удивилась Лилька в свою очередь вопросу. - А по четвергам всегда показывают сериал "Кобра". Забыла? Все сидят у телевизоров. Постой-ка, это что за шум?
Мы остановились и стали прислушиваться. Поблизости, на крутом склоне повыше нас, и в самом деле раздавался какой-то непонятный шум, сопровождаемый треском ветвей, будто кто-то съезжал вниз сквозь густые заросли. Мы двинулись было дальше - мало ли кому понадобится спуститься, его дело, - но нас остановил глухой удар, сопровождаемый сдавленным криком. Что там происходит?
Шум нарастал, по-прежнему непонятный, но очень тревожный. Дерутся там, что ли? Стало совсем темно, крутом ни души.
- Может, это Марек? - тревожным шепотом спросила Лилька. - Пытается в темноте спуститься сверху, а ведь тут очень крутой откос.
- Скажешь тоже! - возмущенно шепнула я в ответ. - Да он сто раз спустится так, что его никто не услышит, даже если Марек будет связан по рукам и ногам! Какой-нибудь дурак забрался наверх по пьяной лавочке, а теперь катится вниз. Отодвинемся, не ровен час - прямо на нас свалится.
- Так он покатится и дальше, прямо в реку! - забеспокоилась Лилька. Может, наоборот, встать преградой у него на пути? Из человеколюбия?
- Плевать мне на него, пусть хоть в реку! Мне уже надоело. Знаешь, всю дорогу вокруг нас то и дело путаются какие-то подозрительные типы. И преимущественно в темноте.
И я решительно пошла дальше, потянув за собой человеколюбивую Лильку. И как раз в этот момент тот, что шумел и трещал в кустах, с шумом вывалился на аллейку прямо перед нами. Инстинктивно я посветила на него фонариком, забыв о необходимости соблюдать конспирацию.
Луч фонарика выхватил из темноты совершенно невероятную картину: у дорожки, в самой середине раскидистого куста лещины, зареванная, растрепанная, измазанная в грязи, с приставшей хвоей и клочьями травы, вся растерзанная и жутко несчастная сидела тетя Ядя!
Наверное, Лилька, как и я, подумала, что ей привиделось. Нечистый дух принял облик нашей родственницы...
- Сгинь, пропади нечистая сила! - дрожащим голосом произнесла Лилька. - Да расточатся врази Его...
- Кто тут? - слабым голосом воскликнула тетя Ядя. - Люди! Ау! Помогите мне! Где я?
- Должна быть в Варшаве! - ответила я на вопрос, тоже потрясенная увиденным. - А ты, оказывается, здесь! В Цыганской роще! Ночью! Катишься по склону! Что все это значит?
- Кто тут? - простонала тетя Ядя, заслоняя глаза от света фонарика и барахтаясь в своей лещине в тщетных попытках вылезти из нее. Спохватившись, я перестала ослеплять несчастную и осветила себя и Лильку. Облегченно вздохнув, тетя Ядя принялась действовать обеими руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65