Марек быстрыми шагами шел к палатке, я выкрикивала свои претензии на ходу, с трудом поспевая за ним. Войдя в палатку, он опять закатил мне скандал:
- Ну вот, еще и в коровью лепешку влипла! Не смей палатку пачкать, сиди вот тут, сейчас принесу воды, чтобы смыть. Господи, сколько мне с тобой мороки!.. Теперь второй сапог, вот так... А если уж тебе обязательно знать, то я докопался почти до дядюшки. Хуже нет иметь дело с любителями, я бы предпочел даже преступников, лишь бы профессионалов! Куда? Еще здесь надо смыть... Как не понять - мне приходится осматривать каждый извлеченный предмет, причем делать это предельно осторожно.
- Почему? Предметы кусаются? Или боишься, что взорвутся?
- Вот именно - взорвутся. Может, когда прятали, подключили взрывное устройство, чтобы при неосторожном прикосновении все взлетело на воздух. Сама ведь наверняка слышала, немцы часто так поступали.
Меня настолько потрясло услышанное, что я уже не обращала внимания на ледяную воду, которой он мыл ноги.
- А что сделаешь, если найдешь там что-нибудь подозрительное?
- Для начала вылезу из колодца на открытое пространство, чтобы можно было держаться самому на почтительном расстоянии.
- На луг вынесешь?
- Не обязательно. А может, попробую распаковать на краю колодца, в случае чего сброшу вниз, чтобы взрыв ушел туда. И уверяю тебя, твое присутствие при этом совсем не обязательно.
Ляпнуть мне такое! Чтобы я пропустила столь эффектное зрелище? Да ради него я готова хоть неделю мыть ноги ледяной водой, ради него готова драться врукопашную с самой панной Эдитой! Подумаешь, один раз мы с ней уже столкнулись нос к носу, и победа была за мной. Поняв наконец, что от меня никакими силами не отвязаться, Марек неохотно был вынужден согласиться на мое участие. Пассивное. Мне разрешили лежать на матрасе за деревом, метрах в двадцати, и подглядывать оттуда. По его подсчетам, результата можно было ожидать еще до наступления следующего утра.
* * *
Вскоре выяснилось, что мое ночное бдение имело и еще дополнительные, так сказать, побочные эффекты.
- Ну и местечко мы выбрали для отдыха! - раздраженно говорила Тереса за завтраком. - То моя сестра чуть свет обмахивается газетами, то какая-то гангрена шастает по саду и орет не своим голосом. Только заснула - какая-то зараза начала чихать над ухом.
- Я чихала, - обиделась мамуля. - Ведь не шелестела же, чего опять придираешься? А ночью орала не я.
- И что он такое орал? - поинтересовалась Люцина, которая обычно спала каменным сном.
- Вроде бы что-то насвистывал, но в жизни не слышала, чтобы так фальшивили. А эта чихает над ухом! Нет, я тут с вами спячу!
- Говорили же тебе, не можешь спать - отправляйся помогать Анельке по хозяйству, - напомнила Люцина.
Мамуля разобиделась вконец:
- И пойду! Завтра же пойду. А если по дороге на меня нападут эти Доробеки, так пусть будет на вашей совести!
Тетя Ядя встревожилась:
- Оставьте ее в покое! Никуда не ходи, слышишь? Да и простудишься, промочишь ноги по утренней росе, еще сильнее чихать станешь.
Тереса с Люциной переглянулись и стали действовать сообща. Начала Люцина:
- Я уж как-нибудь со своей совестью справлюсь, пусть идет, может, и в самом деле нападут, тогда уж нам придется принимать какое-то решение. Сколько можно выжидать?
А Тереса подхватила:
- Вот-вот, пустим ее как приманку. А то сидим тут как... как...
- ...пни замшелые! - подсказала Лилька.
- ...как пни замшелые! Тьфу, сама ты замшелая! Сидим тут как идиотки, ничего не делаем, выжидаем, пока эта Эдита как-то не проявится, а Эдита тоже выжидает, так я могу и весь отпуск просидеть без толку...
- А тебе разве плохо здесь? - спросила Лилька. - Сама ведь хотела поездить по проселкам, вдали от крупных центров. Тут нет никаких центров, места живописные, ты вон лет на тридцать помолодела, прямо девчонка, можешь снова на плетне повиснуть...
- Сама виси! - огрызнулась Тереса, но ругаться перестала.
Когда мы с Мареком остались одни, я сказала:
- Тетки явно что-то подозревают. И Лилька говорила. Вон как на тебя косились за завтраком!
- Я тоже заметил. Надеюсь, хватит ума не помешать. Хорошо бы их опять куда-нибудь увезти, чтобы я и днем мог порыться.
Попытка вывезти дам в лес не увенчалась успехом. Тогда мы предложили устроить где-нибудь пикник па свежем воздухе - и на это не клюнули. Лилька прибегла к помощи фольклора и выдвинула предложение организовать на дальнем лугу народные игры в русалки. Люцина в ответ лишь покрутила выразительно пальцем у виска. На игру в русалки купилась одна тетя Ядя, которая сразу представила, как фотогенично будем мы выглядеть в ночных рубашках, с распущенными волосами и в венках на головах. Ну и получилось так, что весь день мамуля, Тереса и Люцина околачивались на участке, большую часть времени проводя в окрестностях колодца, так что ни о какой дневной работе Марека и речи быть не могло. Неужели и в самом деле что-то пронюхали? До наступления темноты Марек не смог заняться делом.
* * *
Ночь прошла спокойно. На сей раз я устроилась с удобствами: лежала на матрасе, завернувшись в одеяло, с думкой под головой. Спряталась за дерево, как было велено, и сначала честно караулила, а потом заснула. Наверное, потому, что и в самом деле было тепло и мягко. Проснулась на рассвете и наверняка опять бы заснула, но тут увидела Марека.
Марек вылез из колодца и, не прячась, пристроился на остатках каменной кладки. Что-то положил на камень, нагнувшись, разглядывал, потом, встав перед камнем на колени, принялся в чем-то копаться.
В этот самый момент распахнулись двери нашего вагончика, и на крылечке появилась мамуля в халате, наброшенном на ночную рубашку. В руках она держала большую бутыль из-под молока.
Все, что произошло в последующие мгновения, я из своей засады видела отчетливо, во всех подробностях.
К бараку Марек был обращен спиной, все его внимание привлекала вещь, которой он занимался. Выйдя на крылечко, мамуля потянулась, потом обвела взором свои владения и сразу увидела у колодца подозрительную фигуру. Взошедшее солнце било ей в глаза и не позволяло разглядеть злоумышленника. Но и увиденного было вполне достаточно.
Мамуля колебалась лишь мгновение. Одним махом слетев с крыльца, словно сбросив сорок лет, она молнией метнулась через двор и с криком "Ну, я тебе покажу, мердяй!" замахнулась банкой на Марека. Все остальное произошло одновременно. Позабыв о клятвенных обещаниях лишь пассивно участвовать в событиях, я сорвалась со своего матраса, чтобы перехватить мамулю, иначе та способна не только разбить бутыль о голову любимого человека, но и столкнуть этого человека в колодец.
Мареку удалось перехватить бутыль, уже занесенную над его головой. Крышка со звоном покатилась по камню, мамуля пошатнулась, Марек бросил бутыль и схватил мамулю, бутыль с оглушительным звоном разбилась в колодце, мамуля кричала и вырывалась из рук злоумышленника, двери фургона со стуком распахнулись, выскочила разъяренная Тереса со своей челюстью в руках, за ней полураздетая Люцина, обе с грохотом скатились со ступенек, но, кажется, ничего себе не повредили, потому что вскочили на ноги и уставились на сцену у колодца.
Мамуля вдруг перестала кричать и вырываться, разглядев наконец, с кем имеет дело.
- Ах, это пан... - произнесла она с величайшим сожалением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65