Кто-то нашел внутреннюю
лестницу - узкий бетонный лаз, - и все они, друг за другом, спустились
вниз на несколько этажей, освещая путь ручными фонариками. Когда в светлом
круге заблестела чуть подрагивающая черная вода, все остановились. Резкий
шорох шагов утих. Уипхэндл, твердо ступая, спустился на последнюю
ступеньку над водой, снял фуражку, вытянулся и сказал:
- Упокой, господи, их души. Его голос гулко прозвучал в бетонной
шахте.
- Упокой, господи, их души, - беззвучно пошевелил губами Спринглторп
и потянул с головы шлем. Но шлем был крепко застегнут рукой Памелы, а как
расстегнуть его, Спринглторп забыл. Воцарилась мертвая тишина. Нет, не
тишина. Шахта гудела, от подрагивающих стен шел гул. Бить, бить по ним
кулаками и громко кричать: "Да сколько же это может продолжаться!"
Бессмысленно. Но только скорей отсюда, скорей из этой ловушки, где сейчас
на них со всех сторон... Но все стояли, и он тоже стоял, только сердце
внезапно стало разрастаться, пухнуть, подступило к горлу. Он вытянул руки
по швам, и сердце послушалось, чуть осело, но барабанило внутри мятежно и
мощно.
Стоявший впереди посторонился, пропуская наверх полковника. Уипхэндл
поднимался, глядя под ноги. Спринглторп тоже посторонился, повернулся,
стал ждать, когда же все они пойдут наверх. Наверх! Скорей наверх! Как
медленно идут там, впереди! Обогнать их! Бегом! Наверх! Зачем они так
далеко опустились в эту мрачную западню, в это подземелье? Да, подземелье!
Ад!
Выйдя в коридор верхнего этажа, окунувшись в его замершую роскошь, он
продолжал идти за впереди идущим, и оказалось, что все они гуськом входят
в открытую дверь поодаль на противоположной стороне коридора. Значит, ее
взломали.
Большой светлый кабинет, стены обиты квадратами белой и голубой
искусственной кожи, на стыках крупные светло-золотые звезды. Поперек
кабинета - длинный стол, накрытый темно-синей скатертью. На столе - две
армейские рации, захватанные грязными руками, облупившиеся по краям. Его
покоробило от их вида, он попятился в коридор, отошел от двери и стал
искать глазами табличку. На соседней стеклянной двери тускло поблескивали
золотые буквы. Спринглторп долго читал их: "Ге-не-раль-ный
ад-ми-нист-ра-тор О-ба-ди-я П.Джеймс-млад-ший".
Да, да, конечно. Здесь, на верхнем этаже, восседал сам Обадия
П.Джеймс, создатель и хозяин этого никому не нужного колосса, в котором
пустовали целые этажи. Он считал это надежным капиталовложением, все ждал
бума. Где он сейчас? Там, внизу? Под водой? Как и весь город? Боже мой, да
что же это, что же это!..
- Капитана Спринглторпа - к полковнику! Спринглторп кивнул сержанту и
прошел в кабинет. Офицеры кучкой стояли в стороне, полковник сидел у стола
и протягивал ему телефонную трубку. Его к телефону? Кто? Спринглторп взял
трубку и сказал:
- Капитан Спринглторп слушает. В трубке раздался чистый и ясный
голос:
- Мистер Спринглторп, с вами говорит министр по делам информации и
туризма Питер Джеффрис. Здравствуйте.
- Здравствуйте, - пробормотал Спринглторп.
- Мистер Спринглторп, мы обсудили с полковником создавшееся
положение. Мы пришли к выводу, что округ прежде всего нуждается в
восстановлении высшей гражданской администрации. Дело безотлагательное.
Полковник дал вам отличные рекомендации. Что вы скажете, если мы назначат
вас главой временного административного комитета округа? - Спринглторп
немо открыл в закрыл рот. Голос продолжал: - Я подчеркиваю: временного.
Разумеется, если вы сможете составить комитет из популярных представителей
местного самоуправления, это будет прекрасно. Но если это вызовет затяжку,
подберите людей по своему усмотрению. Прежде всего я прошу вас довести до
сведения населения заявление правительства. Что-нибудь так: "В ночь на
двадцать четвертое ноября на наш остров обрушилось стихийное бедствие. Его
природа выясняется компетентными органами. Определяются размеры ущерба и
принимаются меры по оказанию помощи". Надо успокоить людей, Спринглторп.
"Правительство скорбит вместе с вами о потерях", - эту мысль следует
донести в сильных выражениях. "Оно призывает вас объединиться вокруг
органов участи, оказывать им всемерную поддержку, соблюдать порядок и
организовать взаимопомощь". Подредактируйте, согласуйте со мной и
обнародуй те. Это первое. Второе. Обеспечьте связь по округу и вне его,
где только сможете. Мы должны знать все. Прошу вас ежечасно поддерживать
связь со мною. Для вашего сведения, но не для распространения: столицы
больше нет. Весь восточный берег - это кромешный ад. На севере и юге
относительно стабильно, ваш запад очень пострадал, но это не так
чудовищно, как у нас. По-видимому, из всего состава правительства в живых
остался я один. Только потому, что из-за недомогания выехал за город. Пока
об этом ни слова, прошу вас. Нельзя допустить паники. Третье. Организуйте
караваны к нам на восток. Нужны люди, медикаменты, продовольствие. Мы
обратимся за помощью, во она придет не сразу. Я даю вам право на
реквизицию, но помните: наша традиция - доброе согласие. Вы хорошо меня
слышите?
- Да, господин министр.
- Рад, что мы с вами договорились. Не допускайте паники - это
главное. Да, и у меня к вам личная просьба. Я прошу вас принять меры к
розыску Эуфимии Паркер. Она живет в Брокане, Конноли, восемнадцать. Это
мать моей жены. Помогите ей добраться до нас. Передайте ей, что мы все
целы. Пожилая женщина не очень крепкого здоровья. Конечно, не в
индивидуальном порядке, а в рамках воссоединения семей перед лицом общей
опасности. Этим тоже необходимо заняться. Вы записали? Эуфимия Паркер,
Конноли, восемнадцать, Брокан. Мы все - в Файфкроу, она знает.
- Да, господин министр.
- Благодарю, Спринглторп. Надеюсь на вас. Жду разговора с вами через
час-полтора. А теперь, извините, пожалуйста, передайте трубку Уипхэндлу.
- Я... Конечно, мы приложим все силы...
- Сэр! Срочное донесение!
Радист второй станции протянул полковнику бланк с зеленым уголком.
Поднося трубку к уху, Уипхэндл кивнул и передал бланк Спринглторпу.
Спринглторп прочел: "Рубенс" - "Ван-Гогу". Море отступает. Море быстро
отступает. Преследую урез воды. Достиг 132 посуху, двигаюсь дальше. Прошу
инструкций..."
Океан отступил так же безмолвно, как и нахлынул. К пяти часам вечера
он не только отдал все, что поглотил ночью, но откатился еще дальше на
запад. И продолжал отступать, обнажая свое вековечное дно - россыпи
изъязвленных глыб, обросших бурыми косами водорослей. Быстро темнело. Была
в этом отступлении зловещая парализующая непроницаемость, и Спринглторп
распорядился отвести патрули ополченцев, достигшие былого берега, на линию
ночного продвижения воды. Он понимал: эта линия ничего не гарантировала,
но в ней была хоть какая-то определенность. Определенность - то, чего за
последние сутки они были начисто лишены. Пережитый ужас стократ усиливал
страх перед надвигающейся тьмой, подавлял, лишал воли к действию. Всех. И
большинство покорялось, опускало руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30