673).
Смысл данной операции заключается в том, что на смену
"значению" (signification), фиксирующему отношение между
означающим и означаемым, приходит "означивание" (signi
fiance), выводимое из отношений одних означающих, хотя и
понимаемых достаточно содержательно -- не в буквальном
смысле традиционной семиотики.
Разумеется, это самая общая схема, требующая более раз-
вернутого объяснения, и прежде всего это касается понятийного
аппарата Кристевой, который в своей наиболее отрефлексиро-
ванной форме представлен в ее докторской диссертации
"Революция поэтического языка": хора, семиотический диспози-
тив, означивание, гено-текст, фено-текст, негативность и раз-
личные ее "подвиды" (отрицание как "негация", связанная с
символической функцией, и отрицание как "денегация", наблю-
даемая в случаях "навязчивых идей") (273, с.149), отказ, гете-
рогенность и т. д.
Самые большие сложности, пожалуй, Кристева испытывала
с определением и обоснованием понятия "хоры", заимствован-
ного у Платона, да и у него самого описанного крайне предпо-
ложительно и невнятно -- как нечто такое, во что "поверить...
почти невозможно", поскольку "мы видим его как бы в гре-
зах..." (49, с. 493). Собственно, Кристеву, если судить по той
интерпретации, которую она дала этой платоновской концепции,
довольно мало интересовала проблема того смысла, который
вкладывал в нее греческий философ. Фактически она попыта-
лась обозначить "хорой" то, что у Лакана носит название
"реального", обусловив ее функционирование действием "семио-
тического", в свою очередь порождаемого пульсационным,
"дерганным", неупорядоченным ритмом энергии либидо. Тот,
условно говоря, "слой", который образуется "над" первично
разнородными, т. е. гетерогенными по своей природе импульса-
ми (Кристева недаром использует выражение "пульсационный
бином" -- 273, с. 94) и уже претендует на какую-то степень
"упорядоченности", поскольку в нем живая энергия либидо
начинает застывать, тормозиться в "стазах" и представляет со-
бой "хору" -- "неэкспрессивную целостность, конструируемую
этими импульсами в некую непостоянную мобильность, одно-
временно подвижную (более точным переводом, очевидно, был
бы "волнующуюся" -- И. И.) и регламентируемую" (273,
с. 23).
Аналогии (непосредственно восходящие к Фрейду) в по-
нимании действия либидо, "застывающего в стазах" и у Делеза
и Гваттари, и у Кристевой, сразу бросаются в глаза. Специфи-
ческой особенностью Кристевой было то, что она придала
"хоре" подчеркнуто семиотический характер. Исследовательница
никогда не скрывала специфичность своего толкования "хоры":
"Если наше заимствование термина "хора" связано с Платоном,
следовавшего в данном случае, очевидно, за досократиками, то
смысл, вкладываемый нами в него, касается формы процесса,
который для того, чтобы стать субъектом, преодолевает им же
порожденный разрыв (имеется в виду лакановская концепция
расщепления личности -- И. И.) и на его месте внедряет борь-
бу импульсов, одновременно и побуждающих субъекта к дейст-
вию и грозящих ему опасностью.
Именно Ж. Деррида недавно напомнил об этом и интер-
претировал понятие "хоры" как то, посредством чего Платон
несомненно хотел предать забвению демокритовский "ритм",
"онтологизировав" его (см. его "Интервью с Ж.-Л. Удебином и
Г. Скарпеттой" в книге Деррида Ж. "Позиции", П., 1972,
с. 100-101).
В нашем понимании этого термина речь идет, как мы наде-
емся в дальнейшем показать, о том, чтобы найти ему место --
некую диспозицию, -- придав ему составляющие его голос и
ритмические жесты; чтобы отразмежевать его от платоновской
онтологии, столь справедливо раскритикованной Ж. Дерридой.
Голос, который мы заимствовали, состоит не в том, чтобы
локализировать хору в каком-либо теле, чьим бы оно ни было,
будь даже оно телом его матери, чем оно как раз и является для
131
детской сексуальной онтологии, вместилищем всего того, что
является предметом желания, и в частности патернального пени-
са" (Клейн М., "Психология детей", П., 1959, с. 210). Мы
увидим, как хора развертывается в и через тело матери-
женщины, -- но в процессе означивания" (270, с. 57).
В этом отрывке из статьи, написанной в 1973 г., весьма
отчетливо проявляется двусмысленная позиция согласия-
несогласия" Кристевой с Дерридой; через год в "Революции
поэтического языка" (1974) она уже не будет делать эти выну-
жденные реверансы и подвергнет сдержанной по тону, но весь-
ма решительной по содержанию критике саму идею
"грамматологии" Дерриды, упрекнув ее в недостаточной после-
довательности.
Кристева хотела избежать платоновского идеализма и
"материализовать" хору в "эрогенном теле" сначала матери,
потом ребенка с целью объяснить тот же самый лакановский
процесс становления субъекта как процесс его "социализации",
понимаемой как его стадиальная трансформация, мутация из
сугубо биологического "реального" к "воображаемому" и, нако-
нец, "символическому". Для Кристевой с самого начала ее дея-
тельности было характерно повышенное внимание к самым на-
чальным фазам этого процесса, что в конце концов привело ее к
проблематике "детской сексуальности" и стремлению как можно
более тщательно детализировать ступени ее возрастных измене-
ний.
Что же такое все-таки "хора"? Это, очевидно, самый по-
верхностный бессознательный уровень деятельности либидо, то
"предпороговое состояние" перехода бессознательного в созна-
тельное, которое пыталась уловить и зафиксировать Кристева.
Тщетно было бы стараться найти у исследовательницы доста-
точно четкую систематику этого перехода: иррациональное все-
гда с трудом переводится на язык рациональности. Фактически,
как это объясняется в "Революции поэтического языка", "хора"
у Кристевой сливается с гено-текстом, да и с "семиотическим
диспозитивом". Заманчиво было бы, конечно, выстроить строй-
ную иерархию: хора, гено-текст, семиотический диспозитив,
фено-текст, -- но мы не найдем четких дефиниций -- все оста-
лось (и не могло не остаться) на уровне весьма приблизитель-
ной и мало к чему обязывающей описательности, позволяющей
делать довольно противоречивые выводы.
Но в этом, собственно, и заключается специфика пост-
структуралистского способа мышления, которую можно опреде-
лить как программную неметодичность манеры аргументации,
как апелляцию к ассоциативным семиотическим полям близких
132
или перекрывающих друг друга понятий. Когда в 1985 г. Дер-
рида, в который раз, попытался дать определение "декон-
струкции", он откровенно об этом сказал: "Слово "декон-
струкция", как и всякое другое, черпает свою значимость лишь
в своей записи в цепочку его возможных субститутов -- того,
что так спокойно называют "контекстом". Для меня, для того,
что я пытался и все еще пытаюсь писать, оно представляет
интерес лишь в известном контексте, в котором оно замешает
или позволяет себя определить стольким другим словам, напри-
мер, словам "письмо", "след", "различение", "допол-
нение" , "гимен" , "фармакон" , "грань" , "происхождение" , "па-
рергон" и т. д. По определению, этот список не может быть
закрытым, и я привел лишь слова -- что недостаточно и только
экономично" (Цит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Смысл данной операции заключается в том, что на смену
"значению" (signification), фиксирующему отношение между
означающим и означаемым, приходит "означивание" (signi
fiance), выводимое из отношений одних означающих, хотя и
понимаемых достаточно содержательно -- не в буквальном
смысле традиционной семиотики.
Разумеется, это самая общая схема, требующая более раз-
вернутого объяснения, и прежде всего это касается понятийного
аппарата Кристевой, который в своей наиболее отрефлексиро-
ванной форме представлен в ее докторской диссертации
"Революция поэтического языка": хора, семиотический диспози-
тив, означивание, гено-текст, фено-текст, негативность и раз-
личные ее "подвиды" (отрицание как "негация", связанная с
символической функцией, и отрицание как "денегация", наблю-
даемая в случаях "навязчивых идей") (273, с.149), отказ, гете-
рогенность и т. д.
Самые большие сложности, пожалуй, Кристева испытывала
с определением и обоснованием понятия "хоры", заимствован-
ного у Платона, да и у него самого описанного крайне предпо-
ложительно и невнятно -- как нечто такое, во что "поверить...
почти невозможно", поскольку "мы видим его как бы в гре-
зах..." (49, с. 493). Собственно, Кристеву, если судить по той
интерпретации, которую она дала этой платоновской концепции,
довольно мало интересовала проблема того смысла, который
вкладывал в нее греческий философ. Фактически она попыта-
лась обозначить "хорой" то, что у Лакана носит название
"реального", обусловив ее функционирование действием "семио-
тического", в свою очередь порождаемого пульсационным,
"дерганным", неупорядоченным ритмом энергии либидо. Тот,
условно говоря, "слой", который образуется "над" первично
разнородными, т. е. гетерогенными по своей природе импульса-
ми (Кристева недаром использует выражение "пульсационный
бином" -- 273, с. 94) и уже претендует на какую-то степень
"упорядоченности", поскольку в нем живая энергия либидо
начинает застывать, тормозиться в "стазах" и представляет со-
бой "хору" -- "неэкспрессивную целостность, конструируемую
этими импульсами в некую непостоянную мобильность, одно-
временно подвижную (более точным переводом, очевидно, был
бы "волнующуюся" -- И. И.) и регламентируемую" (273,
с. 23).
Аналогии (непосредственно восходящие к Фрейду) в по-
нимании действия либидо, "застывающего в стазах" и у Делеза
и Гваттари, и у Кристевой, сразу бросаются в глаза. Специфи-
ческой особенностью Кристевой было то, что она придала
"хоре" подчеркнуто семиотический характер. Исследовательница
никогда не скрывала специфичность своего толкования "хоры":
"Если наше заимствование термина "хора" связано с Платоном,
следовавшего в данном случае, очевидно, за досократиками, то
смысл, вкладываемый нами в него, касается формы процесса,
который для того, чтобы стать субъектом, преодолевает им же
порожденный разрыв (имеется в виду лакановская концепция
расщепления личности -- И. И.) и на его месте внедряет борь-
бу импульсов, одновременно и побуждающих субъекта к дейст-
вию и грозящих ему опасностью.
Именно Ж. Деррида недавно напомнил об этом и интер-
претировал понятие "хоры" как то, посредством чего Платон
несомненно хотел предать забвению демокритовский "ритм",
"онтологизировав" его (см. его "Интервью с Ж.-Л. Удебином и
Г. Скарпеттой" в книге Деррида Ж. "Позиции", П., 1972,
с. 100-101).
В нашем понимании этого термина речь идет, как мы наде-
емся в дальнейшем показать, о том, чтобы найти ему место --
некую диспозицию, -- придав ему составляющие его голос и
ритмические жесты; чтобы отразмежевать его от платоновской
онтологии, столь справедливо раскритикованной Ж. Дерридой.
Голос, который мы заимствовали, состоит не в том, чтобы
локализировать хору в каком-либо теле, чьим бы оно ни было,
будь даже оно телом его матери, чем оно как раз и является для
131
детской сексуальной онтологии, вместилищем всего того, что
является предметом желания, и в частности патернального пени-
са" (Клейн М., "Психология детей", П., 1959, с. 210). Мы
увидим, как хора развертывается в и через тело матери-
женщины, -- но в процессе означивания" (270, с. 57).
В этом отрывке из статьи, написанной в 1973 г., весьма
отчетливо проявляется двусмысленная позиция согласия-
несогласия" Кристевой с Дерридой; через год в "Революции
поэтического языка" (1974) она уже не будет делать эти выну-
жденные реверансы и подвергнет сдержанной по тону, но весь-
ма решительной по содержанию критике саму идею
"грамматологии" Дерриды, упрекнув ее в недостаточной после-
довательности.
Кристева хотела избежать платоновского идеализма и
"материализовать" хору в "эрогенном теле" сначала матери,
потом ребенка с целью объяснить тот же самый лакановский
процесс становления субъекта как процесс его "социализации",
понимаемой как его стадиальная трансформация, мутация из
сугубо биологического "реального" к "воображаемому" и, нако-
нец, "символическому". Для Кристевой с самого начала ее дея-
тельности было характерно повышенное внимание к самым на-
чальным фазам этого процесса, что в конце концов привело ее к
проблематике "детской сексуальности" и стремлению как можно
более тщательно детализировать ступени ее возрастных измене-
ний.
Что же такое все-таки "хора"? Это, очевидно, самый по-
верхностный бессознательный уровень деятельности либидо, то
"предпороговое состояние" перехода бессознательного в созна-
тельное, которое пыталась уловить и зафиксировать Кристева.
Тщетно было бы стараться найти у исследовательницы доста-
точно четкую систематику этого перехода: иррациональное все-
гда с трудом переводится на язык рациональности. Фактически,
как это объясняется в "Революции поэтического языка", "хора"
у Кристевой сливается с гено-текстом, да и с "семиотическим
диспозитивом". Заманчиво было бы, конечно, выстроить строй-
ную иерархию: хора, гено-текст, семиотический диспозитив,
фено-текст, -- но мы не найдем четких дефиниций -- все оста-
лось (и не могло не остаться) на уровне весьма приблизитель-
ной и мало к чему обязывающей описательности, позволяющей
делать довольно противоречивые выводы.
Но в этом, собственно, и заключается специфика пост-
структуралистского способа мышления, которую можно опреде-
лить как программную неметодичность манеры аргументации,
как апелляцию к ассоциативным семиотическим полям близких
132
или перекрывающих друг друга понятий. Когда в 1985 г. Дер-
рида, в который раз, попытался дать определение "декон-
струкции", он откровенно об этом сказал: "Слово "декон-
струкция", как и всякое другое, черпает свою значимость лишь
в своей записи в цепочку его возможных субститутов -- того,
что так спокойно называют "контекстом". Для меня, для того,
что я пытался и все еще пытаюсь писать, оно представляет
интерес лишь в известном контексте, в котором оно замешает
или позволяет себя определить стольким другим словам, напри-
мер, словам "письмо", "след", "различение", "допол-
нение" , "гимен" , "фармакон" , "грань" , "происхождение" , "па-
рергон" и т. д. По определению, этот список не может быть
закрытым, и я привел лишь слова -- что недостаточно и только
экономично" (Цит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83