Я перевязал его, вынес из поля боя и отправил в госпиталь. Ему тогда могли ампутировать руку. Так что вполне возможно, что он жив, трудится где-нибудь в Грузии.
Яхья Магометович, уставший от тяжелых воспоминаний, умолк. Уезжали мы поздним вечером. Над аулом Абазакт спустились густые сумерки. Было тихо кругом. Только слышался привычный шум бурной горной реки Малый Зеленчук, бегущий от самых Марухских ледников, а за ней густо темнел лес, и доносился от него чуть слышный запах набухающих почек.
Мы не переставали думать над предположениями Нахушева, что Рухадзе жив. Он, конечно, мог бы много рассказать о боях на леднике! Но как его найти? И здесь у нас появилась простая мысль: в грузинской республиканской газете “Заря Востока” опубликовать материал о Рухадзе, и тогда он откликнется.
Наше предложение охотно приняли грузинские журналисты. Материалы были опубликованы. Через несколько дней нам из Тбилиси позвонили и сообщили радостную весть: Рухадзе отозвался, живет в Тбилиси, и сам приходил в редакцию сообщить, что с большой радостью готов поделиться своими воспоминаниями.
В Тбилиси состоялась, наконец, наша долгожданная встреча с бывшим командиром третьего батальона 808-го полка Василием Рожденовичем Рухадзе.
Так вот он какой! Мы представляли его человеком богатырского роста, без левой руки, еще сравнительно молодого, с традиционными черными усами. А он оказался другим. Василий Рожденович – пожилой, полный, среднего роста. И, как это ни странно, внешне он показался нам больше похожим на украинца, чем на грузина. Но когда мы начали беседу, то и акцепт, и горячий темперамент выдавали в нем типичного кавказца.
Уже с первых слов Василий Рожденович расположил к себе, подкупил своей сердечностью, искренностью и отцовской теплотой. В тот момент, когда мы рассказывала ему, как были найдены останки боевых друзей, как хоронили их в станице Зеленчукской, он не мог сдержаться. Быстро вскакивал со стула, на мгновение по-солдатски застывал в положении “смирно”, а затем правой рукой снимал очки, не стесняясь, вытирал платком слезы... Так было несколько раз.
Как выяснилось из беседы, Василий Рожденович за свои шестьдесят с лишним лет прошел славный жизненный путь. Боевую закалку, которая очень пригодилась на Марухском перевале, получил он еще в годы гражданской войны. В 1924 году он был курсантом Грузинского сводного военного училища. Тогда же он принимал активное участие в подавлении меньшевистской авантюры в Грузии. За революционные заслуги перед Родиной в те годы был награжден грамотой “Стойкому защитнику пролетарской революции от Реввоенсовета СССР” и карманными часами. Офицерское звание Рухадзе было присвоено еще в 1926 году. В члены партии он вступил в 1929 году. В довоенное время работал в Абхазии директором Очемчирского чайного совхоза. Когда началась война, ему, как специалисту, была предоставлена бронь, но он отказался от нее и добровольно ушел на фронт.
Мы нет-нет да посматривали на его левую руку. Это заметил Рухадзе.
– Что вы так смотрите? – спросил он.
– Откровенно говоря, Василий Рожденович, мы думали, что вам ампутировали левую руку...
– Рука-то есть, но все равно что нет,– ответил он и показал малоподвижные пальцы. – Восемь месяцев после ранения пролежал я с ней в госпитале и так после уже на фронт и не попал, стал инвалидом второй группы.
Василий Рожденович снова попытался поднять неподвижную руку. И вдруг неожиданно спросил:
– А откуда вы знаете обо мне все эти подробности?
– Нам рассказал Нахушев.
– Нахушев, Нахушев... – несколько раз задумчиво повторил Рухадзе припоминая.
– Нахушев Яхья Магометович, наш земляк,– подсказали мы.
И тут в одно мгновение Василий Рожденович снова схватился со стула и радостно воскликнул:
– Вспомнил!!! Наш командир взвода связи. Значит, жив?
– Жив. И жаждет встречи с вами.
– Превосходно! – обрадовался Василий Рожденович и снова полез в карман за платком. – Знаете ли вы, что я, можно сказать, обязан ему своей жизнью. Помню его хорошо, очень хорошо, а вот фамилия за 20 лет выветрилась из головы. Где же он сейчас?
– Живет в Карачаево-Черкесии и шлет вам большой привет.
– Спасибо ему, большое-большое спасибо. А встретимся мы обязательно.
– Мы тоже уверены, что эта встреча состоится. А сейчас хотели бы встретиться с вашими боевыми товарищами, которые живут здесь, в Тбилиси,
– Пожалуйста, – сказал Рухадзе.– По моему сигналу сейчас же будут здесь мои друзья-однополчане: командир восьмой роты Нико Схиртладзе и командир взвода Котэ Свинтрадзе. Представьте себе, мы все трое после войны жили в Тбилиси и не знали друг о друге. И свели нас вместе вы через газету “Заря Востока”. Можете себе представить, как мы обрадовались. И сейчас поклялись друг другу, что до конца дней своих будем вместе, навечно закрепим дружбу, рожденную двадцать лет назад. Поклялись, что дружбу эту после нас будут продолжать наши сыновья и внуки...
Вечером на квартире Василия Рожденовича мы встретились с его боевыми друзьями – бывшим командиром 8-й стрелковой роты Николаем Исидоровичем Схиртладзе и бывшим командиром взвода Константином Нестеровичем Свинтрадзе. Хозяйка дома Римма Николаевна была очень рада гостям. Еще раз послушать рассказы героев марухской битвы пришли дочь Рухадзе Тамара, сын Виктор и внуки.
– Когда раньше я порой в кругу друзей начинал рассказывать о боях на Марухском перевале, – говорит Рухадзе, – я замечал, что на меня смотрели как на любителя охотничьих рассказов...
– Это точно, товарищ комбат,– подтверждает Нико Схиртладзе,– многие просто не верили, что такие невероятные трудности может перенести человек.
И Нико и Котэ сами не замечали того, что в беседе все время называли Рухадзе не по имени п отчеству, а “товарищ комбат”, так же, как называли его 20 лет назад. И это понятно. Под воздействием оживленной беседы они сейчас были там, на Марухском перевале.
В поисках новых участников боев нам еще дважды приходилось бывать в Тбилиси. И нам удалось узнать, что там живет бывший командир 808-го полка Шалва Васильевич Телия. Он находится на пенсии, серьезно болеет. Там же трудится в системе здравоохранения бывший военврач Георгий Агабович Мочитадзе. Узнали мы подробности о гибели лейтенанта, командира минометной роты 808-го полка Мамия Владимировича Маглакелидзе. Впервые о Маглакелидзе рассказала нам его сестра, ныне директор одной из школ Тбилиси Мария Владимировна.
– Мой брат воевал на Марухском перевале, – говорит она, – и оттуда я получила от него единственное письмо, в котором было много бодрости и уверенности, что враг будет уничтожен полностью. С того времени, то есть с августа месяца 1942 года, никто уже не получал от него вестей. Лишь в ноябре месяце, того же 1942 года я получила письмо от фронтового врача Жоры Мочитадзе, который сообщил мне, что брат мой погиб в бою 9 сентября...
Так как Мария Владимировна говорила, что воевал ее брат в 3-м батальоне 808-го полка, мы обратились за подробностями к В. Р. Рухадзе.
– Отлично помню этот день,– сказал Василий Рожденович, – и особенно гибель Мамия Маглакеладзе. День уже клонился к вечеру, рота Мамия вела ожесточенный бой за высоту. Мамия не успел освободить эту высоту. Когда он, любимец всего батальона, погиб как храбрец, я созвал представителей всех подразделений моего батальона, и мы вместе поклялись освободить высоту, отомстить за Мамия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Яхья Магометович, уставший от тяжелых воспоминаний, умолк. Уезжали мы поздним вечером. Над аулом Абазакт спустились густые сумерки. Было тихо кругом. Только слышался привычный шум бурной горной реки Малый Зеленчук, бегущий от самых Марухских ледников, а за ней густо темнел лес, и доносился от него чуть слышный запах набухающих почек.
Мы не переставали думать над предположениями Нахушева, что Рухадзе жив. Он, конечно, мог бы много рассказать о боях на леднике! Но как его найти? И здесь у нас появилась простая мысль: в грузинской республиканской газете “Заря Востока” опубликовать материал о Рухадзе, и тогда он откликнется.
Наше предложение охотно приняли грузинские журналисты. Материалы были опубликованы. Через несколько дней нам из Тбилиси позвонили и сообщили радостную весть: Рухадзе отозвался, живет в Тбилиси, и сам приходил в редакцию сообщить, что с большой радостью готов поделиться своими воспоминаниями.
В Тбилиси состоялась, наконец, наша долгожданная встреча с бывшим командиром третьего батальона 808-го полка Василием Рожденовичем Рухадзе.
Так вот он какой! Мы представляли его человеком богатырского роста, без левой руки, еще сравнительно молодого, с традиционными черными усами. А он оказался другим. Василий Рожденович – пожилой, полный, среднего роста. И, как это ни странно, внешне он показался нам больше похожим на украинца, чем на грузина. Но когда мы начали беседу, то и акцепт, и горячий темперамент выдавали в нем типичного кавказца.
Уже с первых слов Василий Рожденович расположил к себе, подкупил своей сердечностью, искренностью и отцовской теплотой. В тот момент, когда мы рассказывала ему, как были найдены останки боевых друзей, как хоронили их в станице Зеленчукской, он не мог сдержаться. Быстро вскакивал со стула, на мгновение по-солдатски застывал в положении “смирно”, а затем правой рукой снимал очки, не стесняясь, вытирал платком слезы... Так было несколько раз.
Как выяснилось из беседы, Василий Рожденович за свои шестьдесят с лишним лет прошел славный жизненный путь. Боевую закалку, которая очень пригодилась на Марухском перевале, получил он еще в годы гражданской войны. В 1924 году он был курсантом Грузинского сводного военного училища. Тогда же он принимал активное участие в подавлении меньшевистской авантюры в Грузии. За революционные заслуги перед Родиной в те годы был награжден грамотой “Стойкому защитнику пролетарской революции от Реввоенсовета СССР” и карманными часами. Офицерское звание Рухадзе было присвоено еще в 1926 году. В члены партии он вступил в 1929 году. В довоенное время работал в Абхазии директором Очемчирского чайного совхоза. Когда началась война, ему, как специалисту, была предоставлена бронь, но он отказался от нее и добровольно ушел на фронт.
Мы нет-нет да посматривали на его левую руку. Это заметил Рухадзе.
– Что вы так смотрите? – спросил он.
– Откровенно говоря, Василий Рожденович, мы думали, что вам ампутировали левую руку...
– Рука-то есть, но все равно что нет,– ответил он и показал малоподвижные пальцы. – Восемь месяцев после ранения пролежал я с ней в госпитале и так после уже на фронт и не попал, стал инвалидом второй группы.
Василий Рожденович снова попытался поднять неподвижную руку. И вдруг неожиданно спросил:
– А откуда вы знаете обо мне все эти подробности?
– Нам рассказал Нахушев.
– Нахушев, Нахушев... – несколько раз задумчиво повторил Рухадзе припоминая.
– Нахушев Яхья Магометович, наш земляк,– подсказали мы.
И тут в одно мгновение Василий Рожденович снова схватился со стула и радостно воскликнул:
– Вспомнил!!! Наш командир взвода связи. Значит, жив?
– Жив. И жаждет встречи с вами.
– Превосходно! – обрадовался Василий Рожденович и снова полез в карман за платком. – Знаете ли вы, что я, можно сказать, обязан ему своей жизнью. Помню его хорошо, очень хорошо, а вот фамилия за 20 лет выветрилась из головы. Где же он сейчас?
– Живет в Карачаево-Черкесии и шлет вам большой привет.
– Спасибо ему, большое-большое спасибо. А встретимся мы обязательно.
– Мы тоже уверены, что эта встреча состоится. А сейчас хотели бы встретиться с вашими боевыми товарищами, которые живут здесь, в Тбилиси,
– Пожалуйста, – сказал Рухадзе.– По моему сигналу сейчас же будут здесь мои друзья-однополчане: командир восьмой роты Нико Схиртладзе и командир взвода Котэ Свинтрадзе. Представьте себе, мы все трое после войны жили в Тбилиси и не знали друг о друге. И свели нас вместе вы через газету “Заря Востока”. Можете себе представить, как мы обрадовались. И сейчас поклялись друг другу, что до конца дней своих будем вместе, навечно закрепим дружбу, рожденную двадцать лет назад. Поклялись, что дружбу эту после нас будут продолжать наши сыновья и внуки...
Вечером на квартире Василия Рожденовича мы встретились с его боевыми друзьями – бывшим командиром 8-й стрелковой роты Николаем Исидоровичем Схиртладзе и бывшим командиром взвода Константином Нестеровичем Свинтрадзе. Хозяйка дома Римма Николаевна была очень рада гостям. Еще раз послушать рассказы героев марухской битвы пришли дочь Рухадзе Тамара, сын Виктор и внуки.
– Когда раньше я порой в кругу друзей начинал рассказывать о боях на Марухском перевале, – говорит Рухадзе, – я замечал, что на меня смотрели как на любителя охотничьих рассказов...
– Это точно, товарищ комбат,– подтверждает Нико Схиртладзе,– многие просто не верили, что такие невероятные трудности может перенести человек.
И Нико и Котэ сами не замечали того, что в беседе все время называли Рухадзе не по имени п отчеству, а “товарищ комбат”, так же, как называли его 20 лет назад. И это понятно. Под воздействием оживленной беседы они сейчас были там, на Марухском перевале.
В поисках новых участников боев нам еще дважды приходилось бывать в Тбилиси. И нам удалось узнать, что там живет бывший командир 808-го полка Шалва Васильевич Телия. Он находится на пенсии, серьезно болеет. Там же трудится в системе здравоохранения бывший военврач Георгий Агабович Мочитадзе. Узнали мы подробности о гибели лейтенанта, командира минометной роты 808-го полка Мамия Владимировича Маглакелидзе. Впервые о Маглакелидзе рассказала нам его сестра, ныне директор одной из школ Тбилиси Мария Владимировна.
– Мой брат воевал на Марухском перевале, – говорит она, – и оттуда я получила от него единственное письмо, в котором было много бодрости и уверенности, что враг будет уничтожен полностью. С того времени, то есть с августа месяца 1942 года, никто уже не получал от него вестей. Лишь в ноябре месяце, того же 1942 года я получила письмо от фронтового врача Жоры Мочитадзе, который сообщил мне, что брат мой погиб в бою 9 сентября...
Так как Мария Владимировна говорила, что воевал ее брат в 3-м батальоне 808-го полка, мы обратились за подробностями к В. Р. Рухадзе.
– Отлично помню этот день,– сказал Василий Рожденович, – и особенно гибель Мамия Маглакеладзе. День уже клонился к вечеру, рота Мамия вела ожесточенный бой за высоту. Мамия не успел освободить эту высоту. Когда он, любимец всего батальона, погиб как храбрец, я созвал представителей всех подразделений моего батальона, и мы вместе поклялись освободить высоту, отомстить за Мамия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125