Больше того, и в куда более плотных регионах Галактики вероятность столкновения звезд ничтожно мала. Возможно, я не астроном, но уж это я знаю.
– Джэйнус, вероятность, как бы мала она ни была, означает возможность. В принципе Немезида и Солнце могут столкнуться, хотя я признаю, что это чрезвычайно маловероятно. Но беда в том, что сближение Немезиды и Солнца даже без их столкновения может оказаться фатальным для Земли.
– Насколько они должны сблизиться для этого?
– Не знаю. Чтобы ответить на ваш вопрос, нужно выполнить массу расчетов.
– Ну хорошо. Если я вас правильно понял, вы предлагаете заняться всеми этими наблюдениями и расчетами. Пусть мы обнаружим, что Немезида действительно угрожает Солнечной системе. Что дальше? Мы предупредим Солнечную систему?
– Конечно. Разве у нас есть другой вариант?
– А как же мы сможем передать им сообщение? У нас пока нет средств связи через гиперпространство. Даже если бы они были, у землян нет системы приема гиперсигналов. Если мы пошлем какой-нибудь сигнал – видимый свет, микроволновое излучение или пучок модулированных нейтрино, – до Земли он дойдет только через два с лишним года, то лишь в том случае, если луч будет достаточно мощным или достаточно когерентным. И даже тогда мы не сможем узнать, приняли ли они наш сигнал. Предположим, что они его приняли и даже удосужились ответить. Ответ придет еще через два года. И каков же будет результат этого предупреждения? Мы будем вынуждены сообщить им, где находится Немезида, и они увидят, что сигнал пришел к ним именно с ее стороны. Весь смысл нашего тайного Исхода, наши планы создания вокруг Немезиды однородной цивилизации, свободной от любого вмешательства извне, – все будет сведено на нет.
– Джэйнус, даже мысли нельзя допустить, что можно не предупредить землян, чего бы это нам ни стоило!
– А что вас, собственно, так беспокоит? Даже если Немезида движется к Солнцу, когда она достигает Солнечной системы?
– Она может оказаться вблизи от Солнца примерно через пять тысяч лет.
Питт откинулся в кресле и посмотрел на Юджинию с деланным удивлением.
– Пять тысяч лет. Всего лишь пять тысяч лет? Послушайте, Юджиния, двести пятьдесят лет назад человек впервые ступил на поверхность Луны. Прошло двести пятьдесят лет, и мы здесь – у ближайшей звезды. Если события и дальше будут развиваться такими темпами, где мы окажемся еще через двести пятьдесят лет? У любой звезды, у какой только пожелаем. А через пять тысяч лет – пятьдесят столетий! – мы расселимся по всей Галактике, мы преградим дорогу всем другим формам разумной жизни. Мы долетим до других галактик. Через пять тысяч лет техника достигнет такого уровня, что в случае реальной опасности для Солнечной системы все население Земли и всех поселений сможет переселиться сколь угодно далеко в космос, к другим звездам.
Юджиния отрицательно покачала головой:
– Джэйнус, не думайте, что предполагаемое развитие техники дает вам право махнуть рукой на опустошение Солнечной системы. Для перемещения миллиардов людей без паники и гигантских жертв необходима длительная подготовка. Если через пять тысяч лет землянам будет угрожать смертельная опасность, они должны знать об этом сейчас. Пять тысяч лет – не такой большой срок; планировать переселение человечества нужно загодя.
– У вас доброе сердце, Юджиния, – сказал Питт. – Я предлагаю компромисс. Дадим сто лет на наше устройство, на рост нашей колонии, на создание большой группы поселений, которые вместе будут достаточно сильны и стабильны. После этого мы сможем изучить движение Немезиды и при необходимости предупредить жителей Солнечной системы. У них еще останется почти пять тысяч лет для подготовки. Очевидно, что небольшая отсрочка на столетие не может оказаться фатальной. Юджиния вздохнула.
– Вы так представляете себе будущее? Человечество, разбросанное среди бесконечного множества звезд? И каждая группа из кожи вон лезет, чтобы утвердить свое единоличное господство над этой или той звездой? Ненависть, подозрительность и конфликты, тысячелетиями царившие на Земле, вы хотите в течение последующих тысячелетий повторить в масштабе всей Галактики?
– Юджиния, я ничего себе не представляю. Пусть человечество думает, что ему заблагорассудится. Оно может рассеяться среди звезд, может создать Галактическую империю или еще что-нибудь. Я не хочу и не могу диктовать человечеству, что ему нужно делать. Что же касается меня, то я должен беспокоиться вот об этом единственном поселении и о текущем столетии, за которое мы должны прочно обосноваться возле Немезиды. К тому времени ни меня, ни вас уже не будет, и наши потомки станут решать – предупреждать им Солнечную систему или не предупреждать. Конечно, если вообще в этом будет необходимость. Юджиния, я стараюсь рассуждать логично, без эмоций. Вы тоже разумный человек. Подумайте об этом.
Юджиния и в самом деле думала. Она невесело смотрела на Питта, а он с преувеличенным терпением ждал. Наконец Юджиния сказала:
– Хорошо. Я вас поняла. В ближайшее время я приступаю к изучению относительного движения Немезиды и Солнца. Только после этого, возможно, мне удастся забыть наш разговор.
– Нет. – Питт предостерегающе поднял руку. – Вспомните, что я сказал раньше. Сейчас такие исследования вообще исключены. Если вы обнаружите, что Солнечной системе ничто не угрожает, то ни мы, ни земляне ничего не потеряют. Тогда в течение столетия мы будем создавать и укреплять цивилизацию Ротора, то есть делать то, чем я и предлагал заниматься в любом случае. Если же, по вашим данным, окажется, что Солнечной системе может угрожать опасность, то вас замучают дурные предчувствия, угрызения совести, ощущение собственной вины и чувство страха. Это известие в конце концов может дойти до всех роториан, что ослабит их решимость строить новый мир – ведь многие из них могут оказаться такими же сентиментальными, как и вы. Тогда мы потеряем многое. Вы меня поняли?
Юджиния молчала, и Питт закончил:
– Хорошо. Я вижу, что поняли. Он опять жестом показал, что Юджиния может идти.
На этот раз она и в самом деле ушла. Она становится невыносимой, подумал он ей вслед.
Уничтожение?
Глава 13
Марлена старалась придать лицу глуповатое выражение, чтобы не выдать охватившее ее радостное удивление. Наконец-то мама все рассказала ей об отце и комиссаре Питте. Значит, ее уже считают взрослой. Она произнесла:
– Мама, что бы ни говорил комиссар Питт, я бы все равно проверила движение Немезиды, обязательно проверила. Но я вижу, что ты этого не сделала. Вот ты и мучаешься.
– Никак не могу привыкнуть к тому, что моя вина написана у меня на лице, – отозвалась Юджиния.
– Никто не может скрыть свои чувства, – возразила Марлена. – Если посмотреть внимательно, всегда все становится понятным.
(Марлена лишь очень медленно и с большим трудом привыкала к мысли, что другим это не дано. Ей казалось, что они просто не умеют смотреть, не видят, да и не хотят видеть; они не следят за выражением лиц, за позами, за привычными непроизвольными движениями. Они не слышат ничего, кроме слов.)
– Марлена, нехорошо лезть людям в душу.
Казалось, Юджиния думала в эту минуту о том же, о чем и Марлена. Она обняла дочь за плечи, стараясь смягчить смысл своих слов:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
– Джэйнус, вероятность, как бы мала она ни была, означает возможность. В принципе Немезида и Солнце могут столкнуться, хотя я признаю, что это чрезвычайно маловероятно. Но беда в том, что сближение Немезиды и Солнца даже без их столкновения может оказаться фатальным для Земли.
– Насколько они должны сблизиться для этого?
– Не знаю. Чтобы ответить на ваш вопрос, нужно выполнить массу расчетов.
– Ну хорошо. Если я вас правильно понял, вы предлагаете заняться всеми этими наблюдениями и расчетами. Пусть мы обнаружим, что Немезида действительно угрожает Солнечной системе. Что дальше? Мы предупредим Солнечную систему?
– Конечно. Разве у нас есть другой вариант?
– А как же мы сможем передать им сообщение? У нас пока нет средств связи через гиперпространство. Даже если бы они были, у землян нет системы приема гиперсигналов. Если мы пошлем какой-нибудь сигнал – видимый свет, микроволновое излучение или пучок модулированных нейтрино, – до Земли он дойдет только через два с лишним года, то лишь в том случае, если луч будет достаточно мощным или достаточно когерентным. И даже тогда мы не сможем узнать, приняли ли они наш сигнал. Предположим, что они его приняли и даже удосужились ответить. Ответ придет еще через два года. И каков же будет результат этого предупреждения? Мы будем вынуждены сообщить им, где находится Немезида, и они увидят, что сигнал пришел к ним именно с ее стороны. Весь смысл нашего тайного Исхода, наши планы создания вокруг Немезиды однородной цивилизации, свободной от любого вмешательства извне, – все будет сведено на нет.
– Джэйнус, даже мысли нельзя допустить, что можно не предупредить землян, чего бы это нам ни стоило!
– А что вас, собственно, так беспокоит? Даже если Немезида движется к Солнцу, когда она достигает Солнечной системы?
– Она может оказаться вблизи от Солнца примерно через пять тысяч лет.
Питт откинулся в кресле и посмотрел на Юджинию с деланным удивлением.
– Пять тысяч лет. Всего лишь пять тысяч лет? Послушайте, Юджиния, двести пятьдесят лет назад человек впервые ступил на поверхность Луны. Прошло двести пятьдесят лет, и мы здесь – у ближайшей звезды. Если события и дальше будут развиваться такими темпами, где мы окажемся еще через двести пятьдесят лет? У любой звезды, у какой только пожелаем. А через пять тысяч лет – пятьдесят столетий! – мы расселимся по всей Галактике, мы преградим дорогу всем другим формам разумной жизни. Мы долетим до других галактик. Через пять тысяч лет техника достигнет такого уровня, что в случае реальной опасности для Солнечной системы все население Земли и всех поселений сможет переселиться сколь угодно далеко в космос, к другим звездам.
Юджиния отрицательно покачала головой:
– Джэйнус, не думайте, что предполагаемое развитие техники дает вам право махнуть рукой на опустошение Солнечной системы. Для перемещения миллиардов людей без паники и гигантских жертв необходима длительная подготовка. Если через пять тысяч лет землянам будет угрожать смертельная опасность, они должны знать об этом сейчас. Пять тысяч лет – не такой большой срок; планировать переселение человечества нужно загодя.
– У вас доброе сердце, Юджиния, – сказал Питт. – Я предлагаю компромисс. Дадим сто лет на наше устройство, на рост нашей колонии, на создание большой группы поселений, которые вместе будут достаточно сильны и стабильны. После этого мы сможем изучить движение Немезиды и при необходимости предупредить жителей Солнечной системы. У них еще останется почти пять тысяч лет для подготовки. Очевидно, что небольшая отсрочка на столетие не может оказаться фатальной. Юджиния вздохнула.
– Вы так представляете себе будущее? Человечество, разбросанное среди бесконечного множества звезд? И каждая группа из кожи вон лезет, чтобы утвердить свое единоличное господство над этой или той звездой? Ненависть, подозрительность и конфликты, тысячелетиями царившие на Земле, вы хотите в течение последующих тысячелетий повторить в масштабе всей Галактики?
– Юджиния, я ничего себе не представляю. Пусть человечество думает, что ему заблагорассудится. Оно может рассеяться среди звезд, может создать Галактическую империю или еще что-нибудь. Я не хочу и не могу диктовать человечеству, что ему нужно делать. Что же касается меня, то я должен беспокоиться вот об этом единственном поселении и о текущем столетии, за которое мы должны прочно обосноваться возле Немезиды. К тому времени ни меня, ни вас уже не будет, и наши потомки станут решать – предупреждать им Солнечную систему или не предупреждать. Конечно, если вообще в этом будет необходимость. Юджиния, я стараюсь рассуждать логично, без эмоций. Вы тоже разумный человек. Подумайте об этом.
Юджиния и в самом деле думала. Она невесело смотрела на Питта, а он с преувеличенным терпением ждал. Наконец Юджиния сказала:
– Хорошо. Я вас поняла. В ближайшее время я приступаю к изучению относительного движения Немезиды и Солнца. Только после этого, возможно, мне удастся забыть наш разговор.
– Нет. – Питт предостерегающе поднял руку. – Вспомните, что я сказал раньше. Сейчас такие исследования вообще исключены. Если вы обнаружите, что Солнечной системе ничто не угрожает, то ни мы, ни земляне ничего не потеряют. Тогда в течение столетия мы будем создавать и укреплять цивилизацию Ротора, то есть делать то, чем я и предлагал заниматься в любом случае. Если же, по вашим данным, окажется, что Солнечной системе может угрожать опасность, то вас замучают дурные предчувствия, угрызения совести, ощущение собственной вины и чувство страха. Это известие в конце концов может дойти до всех роториан, что ослабит их решимость строить новый мир – ведь многие из них могут оказаться такими же сентиментальными, как и вы. Тогда мы потеряем многое. Вы меня поняли?
Юджиния молчала, и Питт закончил:
– Хорошо. Я вижу, что поняли. Он опять жестом показал, что Юджиния может идти.
На этот раз она и в самом деле ушла. Она становится невыносимой, подумал он ей вслед.
Уничтожение?
Глава 13
Марлена старалась придать лицу глуповатое выражение, чтобы не выдать охватившее ее радостное удивление. Наконец-то мама все рассказала ей об отце и комиссаре Питте. Значит, ее уже считают взрослой. Она произнесла:
– Мама, что бы ни говорил комиссар Питт, я бы все равно проверила движение Немезиды, обязательно проверила. Но я вижу, что ты этого не сделала. Вот ты и мучаешься.
– Никак не могу привыкнуть к тому, что моя вина написана у меня на лице, – отозвалась Юджиния.
– Никто не может скрыть свои чувства, – возразила Марлена. – Если посмотреть внимательно, всегда все становится понятным.
(Марлена лишь очень медленно и с большим трудом привыкала к мысли, что другим это не дано. Ей казалось, что они просто не умеют смотреть, не видят, да и не хотят видеть; они не следят за выражением лиц, за позами, за привычными непроизвольными движениями. Они не слышат ничего, кроме слов.)
– Марлена, нехорошо лезть людям в душу.
Казалось, Юджиния думала в эту минуту о том же, о чем и Марлена. Она обняла дочь за плечи, стараясь смягчить смысл своих слов:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111