О методах и тактических приемах «охотника» ярко и поучительно рассказал гвардии капитан М. И. Кучинский. Со своими напарниками он за один вылет уничтожил три минометные батареи противника.
Организации ударов, работе над целью мелких групп посвятили свои выступления Герой Советского Союза Ф. Б. Бубликов и опытный штурмовик А. Ф. Кожеванов. Они рассказали о подготовке к вылету, о том, как ведут группы к цели и уходят от нее, о взаимодействии с истребителями прикрытия.
Слет бывалых воинов многому научил воздушных бойцов. Крупицы ценного опыта, собранные воедино, стали достоянием всех летчиков армии. Они помогли повысить мастерство, лучше использовать грозную технику, для того чтобы разить врага наверняка.
Перед самым началом операции у нас возникла большая тревога. Г. К. Жуков стал беспокоиться, как бы впустую не израсходовать боекомплект на артиллерийскую и авиационную подготовку перед атакой. Я уже упоминал о том, что однажды наши летчики заметили отход противника из первой линии траншей. Георгий Константинович опасался, как бы гитлеровцы не ушли из нее перед авиационной и артиллерийской подготовкой. Вдруг мы будем бить по брошенным окопам? А когда наши войска двинутся в атаку, противник встретит их губительным огнем. Командующий хотел точно знать, не готовит ли противник такой маневр. Жуков знал коварство врага и не хотел рисковать.
Он потребовал от войск переднего края «смотреть в оба». Командиры каждый день докладывали, что предпринимает противник. Отхода гитлеровцев они не наблюдали. Жуков сказал:
— Противник же не дурак, он заранее не выскажет своего намерения, а перед нашей артподготовкой возьмет и отведет войска Для этого ему нужно полчаса. А может быть, и отвел уже, а держит только дежурные огневые средства. Одним словом, авиация должна дать ответ: заняты передовые траншеи или нет?
Для нас это была сложная задача. Как определить с высоты полета, в каких траншеях находятся гитлеровцы, а какие оставили? Стали думать, что делать. И пришли к выводу: надо послать штурмовики, чтобы они на бреющем полете пролетели вдоль переднего края и постарались все разглядеть.
Мне пришла в голову и такая мысль: мы обычно наблюдали, как немцы выбрасывали из окопов консервные банки и другие упаковки. И если они долго находились в обороне, перед брустверами вырастали целые горы отходов. Вот и в этот раз я сказал разведчику.
— Посмотри, есть мусор или нет…
По возвращении из полета тот доложил: у первых траншей мусор есть, перед последующими — ничего не видно. Очевидно, противник здесь только обживается.
Так и я решил. О результатах наблюдений мы каждый раз докладывали непосредственно Г. К. Жукову.
Для разведки траншей мы отобрали самых подготовленных, вдумчивых, знающих летчиков-штурмовиков. Во вторую кабину «ила» сажали наблюдателя. Он мог и фотографировать: вместо пулеметов у него были фотоаппараты.
В результате многочисленных полетов сделали вывод: противник не собирается оставлять первых траншей. Но беспокойство не проходило: если ошибемся, то на нас ляжет главная ответственность за бесполезную трату боеприпасов, кровопролитные бои, а может быть, даже и за неудачу. С волнением ждали мы начала атаки.
Было ясно, что немецко-фашистское командование, ожидая нашего наступления в Польше, к январю 1945 года создало между Вислой и Одером мощную оборонительную систему. Она состояла из семи укрепленных рубежей и большого количества отсечных полос. Общая глубина ее достигала 600 километров. На севере эта система соединялась с мощными укрепленными районами, созданными в Восточной Пруссии и по берегам рек Нарев и Варта, а на юге упиралась в труднодоступные хребты Карпат.
Замысел нашей операции мне очень нравился: в нем чувствовались смелость и решительность. В прорыв вводились крупные подвижные силы, большая роль отводилась авиации.
Особенно важно было воспрепятствовать переброске резервов противника через Вислу и Варту. Как известно, Висла от Сандомира до Варшавы к Модлину течет на север, а затем поворачивает на запад.
Здесь по ней и проходила разграничительная линия между 1-м и 2-м Белорусскими фронтами. Войска нашего соседа справа развертывали наступление немного позже, чем мы. Поэтому противник мог через Вислу ударить нам во фланг. Чтобы этого не случилось, мы должны были непрерывно следить за передвижением его резервов и в первую очередь разрушить мосты.
Командующий фронтом потребовал во время авиационной подготовки через два с половиной часа после первого бомбового удара нанести второй. Мы подсчитали время, необходимое на возвращение, посадку, заправку самолетов, очередной взлет и движение к целям. Получилось, что на все это нужно три часа Я доложил командующему фронтом, что за два с половиной часа мы не уложимся. Маршал сказал:
— Отступать от идеи операции нельзя ни на йоту. Как спланировано, так все и должно быть.
Где взять полчаса? Каждый элемент подготовки и выполнения операции уплотнен до предела Единственное, на чем еще можно было сэкономить время, — это на заправке самолетов горючим и боеприпасами, а также на выруливании и взлете. Дали указание командирам корпусов, дивизий и полков делать все это в еще более сжатые сроки.
Приехав на один из аэродромов, я приказал провести репетицию подготовки к вылету и стал наблюдать. Постепенно стало проясняться, что заправку самолетов горючим можно и нужно ускорить за счет приближения бензоскладов к стоянкам. Бомбы и другие боеприпасы целесообразно заранее завезти на старт. Такие меры были, конечно, рискованными, но иного выхода не оказалось.
Собрал я всех начальников районов авиационного базирования. В подчинении каждого из них находилось почти по десятку БАО. Выехали мы на один из аэродромов и оттуда проехали на бензозаправщике по всем намеченным маршрутам. Затем улучшили дороги, увеличили скорость движения автомашин и провели генеральную репетицию подготовки второго бомбового удара. И сэкономили… 35 минут. Пять минут уже оказались в резерве! Великое дело! Эта работа многому научила командиров соединений и частей, начальников обслуживающих подразделений, многое подсказала она и мне. Командующему очень важно знать, что делается в обеспечивающих подразделениях. Иначе можно поставить перед частями невыполнимые задачи. Начнешь искать виновников, а виноват будешь сам, ибо не изучил всех операций, из которых складывается готовность к боевому вылету.
Одним словом, мы спланировали тогда совершенно реально два массированных удара бомбардировщиков и были убеждены, что осуществим их. Перед предстоящей сверхмобильной операцией у нас возникла новая трудность: перегруженность самолетов и автотранспорта при перебазировании материальными средствами. Я решил разобраться с командирами дивизии, корпусов и начальниками РАБ, что нам надо обязательно взять с собой при движении на запад. Приехали в один БАО и убедились: многие вещи можно оставить на месте и доставить позже в конечный пункт маршрута. Достаточно сказать, что почти половина машин предназначалась для перевозки личных вещей летчиков, техников и специалистов тыла. У каждого был всего один чемодан, а в полку их набиралось триста.
Я написал приказ: личные вещи сдаются на склад на месте базирования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118