Душа человека подобна белому лотосу, желания его – как весенний ветер. Без весеннего ветра не зацвести лотосу и без желаний не вызреть чувствам! Значит, всем небожителям и всем людям надлежит обрести силу духа, дабы постигнуть истину, которая обретается там, где от прикосновения ласкового весеннего ветра расцветают белые лотосы. Она и под чистым небом, в пустынных горах, в безмолвных реках.
Остался доволен Шакьямуни.
– Хорошо сказано! А кто сумеет соединить в целое этот лотос и эти жемчужины?
Поднялся со своего места Ананда, поклонился, почтительно сложив ладони, и говорит:
– Я не достиг еще вершин духа, но сумел бы на каждом лепестке этого лотоса записать все до единой четыреста восемьдесят тысяч сутр ради того, чтобы все живое на земле прониклось нашим учением и восприняло его!
Улыбнулся Шакьямуни, но ничего не сказал. Поднялся Кашьяпа, уважительно поклонился и говорит:
– Я невежда еще, но сделал бы из этих жемчужин светильники на высоких каменных столбах – и пусть они, подобно солнцу и луне, высвечивают своим сиянием шесть скверн земного мира и увлекают все живое на широкий и чистый путь праведности!
Опять улыбнулся Шакьямуни и опять промолчал. Поднялась тогда Авалокитешвара, подошла к Лотосовому трону и молвит:
– Только отведав восемь изысканных яств, понимаешь, как невкусны бобы и чумиза. Только облачившись в узорчатые одежды, постигаешь, как невзрачна простая холстина. Я соединила бы этот лотос и эти жемчужины единой судьбой, погрузив их в безвременный сон, – и пусть в этом сне узнают они свою путеводную звезду, постигнут чистоту и безграничность возвышенных помыслов Будды!
Встал Шакьямуни с трона и передал бодисатве лотос и пять жемчужин. Та, сложив ладони, дважды склонилась в глубоком поклоне, подхватила четки, набросила плащ и с жемчужинами в левой руке, а лотосом в правой поднялась на Ворота Южного неба. Вся земля предстала ее взору. В нечистом земном мире, взлетая до самых небес, бушевали трезвые страсти и хмельные сновидения. Усмехнулась бодисатва и разом бросила вниз лотос и жемчужины. Жемчужины раскатились по долам и горам, а лотос долго кружился меж белых облаков и, когда наконец коснулся земли, превратился в белоснежную гору. О том, что еще породила своим чудесным деянием бодисатва, вы узнаете из последующих глав.
Глава вторая
О ТОМ, КАК ГОСПОЖА СЮЙ ПОДНЯЛАСЬ ВЕСНОЙ НА ГОРУ БЕЛЫЙ ЛОТОС И КАК МОЛОДОЙ ЯН ВСТРЕТИЛ НА ДОРОГЕ РАЗБОЙНИКОВ
Рассказывают, будто в южных землях есть необыкновенная гора: цветом как белый нефрит, высотой в восемнадцать тысяч чжанов, а в окружности – пятьсот ли. Издали кажется, что вся гора усеяна белыми лотосами, потому и назвали ее Белый Лотос.
Как-то, не слишком давно, один странствующий даос поднялся на вершину горы, осмотрелся и промолвил:
– Что за удивительная красота! Эта гора похожа на свернувшегося в клубок Дракона или на крыло Феникса.
Такая одухотворенность окрест, что нельзя не догадаться – она из тех гор, которые поставил государь Юй на суше, когда спасал от потопа Девять областей. Будь моя воля, я назвал бы эту гору «Посланницей Индии». Знаю, что не пройдет и трехсот лет, как родится здесь выдающийся человек, и прославится он на всю Поднебесную.
С тех пор минуло несколько веков. Возле горы прижились люди. В одном из селений обитал отставной чиновник Сянь из рода Ян. Вместе с женой, которую звали госпожа Сюй, бродил он по окрестностям, собирал коренья и травы, ловил в реке рыбу. Далеки были супруги от мирской суеты. Только одно печалило их: по сорока лет исполнилось обоим, а детей до сих пор не было им дано.
Однажды, на исходе весны, сидела госпожа Сюй у раскрытого окна и смотрела на ласточек, которые без устали сновали взад-вперед, – под крышей, в гнезде, у них вывелись крохотные птенцы. Вздохнула госпожа Сюй:
– У всех в этом мире есть потомство, все знают радость материнства. Только мне, несчастной, не суждено, видно, нянчить свое чадо. Горькая моя доля!
Заплакала она, и слезы омочили ворот ее кофты. В эту минуту вошел Ян Сянь.
– Зачем так убиваться, жена моя? Взгляни, какой чудесный день! Давай-ка сходим на Белый Лотос, погуляем там, грусть твою развеем. Сколько здесь живем, а на горе ни разу не были!
Обрадовалась госпожа Сюй словам мужа. Взяли супруги бамбуковые посохи и направились к горе. Цветы абрикоса уже поникли, а рододендроны расцвели. Порхали бабочки, жужжали пчелы. Весною пахло вовсю. Приятно было опустить руку в ручей, приятно было посидеть в тени, вытянув ноги. Но все опаснее становилась дорога, все круче подъем. Устала госпожа Сюй, пот на лбу выступил, и присела на камень перевести дух. Муж говорит:
– Не хватит у тебя сил до вершины добраться. Госпожа Сюй в ответ:
– Конечно, трудно мне сейчас любоваться здешней красотой, да ведь и вы устали. Но как не вспомнить Люй Дун-биня, который, оказавшись над озером Дунтин, не мог удержаться от того, чтобы не прочитать стихов. Давайте передохнем немного и пойдем дальше.
Отдышавшись, встали они, прошли несколько ли и оказались как раз на полпути до вершины. Посмотрели вокруг. Все поражало здесь: высота, от которой кружилась голова, бездонные пропасти, зеленые сосны вперемежку с высохшими корявыми стволами, скалы причудливых очертаний. Спокойно разгуливали олени, порхали пестрые бабочки. Госпожа Сюй говорит:
– Страшновато что-то. Не хочется мне идти на самый верх.
Ян не настаивал, и они решили осмотреть окрестности. Глянули в одну сторону, видят: каменная стена уходит чуть не под небо, и над нею – огромная сосна с длинными ветвями. Госпожа Сюй оживилась :
– Там, верно, ущелье. Давайте посмотрим! Прошли по зарослям шагов сто и наткнулись на громадную скалу высотой в несколько десятков чжанов. Госпожа Сюй заметила на камне какое-то изображение, счистила рукой мох и, вглядевшись, распознала Авалокитешвару. Искусный резчик здесь поработал? Священный трепет вызывал высеченный в камне лик, обрамленный плетьми актинидий. Госпожа Сюй позвала мужа:
– Смотрите, какое волшебство: кто-то вырезал лик бодисатвы, а следов человека нигде нет. Наверняка это чудотворное изображение. Давайте попросим бодисатву даровать нам дитя.
Тем временем солнце уже опустилось за гору, на западе быстро надвигались сумерки. Ян взял жену за руку и повел ее вниз. Вокруг не было ни души, в ветвях деревьев шумел ветер, из-под ног вспархивали полусонные птицы. Охваченная неизъяснимым страхом, госпожа Сюй прошептала:
– С детства мы с мужем не делали ничего дурного. А на склоне жизни удалились, как даосские отшельники, от мирской суеты к Белому Лотосу. Будь милосердна, всемогущая бодисатва, пожалей нас!
Ночью увидела госпожа Сюй удивительный сон: сходит с Белого Лотоса бодисатва и протягивает ей цветок. От изумления проснулась госпожа Сюй – в комнате разлит тонкий аромат цветка… Рассказала она свой сон мужу, а тот говорит:
– И я видел необычный сон: будто спустился с небес золотой луч и обернулся прекрасным юношей, и этот юноша сказал мне: «Я звезда с неба и хочу поселиться в твоем доме». Сказал и скользнул в мою грудь, а комнату наполнило благоухание, и вспыхнул яркий свет. От этого я и проснулся. Вот чудеса!
Супруги втайне думали, что сны их благовещие. В самом деле, скоро почувствовала госпожа Сюй дитя под сердцем и через десять лун произвела на свет прекрасного мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
Остался доволен Шакьямуни.
– Хорошо сказано! А кто сумеет соединить в целое этот лотос и эти жемчужины?
Поднялся со своего места Ананда, поклонился, почтительно сложив ладони, и говорит:
– Я не достиг еще вершин духа, но сумел бы на каждом лепестке этого лотоса записать все до единой четыреста восемьдесят тысяч сутр ради того, чтобы все живое на земле прониклось нашим учением и восприняло его!
Улыбнулся Шакьямуни, но ничего не сказал. Поднялся Кашьяпа, уважительно поклонился и говорит:
– Я невежда еще, но сделал бы из этих жемчужин светильники на высоких каменных столбах – и пусть они, подобно солнцу и луне, высвечивают своим сиянием шесть скверн земного мира и увлекают все живое на широкий и чистый путь праведности!
Опять улыбнулся Шакьямуни и опять промолчал. Поднялась тогда Авалокитешвара, подошла к Лотосовому трону и молвит:
– Только отведав восемь изысканных яств, понимаешь, как невкусны бобы и чумиза. Только облачившись в узорчатые одежды, постигаешь, как невзрачна простая холстина. Я соединила бы этот лотос и эти жемчужины единой судьбой, погрузив их в безвременный сон, – и пусть в этом сне узнают они свою путеводную звезду, постигнут чистоту и безграничность возвышенных помыслов Будды!
Встал Шакьямуни с трона и передал бодисатве лотос и пять жемчужин. Та, сложив ладони, дважды склонилась в глубоком поклоне, подхватила четки, набросила плащ и с жемчужинами в левой руке, а лотосом в правой поднялась на Ворота Южного неба. Вся земля предстала ее взору. В нечистом земном мире, взлетая до самых небес, бушевали трезвые страсти и хмельные сновидения. Усмехнулась бодисатва и разом бросила вниз лотос и жемчужины. Жемчужины раскатились по долам и горам, а лотос долго кружился меж белых облаков и, когда наконец коснулся земли, превратился в белоснежную гору. О том, что еще породила своим чудесным деянием бодисатва, вы узнаете из последующих глав.
Глава вторая
О ТОМ, КАК ГОСПОЖА СЮЙ ПОДНЯЛАСЬ ВЕСНОЙ НА ГОРУ БЕЛЫЙ ЛОТОС И КАК МОЛОДОЙ ЯН ВСТРЕТИЛ НА ДОРОГЕ РАЗБОЙНИКОВ
Рассказывают, будто в южных землях есть необыкновенная гора: цветом как белый нефрит, высотой в восемнадцать тысяч чжанов, а в окружности – пятьсот ли. Издали кажется, что вся гора усеяна белыми лотосами, потому и назвали ее Белый Лотос.
Как-то, не слишком давно, один странствующий даос поднялся на вершину горы, осмотрелся и промолвил:
– Что за удивительная красота! Эта гора похожа на свернувшегося в клубок Дракона или на крыло Феникса.
Такая одухотворенность окрест, что нельзя не догадаться – она из тех гор, которые поставил государь Юй на суше, когда спасал от потопа Девять областей. Будь моя воля, я назвал бы эту гору «Посланницей Индии». Знаю, что не пройдет и трехсот лет, как родится здесь выдающийся человек, и прославится он на всю Поднебесную.
С тех пор минуло несколько веков. Возле горы прижились люди. В одном из селений обитал отставной чиновник Сянь из рода Ян. Вместе с женой, которую звали госпожа Сюй, бродил он по окрестностям, собирал коренья и травы, ловил в реке рыбу. Далеки были супруги от мирской суеты. Только одно печалило их: по сорока лет исполнилось обоим, а детей до сих пор не было им дано.
Однажды, на исходе весны, сидела госпожа Сюй у раскрытого окна и смотрела на ласточек, которые без устали сновали взад-вперед, – под крышей, в гнезде, у них вывелись крохотные птенцы. Вздохнула госпожа Сюй:
– У всех в этом мире есть потомство, все знают радость материнства. Только мне, несчастной, не суждено, видно, нянчить свое чадо. Горькая моя доля!
Заплакала она, и слезы омочили ворот ее кофты. В эту минуту вошел Ян Сянь.
– Зачем так убиваться, жена моя? Взгляни, какой чудесный день! Давай-ка сходим на Белый Лотос, погуляем там, грусть твою развеем. Сколько здесь живем, а на горе ни разу не были!
Обрадовалась госпожа Сюй словам мужа. Взяли супруги бамбуковые посохи и направились к горе. Цветы абрикоса уже поникли, а рододендроны расцвели. Порхали бабочки, жужжали пчелы. Весною пахло вовсю. Приятно было опустить руку в ручей, приятно было посидеть в тени, вытянув ноги. Но все опаснее становилась дорога, все круче подъем. Устала госпожа Сюй, пот на лбу выступил, и присела на камень перевести дух. Муж говорит:
– Не хватит у тебя сил до вершины добраться. Госпожа Сюй в ответ:
– Конечно, трудно мне сейчас любоваться здешней красотой, да ведь и вы устали. Но как не вспомнить Люй Дун-биня, который, оказавшись над озером Дунтин, не мог удержаться от того, чтобы не прочитать стихов. Давайте передохнем немного и пойдем дальше.
Отдышавшись, встали они, прошли несколько ли и оказались как раз на полпути до вершины. Посмотрели вокруг. Все поражало здесь: высота, от которой кружилась голова, бездонные пропасти, зеленые сосны вперемежку с высохшими корявыми стволами, скалы причудливых очертаний. Спокойно разгуливали олени, порхали пестрые бабочки. Госпожа Сюй говорит:
– Страшновато что-то. Не хочется мне идти на самый верх.
Ян не настаивал, и они решили осмотреть окрестности. Глянули в одну сторону, видят: каменная стена уходит чуть не под небо, и над нею – огромная сосна с длинными ветвями. Госпожа Сюй оживилась :
– Там, верно, ущелье. Давайте посмотрим! Прошли по зарослям шагов сто и наткнулись на громадную скалу высотой в несколько десятков чжанов. Госпожа Сюй заметила на камне какое-то изображение, счистила рукой мох и, вглядевшись, распознала Авалокитешвару. Искусный резчик здесь поработал? Священный трепет вызывал высеченный в камне лик, обрамленный плетьми актинидий. Госпожа Сюй позвала мужа:
– Смотрите, какое волшебство: кто-то вырезал лик бодисатвы, а следов человека нигде нет. Наверняка это чудотворное изображение. Давайте попросим бодисатву даровать нам дитя.
Тем временем солнце уже опустилось за гору, на западе быстро надвигались сумерки. Ян взял жену за руку и повел ее вниз. Вокруг не было ни души, в ветвях деревьев шумел ветер, из-под ног вспархивали полусонные птицы. Охваченная неизъяснимым страхом, госпожа Сюй прошептала:
– С детства мы с мужем не делали ничего дурного. А на склоне жизни удалились, как даосские отшельники, от мирской суеты к Белому Лотосу. Будь милосердна, всемогущая бодисатва, пожалей нас!
Ночью увидела госпожа Сюй удивительный сон: сходит с Белого Лотоса бодисатва и протягивает ей цветок. От изумления проснулась госпожа Сюй – в комнате разлит тонкий аромат цветка… Рассказала она свой сон мужу, а тот говорит:
– И я видел необычный сон: будто спустился с небес золотой луч и обернулся прекрасным юношей, и этот юноша сказал мне: «Я звезда с неба и хочу поселиться в твоем доме». Сказал и скользнул в мою грудь, а комнату наполнило благоухание, и вспыхнул яркий свет. От этого я и проснулся. Вот чудеса!
Супруги втайне думали, что сны их благовещие. В самом деле, скоро почувствовала госпожа Сюй дитя под сердцем и через десять лун произвела на свет прекрасного мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202