В тюрьме дону Вито были созданы идеальные условия, пищу готовил повар, знающий вкусы дона Вито, а в банные дни специальный массажист разминал тело "босса", прежде чем передать его в руки парикмахера и педикюрщика. Арестанты, желавшие поговорить с доном Вито, записывались у его окружения на прием, аудиенция продолжалась не более десяти минут, вопрос должен быть подготовленным, никакой лирики, только дело.
Однажды дон Вито походя спросил Джо Валачи, как тот относится к Тони Бендеру, выпущенному на поруки.
- По-моему, Бендер - прекрасный человек, - ответил Джо.
Он не знал, что Бендер был только что убит по приказанию дона Вито: тот решил, что "сынок" утаивает от него свои прибыли. Дженовезе вздохнул, улыбнулся чему-то и заметил:
- Когда в корзине с нежно-розовыми яблоками появляется одно битое, а еще хуже - с червоточиной, необходимо безжалостно выбросить это яблоко, ты согласен, а?
Джо Валачи посмотрел в ласково улыбающиеся глаза "крестного отца", и ужас родился в нем - "меня подозревают!".
- Если я хоть раз согрешил в чем-то, - сказал Джо, - и у тебя есть доказательства моей вины, дай мне пилюлю, я приму ее у тебя на глазах: я не боюсь смерти, но не перенесу позора.
- О чем ты, сынок? - по-прежнему ласково улыбнулся Дженовезе. - Ты меня, видимо, совершенно неверно понял. Давай я расцелую тебя - в знак моей к тебе веры. У нас с тобой за плечами общая жизнь, разве можно отрекаться от прошлого? От прошлого отрекаются лишь безумцы или те, которые решили п о д р у ж и т ь с я с нелюдями. Но разве ты можешь пойти на такое?
Дон Вито поцеловал Джо в лоб, поцеловал нежным поцелуем старшего брата.
И после этого поцелуя вся "гвардия" Дженовезе стала смотреть на Джо Валачи, как на прокаженного: его открыто подозревали в измене, потому что все знали, сколько за ним убийств, все знали, сколько за ним похищений, но он - в отличие от дона Вито - срок получил маленький, а "боссу" вкатили пятнадцать лет.
Джо Валачи, в е р н ы й мафиози, тяжело переживал это страшное подозрение. Он лишился сна. Перестал есть - боялся яда.
Все кончилось тем, что во время прогулки он схватил кусок металлической трубы и грохнул по голове мелкого жулика Сауппу - ему показалось, что тот крался за ним с ножом.
Джо ждал электрический стул: Сауппа умер, не приходя в сознание.
И тогда-то Джо Валачи и обратился к тюремному начальству с предложением:
- Переведите меня от Дженовезе - я готов на сотрудничество.
Через несколько месяцев в тюрьму Вестчестер был этапирован арестант Джозеф Ди Марко - такой именно псевдоним был присвоен новообращенному агенту ФБР Джо Валачи.
По поручению министра юстиции Роберта Кеннеди с ним работал Джон Флинн, восходящая звезда уголовного сыска.
Джо Валачи рассказывал про себя все. Он ни слова не говорил о "коза ностре". Джон Флинн делал вид, что ему в высшей мере интересны показания Ди Марко. Он угощал его сухой колбасой и мягким овечьим сыром: Ди Марко больше всего на свете любил именно эту еду. Он расслабился, спал в одиночке спокойно, "фараон" больше не казался ему таким отвратительным: "среди них тоже встречаются люди".
Как-то раз Джон Флинн, р а з м я г ч и в арестанта, ударил в лоб:
- Джо, то, что ты мне рассказываешь, известно нам уже много лет. Не считай нас дурачками, Джо. Ты нас интересуешь постольку, поскольку мы верим: ты назовешь нам все имена, откроешь явки и дашь подходы...
- К чему?
- Джо, тебе сохранил жизнь министр юстиции Роберт Кеннеди не для того, чтобы ты рассказывал мне сюжеты детективных фильмов. Тебе сохранили жизнь для того, чтобы ты помог нам разгромить "коза ностру".
- "Коза ностра"... Вы никогда не разгромите "коза ностру", потому что это - второе правительство Америки, сэр. Вы ничего не сможете сделать с Синдикатом. Что вы сделаете с Джо Бонано? Он ведь - формально - руководитель фирмы по торговле недвижимостью. А на самом деле - "босс" Нью-Йорка. Что вы сделаете с Джозефом Профачи? За ним почти весь импорт оливкового масла, вы ведь так любите оливковое масло, помогает от атеросклероза, и все такое прочее. А Профачи - "второй босс" Нью-Йорка. Что вы можете сделать с Карло Гамбино? Он - главный консультант Синдиката, он не з а в я з а н ни в чем, хотя без его совета ничего не делают наши люди. А Томас Лукезе? Он - владелец крупнейших предприятий по пошиву одежды и - одновременно - "босс" Нью-Йорка. А Вито Дженовезе? Он сидит в Атланте, но ведь каждую неделю получает отчет о работе "коза ностры" и дает указания своим людям по важнейшим вопросам с т р а т е г и и Синдиката... Что вы сможете сделать с ними, сэр?
- Для того чтобы сделать, надо знать, Джо. Ты нам поможешь узнать. Все. До самого конца.
Вся родня отреклась от Джо Валачи, когда из тюрьмы в Атланте пришел сигнал от дона Вито Дженовезе. Дети публично прокляли отца, жена потребовала развода, родственники выдвинули версию что Джо сошел с ума.
Джо Валачи умер в тюрьме от внезапной и странной болезни.
- Так будет с каждым изменником, - говорили среди людей "коза ностры", когда сообщение о его смерти появилось в газетах. - Рано или поздно его настигнет наша всепроникающая кара. Никто не умрет своей смертью, никто, даже в одиночной камере, где стоит цветной телевизор и мягкая кровать.
7
...Возвращаясь к "вражде" мафии и фашизма, стоит привести ряд постулатов, которые словно бы специально сформулированы для практической "деятельности" ордена преступников.
Постулат первый - об отношении к профсоюзам (ч е р е з некоторые из них мафия работает):
"Национал-социалистические профсоюзы отнюдь не должны являться органами классовой борьбы, а только органами профессионального представительства. Национал-социалистическое государство не знает классов.
Дух классовой борьбы свойствен не профсоюзам, как таковым, а свойствен только марксизму, который сумел сделать из профсоюзов орудие своей классовой борьбы".
Постулат второй относится к "воспитательной работе" мафии, к тому, как надо готовить гангстеров, как воспитывать в них ненависть к культуре, слепое поклонение "устному" приказу.
"Широкие массы народа подчиняются прежде всего только силе устного слова. Кто лишен страстности, у кого уста сомкнуты, тот не избран вестником воли. Человеку, который является только писателем, можно сказать: "Сиди за столом со своей чернильницей и занимайся теоретической деятельностью, если только у тебя имеются для этого соответствующие способности. Вождем ты не рожден и не избран".
Постулат третий: об отношении мафии к людям, к "толпе", "быдлу", "стаду", именуемому порой более мягко - "масса":
"Психика широких масс совершенно не восприимчива к слабому и половинчатому. Душевное восприятие женщин менее доступно аргументу абстрактного разума, чем не поддающимся определению инстинктам, стремлению к дополняющей ее силе. Женщина гораздо охотнее покорится сильному, чем сама станет покорять себе слабого. Да и масса больше любит властелина, чем того, кто у нее что-либо просит. Масса чувствует себя более удовлетворенной таким учением" которое не терпит рядом с собой никакого другого, нежели допущением различных либеральных вольностей. Большею частью масса не знает, что ей делать с либеральными свободами, и даже чувствует себя при этом покинутой".
(Автором этих "постулатов", столь точно прилагаемых к правым вообще и к мафии в частности, был Гитлер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Однажды дон Вито походя спросил Джо Валачи, как тот относится к Тони Бендеру, выпущенному на поруки.
- По-моему, Бендер - прекрасный человек, - ответил Джо.
Он не знал, что Бендер был только что убит по приказанию дона Вито: тот решил, что "сынок" утаивает от него свои прибыли. Дженовезе вздохнул, улыбнулся чему-то и заметил:
- Когда в корзине с нежно-розовыми яблоками появляется одно битое, а еще хуже - с червоточиной, необходимо безжалостно выбросить это яблоко, ты согласен, а?
Джо Валачи посмотрел в ласково улыбающиеся глаза "крестного отца", и ужас родился в нем - "меня подозревают!".
- Если я хоть раз согрешил в чем-то, - сказал Джо, - и у тебя есть доказательства моей вины, дай мне пилюлю, я приму ее у тебя на глазах: я не боюсь смерти, но не перенесу позора.
- О чем ты, сынок? - по-прежнему ласково улыбнулся Дженовезе. - Ты меня, видимо, совершенно неверно понял. Давай я расцелую тебя - в знак моей к тебе веры. У нас с тобой за плечами общая жизнь, разве можно отрекаться от прошлого? От прошлого отрекаются лишь безумцы или те, которые решили п о д р у ж и т ь с я с нелюдями. Но разве ты можешь пойти на такое?
Дон Вито поцеловал Джо в лоб, поцеловал нежным поцелуем старшего брата.
И после этого поцелуя вся "гвардия" Дженовезе стала смотреть на Джо Валачи, как на прокаженного: его открыто подозревали в измене, потому что все знали, сколько за ним убийств, все знали, сколько за ним похищений, но он - в отличие от дона Вито - срок получил маленький, а "боссу" вкатили пятнадцать лет.
Джо Валачи, в е р н ы й мафиози, тяжело переживал это страшное подозрение. Он лишился сна. Перестал есть - боялся яда.
Все кончилось тем, что во время прогулки он схватил кусок металлической трубы и грохнул по голове мелкого жулика Сауппу - ему показалось, что тот крался за ним с ножом.
Джо ждал электрический стул: Сауппа умер, не приходя в сознание.
И тогда-то Джо Валачи и обратился к тюремному начальству с предложением:
- Переведите меня от Дженовезе - я готов на сотрудничество.
Через несколько месяцев в тюрьму Вестчестер был этапирован арестант Джозеф Ди Марко - такой именно псевдоним был присвоен новообращенному агенту ФБР Джо Валачи.
По поручению министра юстиции Роберта Кеннеди с ним работал Джон Флинн, восходящая звезда уголовного сыска.
Джо Валачи рассказывал про себя все. Он ни слова не говорил о "коза ностре". Джон Флинн делал вид, что ему в высшей мере интересны показания Ди Марко. Он угощал его сухой колбасой и мягким овечьим сыром: Ди Марко больше всего на свете любил именно эту еду. Он расслабился, спал в одиночке спокойно, "фараон" больше не казался ему таким отвратительным: "среди них тоже встречаются люди".
Как-то раз Джон Флинн, р а з м я г ч и в арестанта, ударил в лоб:
- Джо, то, что ты мне рассказываешь, известно нам уже много лет. Не считай нас дурачками, Джо. Ты нас интересуешь постольку, поскольку мы верим: ты назовешь нам все имена, откроешь явки и дашь подходы...
- К чему?
- Джо, тебе сохранил жизнь министр юстиции Роберт Кеннеди не для того, чтобы ты рассказывал мне сюжеты детективных фильмов. Тебе сохранили жизнь для того, чтобы ты помог нам разгромить "коза ностру".
- "Коза ностра"... Вы никогда не разгромите "коза ностру", потому что это - второе правительство Америки, сэр. Вы ничего не сможете сделать с Синдикатом. Что вы сделаете с Джо Бонано? Он ведь - формально - руководитель фирмы по торговле недвижимостью. А на самом деле - "босс" Нью-Йорка. Что вы сделаете с Джозефом Профачи? За ним почти весь импорт оливкового масла, вы ведь так любите оливковое масло, помогает от атеросклероза, и все такое прочее. А Профачи - "второй босс" Нью-Йорка. Что вы можете сделать с Карло Гамбино? Он - главный консультант Синдиката, он не з а в я з а н ни в чем, хотя без его совета ничего не делают наши люди. А Томас Лукезе? Он - владелец крупнейших предприятий по пошиву одежды и - одновременно - "босс" Нью-Йорка. А Вито Дженовезе? Он сидит в Атланте, но ведь каждую неделю получает отчет о работе "коза ностры" и дает указания своим людям по важнейшим вопросам с т р а т е г и и Синдиката... Что вы сможете сделать с ними, сэр?
- Для того чтобы сделать, надо знать, Джо. Ты нам поможешь узнать. Все. До самого конца.
Вся родня отреклась от Джо Валачи, когда из тюрьмы в Атланте пришел сигнал от дона Вито Дженовезе. Дети публично прокляли отца, жена потребовала развода, родственники выдвинули версию что Джо сошел с ума.
Джо Валачи умер в тюрьме от внезапной и странной болезни.
- Так будет с каждым изменником, - говорили среди людей "коза ностры", когда сообщение о его смерти появилось в газетах. - Рано или поздно его настигнет наша всепроникающая кара. Никто не умрет своей смертью, никто, даже в одиночной камере, где стоит цветной телевизор и мягкая кровать.
7
...Возвращаясь к "вражде" мафии и фашизма, стоит привести ряд постулатов, которые словно бы специально сформулированы для практической "деятельности" ордена преступников.
Постулат первый - об отношении к профсоюзам (ч е р е з некоторые из них мафия работает):
"Национал-социалистические профсоюзы отнюдь не должны являться органами классовой борьбы, а только органами профессионального представительства. Национал-социалистическое государство не знает классов.
Дух классовой борьбы свойствен не профсоюзам, как таковым, а свойствен только марксизму, который сумел сделать из профсоюзов орудие своей классовой борьбы".
Постулат второй относится к "воспитательной работе" мафии, к тому, как надо готовить гангстеров, как воспитывать в них ненависть к культуре, слепое поклонение "устному" приказу.
"Широкие массы народа подчиняются прежде всего только силе устного слова. Кто лишен страстности, у кого уста сомкнуты, тот не избран вестником воли. Человеку, который является только писателем, можно сказать: "Сиди за столом со своей чернильницей и занимайся теоретической деятельностью, если только у тебя имеются для этого соответствующие способности. Вождем ты не рожден и не избран".
Постулат третий: об отношении мафии к людям, к "толпе", "быдлу", "стаду", именуемому порой более мягко - "масса":
"Психика широких масс совершенно не восприимчива к слабому и половинчатому. Душевное восприятие женщин менее доступно аргументу абстрактного разума, чем не поддающимся определению инстинктам, стремлению к дополняющей ее силе. Женщина гораздо охотнее покорится сильному, чем сама станет покорять себе слабого. Да и масса больше любит властелина, чем того, кто у нее что-либо просит. Масса чувствует себя более удовлетворенной таким учением" которое не терпит рядом с собой никакого другого, нежели допущением различных либеральных вольностей. Большею частью масса не знает, что ей делать с либеральными свободами, и даже чувствует себя при этом покинутой".
(Автором этих "постулатов", столь точно прилагаемых к правым вообще и к мафии в частности, был Гитлер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118