От Багдадской железной дороги мы бы отказались или допустили русских к участию в управлении ею. Мы предоставили бы русским Персию и взяли бы на себя их долги Франции. Если бы России удалось помирить нас с Японией, ей можно было бы предложить еще более благоприятные условия. Что касается Константинополя, то русские должны были понять, что мы не могли допустить падения Турции. Однако нам следовало бы обещать им постепенно изменить нашу политику в отношении Турции, можно было также позаботиться о персональном вознаграждении великих князей и других лиц.
Австрию можно было склонить к принятию таких условий, а в этом случае Италия также была бы вынуждена пойти на соглашение.
Японцам можно было предложить возвратить Циндао Китаю; мы сохранили бы за собой аренду этого пункта, оставив его неукрепленным и предоставив там японцам равные права с немцами. За это мы уплатили бы Японии известную сумму в качестве компенсации за военные расходы и предложили бы ей союз, который обязывал бы нас прийти ей на помощь в случае если бы одновременно с неевропейской державой на нее напала и европейская, а Японию обязывал бы помочь нам, в случае если бы одновременно с европейской державой на нас напала и неевропейская. Все это лишь приблизительно показывает, на какой почве можно было попытаться прийти к соглашению с Россией и Японией. При этом основной для нас оставалась бы, несомненно, антианглийская ориентация нашей общей политики. Русско-японское сближение 1916 года давало основу для этого последнего великого союза, направленного против англо-саксов.
Начать в этом деле следовало с личной беседы с царем. Будь я на месте какого-нибудь лица, пользовавшегося доверием царя, я сказал бы ему: Ваше величество категорически заверили меня в том, что не желали войны с Германской империей. Я считаю величайшим несчастьем положение, при котором немцы и русские взаимно ослабляют друг друга; если этому не будет положен конец, будущее развитие обоих народов и троны Гогенцоллернов и Романовых окажутся под угрозой. Я слышал, что ваше величество уверены в том, что я ставлю превыше всего дружбу с Россией. Ввиду этого дайте мне для переговоров такого человека, при беседе с которым я не буду чувствовать, что он хочет надуть меня. Успех переговоров зависит не столько от того, что говорят, сколько от того, удастся ли одному собеседнику воздействовать на чувства другого, опираясь на свою интуицию и старые связи. Офицера, например, царь бы понял. Я знаю по собственному опыту, что с ним можно было говорить в таком тоне. К тому же в лице Штюрмера он имел человека, вполне подходящего для ведения переговоров.
Открыть эти переговоры могло личное письмо кайзера царю, которое дало бы удовлетворение его самолюбию и сказало бы ему тем тоном, который неизменно действовал на царя, что между старыми друзьями нет реальных и непреодолимых противоречий, но что несчастье угрожает стать непоправимым. Кайзер пишет ему, озабоченный судьбой их династий и будучи уверен в том, что царь по своей деликатности не использует это письмо как официальный документ.
После удаления Николая Николаевича великокняжеская партия{188} не могла поставить на пути к соглашению непреодолимых преград. Царь был человеком чести. Такая возможность выйти из тупика показалась бы ему заманчивой, а при тогдашнем настроении царского двора подобное предприятие не могло не увенчаться успехом.
Попытка же установить контакт путем посылки мало подходившего для этой цели Макса Баденского, которая привлекла к тому же чрезмерное внимание, была обречена на провал. Та же судьба постигла и преждевременную попытку, предпринятую через датский двор и лишь раскрывшую последнему нашу потребность в мире. Независимо от этого любая попытка подобного рода должна была остаться безрезультатной, пока Бетман продолжал направлять огонь на русских, отчего последние полагали, что он предаст их англичанам и полякам. Я задаю себе вопрос: неужели германские сторонники канцлера не понимали, что его личность мешает реализации существовавшего в Петербурге стремления к миру? Царь, вероятно, дал бы следующий ответ на непосредственное обращение кайзера: Я готов заключить мир, но лишь с таким правительством, которое явится гарантией враждебного Англии и дружественного России курса и будет также пользоваться доверием Японии. Однако дух нашего политического руководства, отраженный в приведенном выше меморандуме Вильгельмштрассе, был таков, что этот единственный шанс на спасение Германии был упущен.
На всем протяжении нашей истории мы еще не располагали возможностью предложить России столь многое, как в 1916 году. Сверх того открывались еще более широкие, хотя и отдаленные перспективы, как, например, пересмотр условий Пражского мира на тот случай, если бы Дания вслед за Россией вступила в более тесное общение с нами, в соответствии с ее интересами и географическим положением по отношению к Германии и России. При посредничестве царя мы могли побудить заключить мир и французов, ценою, например, уступки завоеванной ими маленькой части Эльзаса, что при их тогдашнем положении было бы для них вполне приемлемым. Путь к миру на всем континенте лежал через Петербург.
Когда же самоубийственная политика Бетмана и германской демократии создала польское государство, вновь разожгла вражду к нам России и толкнула ее на революцию, а подводная война, начатая слишком поздно и при ухудшившемся положении, и наши дипломатические промахи вызвали объявление войны Америкой, внешнее положение Германии стало настолько запутанным, что после этого решение войны следовало искать главным образом во внутренних факторах, в экономической борьбе, в выдержке и в патриотизме германского, а также английского народа.
5
Англо-саксы хорошо усвоили, что в такой гигантской борьбе победу приносит могущество идей. Они кричали на всех языках:
Слушайте, народы земного шара, среди нас есть один народ, который постоянно нарушает общее согласие, объявляет войну и хочет завоевать весь мир, в то время как мы неизменно приносили вам только свободу. Он начал с Эльзаса, теперь пытается проделать то же с Бельгией, и если он достигнет успеха – настанет ваша очередь. Кровожадная каста военных и юнкеров держит народ в цепях рабства, а кайзер – этот самодержец – произвольно вызывает мировой пожар. Помогите нам разбить этот народ, чтобы мы смогли воздать ему по заслугам. Только когда это будет достигнуто, можно будет заключить желанный для всех благородных людей союз народов, и на земле наступит мир. Человечество превратится в стадо овечек, а мы тогда добровольно откажемся от роли пастуха.
Англо-саксонские руководители распевали эту песню на тысячу ладов и неутомимо повторяли ее. Такого рода речами они опьяняли самих себя и свои народы. А чтобы последние сохранили ненависть, необходимую для борьбы врукопашную, они кричали на весь свет: Посмотрите на этих немцев, уничтожающих произведения искусства Франции, позорящих ее женщин и с сатанинским наслаждением отрубающих руки ее детям. В то же время золото врага катилось во все страны и даже в Германию, если для этого находилась подходящая почва. Еще хуже было то, что враги воспользовались незнакомством немецкого Михеля с внешним миром и его склонностью к самоуничижению, которая красной нитью проходит через всю нашу тысячелетнюю историю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Австрию можно было склонить к принятию таких условий, а в этом случае Италия также была бы вынуждена пойти на соглашение.
Японцам можно было предложить возвратить Циндао Китаю; мы сохранили бы за собой аренду этого пункта, оставив его неукрепленным и предоставив там японцам равные права с немцами. За это мы уплатили бы Японии известную сумму в качестве компенсации за военные расходы и предложили бы ей союз, который обязывал бы нас прийти ей на помощь в случае если бы одновременно с неевропейской державой на нее напала и европейская, а Японию обязывал бы помочь нам, в случае если бы одновременно с европейской державой на нас напала и неевропейская. Все это лишь приблизительно показывает, на какой почве можно было попытаться прийти к соглашению с Россией и Японией. При этом основной для нас оставалась бы, несомненно, антианглийская ориентация нашей общей политики. Русско-японское сближение 1916 года давало основу для этого последнего великого союза, направленного против англо-саксов.
Начать в этом деле следовало с личной беседы с царем. Будь я на месте какого-нибудь лица, пользовавшегося доверием царя, я сказал бы ему: Ваше величество категорически заверили меня в том, что не желали войны с Германской империей. Я считаю величайшим несчастьем положение, при котором немцы и русские взаимно ослабляют друг друга; если этому не будет положен конец, будущее развитие обоих народов и троны Гогенцоллернов и Романовых окажутся под угрозой. Я слышал, что ваше величество уверены в том, что я ставлю превыше всего дружбу с Россией. Ввиду этого дайте мне для переговоров такого человека, при беседе с которым я не буду чувствовать, что он хочет надуть меня. Успех переговоров зависит не столько от того, что говорят, сколько от того, удастся ли одному собеседнику воздействовать на чувства другого, опираясь на свою интуицию и старые связи. Офицера, например, царь бы понял. Я знаю по собственному опыту, что с ним можно было говорить в таком тоне. К тому же в лице Штюрмера он имел человека, вполне подходящего для ведения переговоров.
Открыть эти переговоры могло личное письмо кайзера царю, которое дало бы удовлетворение его самолюбию и сказало бы ему тем тоном, который неизменно действовал на царя, что между старыми друзьями нет реальных и непреодолимых противоречий, но что несчастье угрожает стать непоправимым. Кайзер пишет ему, озабоченный судьбой их династий и будучи уверен в том, что царь по своей деликатности не использует это письмо как официальный документ.
После удаления Николая Николаевича великокняжеская партия{188} не могла поставить на пути к соглашению непреодолимых преград. Царь был человеком чести. Такая возможность выйти из тупика показалась бы ему заманчивой, а при тогдашнем настроении царского двора подобное предприятие не могло не увенчаться успехом.
Попытка же установить контакт путем посылки мало подходившего для этой цели Макса Баденского, которая привлекла к тому же чрезмерное внимание, была обречена на провал. Та же судьба постигла и преждевременную попытку, предпринятую через датский двор и лишь раскрывшую последнему нашу потребность в мире. Независимо от этого любая попытка подобного рода должна была остаться безрезультатной, пока Бетман продолжал направлять огонь на русских, отчего последние полагали, что он предаст их англичанам и полякам. Я задаю себе вопрос: неужели германские сторонники канцлера не понимали, что его личность мешает реализации существовавшего в Петербурге стремления к миру? Царь, вероятно, дал бы следующий ответ на непосредственное обращение кайзера: Я готов заключить мир, но лишь с таким правительством, которое явится гарантией враждебного Англии и дружественного России курса и будет также пользоваться доверием Японии. Однако дух нашего политического руководства, отраженный в приведенном выше меморандуме Вильгельмштрассе, был таков, что этот единственный шанс на спасение Германии был упущен.
На всем протяжении нашей истории мы еще не располагали возможностью предложить России столь многое, как в 1916 году. Сверх того открывались еще более широкие, хотя и отдаленные перспективы, как, например, пересмотр условий Пражского мира на тот случай, если бы Дания вслед за Россией вступила в более тесное общение с нами, в соответствии с ее интересами и географическим положением по отношению к Германии и России. При посредничестве царя мы могли побудить заключить мир и французов, ценою, например, уступки завоеванной ими маленькой части Эльзаса, что при их тогдашнем положении было бы для них вполне приемлемым. Путь к миру на всем континенте лежал через Петербург.
Когда же самоубийственная политика Бетмана и германской демократии создала польское государство, вновь разожгла вражду к нам России и толкнула ее на революцию, а подводная война, начатая слишком поздно и при ухудшившемся положении, и наши дипломатические промахи вызвали объявление войны Америкой, внешнее положение Германии стало настолько запутанным, что после этого решение войны следовало искать главным образом во внутренних факторах, в экономической борьбе, в выдержке и в патриотизме германского, а также английского народа.
5
Англо-саксы хорошо усвоили, что в такой гигантской борьбе победу приносит могущество идей. Они кричали на всех языках:
Слушайте, народы земного шара, среди нас есть один народ, который постоянно нарушает общее согласие, объявляет войну и хочет завоевать весь мир, в то время как мы неизменно приносили вам только свободу. Он начал с Эльзаса, теперь пытается проделать то же с Бельгией, и если он достигнет успеха – настанет ваша очередь. Кровожадная каста военных и юнкеров держит народ в цепях рабства, а кайзер – этот самодержец – произвольно вызывает мировой пожар. Помогите нам разбить этот народ, чтобы мы смогли воздать ему по заслугам. Только когда это будет достигнуто, можно будет заключить желанный для всех благородных людей союз народов, и на земле наступит мир. Человечество превратится в стадо овечек, а мы тогда добровольно откажемся от роли пастуха.
Англо-саксонские руководители распевали эту песню на тысячу ладов и неутомимо повторяли ее. Такого рода речами они опьяняли самих себя и свои народы. А чтобы последние сохранили ненависть, необходимую для борьбы врукопашную, они кричали на весь свет: Посмотрите на этих немцев, уничтожающих произведения искусства Франции, позорящих ее женщин и с сатанинским наслаждением отрубающих руки ее детям. В то же время золото врага катилось во все страны и даже в Германию, если для этого находилась подходящая почва. Еще хуже было то, что враги воспользовались незнакомством немецкого Михеля с внешним миром и его склонностью к самоуничижению, которая красной нитью проходит через всю нашу тысячелетнюю историю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124