"В Мехико она будет выглядеть точно так же и ни единая душа не
будет знать что я сам не индеец ей-Богу и мы схиляем вместе" - и указы-
ваю на чистоту и ясность облаков: "Совсем как в Мексике милая, О ты ее
полюбишь" и мы поднимаемся по суетливой улочке к мрачнокирпичной больни-
це и предполагается что я пойду отсюда домой но она медлит, печальная
улыбка, улыбка любви, когда я уступаю и соглашаюсь подождать окончания
ее 20-минутного свидания с доктором и ее выхода она лучезарно вырывается
оттуда радостная и стремглав несется к воротам которые мы чуть было не
прошли в ее вот-чуть-чуть-и-к-черту-лечение-лучше-погуляю-с-тобой блуж-
дании, мужчины - любовь - не продается - моя награда - собственность -
никто ее не получит а заработает сицилийский разрез поперек середины -
германским сапогом в целовальник, топор канука - я пришпилю этих корча-
щихся поэтишек к какой-нибудь лондонской стенке прямо здесь, объяснено.
- И пока жду пока она выйдет, я сижу на стороне воды, в мексиканском та-
ком гравии и траве и среди бетонных блоков и вытаскиваю блокнотики и ри-
сую большие словесные картинки небесного горизонта и бухты, вставляя
крошечные упоминания великого факта громадного всего-мира с его беско-
нечными уровнями, от Стандард Ойла вниз до шлепков прибоя о баржи где
старым матросам снятся сны, с различием между людьми, различием таким
неохватным между заботами директоров в небоскребах и морских псов в га-
вани и психоаналитиков в душных кабинетах громадных мрачных зданий наби-
тых мертвыми телами в морге под низом и сумасшедшими женщинами у окон,
надеясь таким вот образом внедрить в Марду признание того факта что это
большой мир а психоанализ лишь маленький способ объяснить его поскольку
он только царапает поверхность, которая суть, анализ, причина и следс-
твие, почему вместо что - когда она выходит я читаю ей это, не производя
на нее слишком большого впечатления но она меня любит, держит меня за
руку пока мы рассекаем вниз по Эмбаркадеро к ее дому и когда я оставляю
ее на Третьей и Таунсенде поезд в теплом ясном полдне она говорит "О до
чего я не хочу чтобы ты уходил, мне тебя теперь по-настоящему не хвата-
ет." - "Но я должен быть дома вовремя чтобы приготовить ужин - и писать
- поэтому милая я вернусь завтра не забудь ровно в десять." - И назавтра
я вместо этого заявляюсь в полночь.
Тот раз когда у нас произошел содрогающийся оргазм вместе и она ска-
зала "Я вдруг потерялась" и потерялась со мною хоть сама и не кончала но
неистовствовала в моем неистовстве (райховское заволакивание чувств) и
как же она любила это - все наши учения в постели, я объясняю ей себя,
она объясняет себя мне, мы вкалываем, мы стенаем, мы джазуем - мы срыва-
ем прочь одежду и прыгаем друг на друга (после всегдашнего ее маленького
путешествия к диафрагмовой раковине а мне приходится ждать держась мягче
и отпуская дурацкие шуточки а она смеется и брызжется водой) потом вот
она подходит шлепая ко мне через Райский Сад, и я вытягиваюсь вверх и
помогаю ей опуститься на мою сторону мягкой постели, я притягиваю ее ма-
ленькое тельце к себе и оно тепло, ее теплое место горячо, я целую ее
коричневые грудки обе обе, я целую ее любвеплечия - она не перестает де-
лать губами "пс пс пс" крохотные звуки поцелуев там где на самом деле
никакого соприкосновения нет с моим лицом разве что совсем случайно пока
я делаю что-нибудь другое я трогаю им ее и ее поцелуйчики пс пс соединя-
ются и так же печальны и мягки как и когда нет - это ее маленькая лита-
ния ночи - а когда она больна и мы взбудоражены, тогда она принимает ме-
ня на себя, на свою руку, на мою - она прислуживает безумному бездумному
зверю - Я провожу долгие ночи и многие часы делая ее, наконец она стано-
вится моей, я молюсь чтобы это подошло, я слышу как жестче она дышит, я
надеюсь против всякой надежды что пора, шум в коридоре (или взвой пьян-
чуг по соседству) отвлекает ее и у нее не получается и смеется - но ког-
да у нее действительно получается я слышу как она плачет, хнычет, содро-
гающийся электрический женский оргазм заставляет ее плакать как малень-
кую девчушку, стонать в ночи, он длится добрых двадцать секунд и когда
все кончено она стонет: "О почему он не может длиться дольше," и "О ког-
да я когда и ты тоже?" - "Теперь уж скоро спорим," говорю я, "ты все
ближе и ближе" - покрываясь испариной у ее кожи в теплом грустном Фриско
с этими его чертовыми старыми шаландами мычащими в приливе там снаружи,
вуум, вуууум, и звезды посверкивают на воде даже там где она волнуется
под пирсом куда легко можно допустить гангстеры сбрасывают зацементиро-
ванные трупы, или крысы, или Тень - моя малютка Марду кого я люблю кото-
рая никогда не читала моих неопубликованных работ а один лишь первый ро-
ман, где есть кишки но и безобразная проза в нем тоже есть когда все
сказано и сделано и вот теперь держа ее в объятьях и истраченный от сек-
са я грежу о том дне когда она прочтет великие мои работы и восхитится
мною, вспоминая тот раз когда Адам вдруг сказал во внезапной странности
сидя у себя на кухне: "Марду что ты на самом деле думаешь о Лео и обо
мне как о писателях, о наших положениях в мире, о дыбе времени," спраши-
вая ее об этом, зная что ее мышление в согласии некоторыми образами в
большей или меньшей степени с подземными которыми он восхищается и кото-
рых боится, чьи мнения он ценит с изумлением - Марду не то чтобы отвечая
а избегая темы, но старичина я замысливает сюжеты великих книг для того
чтобы ее поразить - все те хорошие вещи, хорошие разы что у нас были,
другие о которых я сейчас в горячке своей лихорадки забываю но я должен
рассказать все, однако лишь ангелы знают все и записывают это в книги -
Но подумайте обо всех плохих разах - у меня есть список плохих разов
чтобы уравновесить хорошие, те разы когда я бывал к ней хорош и типа ка-
ким и должен был бы быть, чтобы оно заболело - когда ближе к началу на-
шей любви я опоздал на три часа а это много часов опоздания для молодов-
любленных, и поэтому она психанула, испугалась, походила вокруг церкви
руки-в-карманах тяжело размышляя разыскивая меня в тумане предрассвета а
я выбежал (увидев ее записку где говорилось "Ушла наружу искать тебя")
(во всем этом Фриско, а! этот восток и запад, север и юг бездушной без-
любой хмари которую она видела со своего забора, все эти бессчетные люди
в шляпах садящиеся в автобусы и плевать хотящие на обнаженную девушку на
заборе, а) - когда я увидел ее, сам выскочив ее искать, я раскрыл объ-
ятья на целых полмили -
Худший почти что самый худший раз из всех когда красное пламя пере-
черкнуло мне мозги, я сидел с нею и Ларри О'Харой у него на хате, мы пи-
ли французское Бордо и орали, живая тема была поднята, я хлопал рукой
Ларри по колену крича "Но послушай меня, послушай же меня!" желая выска-
заться так сильно что в интонации у меня звучала огромная сумасшедшая
мольба а Ларри глубоко поглощенный тем что одновременно говорит ему Мар-
ду и подкидывая по нескольку слов к ее диалогу, в пустоте после этого
красного пламени я вдруг подскакиваю и рву к двери и дергаю ее, агх, за-
перта, изнутри на цепочку, скольжу рукой и отцепляю ее и с еще одной по-
пытки вылетаю в коридор и вниз по лестнице настолько скоро насколько мои
воровские быстрые башмаки на каучуке мне позволяют, путт, питтерпит, за
этажом этаж кружатся вокруг меня пока я накручиваю вниз пролет за проле-
том, оставив их там с разинутыми ртами - позвонив обратно через полчаса,
встретившись с нею на улице в трех кварталах оттуда - нет надежды -
Тот раз даже когда мы уговорились что ей нужны деньги на еду, что я
схожу домой и возьму и просто принесу их ей и останусь ненадолго, но я в
этот раз далек от влюбленности, меня наоборот все достало, не только ее
жалкие требования денег но и это сомнение, это старое сомнение-Марду, и
вот я несусь к ней на хату, там Алиса ее подружка, я под предлогом этого
(потому что у Алисы тип лесбиянки молчаливая неприятная и странная и
никто ей не нравится) кладу две бумажки на тарелки Марду у раковины,
скоренько чмокаю ее в солод ее ушка, говорю "Вернусь завтра" и сразу же
выскакиваю наружу даже не спросив ее мнения - как если б шлюха сделала
меня за два доллара а я разозлился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
будет знать что я сам не индеец ей-Богу и мы схиляем вместе" - и указы-
ваю на чистоту и ясность облаков: "Совсем как в Мексике милая, О ты ее
полюбишь" и мы поднимаемся по суетливой улочке к мрачнокирпичной больни-
це и предполагается что я пойду отсюда домой но она медлит, печальная
улыбка, улыбка любви, когда я уступаю и соглашаюсь подождать окончания
ее 20-минутного свидания с доктором и ее выхода она лучезарно вырывается
оттуда радостная и стремглав несется к воротам которые мы чуть было не
прошли в ее вот-чуть-чуть-и-к-черту-лечение-лучше-погуляю-с-тобой блуж-
дании, мужчины - любовь - не продается - моя награда - собственность -
никто ее не получит а заработает сицилийский разрез поперек середины -
германским сапогом в целовальник, топор канука - я пришпилю этих корча-
щихся поэтишек к какой-нибудь лондонской стенке прямо здесь, объяснено.
- И пока жду пока она выйдет, я сижу на стороне воды, в мексиканском та-
ком гравии и траве и среди бетонных блоков и вытаскиваю блокнотики и ри-
сую большие словесные картинки небесного горизонта и бухты, вставляя
крошечные упоминания великого факта громадного всего-мира с его беско-
нечными уровнями, от Стандард Ойла вниз до шлепков прибоя о баржи где
старым матросам снятся сны, с различием между людьми, различием таким
неохватным между заботами директоров в небоскребах и морских псов в га-
вани и психоаналитиков в душных кабинетах громадных мрачных зданий наби-
тых мертвыми телами в морге под низом и сумасшедшими женщинами у окон,
надеясь таким вот образом внедрить в Марду признание того факта что это
большой мир а психоанализ лишь маленький способ объяснить его поскольку
он только царапает поверхность, которая суть, анализ, причина и следс-
твие, почему вместо что - когда она выходит я читаю ей это, не производя
на нее слишком большого впечатления но она меня любит, держит меня за
руку пока мы рассекаем вниз по Эмбаркадеро к ее дому и когда я оставляю
ее на Третьей и Таунсенде поезд в теплом ясном полдне она говорит "О до
чего я не хочу чтобы ты уходил, мне тебя теперь по-настоящему не хвата-
ет." - "Но я должен быть дома вовремя чтобы приготовить ужин - и писать
- поэтому милая я вернусь завтра не забудь ровно в десять." - И назавтра
я вместо этого заявляюсь в полночь.
Тот раз когда у нас произошел содрогающийся оргазм вместе и она ска-
зала "Я вдруг потерялась" и потерялась со мною хоть сама и не кончала но
неистовствовала в моем неистовстве (райховское заволакивание чувств) и
как же она любила это - все наши учения в постели, я объясняю ей себя,
она объясняет себя мне, мы вкалываем, мы стенаем, мы джазуем - мы срыва-
ем прочь одежду и прыгаем друг на друга (после всегдашнего ее маленького
путешествия к диафрагмовой раковине а мне приходится ждать держась мягче
и отпуская дурацкие шуточки а она смеется и брызжется водой) потом вот
она подходит шлепая ко мне через Райский Сад, и я вытягиваюсь вверх и
помогаю ей опуститься на мою сторону мягкой постели, я притягиваю ее ма-
ленькое тельце к себе и оно тепло, ее теплое место горячо, я целую ее
коричневые грудки обе обе, я целую ее любвеплечия - она не перестает де-
лать губами "пс пс пс" крохотные звуки поцелуев там где на самом деле
никакого соприкосновения нет с моим лицом разве что совсем случайно пока
я делаю что-нибудь другое я трогаю им ее и ее поцелуйчики пс пс соединя-
ются и так же печальны и мягки как и когда нет - это ее маленькая лита-
ния ночи - а когда она больна и мы взбудоражены, тогда она принимает ме-
ня на себя, на свою руку, на мою - она прислуживает безумному бездумному
зверю - Я провожу долгие ночи и многие часы делая ее, наконец она стано-
вится моей, я молюсь чтобы это подошло, я слышу как жестче она дышит, я
надеюсь против всякой надежды что пора, шум в коридоре (или взвой пьян-
чуг по соседству) отвлекает ее и у нее не получается и смеется - но ког-
да у нее действительно получается я слышу как она плачет, хнычет, содро-
гающийся электрический женский оргазм заставляет ее плакать как малень-
кую девчушку, стонать в ночи, он длится добрых двадцать секунд и когда
все кончено она стонет: "О почему он не может длиться дольше," и "О ког-
да я когда и ты тоже?" - "Теперь уж скоро спорим," говорю я, "ты все
ближе и ближе" - покрываясь испариной у ее кожи в теплом грустном Фриско
с этими его чертовыми старыми шаландами мычащими в приливе там снаружи,
вуум, вуууум, и звезды посверкивают на воде даже там где она волнуется
под пирсом куда легко можно допустить гангстеры сбрасывают зацементиро-
ванные трупы, или крысы, или Тень - моя малютка Марду кого я люблю кото-
рая никогда не читала моих неопубликованных работ а один лишь первый ро-
ман, где есть кишки но и безобразная проза в нем тоже есть когда все
сказано и сделано и вот теперь держа ее в объятьях и истраченный от сек-
са я грежу о том дне когда она прочтет великие мои работы и восхитится
мною, вспоминая тот раз когда Адам вдруг сказал во внезапной странности
сидя у себя на кухне: "Марду что ты на самом деле думаешь о Лео и обо
мне как о писателях, о наших положениях в мире, о дыбе времени," спраши-
вая ее об этом, зная что ее мышление в согласии некоторыми образами в
большей или меньшей степени с подземными которыми он восхищается и кото-
рых боится, чьи мнения он ценит с изумлением - Марду не то чтобы отвечая
а избегая темы, но старичина я замысливает сюжеты великих книг для того
чтобы ее поразить - все те хорошие вещи, хорошие разы что у нас были,
другие о которых я сейчас в горячке своей лихорадки забываю но я должен
рассказать все, однако лишь ангелы знают все и записывают это в книги -
Но подумайте обо всех плохих разах - у меня есть список плохих разов
чтобы уравновесить хорошие, те разы когда я бывал к ней хорош и типа ка-
ким и должен был бы быть, чтобы оно заболело - когда ближе к началу на-
шей любви я опоздал на три часа а это много часов опоздания для молодов-
любленных, и поэтому она психанула, испугалась, походила вокруг церкви
руки-в-карманах тяжело размышляя разыскивая меня в тумане предрассвета а
я выбежал (увидев ее записку где говорилось "Ушла наружу искать тебя")
(во всем этом Фриско, а! этот восток и запад, север и юг бездушной без-
любой хмари которую она видела со своего забора, все эти бессчетные люди
в шляпах садящиеся в автобусы и плевать хотящие на обнаженную девушку на
заборе, а) - когда я увидел ее, сам выскочив ее искать, я раскрыл объ-
ятья на целых полмили -
Худший почти что самый худший раз из всех когда красное пламя пере-
черкнуло мне мозги, я сидел с нею и Ларри О'Харой у него на хате, мы пи-
ли французское Бордо и орали, живая тема была поднята, я хлопал рукой
Ларри по колену крича "Но послушай меня, послушай же меня!" желая выска-
заться так сильно что в интонации у меня звучала огромная сумасшедшая
мольба а Ларри глубоко поглощенный тем что одновременно говорит ему Мар-
ду и подкидывая по нескольку слов к ее диалогу, в пустоте после этого
красного пламени я вдруг подскакиваю и рву к двери и дергаю ее, агх, за-
перта, изнутри на цепочку, скольжу рукой и отцепляю ее и с еще одной по-
пытки вылетаю в коридор и вниз по лестнице настолько скоро насколько мои
воровские быстрые башмаки на каучуке мне позволяют, путт, питтерпит, за
этажом этаж кружатся вокруг меня пока я накручиваю вниз пролет за проле-
том, оставив их там с разинутыми ртами - позвонив обратно через полчаса,
встретившись с нею на улице в трех кварталах оттуда - нет надежды -
Тот раз даже когда мы уговорились что ей нужны деньги на еду, что я
схожу домой и возьму и просто принесу их ей и останусь ненадолго, но я в
этот раз далек от влюбленности, меня наоборот все достало, не только ее
жалкие требования денег но и это сомнение, это старое сомнение-Марду, и
вот я несусь к ней на хату, там Алиса ее подружка, я под предлогом этого
(потому что у Алисы тип лесбиянки молчаливая неприятная и странная и
никто ей не нравится) кладу две бумажки на тарелки Марду у раковины,
скоренько чмокаю ее в солод ее ушка, говорю "Вернусь завтра" и сразу же
выскакиваю наружу даже не спросив ее мнения - как если б шлюха сделала
меня за два доллара а я разозлился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36