Так вот, когда отношения между ними испортились, пани Целинка взяла да и прочитала кое-что из его архива.
Я не поверила своим ушам.
– И он ее не задушил?
– Стало быть, не задушил, раз она после этого была у меня. И сдается, от этих документов она малость помешалась, лучше бы уж не читала. Сидела тогда у меня битых три часа и без конца поминала какую-то пташку, говорила об этой пташке "он", еще про какую-то организованную им шайку бандитов, они, мол, держали на крючке многих высокопоставленных деятелей… Вы же помните, пани Иоанна, у дядюшки был такой пунктик…
– Еще бы не помнить! Главным образом его интересовала партийная элита тех времен.
– Правильно. И органы. А теперь, как власть переменилась, занялся членами правительства и руководством наших бесчисленных партий. Вот только не знаю, кто занялся – дядюшка или эта пташка. У меня от Целининой болтовни все в голове перепуталось. К тому же я не очень разбираюсь в политике, мне это до лампочки, так что все равно ни одного имени не помню. Вот Ярузельского или Валенсу запомнила бы, но как раз о них речи не было, сплошные министры, их замы, депутаты сейма. Нет, вот скажите, разве человек в состоянии запомнить все эти фамилии, когда они меняются, почитай, каждый месяц? Мой Петрусь этим интересуется, а по мне, хоть бы их и вовсе не было. А она трещала так, что у меня голова стала пухнуть, и среди всех этих бесчисленных министров и депутатов почему-то путался дядюшка, который непременно должен на ней жениться. И чтобы я ей сказала, где его искать.
– Так ты сказала?
– Тогда не сказала, а потом дядюшка сам объявился, я ему рассказала о визите пани Целины. Думаю, он все же встретился с ней, хотя и не уверена, он же никогда ничего толком не скажет, ну да пани сама знает, какой он. Однако больше она ко мне не приходила, так что, наверное, все же они встретились. Но очень сомневаюсь, что он оставил свои документы у нее на даче после того, как она позволила себе прочесть их.
– А о чем тебя расспрашивал полицейский?
Кася удивилась:
– О дядюшке, о ком же еще? Да, и о каком-то Константине Пташинском, и тут только я сообразила, что это та самая пташка, про которую мне прожужжала уши пани Целина. Уж признаюсь, я позвонила вам в основном из-за него. Понимаете, после ухода полицейского осталось такое чувство… ну, словом, не навредила я дядюшке? Пани в курсе того, что происходит?
– В общих чертах. Могу тебе сообщить, что недавно кто-то шлепнул Пташинского и отсюда весь сыр-бор. Заодно шлепнули еще одного типа, Трупского…
– Боже! – вскричала Кася. – Стефанека Трупского убили!
– Можно и Стефанеком назвать, если так больше нравится.
– Знаете, ведь она и про него мне рассказывала. Просто через слово – Стефанек Трупский, Стефанек Трупский. Я так поняла, что этого Стефанека дядюшка нанял проследить за пташкой. Вообще-то он должен был заниматься каким-то Пылеком или Платиком, но, наверное, был у дядюшки на крючке и поэтому выполнял работу для него лично, следя за Пташинским. А больше я ничего не знаю.
Выслушав Касю, я с горечью заметила:
– И подумать только, моя дорогая, что я хотела перестать интересоваться политикой. Удивительно, как твой драгоценный дядюшка еще жив. Да и пани Целинка, если на то пошло, ведь треплется, не закрывая рта, о чем не следует…
Кася попыталась защитить пани Целину:
– Нет, я думаю, она не всегда такая болтливая, просто у меня расслабилась. И знаете, что отмочила под конец? Что, если так и дальше пойдет дело, она обо всем расскажет Кубяку. Загадочно выразилась, дескать, он у них ведет бухгалтерию и прекрасно знает, кто перед кем в долгу. Вот этого я уж никак не могла понять.
Я тоже. Для меня Кубяк был совершенно незнакомой личностью, о чем я и сказала Касе.
После разговора с ней мне было о чем подумать.
И кое-что из услышанного пригодилось для сценария, так что, когда позвонила Мартуся, я предложила ознакомить ее с новым сюжетным ходом, однако девушка заявила, что на слух плохо воспринимает мои выдумки, и предпочла ознакомиться с ними в письменном виде.
Пришлось отпечатать для нее полглавы из компьютера, едва поспела к ее приходу.
Марта привезла специально сделанную для меня копию пожара и рассказала, что свои кассеты Цезарь Прекрасный забрал у нее еще позапрошлой ночью. Как я и думала, после моего звонка незамедлительно помчался на Воронича, хотя тактично не стоял над душой Марты, даже не поперся к ней в монтажную, а скромно поджидал у входа. Браво, какой пошел у нас воспитанный полицейский, в прежние времена представитель органов правопорядка уж не церемонился бы, раздобывая вещдоки. Майор получил свой экземпляр, а тот факт, что это оказались рабочие записи, а не смонтированное впоследствии эффектное зрелище, его явно порадовал.
Мартин отчет я выслушала вполуха: мне не терпелось поскорей приступить к обсуждению новых моих наработок.
– Садись и будь внимательна, – сурово потребовала я. – В нужных местах делай поправки или технические дополнения. Вот тебе тезисы по пунктам, а вот странички с фрагментами уже готовых сцен. Сейчас на мониторе прокручу целиком новую главу, так что сразу проверяй по всем трем источникам.
Марта послушно попыталась разложить перед собой оба экземпляра, жалобно причитая:
– Муха я, что ли? Это у нее глаза со всех сторон головы, а у меня всего два.
Я была неумолима:
– Кончай с насекомыми и слушай. Значит, так. Я несколько изменила общую концепцию. Ящер Збинь держит для своих нужд Плуцека, официально он на телевидении его заместитель, в действительности тайный советник, личность омерзительная, злобный, завистливый шантажист, знай подзуживает и науськивает начальство. Надо отдать ему справедливость – умен, науськивает на кого надо. А необходимую информацию ему поставляет Красавчик Котя…
– Стоп! Разбежалась! – остановила меня Марта. – Ведь мы же собирались поменять имена и фамилии, обозвать как-то по-другому.
– Я не забыла, но это сделаем позже, пока я в творческом настроении, раскручиваю сюжет с теми именами, какие подвернулись. Ты не перебивай, а слушай. Итак, Котя собирает и поставляет информацию и тем самым держит их за горло с помощью шантажа. Вот они и вынуждены покупать идиотские аргентинские сериалы за большие взятки, чтобы хватило денег и ему, и себе, любимым. В конце концов у них переполнилась чаша терпения, ну куда ты смотришь, да вон же "чаша терпения", я для краткости записала, и Ящер решил покончить с вымогателем. А поскольку он мужчина интересный, можно даже сказать – красивый…
– Кто?!
– Да Ящер ваш.
– Нет, ты определенно спятила! Да его и прозвали-то Ящером за страхолюдный вид! Разве я тебе не говорила?
– Может, и говорила, твоя обязанность следить за телевизионными реалиями. Придется кого другого назначить на эту роль, придумай, а мужчина просто обязан быть красавцем, поскольку в него без памяти втюрилась Мальвина. Она у нас – специально для тебя напоминаю, ведь наверняка ты уже все позабыла, – так вот, она у нас на должности ведущей программу, может, немного пониже Нины Терентьев, но тоже знаменитость, а он, мерзавец, пользуясь своей красотой и высоким положением, водит ее за нос, не считаясь ни с ее женской гордостью, ни с профессиональными амбициями. Ну, тут примешиваются еще несколько попутных сюжетных линий поменьше, сейчас о них не буду говорить, короче, еще недавно пылавшая в Ящере Збине страсть к Мальвине изрядно поостыла, и он… Да, вот еще что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Я не поверила своим ушам.
– И он ее не задушил?
– Стало быть, не задушил, раз она после этого была у меня. И сдается, от этих документов она малость помешалась, лучше бы уж не читала. Сидела тогда у меня битых три часа и без конца поминала какую-то пташку, говорила об этой пташке "он", еще про какую-то организованную им шайку бандитов, они, мол, держали на крючке многих высокопоставленных деятелей… Вы же помните, пани Иоанна, у дядюшки был такой пунктик…
– Еще бы не помнить! Главным образом его интересовала партийная элита тех времен.
– Правильно. И органы. А теперь, как власть переменилась, занялся членами правительства и руководством наших бесчисленных партий. Вот только не знаю, кто занялся – дядюшка или эта пташка. У меня от Целининой болтовни все в голове перепуталось. К тому же я не очень разбираюсь в политике, мне это до лампочки, так что все равно ни одного имени не помню. Вот Ярузельского или Валенсу запомнила бы, но как раз о них речи не было, сплошные министры, их замы, депутаты сейма. Нет, вот скажите, разве человек в состоянии запомнить все эти фамилии, когда они меняются, почитай, каждый месяц? Мой Петрусь этим интересуется, а по мне, хоть бы их и вовсе не было. А она трещала так, что у меня голова стала пухнуть, и среди всех этих бесчисленных министров и депутатов почему-то путался дядюшка, который непременно должен на ней жениться. И чтобы я ей сказала, где его искать.
– Так ты сказала?
– Тогда не сказала, а потом дядюшка сам объявился, я ему рассказала о визите пани Целины. Думаю, он все же встретился с ней, хотя и не уверена, он же никогда ничего толком не скажет, ну да пани сама знает, какой он. Однако больше она ко мне не приходила, так что, наверное, все же они встретились. Но очень сомневаюсь, что он оставил свои документы у нее на даче после того, как она позволила себе прочесть их.
– А о чем тебя расспрашивал полицейский?
Кася удивилась:
– О дядюшке, о ком же еще? Да, и о каком-то Константине Пташинском, и тут только я сообразила, что это та самая пташка, про которую мне прожужжала уши пани Целина. Уж признаюсь, я позвонила вам в основном из-за него. Понимаете, после ухода полицейского осталось такое чувство… ну, словом, не навредила я дядюшке? Пани в курсе того, что происходит?
– В общих чертах. Могу тебе сообщить, что недавно кто-то шлепнул Пташинского и отсюда весь сыр-бор. Заодно шлепнули еще одного типа, Трупского…
– Боже! – вскричала Кася. – Стефанека Трупского убили!
– Можно и Стефанеком назвать, если так больше нравится.
– Знаете, ведь она и про него мне рассказывала. Просто через слово – Стефанек Трупский, Стефанек Трупский. Я так поняла, что этого Стефанека дядюшка нанял проследить за пташкой. Вообще-то он должен был заниматься каким-то Пылеком или Платиком, но, наверное, был у дядюшки на крючке и поэтому выполнял работу для него лично, следя за Пташинским. А больше я ничего не знаю.
Выслушав Касю, я с горечью заметила:
– И подумать только, моя дорогая, что я хотела перестать интересоваться политикой. Удивительно, как твой драгоценный дядюшка еще жив. Да и пани Целинка, если на то пошло, ведь треплется, не закрывая рта, о чем не следует…
Кася попыталась защитить пани Целину:
– Нет, я думаю, она не всегда такая болтливая, просто у меня расслабилась. И знаете, что отмочила под конец? Что, если так и дальше пойдет дело, она обо всем расскажет Кубяку. Загадочно выразилась, дескать, он у них ведет бухгалтерию и прекрасно знает, кто перед кем в долгу. Вот этого я уж никак не могла понять.
Я тоже. Для меня Кубяк был совершенно незнакомой личностью, о чем я и сказала Касе.
После разговора с ней мне было о чем подумать.
И кое-что из услышанного пригодилось для сценария, так что, когда позвонила Мартуся, я предложила ознакомить ее с новым сюжетным ходом, однако девушка заявила, что на слух плохо воспринимает мои выдумки, и предпочла ознакомиться с ними в письменном виде.
Пришлось отпечатать для нее полглавы из компьютера, едва поспела к ее приходу.
Марта привезла специально сделанную для меня копию пожара и рассказала, что свои кассеты Цезарь Прекрасный забрал у нее еще позапрошлой ночью. Как я и думала, после моего звонка незамедлительно помчался на Воронича, хотя тактично не стоял над душой Марты, даже не поперся к ней в монтажную, а скромно поджидал у входа. Браво, какой пошел у нас воспитанный полицейский, в прежние времена представитель органов правопорядка уж не церемонился бы, раздобывая вещдоки. Майор получил свой экземпляр, а тот факт, что это оказались рабочие записи, а не смонтированное впоследствии эффектное зрелище, его явно порадовал.
Мартин отчет я выслушала вполуха: мне не терпелось поскорей приступить к обсуждению новых моих наработок.
– Садись и будь внимательна, – сурово потребовала я. – В нужных местах делай поправки или технические дополнения. Вот тебе тезисы по пунктам, а вот странички с фрагментами уже готовых сцен. Сейчас на мониторе прокручу целиком новую главу, так что сразу проверяй по всем трем источникам.
Марта послушно попыталась разложить перед собой оба экземпляра, жалобно причитая:
– Муха я, что ли? Это у нее глаза со всех сторон головы, а у меня всего два.
Я была неумолима:
– Кончай с насекомыми и слушай. Значит, так. Я несколько изменила общую концепцию. Ящер Збинь держит для своих нужд Плуцека, официально он на телевидении его заместитель, в действительности тайный советник, личность омерзительная, злобный, завистливый шантажист, знай подзуживает и науськивает начальство. Надо отдать ему справедливость – умен, науськивает на кого надо. А необходимую информацию ему поставляет Красавчик Котя…
– Стоп! Разбежалась! – остановила меня Марта. – Ведь мы же собирались поменять имена и фамилии, обозвать как-то по-другому.
– Я не забыла, но это сделаем позже, пока я в творческом настроении, раскручиваю сюжет с теми именами, какие подвернулись. Ты не перебивай, а слушай. Итак, Котя собирает и поставляет информацию и тем самым держит их за горло с помощью шантажа. Вот они и вынуждены покупать идиотские аргентинские сериалы за большие взятки, чтобы хватило денег и ему, и себе, любимым. В конце концов у них переполнилась чаша терпения, ну куда ты смотришь, да вон же "чаша терпения", я для краткости записала, и Ящер решил покончить с вымогателем. А поскольку он мужчина интересный, можно даже сказать – красивый…
– Кто?!
– Да Ящер ваш.
– Нет, ты определенно спятила! Да его и прозвали-то Ящером за страхолюдный вид! Разве я тебе не говорила?
– Может, и говорила, твоя обязанность следить за телевизионными реалиями. Придется кого другого назначить на эту роль, придумай, а мужчина просто обязан быть красавцем, поскольку в него без памяти втюрилась Мальвина. Она у нас – специально для тебя напоминаю, ведь наверняка ты уже все позабыла, – так вот, она у нас на должности ведущей программу, может, немного пониже Нины Терентьев, но тоже знаменитость, а он, мерзавец, пользуясь своей красотой и высоким положением, водит ее за нос, не считаясь ни с ее женской гордостью, ни с профессиональными амбициями. Ну, тут примешиваются еще несколько попутных сюжетных линий поменьше, сейчас о них не буду говорить, короче, еще недавно пылавшая в Ящере Збине страсть к Мальвине изрядно поостыла, и он… Да, вот еще что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76