"Царь Иван Васильевич употреблял все усилия, чтобы завоевать Балтийское
побережье, лет сто тридцать раньше Петра. Если б завоевал его и завладел его
гаванями и портами, то неминуемо стал бы строить свои корабли, как и Петр, а так
как без науки их нельзя строить, то явилась бы неминуемо наука из Европы, как и
при Петре. Наши Потугины бесчестят народ наш насмешками, что русские изобрели
самовар, но вряд ли европейцы примкнут к хору Потугиных. Слишком ясно и понято,
что все делается по известным законам природы и истории, и что не скудоумие, не
низость способностей русского народа и не позорная лень причиною того, что мы
так мало произвели в науке и промышленности. Такое-то дерево вырастает в
столько-то лет, а другое вдвое позже его. Тут все зависит от того, как был
поставлен народ природой, обстоятельствами, и что ему прежде всего надо было
сделать. Тут причины географические, этнографические, политические, тысячи
причин и все ясных и точных. Никто из здравых умов не станет укорять и стыдить
тринадцатилетнего за то, что ему не двадцать пять лет. "Европа, дескать,
деятельнее и остроумнее пассивных русских, оттого и изобрела науку, а они нет".
Но пассивные русские в то время, как там изобретали науку, проявляли не менее
удивляющую деятельность: они создавали царство и сознательно создали его
единство. Они отбивались всю тысячу лет от жестоких врагов, которые без них
низринулись бы и на Европу. Русские колонизировали дальнейшие края своей
бесконечной родины, русские отстаивали и укрепляли за собою свои окраины, да так
укрепляли, как теперь мы, культурные люди, и не укрепим, а, напротив, пожалуй,
еще их расшатаем".
...Все эти полтора века после Петра, мы только и делали, что выживали
общение со всеми цивилизациями человеческими, роднение с их историей, с их
идеалами. Мы учились и приучали себя любить французов и немцев и всех, как будто
те были нашими братьями, и несмотря на то, что те никогда не любили нас, да и
решили нас не любить никогда. Но в этом состояла наша реформа, Петрово дело, что
мы вынесли из нее, в полтора века, расширение взгляда, еще не повторявшееся,
может быть, ни у одного народа ни в древнем, ни в новом мире. До-петровская
Россия была деятельна и крепка, хотя и медленно слагалась политически; она
выработала себе единство и готовилась закрепить свои окраины; про себя же
понимала, что несет внутри себя драгоценность, которой нет нигде больше —
православие, что она — хранительница Христовой истины, но уже истинной истины,
настоящего Христова образа, затемнившегося во всех других верах и во всех других
народах. Эта драгоценность, эта вечная, присущая России и доставшаяся ей на
хранение истина, по взгляду лучших тогда русских людей, как бы избавляла их
совесть от обязанности всякого иного просвещения. Мало того, в Москве дошли до
понятия, что всякое более близкое общение с Европой даже может вредно и
развратительно повлиять на русский ум и на русскую идею, извратить самое
православие и совлечь Россию на путь гибели, "по примеру всех других народов".

IX. СМЯТЕНИЕ НАРОДА. НАРОД ПРИНИМАЕТ ПЕТРА I ЗА АНТИХРИСТА

I

Неуместно берет Платонов в кавычки и слово "старой веры". Старая вера
существовала, в этой старой вере Русь жила столетия и иронизировать над ней не
следует.
Вся фраза вообще построена так, что в ней совершенно отсутствует
историческая объективность. Сторонники старой веры и приверженцы старых
национальных порядков академиком Платоновым называются почему то, слепыми
ревнителями старины. Петр так презирал все национальные обычаи, так дерзко и
нагло попирал все, чем века держалась Русь, так оскорблял национальное чувство
народа, был таким слепым ревнителем чужих западных порядков, что вооружил своими
действиями не только слепых, но и сознательных сторонников национальной старины
и врагов скороспелой революции, устроенной Петром. Петр так не любил и так
издевался над всем, чем народ жил столетия, что народные массы имели законное
основание ненавидеть его и считать его насильником и даже Антихристом. Так же бы
поступил всякий другой народ, любящий и уважающий свою религию и свое прошлое.
Это понимают сейчас не только русские национально-мыслящие историки, но и
иностранные исследователи русской истории и культуры.
Немецкий ученый Вальтер Шубарт в своей известной книге "Запад и душа
Востока" заявляет, например: "Однако, как только прометеевская волна залила
Россию, народ тотчас же инстинктивно понял в чем дело, он назвал Антихристом
Петра I. Антихристом, якобинцем и сыном революции он назвал и Наполеона,
царством Антихриста зовут и Советский Союз русские, оставшиеся верными церкви".
Все русские историки-интеллигенты всегда очень произвольно объясняют
движения русских народных масс, идейные стремления, которыми руководились
народные массы не принимаются в расчет. В выгодных для проповедуемой ими
политической концепции случаях историки считают, что "Глас народа — глас божий",
а в невыгодных — законные идейные устремления народа объявляют "бессмысленными
бунтами", реакционными по своей сущности. Так именно все историки оценивают не
только стрелецкий бунт 1698 года, но и все другие восстания народных масс против
Петра I.
На самом же деле ничего реакционного в народных восстаниях против
антинациональной революционной деятельности Петра I не было. Это была законная и
естественная реакция народа против беспощадного разрушения всех основ
национальной религии и национального уклада жизни. Уже само поведение царя было
вызовом народу. Петр открыто презирал все народные обычаи. Он сбросил парчовые
царские одежды, нарядился в иноземные камзолы. Законную царицу заточил в
монастырь, а сам стал сожительствовать с "Монсовой девкой". Пьянствовал с
иностранцами, создал в Кокуе "всешутейший собор", кощунственную пародию на
православную церковь, церковные соборы и патриарха.
Бунт стрельцов 1698 года вовсе не был бессмысленным бунтом слепых
защитников московского варварства. Это был естественный бунт против презирающего
свой народ и национальные традиции, нечестивого отступника. И верхи и низы
народа поняли, что Петр решил не продолжать усвоение отдельных сторон западной
цивилизации, как это делали предшествующие ему цари, улучшить и еще более
укрепить милое их уму и сердцу здание самобытной русской культуры и цивилизации,
а что Петр решил разрушить все основы Московской Руси.
Законное возмущение народа привело к восстаниям против "царя кутилки" и
"мироеда".
"В населении укоренялась мысль, что наступает конец мира, говорили о
пришествии Антихриста, чтобы не отдаться в руки правительства тысячи
предпочитали покончить сами собой.
Сотни людей, собравшись вместе, погибали голодной смертью или подвергали
себя самосожжению. Такое самоубийство считалось делом богоугодным. По всей
стране, в глухих лесах, пылали костры, где старообрядцы со своими женами и
детьми добровольно погибали в огне. Обыкновенно эти самосожжения происходили на
глазах воинских команд, открывших убежища беглецов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37