Там в пошивочных мастерских при гигантских костюмерных нам с Тимуром были тоже заготовлены праздничные наряды. Об этом заранее позаботилась Наташа, позвонив сюда еще из Нью-Йорка.
Выяснилось, что они вместе с Рут обмерили спящего Тимура и факсом отослали на студию его размеры. Ну а уж изготовить для Тима курц-фрак (это без задних хвостатых фалд и только лишь по пояс.) для студии было плевым делом.
Мне тоже сотворили смокинговый пиджачок с белой манишкой и «бабочкой». Слава Богу, догадались не надрючивать на меня портки!
Наши костюмы подогнали прямо на нас и сделали это за три с половиной минуты…
Я посмотрелся в зеркало и остался очень доволен. Смокинг мне был даже очень – к морде!
Все это нацепили на вешалки, запихали в специальный чехол, чтобы не помялось, и повесили в машине. И Наташа повезла нас туда, где вечером будет происходить ЭТО.
– Вечером вы будете в таком зашоре, что ни черта не сможете увидеть, – сказала она.
Не скрою, самым интересным оказался зал для прессы, куда после награждения будут заходить лауреаты и отвечать на вопросы журналистов в меру своей находчивости и остроумия.
Сам я его описывать не буду.
Я честно спёр из американско-русского журнала «Вестник» кусок статьи одной тетки, которая ведет в «Вестнике» раздел «Новости Голливуда». Потом я даже с ней познакомился: наша – бывшая москвичка, сейчас замужем за одним очень симпатичным америкашкой, зовут – Марианна Шатерникова. Тетка – будьте-нате!
Так вот она написала про это гораздо лучше, чем я смог бы сам рассказать. Вот этот украденный кусок:
«… На мой дилетантский взгляд, наша комната выглядела как зал управления космическими полетами. Вся она была тесно уставлена длинными столами, за которыми сидели 200 журналистов. Перед каждым красовался персональный компьютер и персональный телефон. Все деловито говорили по телефонам, одновременно выстукивая на компьютерах свои тексты. В четырех углах были развешаны телевизоры, по которым будут показывать подъезжающих к аудитории звезд. Слушать же приветственные вопли зрителей можно будет только через наушники, их выдают в обмен на водительские права.
Вдоль одной стены на фоне разрисованного «Оскарами» занавеса была устроена небольшая эстрада: сюда будут подниматься победители для ответов на вопросы журналистов. У другой стены стоял стол со скромной «здоровой пищей»: ломтики овощей и фруктов, сандвичи с индюшатиной. Все дамы принаряжены. 99 процентов – в черном. Мужчины в смокингах и при «бабочках». У одного из-под парадных брюк выглядывали кроссовки…»
* * *
Но чего не могла сделать Наташа – это получить пригласительные билеты для всех наших. На Боба, например… На Морта Пински с Айрин, на Пита Морено с Нуэнгом.
Билеты же на торжественные награждения «Оскарами» никогда не продавались, и пропускная система была фантастически строгой.
Вот этого уже добился наш старик Стив! Для всех! Кроме Боба…
На своем самолете из Майами прилетела Нэнси Паркер, узнала, что ее бойфренду – сержанту полиции Чжи-Бо отказали в приглашении, поехала в Организационный Комитет, устроила там дикую истерику с визгом и матом, обвинила всех в расизме и заявила, что сейчас же будет звонить в Вашингтон, в Белый дом!
Еще спустя десять минут она получила официальное приглашение для Боба, как для члена семьи «Оскаровской» номинантки.
Ну любит мисс Нэнси Паркер Китайцев, и все тут!..
– До выезда у нас есть еще минут десять, – шепнул мне Тимур. – Смыливаемся в садик и повторяем наше упражнение еще пару раз… А вдруг? Чем черт не шутит, а, Кыся?!
* * *
Нет, я не буду описывать то, что смогли увидеть больше двух миллиардов Людей во всем мире на экранах собственных телевизоров, а еще один миллиард – прочитать об этом в газетах на всех языках Земного Шара!
Какого черта?! В конце концов, что бы там обо мне ни писали и ни говорили, я всего лишь – КОТ! И у меня на эту штуку – свой Котовый взгляд. Да, достаточно узкий и, прямо скажем, специфический. Хотя, как мне кажется, не лишенный некоторого интереса.
В смокингах, манишках и «бабочках» были все поголовно!!! Со знакомыми кинолицами, с незнакомыми, но все в этой «официантской» униформе. Даже Пит Морено, даже Боб, Джек, Морт…
Даже я, черт бы меня побрал! Хорошо, что я был хоть без штанов с этими шелковыми лампасиками… Хоть чем-то отличался от этого общего «звездопада».
Один Тимурчик в своем курц-фраке выглядел иначе. Зато он смахивал на одного чечеточника, которого мы недавно видели в воскресной эстрадной программе по телику…
– Ты ничего не забыл?.. – прошептал мне Тимур. – Умоляю, мысленно повтори все еще несколько paз!..
– Да уймись ты, елки-моталки! – прошипел я в ответ. – И не трясись так. Да – да, нет – нет… Подумаешь, невидаль!
А сам почувствовал, что и меня начал бить нервный колошмат.
Наша компаха была неотразима! Особенно – Рут. Мужики на нашу Рут пялились так, что на месте Шуры я бы минимум десятку оторвал бы яйца!..
Шура же в своем наемном смокинге был так же элегантен и красив, как метрдотель из миллионерского ресторана в Манхэттене. Куча бриллиантово-сапфировых Голливудских баб давили на нашего Шурика такого откровенного косяка, что не заметить этого было невозможно.
Всех представленных к «Оскару» рассаживали вместе с родственниками поближе к сцене и по краям боковых проходов. Чтобы легче было выбираться за наградой. Если сподобятся, конечно…
– А вот и Клифф Спенсер!.. – удивленно сказал Джек.
Да, недаром старик Стив предупреждал, что «Клифф в смокинге – зрелище не для слабонервных»…
…по проходу, как шар, перекатывался толстый Клифф, наш дорогой режиссер, – не в привычных нам лохмотьях с тщательно продуманными дырками на джинсовых коленях, не в черной ночной рубахе с очень художественно оторванными рукавами, не в кроссовках с незавязанными, волочащимися грязными шнурками и не в старой пропотевшей черной ковбойской шляпе, а как все – в «официантском» смокинге и «бабочке», сдвинутой вбок, чуть ли не к уху.
Как я понял – это был личный протест Клиффорда Спенсера.
– В жизни не видел такого красивого лейтенанта полиции! – искренне восхитился Клифф, когда его познакомили с нашей Рут, а Шуре сказал: – Мне мои ассистенты дали почитать книжку ваших рассказов. По-моему, из парочки можно здесь сделать высококлассную штуку. Попробуем?
И, не ожидая от Шуры ответа, протянул ко мне руки:
– Иди ко мне, парень! Дай я тебя расцелую, грандиозная ты все-таки Тварь Божья…
Я вспрыгнул к нему на руки, лизнул в нос и спросил тихо:
– Как тебе в смокинге?
– Чудовищно! А тебе?
– Мне – сносно. Когда-то у меня была жилетка. А это – то же самое, только с рукавами…
– Молись, кот! Молись, Мартын-Кыся!.. – Клифф отдал меня Тимуру. – И ты, сынок, тоже молись… А я пойду посмотрю, узнает ли меня кто-нибудь в этой отвратительной шкуре с шелковыми лацканами. Пошлятина какая-то!..
Пока все в зале рассаживались и не смолкал гул приветствий и чмоканье поцелуев, Тим попросил Пита Морено:
– Пит, миленький, пока не началось, пожалуйста, расскажи, что ты знаешь еще про того Русского гангстера? Джек сказал, что там какая-то анекдотичная история…
– Для любой политики эта история не анекдотичная, а нормальная. Особенно для России, – ответил Пит.
– Он получил свои два миллиона долларов в венском отделении «Чейза»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Выяснилось, что они вместе с Рут обмерили спящего Тимура и факсом отослали на студию его размеры. Ну а уж изготовить для Тима курц-фрак (это без задних хвостатых фалд и только лишь по пояс.) для студии было плевым делом.
Мне тоже сотворили смокинговый пиджачок с белой манишкой и «бабочкой». Слава Богу, догадались не надрючивать на меня портки!
Наши костюмы подогнали прямо на нас и сделали это за три с половиной минуты…
Я посмотрелся в зеркало и остался очень доволен. Смокинг мне был даже очень – к морде!
Все это нацепили на вешалки, запихали в специальный чехол, чтобы не помялось, и повесили в машине. И Наташа повезла нас туда, где вечером будет происходить ЭТО.
– Вечером вы будете в таком зашоре, что ни черта не сможете увидеть, – сказала она.
Не скрою, самым интересным оказался зал для прессы, куда после награждения будут заходить лауреаты и отвечать на вопросы журналистов в меру своей находчивости и остроумия.
Сам я его описывать не буду.
Я честно спёр из американско-русского журнала «Вестник» кусок статьи одной тетки, которая ведет в «Вестнике» раздел «Новости Голливуда». Потом я даже с ней познакомился: наша – бывшая москвичка, сейчас замужем за одним очень симпатичным америкашкой, зовут – Марианна Шатерникова. Тетка – будьте-нате!
Так вот она написала про это гораздо лучше, чем я смог бы сам рассказать. Вот этот украденный кусок:
«… На мой дилетантский взгляд, наша комната выглядела как зал управления космическими полетами. Вся она была тесно уставлена длинными столами, за которыми сидели 200 журналистов. Перед каждым красовался персональный компьютер и персональный телефон. Все деловито говорили по телефонам, одновременно выстукивая на компьютерах свои тексты. В четырех углах были развешаны телевизоры, по которым будут показывать подъезжающих к аудитории звезд. Слушать же приветственные вопли зрителей можно будет только через наушники, их выдают в обмен на водительские права.
Вдоль одной стены на фоне разрисованного «Оскарами» занавеса была устроена небольшая эстрада: сюда будут подниматься победители для ответов на вопросы журналистов. У другой стены стоял стол со скромной «здоровой пищей»: ломтики овощей и фруктов, сандвичи с индюшатиной. Все дамы принаряжены. 99 процентов – в черном. Мужчины в смокингах и при «бабочках». У одного из-под парадных брюк выглядывали кроссовки…»
* * *
Но чего не могла сделать Наташа – это получить пригласительные билеты для всех наших. На Боба, например… На Морта Пински с Айрин, на Пита Морено с Нуэнгом.
Билеты же на торжественные награждения «Оскарами» никогда не продавались, и пропускная система была фантастически строгой.
Вот этого уже добился наш старик Стив! Для всех! Кроме Боба…
На своем самолете из Майами прилетела Нэнси Паркер, узнала, что ее бойфренду – сержанту полиции Чжи-Бо отказали в приглашении, поехала в Организационный Комитет, устроила там дикую истерику с визгом и матом, обвинила всех в расизме и заявила, что сейчас же будет звонить в Вашингтон, в Белый дом!
Еще спустя десять минут она получила официальное приглашение для Боба, как для члена семьи «Оскаровской» номинантки.
Ну любит мисс Нэнси Паркер Китайцев, и все тут!..
– До выезда у нас есть еще минут десять, – шепнул мне Тимур. – Смыливаемся в садик и повторяем наше упражнение еще пару раз… А вдруг? Чем черт не шутит, а, Кыся?!
* * *
Нет, я не буду описывать то, что смогли увидеть больше двух миллиардов Людей во всем мире на экранах собственных телевизоров, а еще один миллиард – прочитать об этом в газетах на всех языках Земного Шара!
Какого черта?! В конце концов, что бы там обо мне ни писали и ни говорили, я всего лишь – КОТ! И у меня на эту штуку – свой Котовый взгляд. Да, достаточно узкий и, прямо скажем, специфический. Хотя, как мне кажется, не лишенный некоторого интереса.
В смокингах, манишках и «бабочках» были все поголовно!!! Со знакомыми кинолицами, с незнакомыми, но все в этой «официантской» униформе. Даже Пит Морено, даже Боб, Джек, Морт…
Даже я, черт бы меня побрал! Хорошо, что я был хоть без штанов с этими шелковыми лампасиками… Хоть чем-то отличался от этого общего «звездопада».
Один Тимурчик в своем курц-фраке выглядел иначе. Зато он смахивал на одного чечеточника, которого мы недавно видели в воскресной эстрадной программе по телику…
– Ты ничего не забыл?.. – прошептал мне Тимур. – Умоляю, мысленно повтори все еще несколько paз!..
– Да уймись ты, елки-моталки! – прошипел я в ответ. – И не трясись так. Да – да, нет – нет… Подумаешь, невидаль!
А сам почувствовал, что и меня начал бить нервный колошмат.
Наша компаха была неотразима! Особенно – Рут. Мужики на нашу Рут пялились так, что на месте Шуры я бы минимум десятку оторвал бы яйца!..
Шура же в своем наемном смокинге был так же элегантен и красив, как метрдотель из миллионерского ресторана в Манхэттене. Куча бриллиантово-сапфировых Голливудских баб давили на нашего Шурика такого откровенного косяка, что не заметить этого было невозможно.
Всех представленных к «Оскару» рассаживали вместе с родственниками поближе к сцене и по краям боковых проходов. Чтобы легче было выбираться за наградой. Если сподобятся, конечно…
– А вот и Клифф Спенсер!.. – удивленно сказал Джек.
Да, недаром старик Стив предупреждал, что «Клифф в смокинге – зрелище не для слабонервных»…
…по проходу, как шар, перекатывался толстый Клифф, наш дорогой режиссер, – не в привычных нам лохмотьях с тщательно продуманными дырками на джинсовых коленях, не в черной ночной рубахе с очень художественно оторванными рукавами, не в кроссовках с незавязанными, волочащимися грязными шнурками и не в старой пропотевшей черной ковбойской шляпе, а как все – в «официантском» смокинге и «бабочке», сдвинутой вбок, чуть ли не к уху.
Как я понял – это был личный протест Клиффорда Спенсера.
– В жизни не видел такого красивого лейтенанта полиции! – искренне восхитился Клифф, когда его познакомили с нашей Рут, а Шуре сказал: – Мне мои ассистенты дали почитать книжку ваших рассказов. По-моему, из парочки можно здесь сделать высококлассную штуку. Попробуем?
И, не ожидая от Шуры ответа, протянул ко мне руки:
– Иди ко мне, парень! Дай я тебя расцелую, грандиозная ты все-таки Тварь Божья…
Я вспрыгнул к нему на руки, лизнул в нос и спросил тихо:
– Как тебе в смокинге?
– Чудовищно! А тебе?
– Мне – сносно. Когда-то у меня была жилетка. А это – то же самое, только с рукавами…
– Молись, кот! Молись, Мартын-Кыся!.. – Клифф отдал меня Тимуру. – И ты, сынок, тоже молись… А я пойду посмотрю, узнает ли меня кто-нибудь в этой отвратительной шкуре с шелковыми лацканами. Пошлятина какая-то!..
Пока все в зале рассаживались и не смолкал гул приветствий и чмоканье поцелуев, Тим попросил Пита Морено:
– Пит, миленький, пока не началось, пожалуйста, расскажи, что ты знаешь еще про того Русского гангстера? Джек сказал, что там какая-то анекдотичная история…
– Для любой политики эта история не анекдотичная, а нормальная. Особенно для России, – ответил Пит.
– Он получил свои два миллиона долларов в венском отделении «Чейза»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118