А с нами – Рут и Тимурчик…
* * *
– Шеф! Шеф!!! Во, бля!.. Не дозваться, надо же?! Шеф, очнитесь вы, ети вашу, извиняюсь, мать!.. Тимур на связи!!! – услышал я слегка истеричный голос Братка.
Елочки точеные!.. Я моментально пришел в себя, брякнулся на пол джипа, для чистоты и верности приема, как всегда, прижал к затылку уши, обхватил голову передними лапами и зажмурился. И заблажил в Пространство по телепарапсихопатологически:
– Я здесь, Тимур! Я здесь!..
– Кыся!.. Родненький мой, любименький… Меня тут в кухню перетащили, а здесь, как назло, все так пахнет – умереть! Жрать охота, целый день – ни хрена, а Браток запретил. Что делать, Кысичка?
– Успокойся и поешь, если дадут. С этим запретом Браток малость погорячился. Но поешь только СЕЙЧАС, а когда все соберутся и сядут за стол…
– Как только вся хевра съедется – ни до чего не дотрагивайся! – закричал Браток. – Одно скажи – плов готов?
– Он и пахнет, подлец! Осталось только рис заложить…
– Шеф! Если они скоро засыплют рис – сколько еще плов будет вариться? – спросил меня Браток.
– Смотря какой у них казан… Час. Может, чуть меньше…
– А «час» – это сколько?
– Пошел ты… со своими вопросами. Успеваем! Тимурчик, ты там один?
– Нет, Мартын. Тут две старухи. Лет по сто пятьдесят, во всем черном – будто в Голливуде работают. Одна готовит, а вторая сидит, как ворона на мерзлом говне, и глаз с меня не сводит. Под рукой у нее кнопочка. Стоит мне рюхнуться – она этой кнопочкой сразу же охранника вызовет. А они все с автоматами…
– А что такое «ворона на мерзлом говне»? – спросил Браток.
– Браток! Уймись ты ко всем чертям со своей жаждой знаний! – зашипел на него Джек. – Мартын! Спроси Тима, сколько там охраны?
– Я слышу тебя, Джек! Когда меня держали в комнате – из окошка двоих видел. И один здесь в квартире. Они весь этаж занимают… – прокричал Тимур, прорываясь через Расстояние.
– Ты можешь передвигаться по кухне? – спросил я.
– Что ты, Кыся! Они меня к трубе наручниками пристегнули за руку и за ногу. Писать под автоматом водят…
– Ну, сучары клейменые! – рявкнул Браток. – Они у меня своими кишками кашлять будут, суки рваные!!!
Какое-то время все мы – Боб, Джек, я и Тимур – осмысливали, как это можно «кашлять кишками», а потом раздался тихий и тоскливый голос Тимура:
– А вы скоро приедете?
– Не боись, Тим. Все будет в ажуре. До скорого! – бодро и уверенно проговорил я и поспешно отключился от Тимура.
Потому что ни бодрости, ни уверенности во мне не было ни на грош. Но Ребенок об этом не должен был знать ни под каким видом…
* * *
Через пятнадцать минут мы подкатили к бывшей территории «Метро-Голдвин-Мейер» в Рейнтри-серкл и, не въезжая туда, загнали Наташин джип в какой-то тупичок. Было уже совсем темно.
Джек и Боб достали из багажника пулегранатомет, помповое ружье, а пистолеты просто засунули за брючные ремни. И по радио связались с Питом Морено.
Тот со своей группой был уже в оцеплении. Как он там, бедняга, со своими забинтованными культями?! Он ведь даже оружие в руки взять не может… Но Пит держался хорошо и сказал, что, судя по своим приборам ночного видения, вся наша «клиентура» уже в сборе. И мы якобы можем начинать первую половину операции «Браток», и если все пойдет по плану, то Пит со своей группой постарается тихо завершить и вторую половину.
– Вот только собаки… – неуверенно произнес Пит Морено. – Их здесь страшное количество – чуть ли не в каждой квартире! Не раздухарятся ли они, почуяв на своей территории Мартына и Братка? Слышите?.. Они уже начали испуганно вякать. Не поднимут ли они в конечном счете жуткий вой и лай, который может насторожить наших «подопечных»?
Браток услышал голоса и Собак, и Пита Морено. Он как-то очень нехорошо ухмыльнулся и сказал по-Животному:
– Шеф!.. Боб! Передайте Питу, что это я, бля буду, целиком беру на себя. Глядите, как это делается!
Шерсть на загривке Братка вдруг встала дыбом, обнажились ужасающие клыки, он жестко хлестнул себя собственным хвостом по бокам – справа и слева, затем дважды злобно ударил хвостом по земле и неожиданно ТАК РЫКНУЛ на весь Рейнтри-серкл, что Боб и Джек шарахнулись в стороны, а я от испуга просто упал на задницу!..
А потом Браток поднял морду вверх – в уже полное звезд небо, и выдал еще один ТАКОЙ РЫК – страшнее первого! И сказал по-Животному парателепсихопатологическим способом:
– Всем вонючим и блохастым Псам и Собакам, независимо от породы, пола и возраста!!! Если хоть кто-нибудь из вас до утра откроет пасть и попробует гавкнуть – в куски разорву, подлюги, в рот вас всех сявок отмороженных и трусливых!.. Ясно?!
Вы можете верить или не верить, но, Боб и Джек – свидетели, откуда-то нам вдруг всем послышались дрожащие от ужаса, шепчущие Собачьи голоса:
– Молчим… молчим… молчим…
Когда мы вчетвером оказались по ту сторону всяческих запретов в виде ограждений и контрольно-пропускной будки для въезда автомобилей и под одним из навесов увидели наш знакомый белый «ягуар», то уже на территории бывшей киностудии «Метро-Голдвин-Мейер» и вовсе перешли на шелдрейсовский язык. Даже Джек с Бобом стали переговариваться беззвучно – по-нашему!
– Ты мой пакет захватил, Боб? – спросил Браток.
– А как же?! Это все равно как если бы я сейчас свой пистолет забыл в машине, – ответил ему Боб.
– Ты, конечное дело, извини меня, Боб, но сейчас твой пистолет – это хуйня на постном масле по сравнению с моим пакетом! – нагло проговорил Браток.
– Откуда тебе известно про «постное масло»? – удивился Боб.
– Тимурчик так иногда говорит.
– Браток, а ты убежден, что они не почувствуют запах или вкус этой штуки?
– Слон сказал, что в ней нет ни запаха, ни вкуса, ни хера. Не верите, спросите у Шефа. Да, Шеф?
– Да, – сказал я. – Заткнитесь вы все, ради Бога! Дайте хоть принюхаться хорошенько. Браток, соберись, черт бы тебя подрал!
Чуть прикрыв глаза, мы с Братком оба синхронно повели носами, стараясь не упустить ничего!..
И среди фантастического количества запахов – от оружия, тропических цветов, пальм, автомобилей, дохлой рыбы, затхлой прибрежной воды, шампуней, человеческого пота, Белок, высохших прелых листьев, Хомяков, обрывков плохо пахнущих газет, дешевой косметики, разного алкоголя, запаха стариков и детской мочи, лекарств, подвядших фруктов и свежих овощей – до примитивных запахов Псиной шерсти…
…мы с Братком чуть ли не одновременно учуяли слабенький-слабенький, еле различимый, уж-ж-жасно тоненький, готовый вот-вот оборваться и исчезнуть ЗАПАХ НАШЕГО ТИМУРЧИКА!..
Теперь невероятно важно было понять точное направление – откуда тянется эта невидимая тончайшая паутинка Ребенкиного запаха!
В каком-то совершенно отрешенном необъяснимом состоянии мы с Братком сделали несколько осторожных, мягких шагов в сторону одного из подъездов второго слева четырехэтажного дома…
Ошибиться было – раз плюнуть. Ах, как важно было сделать два-три верных, я бы даже сказал, не «шага», а движения! Тогда паутинка запаха не оборвется, а, наоборот, станет еще крепче… А потом еще несколько шагов в правильную сторону, и эта паутинка просто превратится в путеводную нить, которая точнехонько может привести нас к нашему Тимурке…
И мы сделали эти Правильные Шаги!
Подтверждением тому стали несколько факторов и примет: запах Тимурчика усиливался, вокруг уже Тимуркиного запаха заклубились – знакомый мне запах плова, запах неведомой рыбы в кипящем масле, каких-то жареных птичек, баранины и острых соусов…
А еще мы с Братком увидели в темноте большое раскидистое дерево, уходящее своей кроной в черное калифорнийское небо, средние могучие ветки которого достигали балкона необходимого нам ТРЕТЬЕГО ЭТАЖА!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
* * *
– Шеф! Шеф!!! Во, бля!.. Не дозваться, надо же?! Шеф, очнитесь вы, ети вашу, извиняюсь, мать!.. Тимур на связи!!! – услышал я слегка истеричный голос Братка.
Елочки точеные!.. Я моментально пришел в себя, брякнулся на пол джипа, для чистоты и верности приема, как всегда, прижал к затылку уши, обхватил голову передними лапами и зажмурился. И заблажил в Пространство по телепарапсихопатологически:
– Я здесь, Тимур! Я здесь!..
– Кыся!.. Родненький мой, любименький… Меня тут в кухню перетащили, а здесь, как назло, все так пахнет – умереть! Жрать охота, целый день – ни хрена, а Браток запретил. Что делать, Кысичка?
– Успокойся и поешь, если дадут. С этим запретом Браток малость погорячился. Но поешь только СЕЙЧАС, а когда все соберутся и сядут за стол…
– Как только вся хевра съедется – ни до чего не дотрагивайся! – закричал Браток. – Одно скажи – плов готов?
– Он и пахнет, подлец! Осталось только рис заложить…
– Шеф! Если они скоро засыплют рис – сколько еще плов будет вариться? – спросил меня Браток.
– Смотря какой у них казан… Час. Может, чуть меньше…
– А «час» – это сколько?
– Пошел ты… со своими вопросами. Успеваем! Тимурчик, ты там один?
– Нет, Мартын. Тут две старухи. Лет по сто пятьдесят, во всем черном – будто в Голливуде работают. Одна готовит, а вторая сидит, как ворона на мерзлом говне, и глаз с меня не сводит. Под рукой у нее кнопочка. Стоит мне рюхнуться – она этой кнопочкой сразу же охранника вызовет. А они все с автоматами…
– А что такое «ворона на мерзлом говне»? – спросил Браток.
– Браток! Уймись ты ко всем чертям со своей жаждой знаний! – зашипел на него Джек. – Мартын! Спроси Тима, сколько там охраны?
– Я слышу тебя, Джек! Когда меня держали в комнате – из окошка двоих видел. И один здесь в квартире. Они весь этаж занимают… – прокричал Тимур, прорываясь через Расстояние.
– Ты можешь передвигаться по кухне? – спросил я.
– Что ты, Кыся! Они меня к трубе наручниками пристегнули за руку и за ногу. Писать под автоматом водят…
– Ну, сучары клейменые! – рявкнул Браток. – Они у меня своими кишками кашлять будут, суки рваные!!!
Какое-то время все мы – Боб, Джек, я и Тимур – осмысливали, как это можно «кашлять кишками», а потом раздался тихий и тоскливый голос Тимура:
– А вы скоро приедете?
– Не боись, Тим. Все будет в ажуре. До скорого! – бодро и уверенно проговорил я и поспешно отключился от Тимура.
Потому что ни бодрости, ни уверенности во мне не было ни на грош. Но Ребенок об этом не должен был знать ни под каким видом…
* * *
Через пятнадцать минут мы подкатили к бывшей территории «Метро-Голдвин-Мейер» в Рейнтри-серкл и, не въезжая туда, загнали Наташин джип в какой-то тупичок. Было уже совсем темно.
Джек и Боб достали из багажника пулегранатомет, помповое ружье, а пистолеты просто засунули за брючные ремни. И по радио связались с Питом Морено.
Тот со своей группой был уже в оцеплении. Как он там, бедняга, со своими забинтованными культями?! Он ведь даже оружие в руки взять не может… Но Пит держался хорошо и сказал, что, судя по своим приборам ночного видения, вся наша «клиентура» уже в сборе. И мы якобы можем начинать первую половину операции «Браток», и если все пойдет по плану, то Пит со своей группой постарается тихо завершить и вторую половину.
– Вот только собаки… – неуверенно произнес Пит Морено. – Их здесь страшное количество – чуть ли не в каждой квартире! Не раздухарятся ли они, почуяв на своей территории Мартына и Братка? Слышите?.. Они уже начали испуганно вякать. Не поднимут ли они в конечном счете жуткий вой и лай, который может насторожить наших «подопечных»?
Браток услышал голоса и Собак, и Пита Морено. Он как-то очень нехорошо ухмыльнулся и сказал по-Животному:
– Шеф!.. Боб! Передайте Питу, что это я, бля буду, целиком беру на себя. Глядите, как это делается!
Шерсть на загривке Братка вдруг встала дыбом, обнажились ужасающие клыки, он жестко хлестнул себя собственным хвостом по бокам – справа и слева, затем дважды злобно ударил хвостом по земле и неожиданно ТАК РЫКНУЛ на весь Рейнтри-серкл, что Боб и Джек шарахнулись в стороны, а я от испуга просто упал на задницу!..
А потом Браток поднял морду вверх – в уже полное звезд небо, и выдал еще один ТАКОЙ РЫК – страшнее первого! И сказал по-Животному парателепсихопатологическим способом:
– Всем вонючим и блохастым Псам и Собакам, независимо от породы, пола и возраста!!! Если хоть кто-нибудь из вас до утра откроет пасть и попробует гавкнуть – в куски разорву, подлюги, в рот вас всех сявок отмороженных и трусливых!.. Ясно?!
Вы можете верить или не верить, но, Боб и Джек – свидетели, откуда-то нам вдруг всем послышались дрожащие от ужаса, шепчущие Собачьи голоса:
– Молчим… молчим… молчим…
Когда мы вчетвером оказались по ту сторону всяческих запретов в виде ограждений и контрольно-пропускной будки для въезда автомобилей и под одним из навесов увидели наш знакомый белый «ягуар», то уже на территории бывшей киностудии «Метро-Голдвин-Мейер» и вовсе перешли на шелдрейсовский язык. Даже Джек с Бобом стали переговариваться беззвучно – по-нашему!
– Ты мой пакет захватил, Боб? – спросил Браток.
– А как же?! Это все равно как если бы я сейчас свой пистолет забыл в машине, – ответил ему Боб.
– Ты, конечное дело, извини меня, Боб, но сейчас твой пистолет – это хуйня на постном масле по сравнению с моим пакетом! – нагло проговорил Браток.
– Откуда тебе известно про «постное масло»? – удивился Боб.
– Тимурчик так иногда говорит.
– Браток, а ты убежден, что они не почувствуют запах или вкус этой штуки?
– Слон сказал, что в ней нет ни запаха, ни вкуса, ни хера. Не верите, спросите у Шефа. Да, Шеф?
– Да, – сказал я. – Заткнитесь вы все, ради Бога! Дайте хоть принюхаться хорошенько. Браток, соберись, черт бы тебя подрал!
Чуть прикрыв глаза, мы с Братком оба синхронно повели носами, стараясь не упустить ничего!..
И среди фантастического количества запахов – от оружия, тропических цветов, пальм, автомобилей, дохлой рыбы, затхлой прибрежной воды, шампуней, человеческого пота, Белок, высохших прелых листьев, Хомяков, обрывков плохо пахнущих газет, дешевой косметики, разного алкоголя, запаха стариков и детской мочи, лекарств, подвядших фруктов и свежих овощей – до примитивных запахов Псиной шерсти…
…мы с Братком чуть ли не одновременно учуяли слабенький-слабенький, еле различимый, уж-ж-жасно тоненький, готовый вот-вот оборваться и исчезнуть ЗАПАХ НАШЕГО ТИМУРЧИКА!..
Теперь невероятно важно было понять точное направление – откуда тянется эта невидимая тончайшая паутинка Ребенкиного запаха!
В каком-то совершенно отрешенном необъяснимом состоянии мы с Братком сделали несколько осторожных, мягких шагов в сторону одного из подъездов второго слева четырехэтажного дома…
Ошибиться было – раз плюнуть. Ах, как важно было сделать два-три верных, я бы даже сказал, не «шага», а движения! Тогда паутинка запаха не оборвется, а, наоборот, станет еще крепче… А потом еще несколько шагов в правильную сторону, и эта паутинка просто превратится в путеводную нить, которая точнехонько может привести нас к нашему Тимурке…
И мы сделали эти Правильные Шаги!
Подтверждением тому стали несколько факторов и примет: запах Тимурчика усиливался, вокруг уже Тимуркиного запаха заклубились – знакомый мне запах плова, запах неведомой рыбы в кипящем масле, каких-то жареных птичек, баранины и острых соусов…
А еще мы с Братком увидели в темноте большое раскидистое дерево, уходящее своей кроной в черное калифорнийское небо, средние могучие ветки которого достигали балкона необходимого нам ТРЕТЬЕГО ЭТАЖА!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118