через подставную фирму "Метахим" советской промышленности был передан заказ на 400 тыс. трехдюймовых снарядов к полевым орудиям, выполненный в течение двух лет. Продолжало развиваться и сотрудничество по достигнутым прежде договоренностям в военно-технической области. В 1924 г. начал функционировать авиационный центр в Липецке для совместных испытаний техники и обучения германских летчиков. В 1926 г. аналогичный центр для танковых войск под названием "Кама" был создан под Казанью, а химический центр обучения и полигон - в местечке Подосинки. Впоследствии этот центр переместился в окрестности г. Вольска Саратовской обл., где возникла база "Томка". Все обучаемые в этих заведениях немецкие офицеры временно увольнялись из Рейхсвера и становились "служащими частных предприятий".
Но справедливости ради следует отметить, что периодически появляющиеся в наше время сенсационные статьи и телепередачи о том, будто Советский Союз таким образом сам вооружил своего будущего врага и врага всего цивилизованного мира, все же далеки от истины. Потому что большинство проектов военно-технического сотрудничества, рожденных в эйфории 1921-22 гг. так и остались на бумаге или зависли на уровне переговоров. Так, для Круппа предлагаемые ему условия концессии ленинградских заводов оказались неприемлемыми. Недалеко продвинулись и планы химического предприятия по производству иприта. Переговоры о совместном производстве самолетов "Альбатрос" и подводных лодок кончились ничем. А строительство заводов "Юнкерса" в Филях и Харькове хотя и началось, не было доведено до конца. Там год за годом накапливались взаимные претензии по срокам, финансированию, качеству работ, разразился грандиозный скандал со взяточничеством советских начальников, за мзду смотревших сквозь пальцы на невыполнение фирмой своих обязательств, и в 1927 г. российская сторона расторгла договор с выплатой "Юнкерсу" 3,5 млн. руб., а превратившиеся в "долгострой" так и недооборудованные заводы взяла под свое управление. Ну а предложение выпускать на советских заводах вооружение и военную технику для Германии в обмен на немецкие патенты тоже реализовано не было. Во-первых, из-за промышленной отсталости СССР Рейхсвер предпочел закупать оружие в Швеции, Бельгии и других западных странах - так что заказ трехдюймовых снарядов был единственным в своем роде. А во-вторых, тогдашние немецкие "демократы" грешили теми же привычками, что российские образца 1990-х, и на любое нарушение своим государством наложенных санкций норовили настучать державам-победительницам.
Тем более, что без последствий коминтерновская авантюра все же не осталась, и в 1924-26 гг. российско-германское сближение серьезно затормозилось. После революционных событий сформировалось мощное антисоветское крыло во главе с бывшим рейхсканцлером и министром иностранных дел Г. Штреземаном, видевшее "наименьшее из зол" в сближении с Западом. Примыкали к нему многие видные финансово-промышленные тузы. В военной среде сторонниками западной ориентации выступили столь популярные военачальники Первой мировой, как генералы Гофман и Людендорф. Характерно, что как раз они-то большевиков знали лучше других - один был начальником штаба Восточного фронта и возглавлял германскую делегацию на переговорах в Бресте, другой фактически командовал Восточным фронтом и сам принимал участие в засылке Ленина в Россию.
Особенно усилились позиции этого крыла после принятия 16. 8. 1924 г. на Лондонской конференции Антанты американского плана Дауэса, предусматривающего для облегчения бремени репараций и восстановления экономики Германии предоставление ей западных займов и кредитов. И хотя сторонники просоветской линии - министр иностранных дел барон Мальцан, посол в СССР граф Брокдорф-Ранцау и др. вели настойчивую борьбу, пытаясь предотвратить изменение ориентации, ситуация складывалась не в их пользу. Например, одному из промышленных королей Тиссену удалось повлиять на своего коллегу Круппа, переманив его из "восточного лагеря" в свой. В 1926 г. Штреземан инициировал кампанию скандальных разоблачений в парламенте, заложив таким образом Западу контакты Рейхсвера с коммунистами, в частности - все ту же поставку 400 тыс. снарядов, и в результате скандала вынужден был уйти в отставку фон Сект. На основании полученных разведданных Уншлихт докладывал Сталину, что Германия пытается использовать проявленные к ней послабления и через своих представителей ведет переговоры в Англии и Франции, надеясь добиться разрешения на создание собственной военно-технической базы вместо обходных маневров с СССР.
С другой стороны, и в Кремле наблюдалось охлаждение к прежним проектам. Провал авантюры 1923 г. вызвал сомнения в быстрой победе революции в Германии. Не было уже такого ярого германофила, как Ленин, а вслед за ним был отстранен от активной деятельности и Троцкий, один из авторов "немецкого" плана. И в это же время рост рабочего и забастовочного движения во Франции породил новые теории, что предпосылки к победе социализма сильнее именно в этой стране (а Троцкий, следовательно, ошибся). Потом взяла верх линия Сталина на построение социализма в одной стране...
Однако очень скоро маятник качнулся в обратную сторону. В Германии эйфория дружбы с Западом исчерпала себя еще быстрее, чем дружбы с коммунистами. О каких-либо послаблениях в сфере военных запретов англичане с французами и слышать не хотели. А между тем, в раздираемой внутренними смутами соседней Польше в августе 1926 г. произошел переворот - к власти там пришел маршал Пилсудский и установил жесткий режим "санации", т. е. оздоровления государства, в результате чего Польша быстро стала оживать, превращаясь в довольно сильную и милитаризованную страну. И ко всему прочему, задиристую, строящую внутреннюю и внешнюю политику на принципах откровенного национального шовинизма. Причем во всех спорных международных вопросах поляки неизменно получали поддержку Франции, делавшей на них ставку. А отношение западных держав к Германии в 20-х годах, по сути, не отличалось от их отношения к Ираку или Югославии в 90-х, определяясь в любом случае предвзято. Поэтому и усиление Польши выступало демонстративным орудием диктата и запугивания в отношении немцев. Теоретически, для них создалась угроза, что их страну при желании просто-напросто разделят. И кстати, в тогдашней однополярной мировой ситуации угроза вполне реальная ведь не постеснялись же разделить Чехословакию в 1938-м, когда сочли это нужным.
Что же касается англо-американских кредитов по "плану Дауэса" то постепенно становилось ясно, что они вовсе не являются панацеей от всех бед, потому что сами по себе закабаляют страну не хуже военных репараций, а попутно ставят национальную экономику и финансы в зависимость от США и Великобритании. И, наконец, в результате усиления этой зависимости, американский кризис 1929 г. сразу перекинулся на Германию, перечеркнув все ее попытки выбраться из послевоенных бед и опрокинув в состояние новой экономической катастрофы. В первую очередь, просоветские настроения возобладали в военной среде, тем более что Гофман, самый ярый выразитель противоположной точки зрения, уже умер, а его единомышленник Людендорф, утратил веру в возможность союза с Западом и разочаровался в позиции западных держав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233
Но справедливости ради следует отметить, что периодически появляющиеся в наше время сенсационные статьи и телепередачи о том, будто Советский Союз таким образом сам вооружил своего будущего врага и врага всего цивилизованного мира, все же далеки от истины. Потому что большинство проектов военно-технического сотрудничества, рожденных в эйфории 1921-22 гг. так и остались на бумаге или зависли на уровне переговоров. Так, для Круппа предлагаемые ему условия концессии ленинградских заводов оказались неприемлемыми. Недалеко продвинулись и планы химического предприятия по производству иприта. Переговоры о совместном производстве самолетов "Альбатрос" и подводных лодок кончились ничем. А строительство заводов "Юнкерса" в Филях и Харькове хотя и началось, не было доведено до конца. Там год за годом накапливались взаимные претензии по срокам, финансированию, качеству работ, разразился грандиозный скандал со взяточничеством советских начальников, за мзду смотревших сквозь пальцы на невыполнение фирмой своих обязательств, и в 1927 г. российская сторона расторгла договор с выплатой "Юнкерсу" 3,5 млн. руб., а превратившиеся в "долгострой" так и недооборудованные заводы взяла под свое управление. Ну а предложение выпускать на советских заводах вооружение и военную технику для Германии в обмен на немецкие патенты тоже реализовано не было. Во-первых, из-за промышленной отсталости СССР Рейхсвер предпочел закупать оружие в Швеции, Бельгии и других западных странах - так что заказ трехдюймовых снарядов был единственным в своем роде. А во-вторых, тогдашние немецкие "демократы" грешили теми же привычками, что российские образца 1990-х, и на любое нарушение своим государством наложенных санкций норовили настучать державам-победительницам.
Тем более, что без последствий коминтерновская авантюра все же не осталась, и в 1924-26 гг. российско-германское сближение серьезно затормозилось. После революционных событий сформировалось мощное антисоветское крыло во главе с бывшим рейхсканцлером и министром иностранных дел Г. Штреземаном, видевшее "наименьшее из зол" в сближении с Западом. Примыкали к нему многие видные финансово-промышленные тузы. В военной среде сторонниками западной ориентации выступили столь популярные военачальники Первой мировой, как генералы Гофман и Людендорф. Характерно, что как раз они-то большевиков знали лучше других - один был начальником штаба Восточного фронта и возглавлял германскую делегацию на переговорах в Бресте, другой фактически командовал Восточным фронтом и сам принимал участие в засылке Ленина в Россию.
Особенно усилились позиции этого крыла после принятия 16. 8. 1924 г. на Лондонской конференции Антанты американского плана Дауэса, предусматривающего для облегчения бремени репараций и восстановления экономики Германии предоставление ей западных займов и кредитов. И хотя сторонники просоветской линии - министр иностранных дел барон Мальцан, посол в СССР граф Брокдорф-Ранцау и др. вели настойчивую борьбу, пытаясь предотвратить изменение ориентации, ситуация складывалась не в их пользу. Например, одному из промышленных королей Тиссену удалось повлиять на своего коллегу Круппа, переманив его из "восточного лагеря" в свой. В 1926 г. Штреземан инициировал кампанию скандальных разоблачений в парламенте, заложив таким образом Западу контакты Рейхсвера с коммунистами, в частности - все ту же поставку 400 тыс. снарядов, и в результате скандала вынужден был уйти в отставку фон Сект. На основании полученных разведданных Уншлихт докладывал Сталину, что Германия пытается использовать проявленные к ней послабления и через своих представителей ведет переговоры в Англии и Франции, надеясь добиться разрешения на создание собственной военно-технической базы вместо обходных маневров с СССР.
С другой стороны, и в Кремле наблюдалось охлаждение к прежним проектам. Провал авантюры 1923 г. вызвал сомнения в быстрой победе революции в Германии. Не было уже такого ярого германофила, как Ленин, а вслед за ним был отстранен от активной деятельности и Троцкий, один из авторов "немецкого" плана. И в это же время рост рабочего и забастовочного движения во Франции породил новые теории, что предпосылки к победе социализма сильнее именно в этой стране (а Троцкий, следовательно, ошибся). Потом взяла верх линия Сталина на построение социализма в одной стране...
Однако очень скоро маятник качнулся в обратную сторону. В Германии эйфория дружбы с Западом исчерпала себя еще быстрее, чем дружбы с коммунистами. О каких-либо послаблениях в сфере военных запретов англичане с французами и слышать не хотели. А между тем, в раздираемой внутренними смутами соседней Польше в августе 1926 г. произошел переворот - к власти там пришел маршал Пилсудский и установил жесткий режим "санации", т. е. оздоровления государства, в результате чего Польша быстро стала оживать, превращаясь в довольно сильную и милитаризованную страну. И ко всему прочему, задиристую, строящую внутреннюю и внешнюю политику на принципах откровенного национального шовинизма. Причем во всех спорных международных вопросах поляки неизменно получали поддержку Франции, делавшей на них ставку. А отношение западных держав к Германии в 20-х годах, по сути, не отличалось от их отношения к Ираку или Югославии в 90-х, определяясь в любом случае предвзято. Поэтому и усиление Польши выступало демонстративным орудием диктата и запугивания в отношении немцев. Теоретически, для них создалась угроза, что их страну при желании просто-напросто разделят. И кстати, в тогдашней однополярной мировой ситуации угроза вполне реальная ведь не постеснялись же разделить Чехословакию в 1938-м, когда сочли это нужным.
Что же касается англо-американских кредитов по "плану Дауэса" то постепенно становилось ясно, что они вовсе не являются панацеей от всех бед, потому что сами по себе закабаляют страну не хуже военных репараций, а попутно ставят национальную экономику и финансы в зависимость от США и Великобритании. И, наконец, в результате усиления этой зависимости, американский кризис 1929 г. сразу перекинулся на Германию, перечеркнув все ее попытки выбраться из послевоенных бед и опрокинув в состояние новой экономической катастрофы. В первую очередь, просоветские настроения возобладали в военной среде, тем более что Гофман, самый ярый выразитель противоположной точки зрения, уже умер, а его единомышленник Людендорф, утратил веру в возможность союза с Западом и разочаровался в позиции западных держав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233