Сон обернулся явью. Это был и он, и не он.
На какой-то миг возникла иллюзия, что она снова в аэропорту Олбани,
маленькая девочка, и ростом на пять сантиметров пониже и худее на пять
кило, а главное, совсем еще простодушная маленькая девочка, и в руках
у нее пакет, выуженный из мусорной урны, она ходи) по кабинам и дает
им тычки взглядом, и серебро к ней в пакет так и сыплется из щели
возврата монет...
Вот и сейчас она дала тычок, можно сказать, сама того не желая, и
что ей теперь делать, спрашивается?
А тем временем всколыхнувшийся раскаленный воздух пробежал из конца
в конец длинный проход между стойлами. Железные засовы, деформируясь и
плавясь, падали на пол один за другим.
Словно выпущенная из некой биопушки, сметя по дороге Кэпа с Рэйн-
бердом, стихия с ревом выбила заднюю стену конюшен и подняла на воздух
десяки досок и бревен. Щепки разлетелись веером ярдов на шестьдесят,
разя тех, кто подвернулся ненароком, не хуже крупной картечи. Агенту
Клейтону Брэддоку аккуратно срезало голову обломком деревянной обшив-
ки, просвистевшим, как бумеранг. Его соседа раскроил пополам брус -
этакий сорвавшийся пропеллер. Третьему отхватил ухо дымящийся клин, а
он даже не сразу осознал это.
Неровная цепь наступавших вмиг рассыпалась. Кто не мог бежать,
уползал. Лишь один человек не сразу обратился в бегство. Это был
Джордж Седака, тот самый, что вместе с Орвилом Джеймисоном перехватил
письма Энди на безлюдном шоссе в Нью-Гэмпшире. Седака, которому надле-
жало быть в Панама-сити, по случайности застрял в Конторе. Агент слева
от него стонал на земле. Справа лежал бедняга Клейтон Брэддок.
Седака же был словно заговорен. Обломки и горящие щепки облетали
его стороной. Огромный крюк, на каких подвешивают тюки, вонзился в
землю своим беспощадно острым концом в каких-то сантиметрах от его но-
ги. Металл еще был раскален докрасна.
Дыра в конюшнях зияла такая, будто з этом месте заложили не один
пакет динамита. Рухнувшие и еще охваченные пламенем стропила образова-
ли черную яму метров восьми в диаметре. Основная масса обломков, выби-
тая, как пробка, взрывной волной невиданной силы, обрушилась на боль-
шую кучу компоста и устроила целый пожарище; занималось и то немногое,
что уцелело от задней стены конюшен.
Седака слышал, как храпят и ржут лошади, видел, как зловещие оран-
жево-красные языки пламени пожирают сухое сено, врываясь на второй
ярус. Это было все равно что увидеть ад в иллюминатор.
"Все, - решил Седака, - с меня хватит".
Одно дело совершить налет на безоружного почтальона в тихом месте и
другое... Джордж Седака зачехлил пистолет и обратился в бегство.
Растерянная, она никак не могла осмыслить происходящее.
- Папа! - кричала она. - Папа! Папочка! Все размыто, призрачно. Го-
рячий удушливый дым и красные вспышки. Удары копыт в дощатые двери. А
засова уже нет, и двери настежь. И лошади вырываются.
Чарли, упав на колени, искала отца, искала на ощупь, а мимо проно-
сились лошади - тени, абрисы лошадей. Обрушилась балка в снопе искр, и
сразу вспыхнуло сено в каком-то стойле. В меньшем отсеке конюшен с
грохотом взорвался бак с бензином для трактора - точно великан откаш-
лялся тридцатью галлонами горючего.
Чарли ползла как слепая, выставив перед собой руки; копыта проноси-
лись над самой ее головой. Вот одно чиркнуло по плечу и опрокинуло
навзничь. Ее рука наткнулась на ботинок.
- Папа? - Голос ее дрожал. - Папа?
Он был мертв. Еще бы не мертв. Все мертво. Сама земля горит. Снача-
ла мать убили, теперь отца.
Зрение постепенно возвращалось к ней, но предметы словно плавали в
тумане. Жар накатывал волнами. Ведя рукой по его ноге, она добралась
до ремня, потом пальцы осторожно скользнули вверх по рубашке и вдруг
нащупали что-то влажное, липкое. Набухающее. Она окаменела.
- Папа, - прошептала она.
- Чарли?
Едва различимый хрип... но, несомненно, его хрип. Рука отца нашла
ее лицо; он потянул ее к себе.
- Нагнись... ближе.
Она подползла вплотную, и тут его лицо выплыло из серого марева.
Вся левая сторона опустилась вниз, застыла, левый глаз налился кровью,
как в то утро в мотеле Гастингс Глен.
- Папа, что же это... - простонала она.
- Некогда, - сказал он. - Слушай, Слушай меня!
Она склонилась над ним, слезы закапали ему на лицо.
- К этому шло, Чарли... И нечего плакать. Сейчас...
- Нет! Нет!
- Хватит! - оборвал он ее грубо. - Сейчас они попытаются убить те-
бя. Так ты... не церемонься. Хватит в перчатках. - У него вышло "в
певчатках", ибо говорить он мог лишь уголком перекошенного рта. - Не
давайся им, слышишь! И не дай им замести следы. Чтобы не сказали по-
том... случайный пожар...
Он с трудом приподнял голову, ловя губами воздух. Снаружи, сквозь
треск прожорливого огня, пробились хлопки выстрелов, не имевших, каза-
лось, никакого отношения к происходящему. Только с лошадьми, опять
что-то с лошадьми...
- Папочка, не разговаривай... тебе нельзя.
- Не... когда. - Он чуть привстал на правом локте, чтобы лучше ее
видеть. Изо рта с обеих сторон текла кровь. - Ты должна сделать все,
чтобы вырваться, слышишь? - Она вытерла с его губ кровь краем джемпе-
ра. Спину обожгло. - Сделай все, чтобы вырваться. Будут мешать - уби-
вай. Война так война. Пусть знают... - Голос его слабел. - Все сделай,
чтобы вырваться. Сделай это для меня, Чарли. Поняла?
Она кивнула.
Где-то сзади рухнула еще одна балка, крутанувшись в воздухе огнен-
ным колесом фейерверка. На них дохнуло жаром, точно из печной трубы.
Искры, как голодная мошкара, впивались в тело, прежде чем погаснуть.
- Сделай... - Он откашлялся кровью и через силу выговорил: - Сделай
так, чтобы это никогда не повторилось. Сожги все это, Чарли. Все сож-
ги.
- Папа...
- Иди же. Сейчас... рухнет.
- Я тебя не оставлю, - сказала она дрожащим беспомощным голосом.
На лице его появилось подобие улыбки. Он привлек ее к себе еще бли-
же, словно хотел что-то шепнуть на ухо. И - поцеловал.
- Я тебя оч...
Это были его последние слова.
За отсутствием старших по рангу Джулзу пришлось взять командование
на себя. Он выжидал сколько мог после выстрелов в конюшнях, он был
уверен, что вот-вот перед ним появится живая мишень. Но Чарли не появ-
лялась, а тем временем наиболее глазастые уже углядели, что творится
позади конюшен, и тогда он понял - если он хочет их задержать, надо
действовать. Он двинулся вперед, и люди за ним. Лица у всех напряг-
лись, посуровели. Вот теперь стало видно: не для того вышли, чтобы во-
рон пострелять.
В дверном проеме мелькнула тень. Она! Все разом вскинули винтовки.
Двое открыли огонь, еще не видя цели. Но вот...
То была не она, то были лошади - пять, восемь, десять, - морды в
пене, зрачки белые, безумные.
Пальцы сами нажали на спуск. Даже наиболее хладнокровные, успевшие
сообразить, кто перед ними, втянулись в общую пальбу. Это была бойня.
Две лошади завалились вперед на полном скаку; одна из них напоследок
горестно заржала. Трава окрасилась кровью, такой яркой в этот ясный
октябрьский день.
- Стойте! - заорал Джулз. - Стойте, дьявол вас! Это же лошади, ло-
шади!
С равным успехом король Канут некогда пытался укротить морскую сти-
хию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
На какой-то миг возникла иллюзия, что она снова в аэропорту Олбани,
маленькая девочка, и ростом на пять сантиметров пониже и худее на пять
кило, а главное, совсем еще простодушная маленькая девочка, и в руках
у нее пакет, выуженный из мусорной урны, она ходи) по кабинам и дает
им тычки взглядом, и серебро к ней в пакет так и сыплется из щели
возврата монет...
Вот и сейчас она дала тычок, можно сказать, сама того не желая, и
что ей теперь делать, спрашивается?
А тем временем всколыхнувшийся раскаленный воздух пробежал из конца
в конец длинный проход между стойлами. Железные засовы, деформируясь и
плавясь, падали на пол один за другим.
Словно выпущенная из некой биопушки, сметя по дороге Кэпа с Рэйн-
бердом, стихия с ревом выбила заднюю стену конюшен и подняла на воздух
десяки досок и бревен. Щепки разлетелись веером ярдов на шестьдесят,
разя тех, кто подвернулся ненароком, не хуже крупной картечи. Агенту
Клейтону Брэддоку аккуратно срезало голову обломком деревянной обшив-
ки, просвистевшим, как бумеранг. Его соседа раскроил пополам брус -
этакий сорвавшийся пропеллер. Третьему отхватил ухо дымящийся клин, а
он даже не сразу осознал это.
Неровная цепь наступавших вмиг рассыпалась. Кто не мог бежать,
уползал. Лишь один человек не сразу обратился в бегство. Это был
Джордж Седака, тот самый, что вместе с Орвилом Джеймисоном перехватил
письма Энди на безлюдном шоссе в Нью-Гэмпшире. Седака, которому надле-
жало быть в Панама-сити, по случайности застрял в Конторе. Агент слева
от него стонал на земле. Справа лежал бедняга Клейтон Брэддок.
Седака же был словно заговорен. Обломки и горящие щепки облетали
его стороной. Огромный крюк, на каких подвешивают тюки, вонзился в
землю своим беспощадно острым концом в каких-то сантиметрах от его но-
ги. Металл еще был раскален докрасна.
Дыра в конюшнях зияла такая, будто з этом месте заложили не один
пакет динамита. Рухнувшие и еще охваченные пламенем стропила образова-
ли черную яму метров восьми в диаметре. Основная масса обломков, выби-
тая, как пробка, взрывной волной невиданной силы, обрушилась на боль-
шую кучу компоста и устроила целый пожарище; занималось и то немногое,
что уцелело от задней стены конюшен.
Седака слышал, как храпят и ржут лошади, видел, как зловещие оран-
жево-красные языки пламени пожирают сухое сено, врываясь на второй
ярус. Это было все равно что увидеть ад в иллюминатор.
"Все, - решил Седака, - с меня хватит".
Одно дело совершить налет на безоружного почтальона в тихом месте и
другое... Джордж Седака зачехлил пистолет и обратился в бегство.
Растерянная, она никак не могла осмыслить происходящее.
- Папа! - кричала она. - Папа! Папочка! Все размыто, призрачно. Го-
рячий удушливый дым и красные вспышки. Удары копыт в дощатые двери. А
засова уже нет, и двери настежь. И лошади вырываются.
Чарли, упав на колени, искала отца, искала на ощупь, а мимо проно-
сились лошади - тени, абрисы лошадей. Обрушилась балка в снопе искр, и
сразу вспыхнуло сено в каком-то стойле. В меньшем отсеке конюшен с
грохотом взорвался бак с бензином для трактора - точно великан откаш-
лялся тридцатью галлонами горючего.
Чарли ползла как слепая, выставив перед собой руки; копыта проноси-
лись над самой ее головой. Вот одно чиркнуло по плечу и опрокинуло
навзничь. Ее рука наткнулась на ботинок.
- Папа? - Голос ее дрожал. - Папа?
Он был мертв. Еще бы не мертв. Все мертво. Сама земля горит. Снача-
ла мать убили, теперь отца.
Зрение постепенно возвращалось к ней, но предметы словно плавали в
тумане. Жар накатывал волнами. Ведя рукой по его ноге, она добралась
до ремня, потом пальцы осторожно скользнули вверх по рубашке и вдруг
нащупали что-то влажное, липкое. Набухающее. Она окаменела.
- Папа, - прошептала она.
- Чарли?
Едва различимый хрип... но, несомненно, его хрип. Рука отца нашла
ее лицо; он потянул ее к себе.
- Нагнись... ближе.
Она подползла вплотную, и тут его лицо выплыло из серого марева.
Вся левая сторона опустилась вниз, застыла, левый глаз налился кровью,
как в то утро в мотеле Гастингс Глен.
- Папа, что же это... - простонала она.
- Некогда, - сказал он. - Слушай, Слушай меня!
Она склонилась над ним, слезы закапали ему на лицо.
- К этому шло, Чарли... И нечего плакать. Сейчас...
- Нет! Нет!
- Хватит! - оборвал он ее грубо. - Сейчас они попытаются убить те-
бя. Так ты... не церемонься. Хватит в перчатках. - У него вышло "в
певчатках", ибо говорить он мог лишь уголком перекошенного рта. - Не
давайся им, слышишь! И не дай им замести следы. Чтобы не сказали по-
том... случайный пожар...
Он с трудом приподнял голову, ловя губами воздух. Снаружи, сквозь
треск прожорливого огня, пробились хлопки выстрелов, не имевших, каза-
лось, никакого отношения к происходящему. Только с лошадьми, опять
что-то с лошадьми...
- Папочка, не разговаривай... тебе нельзя.
- Не... когда. - Он чуть привстал на правом локте, чтобы лучше ее
видеть. Изо рта с обеих сторон текла кровь. - Ты должна сделать все,
чтобы вырваться, слышишь? - Она вытерла с его губ кровь краем джемпе-
ра. Спину обожгло. - Сделай все, чтобы вырваться. Будут мешать - уби-
вай. Война так война. Пусть знают... - Голос его слабел. - Все сделай,
чтобы вырваться. Сделай это для меня, Чарли. Поняла?
Она кивнула.
Где-то сзади рухнула еще одна балка, крутанувшись в воздухе огнен-
ным колесом фейерверка. На них дохнуло жаром, точно из печной трубы.
Искры, как голодная мошкара, впивались в тело, прежде чем погаснуть.
- Сделай... - Он откашлялся кровью и через силу выговорил: - Сделай
так, чтобы это никогда не повторилось. Сожги все это, Чарли. Все сож-
ги.
- Папа...
- Иди же. Сейчас... рухнет.
- Я тебя не оставлю, - сказала она дрожащим беспомощным голосом.
На лице его появилось подобие улыбки. Он привлек ее к себе еще бли-
же, словно хотел что-то шепнуть на ухо. И - поцеловал.
- Я тебя оч...
Это были его последние слова.
За отсутствием старших по рангу Джулзу пришлось взять командование
на себя. Он выжидал сколько мог после выстрелов в конюшнях, он был
уверен, что вот-вот перед ним появится живая мишень. Но Чарли не появ-
лялась, а тем временем наиболее глазастые уже углядели, что творится
позади конюшен, и тогда он понял - если он хочет их задержать, надо
действовать. Он двинулся вперед, и люди за ним. Лица у всех напряг-
лись, посуровели. Вот теперь стало видно: не для того вышли, чтобы во-
рон пострелять.
В дверном проеме мелькнула тень. Она! Все разом вскинули винтовки.
Двое открыли огонь, еще не видя цели. Но вот...
То была не она, то были лошади - пять, восемь, десять, - морды в
пене, зрачки белые, безумные.
Пальцы сами нажали на спуск. Даже наиболее хладнокровные, успевшие
сообразить, кто перед ними, втянулись в общую пальбу. Это была бойня.
Две лошади завалились вперед на полном скаку; одна из них напоследок
горестно заржала. Трава окрасилась кровью, такой яркой в этот ясный
октябрьский день.
- Стойте! - заорал Джулз. - Стойте, дьявол вас! Это же лошади, ло-
шади!
С равным успехом король Канут некогда пытался укротить морскую сти-
хию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94