Одной рукой
она сжимала свою метелку. Ее лицо, выкрашенное в зеленый цвет, вытянулось
от страха и напоминало лик пигмея-алкоголика в последней стадии опьянения.
Два маленьких духа, крича, неслись следом за ней.
Джад бросился на кухню удивительно проворно для человека восьмидесяти
лет. Нет, гораздо быстрее, чем просто проворно. Он звал свою жену.
Луис наклонился и положил руки на плечи Элли.
- Оставайся тут, на веранде, Элли. Понятно?
- Папочка, я боюсь, - прошептала девочка.
Два призрака проскочили мимо них и побежали к дороге, грохоча сумками
со сладостями и зовя маму.
Луис проскочил в гостиную, а оттуда в кухню, не обращая внимания на
то, что Элли звала его.
Норма лежала на полу, на пузыристом линолеуме рядом с яблоками и
маленькими шоколадками. Видимо, падая, она толкнула рукой чашу с угощением,
перевернула ее. Чаша теперь лежала рядом, словно маленькая пластмассовая
летающая тарелочка. Джад растирал запястья жены. Он повернулся к Луису.
- Помогите мне, Луис, - попросил он. - Помогите Норме! Она умирает. Я
так думаю.
- Отодвиньтесь, - приказал Луис. Он опустился на колени и, нагнувшись,
стал искать пульс старухи, почувствовал, как яблочный сок пропитывает
коленки его брюк из рубчатого плиса. Запах яблочного сидра неожиданно
наполнил кухню.
"Опять как с Пасковым. Все начинается сначала", - подумал Луис. Эта
мысль промелькнула у него почти сразу.
Луис нащупал пульс Нормы, который казался то слабым, сбивающимся, то
чересчур быстрым. Аритмия, предшествующая полной остановке сердца. "Ты,
Норма, как Элвис Пресли", - подумал он.
Расстегнув ее платье, Луис увидел комбинацию желтого шелка. Двигаясь в
особом ритме, он повернул набок голову Нормы и начал делать полный комплекс
искусственного дыхания и массажа сердца.
- Послушай меня, Джад, - сказал он. Ладонь его левой руки третий раз
наваливалась на грудную клетку Нормы. Правой рукой Луис держал ее левое
запястье, живительным, нежным жестом. "Давить надо крепко, но достаточно
осторожно, чтобы не сломать старые кости.., не надо паниковать".
- Я тут, - отозвался Джад.
- Возьмите Элли, - начал Луис, - переведите ее через дорогу.
Осторожно.., чтоб ее не сбила машина. Расскажите Речел о том, что
случилось. Скажите, чтоб она дала вам мой саквояж. Не тот, что в кабинете,
а тот, который на верхней полке в ванной, на втором этаже. Речел знает.
Пусть она еще позвонит в больницу Бангора и вызовет "скорую помощь".
- Бакспорт ближе, - заметил Джад.
- Из Бангора быстрее приедут. Идите. Но сами вы в больницу не звоните:
пусть позвонит Речел. Мне срочно нужен саквояж. "Когда она узнает, что тут
произошло, - подумал Луис, - сама прыжками принесет его".
Джад ушел. Луис слышал, как хлопнула дверь веранды. Он остался один на
один с Нормой Крандолл и запахом яблок. В гостиной часы пробили семь.
Норма неожиданно издала протяжный, фыркающий звук. Ее веки поднялись.
И у Луиса неожиданно появилась холодная, ужасная уверенность.
"Она открыла глаза.., о, боже, она открыла глаза и сейчас начнет
говорить о хладбище домашних любимцев".
Но Норма только посмотрела на Луиса, непонятно, то ли узнав, то ли не
узнав его, а потом ее глаза снова закрылись. Луис застыдился своего страха,
который так ему самому не нравился. Через некоторое время он почувствовал
облегчение. В глазах Нормы была боль, а не агония. Тогда он решил, что до
могилы ей еще далеко.
Луис стал дышать ровнее и вспотел. Только врачам по телевизору с такой
легкостью давался массаж сердца и искусственное дыхание. Реанимационные
процедуры отнимают много сил, завтра у него будут болеть руки и плечи.
- Могу ли я чем-нибудь помочь?
Луис оглянулся. Женщина в стренчах и коричневом свитере стояла в
дверях кухни, прижимая кулачки к груди. "Мать тех духов", - решил Луис.
- Нет, - проговорил он, а потом, - да. Намочите полотенце, пожалуйста,
выжмите его, и мы положим его ей на голову.
Женщина занялась поисками полотенца. Луис снова повернулся к Норме.
Глаза старухи были открыты.
- Луис, я упала, - прошептала она. - Думаю, я ослабла.
- У вас был приступ тахикардии, - об яснил Луис. - Не смотрите на меня
так серьезно, расслабьтесь и постарайтесь не разговаривать, Норма.
Мгновение передохнув, он снова нащупал ее пульс. Сердце билось
чересчур быстро. Оно отбивало код Морзе: сердце должно биться равномерно,
как метроном, а тут оно сокращается то слишком быстро, как при мерцательной
аритмии, то начинает снова работать в нужном режиме. Удар-удар-удар. Чвак-
чвак-чвак. Удар-удар-удар. Не здорово, но, по крайней мере, лучше чем
настоящая аритмия.
Женщина принесла полотенце и положила его на лоб Нормы, а потом
рассеянно отступила. Появился Джад с саквояжем Луиса.
- Луис?
- Уже лучше, - сказал Луис, глядя на Джада, но говорил он естественно
о Норме. - В больницу звонили?
- Ваша жена звонит им, - ответил Джад. - Я не стал ждать.
- Больница... нет... - прошептала Норма.
- Да, больница, - сказал Луис. - Пять дней под наблюдением,
медицинское обслуживание, и вас поставят на ноги, Норма, моя девочка. А
если вы захотите чего-нибудь еще, я сделаю так, что вы сможете с есть все
эти яблоки, вместе с косточками.
Норма слабо улыбнулась, потом ее глаза снова закрылись. Луис открыл
саквояж, порылся в нем и нашел нитроглицерин, вытряхнул одну таблетку,
такую крошечную, что, казалось, ее легко можно зашвырнуть на Луну одним
щелчком ногтя. Убрав склянку, Луис зажал таблетку между пальцами.
- Норма, ты слышишь меня?
- Да.
- Открой рот. Как только выполнишь этот трюк, получишь угощение. Я
положу пилюлю тебе под язык. Только одну крошечную таблеточку. Я хочу,
чтобы ты держала ее под языком, пока она не рассосется. После этого ты
станешь чувствовать себя немного лучше, только не думай об этом. Понятно?
Старуха открыла рот. Несвежий запах зубов. Луису на мгновение стало
очень грустно. Лежать тут, на полу, на кухне в яблочном соку и угощениях
Хеллоуина. Луису вдруг подумалось о том, что и Норме когда-то было
семнадцать, соски ее грудей тогда вызывали большой интерес парней, живущих
по соседству; тогда у нее были все зубы и сердце под комбинацией стучало,
словно маленький двигатель. Получив пилюлю под язык. Норма чуть
поморщилась. Пилюля немного горчила. Все правильно. И все! Она - не Виктор
Пасков, который, когда его принесли, не нуждался ни в помощи, ни в
госпитализации. Луис подумал, что Норма завтра вернется к жизни. Ее рука
поднялась, и Джад нежно сжал ее.
Луис встал, взял перевернутую чашу и начал собирать рассыпавшиеся
сладости. Женщина, вызвавшаяся помогать ему, а потом представившаяся, как
миссис Баддингер, сказала, что теперь она лучше вернется к машине. Два ее
мальчика так напуганы.
- Спасибо за помощь, миссис Баддингер, - поблагодарил Луис.
- Не думаю, что смогла чем-то помочь, - вяло сказала она. - Но в
полночь я преклоню колени и поблагодарю господа Бога за то, что вы
оказались тут вовремя, мистер Крид.
Луис, смущенный, махнул рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
она сжимала свою метелку. Ее лицо, выкрашенное в зеленый цвет, вытянулось
от страха и напоминало лик пигмея-алкоголика в последней стадии опьянения.
Два маленьких духа, крича, неслись следом за ней.
Джад бросился на кухню удивительно проворно для человека восьмидесяти
лет. Нет, гораздо быстрее, чем просто проворно. Он звал свою жену.
Луис наклонился и положил руки на плечи Элли.
- Оставайся тут, на веранде, Элли. Понятно?
- Папочка, я боюсь, - прошептала девочка.
Два призрака проскочили мимо них и побежали к дороге, грохоча сумками
со сладостями и зовя маму.
Луис проскочил в гостиную, а оттуда в кухню, не обращая внимания на
то, что Элли звала его.
Норма лежала на полу, на пузыристом линолеуме рядом с яблоками и
маленькими шоколадками. Видимо, падая, она толкнула рукой чашу с угощением,
перевернула ее. Чаша теперь лежала рядом, словно маленькая пластмассовая
летающая тарелочка. Джад растирал запястья жены. Он повернулся к Луису.
- Помогите мне, Луис, - попросил он. - Помогите Норме! Она умирает. Я
так думаю.
- Отодвиньтесь, - приказал Луис. Он опустился на колени и, нагнувшись,
стал искать пульс старухи, почувствовал, как яблочный сок пропитывает
коленки его брюк из рубчатого плиса. Запах яблочного сидра неожиданно
наполнил кухню.
"Опять как с Пасковым. Все начинается сначала", - подумал Луис. Эта
мысль промелькнула у него почти сразу.
Луис нащупал пульс Нормы, который казался то слабым, сбивающимся, то
чересчур быстрым. Аритмия, предшествующая полной остановке сердца. "Ты,
Норма, как Элвис Пресли", - подумал он.
Расстегнув ее платье, Луис увидел комбинацию желтого шелка. Двигаясь в
особом ритме, он повернул набок голову Нормы и начал делать полный комплекс
искусственного дыхания и массажа сердца.
- Послушай меня, Джад, - сказал он. Ладонь его левой руки третий раз
наваливалась на грудную клетку Нормы. Правой рукой Луис держал ее левое
запястье, живительным, нежным жестом. "Давить надо крепко, но достаточно
осторожно, чтобы не сломать старые кости.., не надо паниковать".
- Я тут, - отозвался Джад.
- Возьмите Элли, - начал Луис, - переведите ее через дорогу.
Осторожно.., чтоб ее не сбила машина. Расскажите Речел о том, что
случилось. Скажите, чтоб она дала вам мой саквояж. Не тот, что в кабинете,
а тот, который на верхней полке в ванной, на втором этаже. Речел знает.
Пусть она еще позвонит в больницу Бангора и вызовет "скорую помощь".
- Бакспорт ближе, - заметил Джад.
- Из Бангора быстрее приедут. Идите. Но сами вы в больницу не звоните:
пусть позвонит Речел. Мне срочно нужен саквояж. "Когда она узнает, что тут
произошло, - подумал Луис, - сама прыжками принесет его".
Джад ушел. Луис слышал, как хлопнула дверь веранды. Он остался один на
один с Нормой Крандолл и запахом яблок. В гостиной часы пробили семь.
Норма неожиданно издала протяжный, фыркающий звук. Ее веки поднялись.
И у Луиса неожиданно появилась холодная, ужасная уверенность.
"Она открыла глаза.., о, боже, она открыла глаза и сейчас начнет
говорить о хладбище домашних любимцев".
Но Норма только посмотрела на Луиса, непонятно, то ли узнав, то ли не
узнав его, а потом ее глаза снова закрылись. Луис застыдился своего страха,
который так ему самому не нравился. Через некоторое время он почувствовал
облегчение. В глазах Нормы была боль, а не агония. Тогда он решил, что до
могилы ей еще далеко.
Луис стал дышать ровнее и вспотел. Только врачам по телевизору с такой
легкостью давался массаж сердца и искусственное дыхание. Реанимационные
процедуры отнимают много сил, завтра у него будут болеть руки и плечи.
- Могу ли я чем-нибудь помочь?
Луис оглянулся. Женщина в стренчах и коричневом свитере стояла в
дверях кухни, прижимая кулачки к груди. "Мать тех духов", - решил Луис.
- Нет, - проговорил он, а потом, - да. Намочите полотенце, пожалуйста,
выжмите его, и мы положим его ей на голову.
Женщина занялась поисками полотенца. Луис снова повернулся к Норме.
Глаза старухи были открыты.
- Луис, я упала, - прошептала она. - Думаю, я ослабла.
- У вас был приступ тахикардии, - об яснил Луис. - Не смотрите на меня
так серьезно, расслабьтесь и постарайтесь не разговаривать, Норма.
Мгновение передохнув, он снова нащупал ее пульс. Сердце билось
чересчур быстро. Оно отбивало код Морзе: сердце должно биться равномерно,
как метроном, а тут оно сокращается то слишком быстро, как при мерцательной
аритмии, то начинает снова работать в нужном режиме. Удар-удар-удар. Чвак-
чвак-чвак. Удар-удар-удар. Не здорово, но, по крайней мере, лучше чем
настоящая аритмия.
Женщина принесла полотенце и положила его на лоб Нормы, а потом
рассеянно отступила. Появился Джад с саквояжем Луиса.
- Луис?
- Уже лучше, - сказал Луис, глядя на Джада, но говорил он естественно
о Норме. - В больницу звонили?
- Ваша жена звонит им, - ответил Джад. - Я не стал ждать.
- Больница... нет... - прошептала Норма.
- Да, больница, - сказал Луис. - Пять дней под наблюдением,
медицинское обслуживание, и вас поставят на ноги, Норма, моя девочка. А
если вы захотите чего-нибудь еще, я сделаю так, что вы сможете с есть все
эти яблоки, вместе с косточками.
Норма слабо улыбнулась, потом ее глаза снова закрылись. Луис открыл
саквояж, порылся в нем и нашел нитроглицерин, вытряхнул одну таблетку,
такую крошечную, что, казалось, ее легко можно зашвырнуть на Луну одним
щелчком ногтя. Убрав склянку, Луис зажал таблетку между пальцами.
- Норма, ты слышишь меня?
- Да.
- Открой рот. Как только выполнишь этот трюк, получишь угощение. Я
положу пилюлю тебе под язык. Только одну крошечную таблеточку. Я хочу,
чтобы ты держала ее под языком, пока она не рассосется. После этого ты
станешь чувствовать себя немного лучше, только не думай об этом. Понятно?
Старуха открыла рот. Несвежий запах зубов. Луису на мгновение стало
очень грустно. Лежать тут, на полу, на кухне в яблочном соку и угощениях
Хеллоуина. Луису вдруг подумалось о том, что и Норме когда-то было
семнадцать, соски ее грудей тогда вызывали большой интерес парней, живущих
по соседству; тогда у нее были все зубы и сердце под комбинацией стучало,
словно маленький двигатель. Получив пилюлю под язык. Норма чуть
поморщилась. Пилюля немного горчила. Все правильно. И все! Она - не Виктор
Пасков, который, когда его принесли, не нуждался ни в помощи, ни в
госпитализации. Луис подумал, что Норма завтра вернется к жизни. Ее рука
поднялась, и Джад нежно сжал ее.
Луис встал, взял перевернутую чашу и начал собирать рассыпавшиеся
сладости. Женщина, вызвавшаяся помогать ему, а потом представившаяся, как
миссис Баддингер, сказала, что теперь она лучше вернется к машине. Два ее
мальчика так напуганы.
- Спасибо за помощь, миссис Баддингер, - поблагодарил Луис.
- Не думаю, что смогла чем-то помочь, - вяло сказала она. - Но в
полночь я преклоню колени и поблагодарю господа Бога за то, что вы
оказались тут вовремя, мистер Крид.
Луис, смущенный, махнул рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114