А я лишь завидую им! Потому что есть им чему
удивляться...
Поздно... И хотелось бы, да не вернешь обласканность обратно. И как
бы я сейчас проорал на всю планету Земля: не притрагивайтесь ни к чему,
люди! Не касайтесь ничего на свете! Не обласкивайте - не привыкайте к
удивлениям, пусть они будут и будете вы.
К чему делать удивления насчастными, как, впрочем, делают несчастными
нас они.
Но никогда и никто не внемлет моему крику, и правильно сделает,
потому что... всегда так будет: что-то порождает что-то.
Кто-то перестает мыслить нами, и тогда мы начинаем... мыслить
удивлениями...
Неожиданно вспомнилось мне о Корщикове...
Раньше я лишь помышлял о встрече с ним, а тут, после моего первого,
отчаянного контакта с Юрой на Земле, когда я так внезапно побывал в
планетной обители человека - физическом теле - и на самом изломе
сдержанности удалился обратно в просторы невозмутимого ожидания, когда я
снова, у вселенского микрофона Луны сейчас поразмышлял о своей
вседоступности и проникновенности во все, мне безумно, неуправляемо
одержимо захотелось во что бы то ни стало испытать неповторимое торжество
удивления!..
И я, абсолютно без колебаний, как сплошной поток устремленности,
обратился в глубинный полет, в космос.
Я уносился без управления, и лишь только цель - увидеть Сашу
Корщикова, как бесповоротная Вера, остановилась во мне в это бесконечное
мгновение. Я словно первратился в плоскатика, которому никак нельзя было
обернуться назад, да и некому было оборачиваться, плоскатик не имеет
объема; я, как зеркальная поверхность - отражал свою цель, и все...
И тут вспыхнула в зеркальном переди, в отраженном пространстве
Вселенной, среди космических иероглифов созвездий, как ослепительный
тоннель, разрастающийся во все мое беспредельное видение, звезда. И в
следующее мгновение я почувствовал, что начал таять, растворяться в ее
чувствительно чистом свете.
И тут..
Ослепительный свет словно ожил, самостоятельно отслоился от меня, и
мы зависли неподалеку друг от друга...
Неожиданно, отрезанный черным бездоньем космоса, в котором парил
невесомо я, свет обратился в мириады красочно мерцающих квадратиков, они
ужимались и разрастались, суетливо кишели.
И вот...
Квадратики растворились. А на их месте возникло вселенское видение:
облокотившись на покатую поверхность массивного деревянного стола, сидел в
пристальном чтении человек, спиною ко мне, под ним будто разрастался
резными виноградными лозами стул и зеркалился пол из небесно-голубого
мрамора, а книга, на страницах которой построчно пробегали его глаза -
едва уловимо человек покачивал головою - книга нежно светилась, искорки
висели над нею, перламутровыми переливами сиял переплет.
И все... И вокруг светоносная пустота...
Смутно я начинал узнавать читающего. Какое-то время моя догадка
стояла рядом, но почему-то не решалась открыться.
Наконец...
"Корщиков!.." - неудержимо взмыслил я.
- Саша, - позвал я учителя.
Человек медленно полуповернул ко мне свое лицо, несколько озадаченных
мгновений молчал, потом, так ничего и не ответив, отвернулся, поднял
правую руку и обратил ее раскрытую ладонь, с раздвинутыми пальцами, в мою
сторону, как бы останавливая тем самым дальнейшие мои действия, словно
упредил - не мешать...
Корщиков опустил руку на стол, продолжал читать. Еще некоторое время
задумчиво стоялось на мраморном полу мне, сознание прорывалось, убеждало
все-таки обратиться к учителю. Но... Я не согласился на это.
Я уплотнил свою волю и единым желанием оттолкнулся от намагниченного
чувствами воспоминаний энергетического построения сущности Сашиного бытия,
теперь намагниченного моими чувствами воспоминаний, но и пропитанного, как
я незримо ощутил, чем-то неведомым еще мне, предстоящим, подлежащим
осознанию.
Опять я вернулся поближе к физическому плану Земли...
Земля будто заострилась вниманием ко мне. Я тоже склонился к ней всем
своим существом. Я не знаю, сколько я находился в остановленном состоянии,
созерцая планету. Множество чувств, и все родны и доступны. Бесчисленное
количество ощущений, словно шевелящиеся щупальца, тянулись ко мне -
всосаться, впиться в меня. Совсем другой показалась мне колыбель моего
земного тела: бессмысленное копошение, все мысли, если таковые случаются
там, на земле, в присосках чувств и ощущений, они бессильны, но тянутся
друг к другу, и только лишь догадка, что их обронили сюда, оставляет за
ними право одиночить на планете.
Если человек не хочет - он уходит, приспосабливается или просто лжет.
Лгать и приспосабливаться я не стал. Я ушел.
Мое стремление во что бы то ни стало вернуться в земное тело было
всего лишь ублажено многочисленными поцелуями ощутительно чувственных
присосок - этого крохотного невежественного спрута земли. И я даже не знал
сейчас, зачем... зачем я все так же хочу вернуться? Ведь мне давно уже
этого не нужно, ведь я уже не смогу больше жить вне этих вседоступных
просторов Астрала!
Я находился в естественном изначалии, в естественном положении
человека, ушедшего, некогда покинувшего социум и живущего соками природы в
лесу. У него были денежные сбережения в банке, и он ими пользовался,
расплачивался, платил за всевозможные поцелуи присосок, но к чему ему
теперь деньги, они остались там, среди таких же, как он когда-то, они еще
числятся за ним, принадлежат ему, но зачем... зачем ему они: придет время,
и об этом человеке забудут, а деньги, некогда его деньги, прейдут в
распоряжение стихий. Так и мое тело, которым я ежесекундно расплачивался
на земле, тоже умрет для меня. Огонь, вода, земля и воздух - вот что
останется от моего земного тела.
Итак, я уже не знал точно: действительно ли мне было теперь так уж
необходимо нужно вернуться на физический план. Я забыл, для чего трачу
столько невероятных сил на то, чтобы всего лишь возвратиться в прошлое.
Ведь что-либо ясно понятное всегда означено минувшим.
Но Юра! Я позвал на помощь близкого, друга, и он распахнуто скользнул
по моим стопам. Да, сейчас, если и есть какой-то смысл в моих действиях по
отношению к Земле, то это...
Нет. Не только так. Я забыл... о Наташе.
Я не любил ее, как если бы она была человеком, но я любил ее, как
есть она - моя тайна.
Я тут же ринулся все-таки в прошлое, ибо есть своя прелесть и в
бессмысленности, наверное. Я ринулся в прошлое настоящее, в уже
переболевшее мною множество вещей и предметов, эмоций, и чувств. И
вскоре...
Я несколько взмыслил физический план, призраком просочился в его
многолюдных окрестностях. Я даже не знал, где я нахожусь, одно лишь
осознавал уверенно, что это город моего рождения, и в нем покоится мое
земное тело, и неподалеку от него живут Юра и Вика, моя мама, Наташа и
Сабина.
Смутно я огляделся по сторонам. Невероятно! Раньше мне никогда не
удавалось в астральном теле своем созерцать планету так же, как это я мог
будучи в объеме земного тела, но теперь я великолепно все видел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125