Языки - огромные поэмы, огромные стихи. Такое
отношение к языку, заметьте, способно создать состояние. Ощущение языка как
огромного стихотворения вызывает психологическую позу. И это состояние очень
полезно - мысль, которую мы воспринимаем эмотивно, является очень
продуктивной. Такие мысли человек может сочинять сам, если будет находить их
в чужой формулировке. Работать в этом направлении нужно в состоянии
постоянной эвристичности - в "позе грибника". Мы можем "математизировать"
нашу основную психологическую позу, не просто сказав: "Ищи выражение на эту
тему", - а увлекшись чем-то, работая на уровне чувствомысли и состояния.
Через состояние, от состояния отталкиваться гораздо легче. Состояние никогда
не допустит утомления, и твоя спонтанная логика начнет работать параллельно
с аристотелевой. Ты увидишь свою плюралистич-ность и многосоставность - а
это уже великое дело по пути к творчеству.
Мышление, если мы стремимся к креативности, к творчеству, должно быть
парадоксальным, потому что только парадоксальное мышление может позволить
выйти, как того требует теоретик творческого мышления Д. Б. Богоявленская,
за пределы известного. Парадоксально столкнув два понятия, не прибавляя
нового объекта, мы получаем практически новый объект, а значит -творческий
результат. Здесь опять очень важно не улететь в космос имажинерства, в
маниловщину, поэтому обязательно нужно фиксировать свою работу в знаках,
вести записи и делать это безотлагательно. Дневник самонаблюдений, который
может быть страшно беден важен самим фактом обращения к самому себе. Пусть
на его обложке не будет золотыми буквами написано "Дневник"., пусть это
будут обыкновенные листочки. Но на этих листочках необходимо сфокусировать,
определить, сделать морфологическим, воплотить в знаках, чтобы другой тоже
мог понять, нечто, побывшее в ощущении. Пусть на первый случай этим другим
будете вы, ставшие другими, - мы уже через минуту другие, тем более когда
работаем усиленно.
Радость открытия - великая радость. Мышление в собственном соку не
варится. Но мы, работая с мышлением, можем считать его источником знания. Мы
всегда работаем таким образом, что создаем из известного новое. В таком
смысле мы и являемся микродемиургами, микробогами. Конечно, это надо
воспринимать иронически, но то, что мы действительно как ремесленники ваяем
новое - безусловно. Возможность только тогда становится реальной, когда мы к
нашему фантазерству добавляем известную долю здравого смысла, хотя здравый
смысл и парадоксальность, непрерывно конфронтируя между собой, составляют
основное противоречие творчества. Граница между парадоксом и китчем очень
тонкая. Определение ее связано, конечно же, со вкусом. Если у вас накопится
большой ассоциативный опыт, разовьется богатая ассоциативность, то,
естественно, появится и более утонченный вкус.
Мышление как игровой элемент. Мы не овладеем мышлением, если не
рассмотрим его таким образом. Мышление человека в педагогическом преломлении
не представляет для нас ничего таинственного. Это обыкновенные гештальтные
движения, которые обыкновенны потому, что мы, занимаясь педагогическим
процессом, совершаем клишеподобные рутинные операции, которые как клише
"сделаны" задолго до нас. Это и игра Н. Паганини, исполнявшего 24-й каприс
так, что публика сходила с ума от восторга. Теперь эту вещь очень прилично
играет каждый хороший студент, потому что у нас снято психическое
напряжение, которое сидело внутри этого процесса, когда он был в новинку,
являясь фактом первичного творчества до рутинизации. Рутинизация в
результате дает игровой элемент. А такой процесс есть произведение. А
произведение суть все. В том числе и мы...
Итак, теперь непосредственно займемся, пожалуй, культурой движений
речевого аппарата. Звуки, которые мы разобрали, невероятно важны. Но не
менее важны и некоторые другие, трудные в смысле движения звуки, которые нам
предстоит разобрать. Возьмем, например, такой немецкий звук, как Ich-Laut -
[с]. Какова изготовка этого звука? Изготовка такая же, как номинально
изготовка "и" краткого в русском языке. Устанавливаем кончик языка у
основания нижних зубов, ищем фокусировку через манок и говорим "и" на
немецком языке: "Dresden" - "и", [j]. Повторив еще раз эту полугласную без
голоса, получим [с]. Сравните: [j] и [с]. Оказывается, [j] имеет безголосую
параллель. Осознание этого факта вызывает улыбку. Вызывает радость! Радость
познания, радость встречи со знанием, которое лежит на поверхности. Почему
раньше мы не сделали этого открытия? Не было нужного аналитизма. Не было
нужных ассоциаций. Не было путей. Не было приемов.
Сейчас мы занимаемся с вами организацией решения такого рода проблем -
проблем обнаружения в известном невероятных связей. В учебнике В. Н.
Девекина - замечательный учебник, конечно, шедевр, как мы условились - есть
очень смешные фразки.
Например: "...Приблизительно, как русский "х" с мягким знаком..." Это
он про [с] так, догадались? А как просто сказать не приблизительно, а точно:
[j] с изготовкой кончика языка у основания нижних зубов, без голоса. И будет
мудрено произнести "хь" вместо [с].
А теперь произнесем слово "хлеб" по-русски, получив номинальную
изготовку первого звука "х", настроим фокусировку через манок и получим
немецкий звук Ach-Laut-[x]. "Dresden" - [х]. Спинка языка сама немного
отодвигается назад. Какое умное у нас тело! Я думаю, фокусировки как раз с
пептида-ми и связаны. Как удивительно это наблюдать в себе! Видите, как мы
просто поставили сейчас труднейший - по распространенному заблуждению - звук
немецкого языка. Практически мы его не ставили, потому что занимались просто
движением. Теперь вам, конечно же, нужно заниматься звукодвижениями.
Главное, что вы знаете, как ими заниматься. А теперь спокойно пройдемся по
всей таблице.
Итак, первый звук в первом ряду- звук [т]. (См. стр. 74-75.) Изготовка
ничем не отличается от русской, на другие языки легко перенастраивается при
помощи фокусировок. Хитро спросите соседа по квартире: "А ты можешь
произнести [ т] на английском, немецком, французском, русском, украинском и
итальянском языках?" Сосед посмотрит испуганно и спросит: "А какая разница?"
Ты прищуришься и ответишь: "Есть разница!" Теперь вы уже посвященные, теперь
вы в нашем эзотерическом кругу, который я хотел бы, конечно же, превратить
из эзотерического в совершенно открытый, чтобы каждый школьник и дошкольник
знал, как это просто делается.
Далее - звуки [Ь], [р]. Ситуация идентичная, [Ь] и [р] легко
перенастраиваются при помощи фокусировок. Учебники не дают изготовок.
Нормальные, хорошие учебники настигают звук только в фазе результации. Но
нам и этого достаточно. Мы в автодидактике занимаемся здоровым
потребительством, правильно используя учебники. В основу нашей системы, как
мы уже подчеркивали, положен устный метод. Или, другими словами, -
акцентуированное воспроизведение с анализом движений. Поэтому всякие
движения мы используем для того, чтобы отвлекаться в -первое мгновение от
смысла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
отношение к языку, заметьте, способно создать состояние. Ощущение языка как
огромного стихотворения вызывает психологическую позу. И это состояние очень
полезно - мысль, которую мы воспринимаем эмотивно, является очень
продуктивной. Такие мысли человек может сочинять сам, если будет находить их
в чужой формулировке. Работать в этом направлении нужно в состоянии
постоянной эвристичности - в "позе грибника". Мы можем "математизировать"
нашу основную психологическую позу, не просто сказав: "Ищи выражение на эту
тему", - а увлекшись чем-то, работая на уровне чувствомысли и состояния.
Через состояние, от состояния отталкиваться гораздо легче. Состояние никогда
не допустит утомления, и твоя спонтанная логика начнет работать параллельно
с аристотелевой. Ты увидишь свою плюралистич-ность и многосоставность - а
это уже великое дело по пути к творчеству.
Мышление, если мы стремимся к креативности, к творчеству, должно быть
парадоксальным, потому что только парадоксальное мышление может позволить
выйти, как того требует теоретик творческого мышления Д. Б. Богоявленская,
за пределы известного. Парадоксально столкнув два понятия, не прибавляя
нового объекта, мы получаем практически новый объект, а значит -творческий
результат. Здесь опять очень важно не улететь в космос имажинерства, в
маниловщину, поэтому обязательно нужно фиксировать свою работу в знаках,
вести записи и делать это безотлагательно. Дневник самонаблюдений, который
может быть страшно беден важен самим фактом обращения к самому себе. Пусть
на его обложке не будет золотыми буквами написано "Дневник"., пусть это
будут обыкновенные листочки. Но на этих листочках необходимо сфокусировать,
определить, сделать морфологическим, воплотить в знаках, чтобы другой тоже
мог понять, нечто, побывшее в ощущении. Пусть на первый случай этим другим
будете вы, ставшие другими, - мы уже через минуту другие, тем более когда
работаем усиленно.
Радость открытия - великая радость. Мышление в собственном соку не
варится. Но мы, работая с мышлением, можем считать его источником знания. Мы
всегда работаем таким образом, что создаем из известного новое. В таком
смысле мы и являемся микродемиургами, микробогами. Конечно, это надо
воспринимать иронически, но то, что мы действительно как ремесленники ваяем
новое - безусловно. Возможность только тогда становится реальной, когда мы к
нашему фантазерству добавляем известную долю здравого смысла, хотя здравый
смысл и парадоксальность, непрерывно конфронтируя между собой, составляют
основное противоречие творчества. Граница между парадоксом и китчем очень
тонкая. Определение ее связано, конечно же, со вкусом. Если у вас накопится
большой ассоциативный опыт, разовьется богатая ассоциативность, то,
естественно, появится и более утонченный вкус.
Мышление как игровой элемент. Мы не овладеем мышлением, если не
рассмотрим его таким образом. Мышление человека в педагогическом преломлении
не представляет для нас ничего таинственного. Это обыкновенные гештальтные
движения, которые обыкновенны потому, что мы, занимаясь педагогическим
процессом, совершаем клишеподобные рутинные операции, которые как клише
"сделаны" задолго до нас. Это и игра Н. Паганини, исполнявшего 24-й каприс
так, что публика сходила с ума от восторга. Теперь эту вещь очень прилично
играет каждый хороший студент, потому что у нас снято психическое
напряжение, которое сидело внутри этого процесса, когда он был в новинку,
являясь фактом первичного творчества до рутинизации. Рутинизация в
результате дает игровой элемент. А такой процесс есть произведение. А
произведение суть все. В том числе и мы...
Итак, теперь непосредственно займемся, пожалуй, культурой движений
речевого аппарата. Звуки, которые мы разобрали, невероятно важны. Но не
менее важны и некоторые другие, трудные в смысле движения звуки, которые нам
предстоит разобрать. Возьмем, например, такой немецкий звук, как Ich-Laut -
[с]. Какова изготовка этого звука? Изготовка такая же, как номинально
изготовка "и" краткого в русском языке. Устанавливаем кончик языка у
основания нижних зубов, ищем фокусировку через манок и говорим "и" на
немецком языке: "Dresden" - "и", [j]. Повторив еще раз эту полугласную без
голоса, получим [с]. Сравните: [j] и [с]. Оказывается, [j] имеет безголосую
параллель. Осознание этого факта вызывает улыбку. Вызывает радость! Радость
познания, радость встречи со знанием, которое лежит на поверхности. Почему
раньше мы не сделали этого открытия? Не было нужного аналитизма. Не было
нужных ассоциаций. Не было путей. Не было приемов.
Сейчас мы занимаемся с вами организацией решения такого рода проблем -
проблем обнаружения в известном невероятных связей. В учебнике В. Н.
Девекина - замечательный учебник, конечно, шедевр, как мы условились - есть
очень смешные фразки.
Например: "...Приблизительно, как русский "х" с мягким знаком..." Это
он про [с] так, догадались? А как просто сказать не приблизительно, а точно:
[j] с изготовкой кончика языка у основания нижних зубов, без голоса. И будет
мудрено произнести "хь" вместо [с].
А теперь произнесем слово "хлеб" по-русски, получив номинальную
изготовку первого звука "х", настроим фокусировку через манок и получим
немецкий звук Ach-Laut-[x]. "Dresden" - [х]. Спинка языка сама немного
отодвигается назад. Какое умное у нас тело! Я думаю, фокусировки как раз с
пептида-ми и связаны. Как удивительно это наблюдать в себе! Видите, как мы
просто поставили сейчас труднейший - по распространенному заблуждению - звук
немецкого языка. Практически мы его не ставили, потому что занимались просто
движением. Теперь вам, конечно же, нужно заниматься звукодвижениями.
Главное, что вы знаете, как ими заниматься. А теперь спокойно пройдемся по
всей таблице.
Итак, первый звук в первом ряду- звук [т]. (См. стр. 74-75.) Изготовка
ничем не отличается от русской, на другие языки легко перенастраивается при
помощи фокусировок. Хитро спросите соседа по квартире: "А ты можешь
произнести [ т] на английском, немецком, французском, русском, украинском и
итальянском языках?" Сосед посмотрит испуганно и спросит: "А какая разница?"
Ты прищуришься и ответишь: "Есть разница!" Теперь вы уже посвященные, теперь
вы в нашем эзотерическом кругу, который я хотел бы, конечно же, превратить
из эзотерического в совершенно открытый, чтобы каждый школьник и дошкольник
знал, как это просто делается.
Далее - звуки [Ь], [р]. Ситуация идентичная, [Ь] и [р] легко
перенастраиваются при помощи фокусировок. Учебники не дают изготовок.
Нормальные, хорошие учебники настигают звук только в фазе результации. Но
нам и этого достаточно. Мы в автодидактике занимаемся здоровым
потребительством, правильно используя учебники. В основу нашей системы, как
мы уже подчеркивали, положен устный метод. Или, другими словами, -
акцентуированное воспроизведение с анализом движений. Поэтому всякие
движения мы используем для того, чтобы отвлекаться в -первое мгновение от
смысла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59