откровенность - непременное условие! Я не могу
решиться, не зная положительно, как вы все это сделаете?
Марья Александровна была так озадачена неожиданным заключением Зины, что
некоторое время стояла перед ней, немая и неподвижная от изумления, и
глядела на нее во все глаза. Приготовившись воевать с упорным романтизмом
своей дочери, сурового благородства которой она постоянно боялась, она
вдруг слышит, что дочь совершенно согласна с нею и готова на все, даже
вопреки своим убеждениям! Следственно, дело принимало необыкновенную
прочность, - и радость засверкала в глазах ее.
- Зиночка! - воскликнула она в увлечении, - Зиночка! ты плоть и кровь моя!
Больше она ничего не могла выговорить и бросилась обнимать свою дочь.
- Ах, боже мой! я не прошу ваших объятий, маменька, - вскричала Зина с
нетерпеливым отвращением, - мне не надо ваших восторгов! я требую от вас
ответа на мой вопрос и больше ничего.
- Но, Зина, ведь я люблю тебя! Я обожаю тебя, а ты меня отталкиваешь...
ведь я для твоего же счастья стараюсь...
И непритворные слезы заблистали в глазах ее. Марья Александровна
действительно любила Зину, по-своему, а в этот раз, от удачи и от волнения,
чрезвычайно расчувствовалась. Зина, несмотря на некоторую ограниченность
своего настоящего взгляда на вещи, понимала, что мать ее любит, - и
тяготилась этой любовью. Ей даже было бы легче, если б мать ее
ненавидела...
- Ну, не сердитесь, маменька, я в таком волнении, - сказала она, чтоб
успокоить ее.
- Не сержусь, не сержусь, мой ангельчик! - защебетала Марья Александровна,
мигом оживляясь. - Ведь я и сама понимаю, что ты в волнении. Вот видишь,
друг мой, ты требуешь откровенности... Изволь, я буду откровенна, вполне
откровенна, уверяю тебя! Только бы ты-то мне верила. И, во-первых, скажу
тебе, что вполне определенного плана, то есть во всех подробностях, у меня
еще нет, Зиночка, да и не может быть; ты, как умная головка, поймешь -
почему. Я даже предвижу некоторые затруднения... Вот и сейчас эта сорока
натрещала мне всякой всячины... (Ах, боже мой! спешить бы надо!) Видишь, я
вполне откровенна! Но, клянусь тебе, я достигну цели! - прибавила она в
восторге. - Уверенность моя вовсе не поэзия, как ты давеча говорила, мой
ангел; она основана на деле. Она основана на совершенном слабоумии князя, -
а ведь это такая канва, по которой вышивай что угодно. Главное, чтоб не
помешали! Да этим ли дурам перехитрить меня, - вскричала она, стукнув рукой
по столу и сверкая глазами, - уж это мое дело! А для этого - всего нужнее
как можно скорей начинать, даже чтоб сегодня и кончить все главное, если
только возможно.
- Хорошо, маменька, только выслушайте еще одну... откровенность: знаете ли,
почему я так интересуюсь о вашем плане и не доверяю ему? Потому что на себя
не надеюсь. Я сказала уже, что решилась на эту низость; но если подробности
вашего плана будут уже слишком отвратительны, слишком грязны, то объявляю
вам, что я не выдержу и все брошу. Знаю, что это новая низость: решиться на
подлость и бояться грязи, в которой она плавает, но что делать? Это
непременно так будет!..
- Но, Зиночка, какая же тут особенная подлость, mon ange? - робко возразила
было Марья Александровна. - Тут только один выгодный брак, а ведь это все
делают! Только надобно с этой точки взглянуть, и все очень благородно
покажется...
- Ах, маменька, ради бога, не хитрите со мной! Вы видите, я на все, на все
согласна! ну чего ж вам еще? Пожалуйста, не бойтесь, если я называю вещи их
именами. Может быть, это теперь единственное мое утешение!
И горькая улыбка показалась на губах ее.
- Ну, ну, хорошо, мой ангельчик, можно быть несогласными в мыслях и
все-таки взаимно уважать друг друга. Только если ты беспокоишься о
подробностях и боишься, что они будут грязны, то предоставь все эти хлопоты
мне; клянусь, что на тебя не брызнет ни капельки грязи. Я ли захочу тебя
компрометировать перед всеми? Положись только на меня, и все превосходно,
преблагородно уладится, главное - преблагородно! Скандалу не будет
никакого, а если и будет какой-нибудь маленький, необходименький
скандальчик, - так... как-нибудь! - так ведь мы уж будем тогда далеко! ведь
уж здесь не останемся! Пусть их кричат во все горло, наплевать на них! Сами
же будут завидовать. Да и стоит того, чтоб о них заботиться! Я даже
удивляюсь тебе, Зиночка (но ты не сердись на меня), - как это ты, с твоей
гордостью, их боишься?
- Ах, маменька, я вовсе не их боюсь! вы совершенно меня не понимаете! -
отвечала раздражительно Зина.
- Ну,ну, душка, не сердись! Я только к тому, что они сами каждый божий день
пакости строят, а тут ты всего-то какой-нибудь один разочек в жизни... да и
что я, дура! Вовсе не пакость! Какая тут пакость? Напротив, это даже
преблагородно. Я решительно докажу тебе это, Зиночка. Во-первых, повторяю,
все оттого, с какой точки зрения смотреть...
- Да полноте, маменька, с вашими доказательствами! - с гневом вскрикнула
Зина и нетерпеливо топнула ногою.
- Ну, душка, не буду, не буду! я опять завралась...
Наступило маленькое молчание. Марья Александровна смиренно ходила за Зиной
и с беспокойством смотрела ей в глаза, как маленькая провинившаяся собачка
смотрит в глаза своей барыне.
- Я даже не понимаю, как вы возьметесь за дело, - с отвращением продолжала
Зина. - Я уверена, что вы наткнетесь на один только стыд. Я презираю их
мнение, но для вас это будет позором.
- О, если только это тебя беспокоит, мой ангел, - пожалуйста, не
беспокойся! прошу тебя, умоляю тебя! Только бы мы согласились, а обо мне не
беспокойся. Ох, если б ты только знала, из каких я передряг суха выходила?
Такие ли дела мне случалось обделывать! ну, да позволь хоть только
попробовать! Во всяком случае прежде всего нужно как можно скорее быть
наедине с князем. Это самое первое! а все остальное будет зависеть от
этого! Но уж я предчувствую и остальное. Они все восстанут, но... это
ничего! я их сама отделаю! Пугает меня еще Мозгляков...
- Мозгляков? - с презрением проговорила Зина.
- Ну да, Мозгляков; только ты не бойся, Зиночка! клянусь тебе, я его до
того доведу, что он же будет нам помогать! Ты еще не знаешь меня, Зиночка!
ты еще не знаешь, какая я в деле! Ах! Зиночка, душенька! давеча, как я
услышала об этом князе, у меня уж и загорелась мысль в голове! Меня как
будто разом всю осветило. И кто ж, и кто ж мог ожидать, что он к нам
приедет? Да ведь в тысячу лет не будет такой оказии! Зиночка! ангельчик! Не
в том бесчестие, что ты выйдешь за старика и калеку, а в том, если выйдешь
за такого, которого терпеть не можешь, а между тем действительно будешь
женой его! А ведь князю ты не будешь настоящей женой. Это ведь и не брак!
Это просто домашний контракт! Ведь ему ж, дураку, будет выгода, - ему ж,
дураку, дают такое неоцененное счастье! Ах, какая ты сегодня красавица,
Зиночка! раскрасавица, а не красавица! Да я бы, если б была мужчиной, я бы
тебе полцарства достала, если б ты захотела! Ослы они все! Ну, как не
поцеловать эту ручку? - И Марья Александровна горячо поцеловала руку у
дочери. - Ведь это мое тело, моя плоть, моя кровь! да хоть насильно женить
его, дурака! А как заживем-то мы с тобой, Зиночка! Ведь ты не разлучишься
со мной, Зиночка? Ведь ты не прогонишь свою мать, как в счастье попадешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37