"Оправ-
дательный приговор у нас в кармане - никаких сомнений тут быть не мо-
жет", - уверил он Армстронга. Потом до Армстронга стали доходить слухи,
будто судья был настроен против Ситона, сумел обвести присяжных, и они
признали Ситона виновным. Сделано все было по закону: ведь старый Уорг-
рейв знает закон как свои пять пальцев. Похоже, что у него были личные
счеты с этим парнем. Воспоминания молниеносно пронеслись в мозгу докто-
ра.
- А вы встречались с Ситоном? Я имею в виду-до процесса, - вырвался у
него вопрос; если б он дал себе труд подумать, он никогда бы его не за-
дал.
Прикрытые складчатыми, как у ящера, веками, глаза остановились на его
лице.
- Я никогда не встречал Ситона до процесса, - невозмутимо сказал
судья.
"Как пить дать врет", - подумал Армстронг.
- Я хочу вам рассказать про этого мальчика - Сирила Хамилтона, - ска-
зала Вера. Голос у нее дрожал. - Я была его гувернанткой. Ему запрещали
заплывать далеко. Однажды я отвлеклась, и он уплыл. Я кинулась за ним...
Но опоздала... Это был такой ужас... Но моей вины в этом нет. Следова-
тель полностью оправдал меня. И мать Сирила была ко мне очень добра. Ес-
ли даже она ни в чем меня не упрекала, кому... кому могло понадобиться
предъявить мне такое обвинение? Это чудовищная несправедливость... - она
зарыдала.
Генерал Макартур потрепал ее по плечу.
- Успокойтесь, милочка, успокойтесь, - сказал он. - Мы вам верим. Да
он просто ненормальный, этот тип. Ему место в сумасшедшем доме. Мало ли
что может прийти в голову сумасшедшему. - Генерал приосанился, расправил
плечи. - На подобные обвинения лучше всего просто не обращать внимания.
И все же я считаю своим долгом сказать, что в этой истории про молодого
Ричмонда нет ни слова правды. Ричмонд был офицером в моем полку. Я пос-
лал его в разведку. Он был убит. На войне это случается сплошь и рядом.
Больше всего меня огорчает попытка бросить тень на мою жену. Во всех от-
ношениях безупречная женщина. Словом, жена Цезаря...
Генерал сел. Трясущейся рукой пощипывал усики. Видно, эта речь стоила
ему немалых усилий.
Следующим взял слово Ломбард. В глазах его прыгали чертики.
- Так вот, насчет этих туземцев... - начал он.
- Да, так как же с туземцами? - сказал Марстон.
Ломбард ухмыльнулся.
- Все - чистая правда! Я их бросил на произвол судьбы. Вопрос само-
сохранения. Мы заблудились в буше. И тогда я с товарищами смылся, а ос-
тавшийся провиант прихватил с собой.
- Вы покинули ваших людей? - возмутился генерал Макартур. - Обрекли
их на голодную смерть?
- Конечно, поступок не вполне достойный представителя белой расы, но
самосохранение - наш первый долг. И потом, туземцы не боятся умереть -
не то что мы, европейцы.
Вера подняла глаза на Ломбарда.
- И вы оставили их умирать с голоду?
- Вот именно, - ответил Ломбард, и его смеющиеся глаза прямо посмот-
рели в испуганные глаза девушки.
- Я все пытаюсь вспомнить - Джон и Люси Комбс, - протянул Антони
Марстон. - Это, наверное, те ребятишки, которых я задавил неподалеку от
Кембриджа. Жутко не повезло.
- Кому не повезло - им или вам? - ехидно спросил судья Уоргрейв.
- По правде говоря, я думал, что мне, но вы, разумеется, правы, не
повезло им. Хотя это был просто несчастный случай. Они выбежали прямо на
дорогу. У меня на год отобрали права. Нешуточная неприятность.
Доктор Армстронг вспылил:
- Недопустимо ездить с такой скоростью - за это следует наказывать.
Молодые люди вроде вас представляют опасность для общества.
Антони пожал плечами:
- Но мы живем в век больших скоростей! И потом дело не в скорости, а
в наших отвратительных дорогах. На них толком не разгонишься. - Он поис-
кал глазами свой бокал, подошел к столику с напитками, налил себе еще
виски с содовой. - Во всяком случае, моей вины тут не было. Это просто
несчастный случай, - бросил он через плечо.
Дворецкий Роджерс, ломая руки, то и дело облизывал пересохшие губы.
- С вашего позволения, господа, мне бы тоже хотелось кое-что доба-
вить, - сказал он почтительно.
- Валяйте, - сказал Ломбард.
Роджерс откашлялся, еще раз провел языком по губам:
- Тут упоминалось обо мне и миссис Роджерс. Ну и о мисс Брейди. Во
всем этом нет ни слова правды. Мы с женой были с мисс Брейди, пока она
не отдала Богу душу. Она всегда была хворая, вечно недомогала. В ту
ночь, сэр, когда у нее начался приступ, разыгралась настоящая буря. Те-
лефон не работал, и мы не могли позвать доктора. Я пошел за ним пешком.
Но врач подоспел слишком поздно. Мы сделали все, чтобы ее спасти, сэр.
Мы ее любили, это все кругом знали. Никто о нас худого слова не мог ска-
зать. Святой истинный крест.
Ломбард задумчиво посмотрел на дворецкого - дергающиеся пересохшие
губы, испуганные глаза. Вспомнил, как тот уронил поднос. Подумал: "Ве-
рится с трудом", - но вслух ничего не сказал.
- А после ее смерти вы, конечно, получили маленькое наследство? -
спросил Блор нагло, нахраписто, как и подобает бывшему полицейскому.
- Мисс Брейди оставила нам наследство в награду за верную службу. А
почему бы и нет, хотел бы я знать? - вспылил Роджерс.
- А что вы скажете, мистер Блор? - спросил Ломбард.
- Я?
- Ваше имя числилось в списке.
Блор побагровел.
- Вы имеете в виду дело Ландора? Это дело об ограблении Лондонского
коммерческого банка.
- Ну как же, помню, помню, хоть я и не участвовал в этом процессе, -
зашевелился в кресле судья Уоргрейв. - Ландора осудили на основании ва-
ших показаний, Блор.
Вы тогда служили в полиции и занимались этим делом.
- Верно, - согласился Блор.
- Ландора приговорили к пожизненной каторге, и он умер в Дартмуре че-
рез год. Он был слабого здоровья.
- Ландор был преступник, - сказал Блор. - Ночного сторожа ухлопал он
- это доказано.
- Если я не ошибаюсь, вы получили благодарность за умелое ведение де-
ла, - процедил Уоргрейв.
- И даже повышение, - огрызнулся Блор. И добавил неожиданно севшим
голосом: - Я только выполнил свой долг.
- Однако какая подобралась компания! - расхохотался Ломбард. - Все,
как один, законопослушные, верные своему долгу граждане. За исключением
меня, конечно. Ну, а вы, доктор, что нам скажете вы? Нашалили по врачеб-
ной части? Запрещенная операция? Не так ли?
Эмили Брент метнула на Ломбарда презрительный взгляд и отодвинулась
подальше от него.
Доктор Армстронг отлично владел собой - он только добродушно покачал
головой.
- Признаюсь, я в полном замешательстве, - сказал он, - имя моей жерт-
вы ни о чем мне не говорит. Как там ее называли: Клис? Клоуз? Не помню
пациентки с такой фамилией, да и вообще не помню, чтобы кто-нибудь из
моих пациентов умер по моей вине. Правда, дело давнее. Может быть, речь
идет о какой-нибудь операции в больнице? Многие больные обращаются к нам
слишком поздно. А когда пациент умирает, их родные обвиняют хирурга.
Он вздохнул и покачал головой.
"Я был пьян, - думал он, - мертвецки пьян... Оперировал спьяну. Нервы
ни к черту, руки трясутся. Конечно, я убил ее. Бедняге - она была уже на
возрасте - ужасно не повезло: сделать эту операцию - пара пустяков. В
трезвом виде, конечно. Хорошо еще, что существует такая вещь, как про-
фессиональная тайна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
дательный приговор у нас в кармане - никаких сомнений тут быть не мо-
жет", - уверил он Армстронга. Потом до Армстронга стали доходить слухи,
будто судья был настроен против Ситона, сумел обвести присяжных, и они
признали Ситона виновным. Сделано все было по закону: ведь старый Уорг-
рейв знает закон как свои пять пальцев. Похоже, что у него были личные
счеты с этим парнем. Воспоминания молниеносно пронеслись в мозгу докто-
ра.
- А вы встречались с Ситоном? Я имею в виду-до процесса, - вырвался у
него вопрос; если б он дал себе труд подумать, он никогда бы его не за-
дал.
Прикрытые складчатыми, как у ящера, веками, глаза остановились на его
лице.
- Я никогда не встречал Ситона до процесса, - невозмутимо сказал
судья.
"Как пить дать врет", - подумал Армстронг.
- Я хочу вам рассказать про этого мальчика - Сирила Хамилтона, - ска-
зала Вера. Голос у нее дрожал. - Я была его гувернанткой. Ему запрещали
заплывать далеко. Однажды я отвлеклась, и он уплыл. Я кинулась за ним...
Но опоздала... Это был такой ужас... Но моей вины в этом нет. Следова-
тель полностью оправдал меня. И мать Сирила была ко мне очень добра. Ес-
ли даже она ни в чем меня не упрекала, кому... кому могло понадобиться
предъявить мне такое обвинение? Это чудовищная несправедливость... - она
зарыдала.
Генерал Макартур потрепал ее по плечу.
- Успокойтесь, милочка, успокойтесь, - сказал он. - Мы вам верим. Да
он просто ненормальный, этот тип. Ему место в сумасшедшем доме. Мало ли
что может прийти в голову сумасшедшему. - Генерал приосанился, расправил
плечи. - На подобные обвинения лучше всего просто не обращать внимания.
И все же я считаю своим долгом сказать, что в этой истории про молодого
Ричмонда нет ни слова правды. Ричмонд был офицером в моем полку. Я пос-
лал его в разведку. Он был убит. На войне это случается сплошь и рядом.
Больше всего меня огорчает попытка бросить тень на мою жену. Во всех от-
ношениях безупречная женщина. Словом, жена Цезаря...
Генерал сел. Трясущейся рукой пощипывал усики. Видно, эта речь стоила
ему немалых усилий.
Следующим взял слово Ломбард. В глазах его прыгали чертики.
- Так вот, насчет этих туземцев... - начал он.
- Да, так как же с туземцами? - сказал Марстон.
Ломбард ухмыльнулся.
- Все - чистая правда! Я их бросил на произвол судьбы. Вопрос само-
сохранения. Мы заблудились в буше. И тогда я с товарищами смылся, а ос-
тавшийся провиант прихватил с собой.
- Вы покинули ваших людей? - возмутился генерал Макартур. - Обрекли
их на голодную смерть?
- Конечно, поступок не вполне достойный представителя белой расы, но
самосохранение - наш первый долг. И потом, туземцы не боятся умереть -
не то что мы, европейцы.
Вера подняла глаза на Ломбарда.
- И вы оставили их умирать с голоду?
- Вот именно, - ответил Ломбард, и его смеющиеся глаза прямо посмот-
рели в испуганные глаза девушки.
- Я все пытаюсь вспомнить - Джон и Люси Комбс, - протянул Антони
Марстон. - Это, наверное, те ребятишки, которых я задавил неподалеку от
Кембриджа. Жутко не повезло.
- Кому не повезло - им или вам? - ехидно спросил судья Уоргрейв.
- По правде говоря, я думал, что мне, но вы, разумеется, правы, не
повезло им. Хотя это был просто несчастный случай. Они выбежали прямо на
дорогу. У меня на год отобрали права. Нешуточная неприятность.
Доктор Армстронг вспылил:
- Недопустимо ездить с такой скоростью - за это следует наказывать.
Молодые люди вроде вас представляют опасность для общества.
Антони пожал плечами:
- Но мы живем в век больших скоростей! И потом дело не в скорости, а
в наших отвратительных дорогах. На них толком не разгонишься. - Он поис-
кал глазами свой бокал, подошел к столику с напитками, налил себе еще
виски с содовой. - Во всяком случае, моей вины тут не было. Это просто
несчастный случай, - бросил он через плечо.
Дворецкий Роджерс, ломая руки, то и дело облизывал пересохшие губы.
- С вашего позволения, господа, мне бы тоже хотелось кое-что доба-
вить, - сказал он почтительно.
- Валяйте, - сказал Ломбард.
Роджерс откашлялся, еще раз провел языком по губам:
- Тут упоминалось обо мне и миссис Роджерс. Ну и о мисс Брейди. Во
всем этом нет ни слова правды. Мы с женой были с мисс Брейди, пока она
не отдала Богу душу. Она всегда была хворая, вечно недомогала. В ту
ночь, сэр, когда у нее начался приступ, разыгралась настоящая буря. Те-
лефон не работал, и мы не могли позвать доктора. Я пошел за ним пешком.
Но врач подоспел слишком поздно. Мы сделали все, чтобы ее спасти, сэр.
Мы ее любили, это все кругом знали. Никто о нас худого слова не мог ска-
зать. Святой истинный крест.
Ломбард задумчиво посмотрел на дворецкого - дергающиеся пересохшие
губы, испуганные глаза. Вспомнил, как тот уронил поднос. Подумал: "Ве-
рится с трудом", - но вслух ничего не сказал.
- А после ее смерти вы, конечно, получили маленькое наследство? -
спросил Блор нагло, нахраписто, как и подобает бывшему полицейскому.
- Мисс Брейди оставила нам наследство в награду за верную службу. А
почему бы и нет, хотел бы я знать? - вспылил Роджерс.
- А что вы скажете, мистер Блор? - спросил Ломбард.
- Я?
- Ваше имя числилось в списке.
Блор побагровел.
- Вы имеете в виду дело Ландора? Это дело об ограблении Лондонского
коммерческого банка.
- Ну как же, помню, помню, хоть я и не участвовал в этом процессе, -
зашевелился в кресле судья Уоргрейв. - Ландора осудили на основании ва-
ших показаний, Блор.
Вы тогда служили в полиции и занимались этим делом.
- Верно, - согласился Блор.
- Ландора приговорили к пожизненной каторге, и он умер в Дартмуре че-
рез год. Он был слабого здоровья.
- Ландор был преступник, - сказал Блор. - Ночного сторожа ухлопал он
- это доказано.
- Если я не ошибаюсь, вы получили благодарность за умелое ведение де-
ла, - процедил Уоргрейв.
- И даже повышение, - огрызнулся Блор. И добавил неожиданно севшим
голосом: - Я только выполнил свой долг.
- Однако какая подобралась компания! - расхохотался Ломбард. - Все,
как один, законопослушные, верные своему долгу граждане. За исключением
меня, конечно. Ну, а вы, доктор, что нам скажете вы? Нашалили по врачеб-
ной части? Запрещенная операция? Не так ли?
Эмили Брент метнула на Ломбарда презрительный взгляд и отодвинулась
подальше от него.
Доктор Армстронг отлично владел собой - он только добродушно покачал
головой.
- Признаюсь, я в полном замешательстве, - сказал он, - имя моей жерт-
вы ни о чем мне не говорит. Как там ее называли: Клис? Клоуз? Не помню
пациентки с такой фамилией, да и вообще не помню, чтобы кто-нибудь из
моих пациентов умер по моей вине. Правда, дело давнее. Может быть, речь
идет о какой-нибудь операции в больнице? Многие больные обращаются к нам
слишком поздно. А когда пациент умирает, их родные обвиняют хирурга.
Он вздохнул и покачал головой.
"Я был пьян, - думал он, - мертвецки пьян... Оперировал спьяну. Нервы
ни к черту, руки трясутся. Конечно, я убил ее. Бедняге - она была уже на
возрасте - ужасно не повезло: сделать эту операцию - пара пустяков. В
трезвом виде, конечно. Хорошо еще, что существует такая вещь, как про-
фессиональная тайна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41