Книжка-брелок раскрывалась, и там на левой половине были названия ролей, исполненные этим артистом в чеховских пьесах, на правой же стороне - крошечная фотография группы артистов Художественного театра вместе с А. П. Чеховым. На брелоке Вл. И. Немировича-Данченко на том месте, где у всех были перечислены исполненные ими роли, Чехов сделал надпись: «Ты дал моей «Чайке» жизнь. Спасибо!»
Приезд Художественного театра к Чехову в Ялту бесспорно имел большое значение для дальнейшего сближения с ним писателя. Чехов убедился в высокой культуре всей труппы, способной под руководством таких выдающихся режиссеров-новаторов, как Станиславский и Немирович-Данченко, создавать глубоко волнующие спектакли.
Вместе с тем Чехов теперь хорошо познакомился со всеми артистами, узнал индивидуальные особенности и возможности каждого из них. И когда в дальнейшем он писал для Художественного театра пьесы «Три сестры» и «Вишневый сад», то создавал те или иные роли для определенных актеров театра. Немирович-Данченко писал в своих воспоминаниях по поводу «Трех сестер»: «Чехов в этой пьесе сделал то, что обыкновенно чересчур умными критиками порицалось: он писал роли для определенно намеченных исполнителей. Он, как великолепный, если можно так назвать, театральный психолог, хорошо уловил артистические особенности нашей молодой труппы и для пьесы выбрал из своего литературного багажа образы, более или менее близкие к их артистическим качествам».
На пьесах Чехова воспиталась замечательная плеяда русских актеров, своим мастерством завоевавших в дальнейшем мировое признание. Через сорок лет после смерти Чехова один из величайших актеров Художественного театра И. М. Москвин говорил о значении Чехова: «Кто и что для нас, для Художественного театра, Антон Павлович Чехов? Это - сердцевина нашего театра, его духовный фундамент, его творческая основа... Это - первое глубокое познание родной страны, российских просторов» захолустных уездов, деревень и имений, познание целой эпохи... Таким мы впервые узнали его на заре нашей жизни, таким восприняли в свои души, таким пронесли его сквозь десятилетия творчества Художественного театра... Он учил нас видеть и понимать мир, видеть и любить Россию, верить в могучие силы народные и связывать с ними неразрывно свое искусство. Белая «Чайка» на занавесе Художественного театра - это символ глубочайшей, неумирающей нашей духовной связи с гениальным писателем, которому мы столько обязаны в прошлом и в настоящем». Творческое содружество между автором и театром имело большое значение для будущего. Историческая встреча Чехова с Художественным театром сыграла свою роль не только в судьбе этого театра, но и определила пути развития и обновления всего русского театра, и больше того - всего мирового театрального искусства. Вызванное Чеховым новое реалистическое искусство Художественного театра было преддверием будущего социалистического реализма в искусстве. Именно чеховские идейно-эстетические и художественные заветы, совпавшие с программой Художественного театра, помогли ему овладеть в будущем и драматургией А. М. Горького, творчество которого повлияло на дальнейшее становление МХТ.
В своих воспоминаниях «Из прошлого» Немирович-Данченко говорит о трех «началах», которые сыграли большую роль в истории Художественного театра, - «чеховском», «толстовском», «горьковском». Станиславский тоже свидетельствует, что «Чехов представляет из себя одну из вех на пути нашего искусства».
Немирович-Данченко в дальнейшем с полным основанием отмечал, что «Чехов является... соучастником в создании искусства Художественного театра... Эмблема «Чайки» на нашем занавесе символизирует для нас наше творческое начало, нашу влюбленность в Чехова, его громадную роль в МХТ».
А. П. Чехов с самого начала понял прогрессивное значение Художественного театра для всего театрального искусства. Еще на заре жизни театра он написал такие пророческие слова в одном из ялтинских писем к Немировичу-Данченко: «Художественный театр - это лучшие страницы той книги, какая будет когда-либо написана о современном русском театре».
ОБЩЕСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Где бы ни жил Чехов, он всюду принимал самое активное участие в общественной жизни. Достаточно вспомнить, как в Мелихове он «ловил холеру за хвост» (по его собственному шутливому выражению в одном из писем), когда в Серпуховском уезде появилась угроза эпидемии. Чехов-врач заведовал тогда противохолерным участком, строил бараки, лечил, проводил профилактические мероприятия, читал крестьянам лекции. В течение шести лет он изо дня в день вел в своем мелиховском доме бесплатный прием обращавшихся к нему за медицинской помощью больных крестьян.
В Мелихове и близлежащих селах писатель на свои средства построил для крестьян три школы, материально помогал им. В некоторых школах был попечителем. Во время Всероссийской народной переписи он руководил переписным участком, в который входило 16 деревень, и сам ходил по избам счетчиком. Еще раньше, в Москве, Чехов помогал голодающим крестьянам Нижегородской и Воронежской губерний. Ездил туда, организовывал сбор пожертвований, открывал на местах бесплатные чайные.
Наконец, поездка Чехова на остров Сахалин с целью обследовать положение ссыльных и каторжных, написать об этом книгу и «воевать, главным образом, против пожизненности наказаний» «против законов о ссыльных», за улучшение положения детей ссыльных и т. д.
С первых же дней пребывания в Ялте Чехов включается в общественную деятельность. И прежде всего по линии «Ялтинского попечительства о приезжих больных», членом которого он сразу же был избран.
«Если бы Вы знали, - писал Чехов 26 ноября 1899 года таганрогскому журналисту А. Б. Тараховскому, - как живут здесь чахоточные бедняки, которых сюда выбрасывает Россия, чтобы отделаться от них, если бы Вы знали - это один ужас...» Многие приезжали без гроша в кармане, особенно учащаяся молодежь, студенты, учителя. Обратиться им в Ялте было некуда, и они часто шли к известному писателю Чехову за советом, за помощью. Он стремился облегчить участь больных всеми способами: и деньгами, и советами, и хлопотами об устройстве на лечение, на работу.
Но помочь всем писатель, никогда не имевший больших денег, конечно, не мог. Не могло обеспечить всю массу обращавшихся за помощью и «Попечительство о приезжих больных». Чехов приходит к мысли о необходимости создать в Ялте общественными силами такой санаторий, в котором малоимущие туберкулезные больные могли бы лечиться за небольшую плату. Он решил организовать сбор пожертвований и таким путем собрать необходимую сумму денег.
В письме к Тараховскому Чехов писал: «Одолевают приезжие чахоточные; обращаются ко мне, я теряюсь, не знаю, что делать. Придумал воззвание, собираем деньги, и если ничего не соберем, то придется бежать вон из Ялты».
В этом воззвании Чехов говорил:
«Положение легочных больных, проживающих в Ялте, бывает часто весьма тяжелым: приезжающим сюда с весьма ограниченными средствами одиноким людям приходится жить в крайней нужде, не поддающейся описанию. Значительное число этих обездоленных принадлежат к учащей и учащейся молодежи;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Приезд Художественного театра к Чехову в Ялту бесспорно имел большое значение для дальнейшего сближения с ним писателя. Чехов убедился в высокой культуре всей труппы, способной под руководством таких выдающихся режиссеров-новаторов, как Станиславский и Немирович-Данченко, создавать глубоко волнующие спектакли.
Вместе с тем Чехов теперь хорошо познакомился со всеми артистами, узнал индивидуальные особенности и возможности каждого из них. И когда в дальнейшем он писал для Художественного театра пьесы «Три сестры» и «Вишневый сад», то создавал те или иные роли для определенных актеров театра. Немирович-Данченко писал в своих воспоминаниях по поводу «Трех сестер»: «Чехов в этой пьесе сделал то, что обыкновенно чересчур умными критиками порицалось: он писал роли для определенно намеченных исполнителей. Он, как великолепный, если можно так назвать, театральный психолог, хорошо уловил артистические особенности нашей молодой труппы и для пьесы выбрал из своего литературного багажа образы, более или менее близкие к их артистическим качествам».
На пьесах Чехова воспиталась замечательная плеяда русских актеров, своим мастерством завоевавших в дальнейшем мировое признание. Через сорок лет после смерти Чехова один из величайших актеров Художественного театра И. М. Москвин говорил о значении Чехова: «Кто и что для нас, для Художественного театра, Антон Павлович Чехов? Это - сердцевина нашего театра, его духовный фундамент, его творческая основа... Это - первое глубокое познание родной страны, российских просторов» захолустных уездов, деревень и имений, познание целой эпохи... Таким мы впервые узнали его на заре нашей жизни, таким восприняли в свои души, таким пронесли его сквозь десятилетия творчества Художественного театра... Он учил нас видеть и понимать мир, видеть и любить Россию, верить в могучие силы народные и связывать с ними неразрывно свое искусство. Белая «Чайка» на занавесе Художественного театра - это символ глубочайшей, неумирающей нашей духовной связи с гениальным писателем, которому мы столько обязаны в прошлом и в настоящем». Творческое содружество между автором и театром имело большое значение для будущего. Историческая встреча Чехова с Художественным театром сыграла свою роль не только в судьбе этого театра, но и определила пути развития и обновления всего русского театра, и больше того - всего мирового театрального искусства. Вызванное Чеховым новое реалистическое искусство Художественного театра было преддверием будущего социалистического реализма в искусстве. Именно чеховские идейно-эстетические и художественные заветы, совпавшие с программой Художественного театра, помогли ему овладеть в будущем и драматургией А. М. Горького, творчество которого повлияло на дальнейшее становление МХТ.
В своих воспоминаниях «Из прошлого» Немирович-Данченко говорит о трех «началах», которые сыграли большую роль в истории Художественного театра, - «чеховском», «толстовском», «горьковском». Станиславский тоже свидетельствует, что «Чехов представляет из себя одну из вех на пути нашего искусства».
Немирович-Данченко в дальнейшем с полным основанием отмечал, что «Чехов является... соучастником в создании искусства Художественного театра... Эмблема «Чайки» на нашем занавесе символизирует для нас наше творческое начало, нашу влюбленность в Чехова, его громадную роль в МХТ».
А. П. Чехов с самого начала понял прогрессивное значение Художественного театра для всего театрального искусства. Еще на заре жизни театра он написал такие пророческие слова в одном из ялтинских писем к Немировичу-Данченко: «Художественный театр - это лучшие страницы той книги, какая будет когда-либо написана о современном русском театре».
ОБЩЕСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Где бы ни жил Чехов, он всюду принимал самое активное участие в общественной жизни. Достаточно вспомнить, как в Мелихове он «ловил холеру за хвост» (по его собственному шутливому выражению в одном из писем), когда в Серпуховском уезде появилась угроза эпидемии. Чехов-врач заведовал тогда противохолерным участком, строил бараки, лечил, проводил профилактические мероприятия, читал крестьянам лекции. В течение шести лет он изо дня в день вел в своем мелиховском доме бесплатный прием обращавшихся к нему за медицинской помощью больных крестьян.
В Мелихове и близлежащих селах писатель на свои средства построил для крестьян три школы, материально помогал им. В некоторых школах был попечителем. Во время Всероссийской народной переписи он руководил переписным участком, в который входило 16 деревень, и сам ходил по избам счетчиком. Еще раньше, в Москве, Чехов помогал голодающим крестьянам Нижегородской и Воронежской губерний. Ездил туда, организовывал сбор пожертвований, открывал на местах бесплатные чайные.
Наконец, поездка Чехова на остров Сахалин с целью обследовать положение ссыльных и каторжных, написать об этом книгу и «воевать, главным образом, против пожизненности наказаний» «против законов о ссыльных», за улучшение положения детей ссыльных и т. д.
С первых же дней пребывания в Ялте Чехов включается в общественную деятельность. И прежде всего по линии «Ялтинского попечительства о приезжих больных», членом которого он сразу же был избран.
«Если бы Вы знали, - писал Чехов 26 ноября 1899 года таганрогскому журналисту А. Б. Тараховскому, - как живут здесь чахоточные бедняки, которых сюда выбрасывает Россия, чтобы отделаться от них, если бы Вы знали - это один ужас...» Многие приезжали без гроша в кармане, особенно учащаяся молодежь, студенты, учителя. Обратиться им в Ялте было некуда, и они часто шли к известному писателю Чехову за советом, за помощью. Он стремился облегчить участь больных всеми способами: и деньгами, и советами, и хлопотами об устройстве на лечение, на работу.
Но помочь всем писатель, никогда не имевший больших денег, конечно, не мог. Не могло обеспечить всю массу обращавшихся за помощью и «Попечительство о приезжих больных». Чехов приходит к мысли о необходимости создать в Ялте общественными силами такой санаторий, в котором малоимущие туберкулезные больные могли бы лечиться за небольшую плату. Он решил организовать сбор пожертвований и таким путем собрать необходимую сумму денег.
В письме к Тараховскому Чехов писал: «Одолевают приезжие чахоточные; обращаются ко мне, я теряюсь, не знаю, что делать. Придумал воззвание, собираем деньги, и если ничего не соберем, то придется бежать вон из Ялты».
В этом воззвании Чехов говорил:
«Положение легочных больных, проживающих в Ялте, бывает часто весьма тяжелым: приезжающим сюда с весьма ограниченными средствами одиноким людям приходится жить в крайней нужде, не поддающейся описанию. Значительное число этих обездоленных принадлежат к учащей и учащейся молодежи;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32