Мы обнаружили что имеем организации партии более чем в 50-ти субъектах федерации и что нас свыше 7 тысяч человек. СМИ по-прежнему с удовольствием демонстрировали населению балетных фашистов РНЕ, уделяя нам изредка насмешливое внимание. Между тем наша современная идеология победоносно захватывала по крайней мере областные города России один за другим. И были захвачены несколько десятков городов меньшего значения, посёлки и деревни. Этого роста не случилось раньше по одной простой причине. Именно к этому моменту мы сумели хорошо вспахать и засеять Россию нашими идеями при помощи исключительно "Лимонки" - нашей десятитысячного тиража малышки. Раньше этого насыщения пропагандой не произошло. Официальные СМИ , в частности телевидение демонстрировало нас мало и скупо, я же говорю они работали пресс-агентами для РНЕ. Баркашов не отказывался от роли "фашистской угрозы" которую ему навязало общество и с удовольствием эксплуатировал СМИ. Возможно что и НБП не смогла бы устоять перед искушением если бы СМИ выбрали бы нас на эту роль. Но фашистская угроза предположительно должна быть одна, если их несколько, то внимание публики рассыплется и угроза выглядит менее угрожающей. Как бы там ни было, "Лимонка" вспахала пол-России именно к 1998 году. Парадоксально, что внезапный рост партии датируется именно годом когда ушёл Дугин.
Люди в партии разумеется подобрались пылкие, яркие. Но юридических знаний катастрофически не было большинства из них. Не было даже умения написать простой протокол собрания. В лучшем случае наши люди могли скопировать присланный им пример текста. Потому Фёдоров и я натерпелись с ними горя. Одни и те же документы приходилось пересылать множество раз. К тому же мы затеяли ещё и регистрацию каждого отделения. В Управлении Юстиции региональных администраций. И там, над нацболами поиздевались вволю чиновники. Надо мной поиздевались тоже. Помню в Калининград мне пришлось в общей сложности восемь(!) вариантов Уведомления в Управление Юстиции о том, что "на территории Калининградской области образовалось и действует региональное отделение Национал - Большевистской Партии, действующее на основании устава НБП... и так далее". Надо сказать что у меня лично, когда мы приступили к осуществлению гигантской задачи оформления и регистрации всероссийской политической партии юридических значений было немного. У Андрея Фёдорова были юридические знания. Он закончил Университет, но административно-бюрократических знаний было недостаточно. Лучше всех знал все чиновничьи требования к регистрации наш бывший юрист Тарас Рабко. Какими-то советами он помогал Андрею, спасибо ему и за это.
Дело в том, что мы до этого всё же регистрировали региональные организации партии в МинЮсте, в его областном отделении. Регистрировали их по мере поступления. К моменту 1-го съезда партии мы были зарегистрированы как Межрегиональная Общественная Организация Нвационал - Большевистская Партия с региональными организациями в 36 регионах России. Впоследствии журналисты (у этих уровень юридического развития был ещё ниже чем у рядового нацбола) - не понимали почему мы регистрируем региональные организации в областном отделении Министерства Юстиции, а не в самом Министерстве.
На самом деле это одно и то же. Тарас Рабко, когда регистрировал нашу московскую первую организацию пронюхал что легче всего это сделать в областном отделении. По мере того как мы создавали региональные отделения, Тарас Рабко отправлялся с пачкой протоколов в областное отделение МинЮста и там новые регионалки прибавлялись к тем, что уже существовали у нас. А вот после 36 следующие 11 отделений мы уже должны были относить непосредственно в Министерство Юстиции на Воронцово поле, д. 4, рядом с индийским посольством. В левом крыле здания, сбоку была расположена приёмная МинЮста, маленький тамбур, маленькая комнатка для ожидания (как корабельная каюта) со столом и тремя стульями, коридорная кишка в два метра и дверь в приёмную где за столом слева, сразу за дверью сидит юрист-консульт ведающий организациями, а справа - юрист принимающий по личным вопросам.
Надо сказать, что МинЮст оставался в то время совсем забытым Богом учреждением с истоптанными до дыр дорожками советских времён на лесницах. Несколько непричёсанных наглых милиционера внизу (им больше пристало бы охранять какой-нибудь ЖЭК) советские заплатанные и залатанные кабинеты с облупившимся линолеумом на полу. Возможно сейчас, получив под свою руку ГУИН министерство роскошествует? Мы сходили в Андреем Фёдоровым в приёмную МинЮста: поговорили с юрист-консультом Наталией Владимировной о возможности принести документы на регистрацию, уточнили некоторые документы. И стали организовывать съезд. В августе состоялся поход на Москву "Трудовой России", в котором мы обречены были участвовать. Хочешь - не хочешь - мы же стали союзниками. Помню, что план похода на Москву в виде лучей пятиконечной звезды протянутых к Москве меня изумил, когда Худяков, Анпилов и Терехов продемонстрировали мне его с гордостью в штабе "Трудовой России". Показалось мне всё это крайне старомодной затеей. Однако с лучами пятиконечной звезды в тот поход влились к нам в НБП несколько новых людей сыгравших затем значительную роль в партии. Со Смоленским отрядом приехал в автобусе Эдуард Кулёмин, выдающийся график и плакатист, которого я уговаривал и уговорил в письмах стать лидером Смоленской организации. Он уговорился, сделал нам в "Лимонку" лучшие плакаты, и если первый период существования газеты с 1995 по 1997 преобладали и задавали тон работы Лебедева-Фронтова, то в 1998-2000годах преобладали работы Кулёмина. Его череп с повязкой на рукаве "НБП" и надписью "Не ссы - вступай в НБП!"-шедевр национал - большевистского стиля. С отрядом похода на Москву приехали из Уфы наши ребята нацболы: Кузлев, Степанов, и ещё несколько человек. Недавно Антона Кузлева зверски убили при неприятных обстоятельствах, он был руководителем нашей организации в Башкирии. Тогда же за Москвой в лесу, у небольшого озерца познакомился я и с неизвестным мне парнем из города Самары, с биологом Сергеем Соловьём. Сейчас Сергей и его земляк из Самары Журкин и паренёк из Смоленска Гафаров сидят в Рижском Централе.
Помню что туда же прибыли и питерские национал-большевики - есть фотография. Где целая толпа нацболов собралась на опушке леса. Фотографировали нас многие в том числе и моя подружка крошечная Настя. Она приехала со мной туда и сидела на поляне с девушками из Владимира с Ириной Табацковой и Ниной Силиной. Нина находится где-то рядом со мной сейчас в каменном мешке изолятора "Лефортово" по слухам её увезли на стационарное обследование в институт имени Сербского.
В походе на Москву было множество красных флагов, солнца, света. К вечеру однако я поскользнулся в жирной подмосковной грязи и второй раз растянул вену и сухожилие на правой ноге. Первый раз это случилось в конце сентября 1997 года. Тогда, возвратившись с Голгофы выборов в Георгиевском округе Ставрополья, где я не имел возможности заниматься спортом, времени не было, я решил разом наверстать упущенное, и став на мостик стал "качать" шею. И в своём стремлении скорее обрести утраченную форму так перестарался, что сорвал внутреннюю вену идущую от паха к коленке, и сопутствующее ей сухожилие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Люди в партии разумеется подобрались пылкие, яркие. Но юридических знаний катастрофически не было большинства из них. Не было даже умения написать простой протокол собрания. В лучшем случае наши люди могли скопировать присланный им пример текста. Потому Фёдоров и я натерпелись с ними горя. Одни и те же документы приходилось пересылать множество раз. К тому же мы затеяли ещё и регистрацию каждого отделения. В Управлении Юстиции региональных администраций. И там, над нацболами поиздевались вволю чиновники. Надо мной поиздевались тоже. Помню в Калининград мне пришлось в общей сложности восемь(!) вариантов Уведомления в Управление Юстиции о том, что "на территории Калининградской области образовалось и действует региональное отделение Национал - Большевистской Партии, действующее на основании устава НБП... и так далее". Надо сказать что у меня лично, когда мы приступили к осуществлению гигантской задачи оформления и регистрации всероссийской политической партии юридических значений было немного. У Андрея Фёдорова были юридические знания. Он закончил Университет, но административно-бюрократических знаний было недостаточно. Лучше всех знал все чиновничьи требования к регистрации наш бывший юрист Тарас Рабко. Какими-то советами он помогал Андрею, спасибо ему и за это.
Дело в том, что мы до этого всё же регистрировали региональные организации партии в МинЮсте, в его областном отделении. Регистрировали их по мере поступления. К моменту 1-го съезда партии мы были зарегистрированы как Межрегиональная Общественная Организация Нвационал - Большевистская Партия с региональными организациями в 36 регионах России. Впоследствии журналисты (у этих уровень юридического развития был ещё ниже чем у рядового нацбола) - не понимали почему мы регистрируем региональные организации в областном отделении Министерства Юстиции, а не в самом Министерстве.
На самом деле это одно и то же. Тарас Рабко, когда регистрировал нашу московскую первую организацию пронюхал что легче всего это сделать в областном отделении. По мере того как мы создавали региональные отделения, Тарас Рабко отправлялся с пачкой протоколов в областное отделение МинЮста и там новые регионалки прибавлялись к тем, что уже существовали у нас. А вот после 36 следующие 11 отделений мы уже должны были относить непосредственно в Министерство Юстиции на Воронцово поле, д. 4, рядом с индийским посольством. В левом крыле здания, сбоку была расположена приёмная МинЮста, маленький тамбур, маленькая комнатка для ожидания (как корабельная каюта) со столом и тремя стульями, коридорная кишка в два метра и дверь в приёмную где за столом слева, сразу за дверью сидит юрист-консульт ведающий организациями, а справа - юрист принимающий по личным вопросам.
Надо сказать, что МинЮст оставался в то время совсем забытым Богом учреждением с истоптанными до дыр дорожками советских времён на лесницах. Несколько непричёсанных наглых милиционера внизу (им больше пристало бы охранять какой-нибудь ЖЭК) советские заплатанные и залатанные кабинеты с облупившимся линолеумом на полу. Возможно сейчас, получив под свою руку ГУИН министерство роскошествует? Мы сходили в Андреем Фёдоровым в приёмную МинЮста: поговорили с юрист-консультом Наталией Владимировной о возможности принести документы на регистрацию, уточнили некоторые документы. И стали организовывать съезд. В августе состоялся поход на Москву "Трудовой России", в котором мы обречены были участвовать. Хочешь - не хочешь - мы же стали союзниками. Помню, что план похода на Москву в виде лучей пятиконечной звезды протянутых к Москве меня изумил, когда Худяков, Анпилов и Терехов продемонстрировали мне его с гордостью в штабе "Трудовой России". Показалось мне всё это крайне старомодной затеей. Однако с лучами пятиконечной звезды в тот поход влились к нам в НБП несколько новых людей сыгравших затем значительную роль в партии. Со Смоленским отрядом приехал в автобусе Эдуард Кулёмин, выдающийся график и плакатист, которого я уговаривал и уговорил в письмах стать лидером Смоленской организации. Он уговорился, сделал нам в "Лимонку" лучшие плакаты, и если первый период существования газеты с 1995 по 1997 преобладали и задавали тон работы Лебедева-Фронтова, то в 1998-2000годах преобладали работы Кулёмина. Его череп с повязкой на рукаве "НБП" и надписью "Не ссы - вступай в НБП!"-шедевр национал - большевистского стиля. С отрядом похода на Москву приехали из Уфы наши ребята нацболы: Кузлев, Степанов, и ещё несколько человек. Недавно Антона Кузлева зверски убили при неприятных обстоятельствах, он был руководителем нашей организации в Башкирии. Тогда же за Москвой в лесу, у небольшого озерца познакомился я и с неизвестным мне парнем из города Самары, с биологом Сергеем Соловьём. Сейчас Сергей и его земляк из Самары Журкин и паренёк из Смоленска Гафаров сидят в Рижском Централе.
Помню что туда же прибыли и питерские национал-большевики - есть фотография. Где целая толпа нацболов собралась на опушке леса. Фотографировали нас многие в том числе и моя подружка крошечная Настя. Она приехала со мной туда и сидела на поляне с девушками из Владимира с Ириной Табацковой и Ниной Силиной. Нина находится где-то рядом со мной сейчас в каменном мешке изолятора "Лефортово" по слухам её увезли на стационарное обследование в институт имени Сербского.
В походе на Москву было множество красных флагов, солнца, света. К вечеру однако я поскользнулся в жирной подмосковной грязи и второй раз растянул вену и сухожилие на правой ноге. Первый раз это случилось в конце сентября 1997 года. Тогда, возвратившись с Голгофы выборов в Георгиевском округе Ставрополья, где я не имел возможности заниматься спортом, времени не было, я решил разом наверстать упущенное, и став на мостик стал "качать" шею. И в своём стремлении скорее обрести утраченную форму так перестарался, что сорвал внутреннюю вену идущую от паха к коленке, и сопутствующее ей сухожилие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66