Надо отдать им должное. Многие брали деньги только на обратную дорогу, кто-то вообще отказался от компенсации. Зато неожиданно потребовал денег до Новосибирска наглый Виноградов, делегат из Новосибирска. На второй съезд его не приглашали. Как и вообще делегатов из Сибири на этот раз не приглашали. У партии не было денег для этого. Мы ограничились тем что пригласили строго то количество делегатов и то количество региональных организаций, каковое обеспечивало нам кворум. "Как вообще ты тут оказался?" спросил я Виноградова. Он оказался приехал в Питер с 1-го съезда с сердобольным Гребневым, да так и застрял в Питере. Ясё же пожалел его и дал денег на обратный билет, посоветовав мотать туда скорее и наводить порядок в организации. Вика Попова на 1-ый съезд не приехала и я подозревал что у неё возникли личные проблемы, и что они грозят стать проблемами НБП. Виноградов, черноволосый, наглая физиономия, сказал: "Вика, как Вы, Эдуард Вениаминович могли убедиться, слушает меня, это моя девушка, и сделает как я желаю. Я возьму организацию в руки."
Я дал ему денег и промолчал. На 7 или 8 тысяч человек личного состава партии у нас было положенное количество говнюков и troublemakers, как полагается. Командиры воинских подразделений знают что это неизбежно, нет общественной группы, где бы не было своего говнюка, если это небольшая группа, и говнюков если крупная группа. Виноградов был из говнюков, впоследствии он это докажет. Он был слишком развязен, слишком себе на уме, и как оказалось - интриган.
Гребнев носился тогда с идеей образования отделов или направлений партии. Т.е. скажем Северо-западный отдел мог бы по замыслу Гребнева включить в себя питерское, рижское, псковское, калининградское отделения партии. Можно было в будущем добавить туда и новгородское, но в Новгороде у нас пока не было регионального отделения партии. Я не возражал Гребневу, надеясь на то, что он поговорит - поговорит и успокоится, что до стадии исполнения идея не доживёт. Вялые попытки реализации идеи были, однако вскоре, Гребнев остановился. На самом деле идея была самая что ни на есть деструктивная и опасная. Окажись вдруг на роли руководителя такого отдела человек не преданный партии, он мог бы увести отдел из партии. Создать на базе отдела свою организацию, т.е. натвориь бед. Виноградов молча увёз идею Гребнева в Сибирь.б Он продолжая работать с нами, добился некоторых успехов в строительстве организации в родном Новосибирске, добился успехов в продаже "Лимонки". Он требовал всё больше и больше экземпляров "Лимонки" в Новосибирск, но вот платить деньги он не спешил. Некоторое время мы его поощряли. Даже я был некоторое время им доволен, подумывая, что может быть мой физиономизм в данном случае не сработал. Через некоторое время я вдруг получил из Красноярска два номера газеты "Транс-сибирский Экспресс" с субтитулом "Газета сибирского отделения НБП". Мы догадались что газета издана на наши деньги. Но мы конечно могли бы закрыть глаза на издание, даже приветствовать его, если бы новое издание было бы полезно партии. Но чёрт возьми, Виноградов опубликовал в своём литке куски из "Евразийского вторжения" Дугина, враждебного нам и самовольно включил в свой сепаратистский отдел Кемеровскую область, Красноярский край, Томскую область, Омскую область. Деятельность его нам не понравилась.
Также как и его национал-большевикам. Новосибирцы вскоре сняли Виноградова, и вот уже несколько лет его имя появляется под статьями в жёлтой газете "Новая Сибирь", издающейся в Новосибирске. "Новая Сибирь"-это 2Московскитй комсомолец" провинциального масштаба. Не брезгуют они работать и на спецслужбы. За месяц до ареста в Усть-Каменогорске агентами безопасности Казахстана группы Казимирчука газета "Новая Сибирь" опубликовала интервью с провокатором казаком Сергеем Свойкиным, выдавшим готовившуюся акцию Казимирчука. Казак Сергей Свойкин до этого появился у нас в НБП ещё в 1997 году . Мы как раз готовились к поездке в Казахстан. Он рвался ехать с нами, но его рвение мне не понравилось и я ему отказал. Впоследствии он возник в Санкт-Петербурге, в Нижнем Новгороде и в Уфе и везде выдавал себя за моего посланца, "правую руку Лимонова". Он обыкновенно приходил в регионалку НБП, нагло врал, вписывался у кого-то из местных национал-большевиков, ел с ними, пил, спал. В Нижнем Новгороде он занял у Владислава Аксёнова крупную сумму денег. В Уфе он пролез даже в руководство организации. Когда уфимские нацболы поблагодарили меня в письме за то что я прислал им казака Свойкина "он помогал нам с документами"я срочно связался с ними и отругал их. "Если бы я вам посылал кого-то, я бы вас предупредил. Снабдил бы человека мандатом в крайнем случае. Проверьте! Это провокатор!"
В 2000 году всезнающая газета "Новая Сибирь" опубликовала информацию о том что якобы НБП попытается в ближайшем будущем замутить что-то в Казахстане. И сопровождала свою информацию выдержками публикации "Вторая Россия" в НБП - Инфо. На соседней полосе находилась статья подписанная Д. Виноградов.
Я далеко тут вырвался вперёд. Вечером 14 ноября 1998 года оставшиеся делегаты толпой человек в 35-40 пошли по Невскому проводить меня на Московский вокзал. По дороге мы остановились и в ночной тени отбрасываемой Казанским собором выпили довольно приличное количество согревающих напитков. Холод к ночи только усилился. Затем воодушевлённые, вообразив что мы на шествии, чеканя шаг, мы отправились на Московский вокзал по Невскому, озвучивая свой путь нашим революционным ассортиментом лозунгов "Сталин! Берия! ГУЛАГ!" "Ешь богатых!" "Хороший буржуй - мёртвый буржуй!" "Ре-во-люция!" если милиция и была то она предпочла не показываться. Я впрочем, следил за тем, чтобы разрушений не было. На вокзале Виноградов попросил у меня денег на билеи до Москвы. Тут я выругал его матом и приказал отправляться в Новосибирск, работать на партию. Костян оттолкнул его от вагона.
В вагоне я лёг на вторую полку и уснул. Национал-большевики же, обнаружив что пол-вагона занято морскими пехотинцами соединились с ними во взаимной вражде, а затем во взаимном братстве.
17 ноября мы сдали документы в министерство юстиции. Той же чиновнице Наталье Владимировне. 2 декабря она позвонила Фёдорову и попросила Программу партии. По закону регистрируется Устав и потому требование предоставить Программу Партии выглядело мягко говоря нестандартным требованием. Мне захотелось посмотреть на физиономию Наталии Владимировны. Что она выражает сейчас. Мы честно принесли ей программу №1 - сиреневенькую книжечку, изданную Рабко, сказав что это первая бывшая программа и партия по ней уже не работает. Мы принесли программу №2, ту которая была стиснута до 26 пунктов и опубликована в "Лимонке" несколько раз. Эта программа умещалась на пространстве формата А-4 для того чтобы удобнее было делать ксерокопии. Эту программу мы решили выдать за неиспользуемую. Мы также принесли программу №3, выпущенную мной и Фёдоровым специально для МинЮста вариант, принятый на II съезде единогласно. Когда мы ей выдали все эти бумаги, я увидел что среди тех бумаг которые она уже имела, есть брошюра "Программные документы НБП" составленная группой наших активистов из материалов, опубликованных за годы в "Лимонке". А в брошюре есть литературные перлы судя по которым нас не зарегистрируют даже в качестве филиала в обществе любителей шахмат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Я дал ему денег и промолчал. На 7 или 8 тысяч человек личного состава партии у нас было положенное количество говнюков и troublemakers, как полагается. Командиры воинских подразделений знают что это неизбежно, нет общественной группы, где бы не было своего говнюка, если это небольшая группа, и говнюков если крупная группа. Виноградов был из говнюков, впоследствии он это докажет. Он был слишком развязен, слишком себе на уме, и как оказалось - интриган.
Гребнев носился тогда с идеей образования отделов или направлений партии. Т.е. скажем Северо-западный отдел мог бы по замыслу Гребнева включить в себя питерское, рижское, псковское, калининградское отделения партии. Можно было в будущем добавить туда и новгородское, но в Новгороде у нас пока не было регионального отделения партии. Я не возражал Гребневу, надеясь на то, что он поговорит - поговорит и успокоится, что до стадии исполнения идея не доживёт. Вялые попытки реализации идеи были, однако вскоре, Гребнев остановился. На самом деле идея была самая что ни на есть деструктивная и опасная. Окажись вдруг на роли руководителя такого отдела человек не преданный партии, он мог бы увести отдел из партии. Создать на базе отдела свою организацию, т.е. натвориь бед. Виноградов молча увёз идею Гребнева в Сибирь.б Он продолжая работать с нами, добился некоторых успехов в строительстве организации в родном Новосибирске, добился успехов в продаже "Лимонки". Он требовал всё больше и больше экземпляров "Лимонки" в Новосибирск, но вот платить деньги он не спешил. Некоторое время мы его поощряли. Даже я был некоторое время им доволен, подумывая, что может быть мой физиономизм в данном случае не сработал. Через некоторое время я вдруг получил из Красноярска два номера газеты "Транс-сибирский Экспресс" с субтитулом "Газета сибирского отделения НБП". Мы догадались что газета издана на наши деньги. Но мы конечно могли бы закрыть глаза на издание, даже приветствовать его, если бы новое издание было бы полезно партии. Но чёрт возьми, Виноградов опубликовал в своём литке куски из "Евразийского вторжения" Дугина, враждебного нам и самовольно включил в свой сепаратистский отдел Кемеровскую область, Красноярский край, Томскую область, Омскую область. Деятельность его нам не понравилась.
Также как и его национал-большевикам. Новосибирцы вскоре сняли Виноградова, и вот уже несколько лет его имя появляется под статьями в жёлтой газете "Новая Сибирь", издающейся в Новосибирске. "Новая Сибирь"-это 2Московскитй комсомолец" провинциального масштаба. Не брезгуют они работать и на спецслужбы. За месяц до ареста в Усть-Каменогорске агентами безопасности Казахстана группы Казимирчука газета "Новая Сибирь" опубликовала интервью с провокатором казаком Сергеем Свойкиным, выдавшим готовившуюся акцию Казимирчука. Казак Сергей Свойкин до этого появился у нас в НБП ещё в 1997 году . Мы как раз готовились к поездке в Казахстан. Он рвался ехать с нами, но его рвение мне не понравилось и я ему отказал. Впоследствии он возник в Санкт-Петербурге, в Нижнем Новгороде и в Уфе и везде выдавал себя за моего посланца, "правую руку Лимонова". Он обыкновенно приходил в регионалку НБП, нагло врал, вписывался у кого-то из местных национал-большевиков, ел с ними, пил, спал. В Нижнем Новгороде он занял у Владислава Аксёнова крупную сумму денег. В Уфе он пролез даже в руководство организации. Когда уфимские нацболы поблагодарили меня в письме за то что я прислал им казака Свойкина "он помогал нам с документами"я срочно связался с ними и отругал их. "Если бы я вам посылал кого-то, я бы вас предупредил. Снабдил бы человека мандатом в крайнем случае. Проверьте! Это провокатор!"
В 2000 году всезнающая газета "Новая Сибирь" опубликовала информацию о том что якобы НБП попытается в ближайшем будущем замутить что-то в Казахстане. И сопровождала свою информацию выдержками публикации "Вторая Россия" в НБП - Инфо. На соседней полосе находилась статья подписанная Д. Виноградов.
Я далеко тут вырвался вперёд. Вечером 14 ноября 1998 года оставшиеся делегаты толпой человек в 35-40 пошли по Невскому проводить меня на Московский вокзал. По дороге мы остановились и в ночной тени отбрасываемой Казанским собором выпили довольно приличное количество согревающих напитков. Холод к ночи только усилился. Затем воодушевлённые, вообразив что мы на шествии, чеканя шаг, мы отправились на Московский вокзал по Невскому, озвучивая свой путь нашим революционным ассортиментом лозунгов "Сталин! Берия! ГУЛАГ!" "Ешь богатых!" "Хороший буржуй - мёртвый буржуй!" "Ре-во-люция!" если милиция и была то она предпочла не показываться. Я впрочем, следил за тем, чтобы разрушений не было. На вокзале Виноградов попросил у меня денег на билеи до Москвы. Тут я выругал его матом и приказал отправляться в Новосибирск, работать на партию. Костян оттолкнул его от вагона.
В вагоне я лёг на вторую полку и уснул. Национал-большевики же, обнаружив что пол-вагона занято морскими пехотинцами соединились с ними во взаимной вражде, а затем во взаимном братстве.
17 ноября мы сдали документы в министерство юстиции. Той же чиновнице Наталье Владимировне. 2 декабря она позвонила Фёдорову и попросила Программу партии. По закону регистрируется Устав и потому требование предоставить Программу Партии выглядело мягко говоря нестандартным требованием. Мне захотелось посмотреть на физиономию Наталии Владимировны. Что она выражает сейчас. Мы честно принесли ей программу №1 - сиреневенькую книжечку, изданную Рабко, сказав что это первая бывшая программа и партия по ней уже не работает. Мы принесли программу №2, ту которая была стиснута до 26 пунктов и опубликована в "Лимонке" несколько раз. Эта программа умещалась на пространстве формата А-4 для того чтобы удобнее было делать ксерокопии. Эту программу мы решили выдать за неиспользуемую. Мы также принесли программу №3, выпущенную мной и Фёдоровым специально для МинЮста вариант, принятый на II съезде единогласно. Когда мы ей выдали все эти бумаги, я увидел что среди тех бумаг которые она уже имела, есть брошюра "Программные документы НБП" составленная группой наших активистов из материалов, опубликованных за годы в "Лимонке". А в брошюре есть литературные перлы судя по которым нас не зарегистрируют даже в качестве филиала в обществе любителей шахмат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66