— Есть у вас средний пожарник? — спросил я совершенно серьезно.
В ответ раздался дружный смех. Все приняли мои слова за шутку.
— Один у пас был, но и тот погиб в прошлом году, когда гасил средний пожар,— остроумно ответили мне.
Не нашел я ни среднего почтового служащего, ни среднего железнодорожника, хотя у них слово «средний» в чести: есть и среднего размера конверты и средней мощности паровозы.
Искать среднего американца в армейской форме мне не довелось. Я побоялся, что это было бы неправильно понято разведывательной службой.Вообще в США есть немало географических мест и областей жизни, от которых иностранцам, а особенно советским гражданам, разум и логика рекомендуют держаться на почтительном расстоянии. Именно по этой причине я не искал среднего американца ни на полигонах, ни на военно-морских судах, ни среди «зеленых беретов». Но я и так знаю, что найти среднего американца и военной форме невозможно. И в самом деле, кто средним солдат и средний американец — тот, кто, цинично улыбаясь, сеет своим автоматом смерть? А может, средний тот, кто, изнасиловав женщину в Федеративной Республике Германии, на суде утверждает, что акта насилия но было бы, если бы женщина уважала американскую военную форму и не сопротивлялась? Трудно назвать Средним американцем юношу, который был осужден за то, что публично сжег повестку о призыве в армию, но еще труднее - генерала Пентагона, который настаивает на том, что запрещение химического оружия было бы тяжелым ударом для армии США, «защищающей свободный мир».
Однажды мы, группа советских журналистов, путешествуя по южным штатам, решили подкрепиться — закусить сосисками с булочкой. Это блюдо американцы почему-то называют «горячими собаками». Оно весьма популярно в Америке и уступает, может быть, одному лишь яблочному пирогу, который в каждом городе делается по-разному и все же нигде не теряет своей главной особенности: он выпекается округлой формы и подается на стол разрезанным на восемь частей. Когда вы усаживаетесь за длинный стол, кельнерша с быстротой молнии ставит перед каждым по стакану воды со льдом и только после этого принимает заказ. Так заведено по всей Америке.
Когда мы съели «горячих собак», выпили по чашке ароматного колумбийского кофе и расплатились с сидящей у входа кассиршей, к нам вдруг обратилась почтенного возраста женщина:
— Вы, случайно, не турки?
— Нет,— ответили мы все трое в один голос.
— Очень жаль,— огорчилась женщина.
Эти слова она выговорила с такой грустью, что нам стало жаль, что мы не турки.
— Мы понимаем ваше разочарование, но ничем пе можем помочь,— сказал кто-то из нас.
— А откуда вы? — вдруг заинтересовалась старушка, и в ее глазах засветилась надежда.
— Из Советского Союза.
— Еще лучше! — Она радостно всплеснула руками и, ухватив двоих из нас за рукав, застрекотала: — Не откажитесь посетить наш дом. Доставьте нам такую честь. В муниципалитете нам обещали прислать на этой неделе трех инженеров-турок, которые должны приехать в наш город, но их все нет и нет. У мужа сейчас отпуск. Он закончил курс лекций в колледже, и ему было бы чрезвычайно приятно выпить с вами чашечку кофе в нашем саду.
Так мы нежданно-негаданно попали в дом незнакомого профессора математики. Он угостил нас апельсиновым соком и все советовал насладиться прохладой тенистого сада. Профессор рассказал последние события: вчера его сибирская кошка принесла трех котят, а позавчера соседей постигло несчастье: сгорело убежище, построенное на случай атомной войны.
— Хорошо, что наша Пузи спала во время пожара, а то ведь это могло отразиться на новорожденных,— вставила жена профессора.
— Вы, конечно, знаете, что завтра начинается «международная неделя кошек»,— продолжал профессор.— Это очень важное событие. Только в нашей стране двадцать один миллион кошек. Большая часть их занята полезным делом: они борются с мышами. Всего четырнадцать процентов кошек лежит на перинах и бездельничает. Для кошек-работниц эта неделя будет отпуском. В этом и заключается, по сути дела, цель «недели кошек». В некоторых штатах есть хороший закон: кошек нельзя выбрасывать на улицу.
С уст профессора слетали и слетали все новые и новые истории о котах, и постепенно прохлада тенистого сада показалась нам удушливым зноем.
Профессор похлопал меня по плечу и объявил:
— Общество любителей кошек нашего города не имеет никаких претензий к Советскому Союзу, потому что вы запускали в космос не котов, а собак. Вы — умные люди, а ваши сибирские коты — лучшие в мире.
Мы расстались дружески. Прощаясь, пожелали ему, чтобы его котята выросли здоровыми.
— Теперь этого нелегко достичь: люди взрывают атомные бомбы, а кошки бегают по траве, на лапки попадают радиоактивные частицы.
— Значит, надо требовать прекращения испытаний и запрещения атомного оружия,— не вытерпел кто-то из нас.
— Ну вот, это уже политика, а я политикой ие занимаюсь,— сразу отмахнулся профессор.
Можно ли по, этому профессору судить о среднем американце?
В здании ООН есть специальная доска объявлений, на которой указаны адреса американце, приглашающих в те или иные дни посетить их дом. Большая часть служащих ООН и аккредитованных тут журналистов охотно пользуются таким гостеприимством, чтобы поближе познакомиться с американцами. Один раз мы отправились по объявлению, вывешенному на доске, и очутились в стеклянном домике грушевидной формы у побережья Атлантического океана. Эта «груша» со всем движимым и недвижимым имуществом принадлежала банковскому служащему Порту. Словно опытный гид, он показал нам все до блеска вылизанные углы и закоулки дома, не пропусти в даже туалета, чистотой которого американцы гордятся не менее, чем своей машиной.
После такой экскурсии хозяин занялся, приготовлением коктейлей. В это время пришла сестра мистера Порта с мужем. Вскоре в руках у женщин были бокалы со смесью вермута и виски — «манхэттен», а мужчины получили так называемую «кровавую Мери» — смесь водки, томатного и лимонного сока. Американцы так мастерски сбивают коктейли, что мне всегда казалось, будто все граждане США прошли специальные курсы но их изготовлению. Вскоре хозяйка увела свою гостью в подвальное помещение, где был оборудован настольный теннис. Обе оказались страстными поклонницами этого вида спорта.
Не успели женщины скрыться в проеме дверей, ведущих в подвальное помещение, как мистер Норт прищурил глаз и, прижав палец к губам, прошептал:
— Вы ие слышали последний анекдот? Нет? Муж приходит в родильный дом, где лежит его жена. Врач, увидев его, не может скрыть удивления: «Вы белый, и ваша жена белая, а родился у вас знаете кто? Негритенок!» — «Я не виноват,— оправдывается «счастливый» отец.— Я все время предупреждал жену, чтобы она не пила столько черного кофе!»
Мистер Норт откинулся на стуле в припадке неудержимого хохота. Прыснул и муж его сестры. Этот банальный анекдот мы слышали, вероятно, с год назад по телевидению, его передавали по радио. А для мистера Нор-та он все еще был «последним»! Надо полагать, что этой «новинкой» он и впредь будет развлекать гостей, которые Посетят его по приглашению, вывешенному на доске в здании ООН.
Когда вернулись женщины, гостеприимные хозяева ра-створили дверь в столовую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78