Советская делегация потребовала общего контроля над Руром. Это требование американская делегация молча положила в стол без комментариев. Ничего хорошего это не обещало. Русские не знали, что Стимсон и прочие уже обсуждали этот вопрос и категорически отвергли советское предложение на том основании, что это может поспособствовать проникновению советских в Западную Германию. Затем последует общее ослабление Германии и подъем левых сил. Официальный Вашингтон воспротивился допуску советских представителей в Рур категорически. Советская сторона предприняла еще одну попытку: ее не интересует долгое или массированное присутствие на берегах Рейна. Ее интересует получение части германской промышленности — как-то было оговорено в годы войны. В конечном счете, советская сторона была готова даже отказаться от столь дорогого для нее принципа подхода к Германии как к единому целому, лишь бы западные союзники выполнили свое обещание выдать часть западногерманской промышленности.
Имперское мышление новой плеяды политиков в Вашингтоне основывалось на нескольких аксиомах. Одна из них заключалась в необходимости контроля над индустриальным сердцем Западной Европы — промышленными зонами Германии, прежде всего Руром. К удовлетворению этих политиков, уже было ясно, что большая часть Германии, ее наиболее развитые промышленные зоны (включая Рур) будут поставлены под контроль западных держав и, следовательно, Вашингтона.
В США обсуждались, как минимум, два варианта послевоенного устройства Германии. Крайние взгляды высказывала группа лиц из окружения министра финансов Г. Моргентау: демонтировать германскую индустрию, превратить Германию в сельскохозяйственную страну. Другой точки зрения придерживался государственный департамент: способствовать восстановлению германской экономики, но лишить ее военной промышленности и армии. Представители первого направления стремились увековечить преобладание американской экономической мощи над западноевропейской, представители второй точки зрения хотели иметь в лице Западной Германии сателлита, не лишенного мощи и влияния. Госдепартамент в закулисных дискуссиях обосновывал свою точку зрения Нуждами будущего — необходимостью воздействовать на СССР с западноевропейского направления.
Г. Трумэн не имел твердого мнения о том, какая позиция больше соответствует американским интересам. Президентская директива от 10 мая 1945 г. содержала значительные элементы «плана Моргентау». Но противники этого плана утверждали, что «излишнее» наказание Германии вызовет в ней хаос, а за ним и нежелательные социальные сдвиги, которые могут укрепить позиции коммунистов.
В конечном счете президент избрал такой план устройства Европы, который, с его точки зрения, наиболее прочно утверждал американское влияние в ней: США доминируют над странами Западной Европы, в которых достигается значительный уровень промышленного производства; западноевропейские государства во главе с индустриальной Германией налаживают торговый обмен с Венгрией, Румынией и Балканскими странами. Для интенсификации этого обмена необходимо было создать сеть каналов между Рейном и Дунаем, связать между собой водные пути, соединяющие Северное море со Средиземным и Черным. Соединенные Штаты владели бы ключом к Германии, а Германия владела бы ключом к соседним восточным странам, что позволило бы Соединенным Штатам регулировать межгосударственные отношения в восточном секторе Европы.
Черчилль и Иден 25 июля улетели в Лондон ожидать результатов национальных выборов. Один из лидеров лейбористов — Эрнст Бивен не верил в победу своей партии и уже снял коттедж на конец лета в Корнуолле. Но английский народ решил иначе: лейбористы получили грандиозное превосходство, и Этли в качестве премьер-министра явился в Потсдам лидером британской делегации. Его главный советник Хью Далтон предсказал «коммунистическую лавину в Европе, слабую внешнюю политику, частную революцию в Англии, превращение Англии во второразрядную державу». Этли считал русских «идеологическими империалистами». Министром иностранных дел стал Эрнст Бивен, чье назначение «означало преемственность в британской политике, за исключением того, что он внес в дипломатию воинственную прямолинейность».
Различие в мировидении было менее ощутимо в Тегеране и Ялте, где речь во многом шла о выживании, но это различие было очень ощутимо в Потсдаме. Вопрос о переносе польских границ на запад теперь смотрелся по требованию СССР о совместном контроле над Дарданеллами, опеки над прежней итальянской колонией Ливией. В Ливии американцы видели первый шаг к Бельгийскому Конго, главной мировой кладовой урана.
Бирнс делает важные обобщения 24 июля 1945 г.: «Кто-то сделал ужасную ошибку, создав ситуацию, в которой России было позволено выйти из войны с такой огромной силой. Англия не должна была позволить Гитлеру прийти к власти… Германский народ в демократических условиях был бы гораздо лучшим союзником, чем Россия… Существует слишком большое различие в идеологии между США и Россией, чтобы мы могли выработать длительную программу сотрудничества».
Итак, в сердцевине быстро возникающего противоречия была Германия. Две главные державы-победительницы — Америка и Россия смотрели на нее по-разному. Для США задача состояла не в том, чтобы ослабить или усилить Германию, а в том, чтобы сделать ее барьером на пути Советского Союза. На пути левого переворота в Европе, на пути неконтролируемых сил.
Не следует смотреть на дипломатию Сталина как на примитивную. Сталин и его окружение в полной мере оценили американский ленд-лиз, и очень хотели бы получить мирный вариант ленд-лиза. Возможно, Молотову и не хватало знания Запада, но наивностью он не страдал. Сталину и Молотову по приезде в Потсдам стало отчетливо ясно, что Соединенные Штаты не намерены помогать Советской России вставать с колен. Молниеносное прекращение ленд-лиза было верным знаком: теперь восточный союзник не нужен; более того, он может помешать американским планам в Европе и Азии.
Вчера еще улыбчивые американцы оказались неожиданно грубыми при определении советских границ, при установлении соседних с Россией (а не США) правительств. Стало ясно, что экономическую компенсацию для страны, потерявшей 27 млн. человек в этой страшной войне, можно в некоторой степени взять в Германии — но не от благополучного западного союзника. Быстро свершилась грубая правда — ни займов, ни кредитов от США. Если бы это не так, то накануне великих событий на Дальнем Востоке «дядя Сэм» не преминул бы помянуть такой стимулятор.
В недели и месяцы, предшествовавшие Потсдаму, советское руководство приложило крайние усилия, чтобы превратить Четырехстороннюю Контрольную комиссию, разместившуюся в Берлине в эффективный аппарат экономического воздействия на Германию. Ведь под контролем СССР была лишь треть Германии, и далеко не самая развитая; если русские не получат часть репараций из западных зон, то трофеи, компенсация разоренной Западной России будет далекой от ожидаемой.
В американской столице располагались влиятельные противники ослабления Германии. Два ведомства следует назвать поименно: государственный департамент и министерство обороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219
Имперское мышление новой плеяды политиков в Вашингтоне основывалось на нескольких аксиомах. Одна из них заключалась в необходимости контроля над индустриальным сердцем Западной Европы — промышленными зонами Германии, прежде всего Руром. К удовлетворению этих политиков, уже было ясно, что большая часть Германии, ее наиболее развитые промышленные зоны (включая Рур) будут поставлены под контроль западных держав и, следовательно, Вашингтона.
В США обсуждались, как минимум, два варианта послевоенного устройства Германии. Крайние взгляды высказывала группа лиц из окружения министра финансов Г. Моргентау: демонтировать германскую индустрию, превратить Германию в сельскохозяйственную страну. Другой точки зрения придерживался государственный департамент: способствовать восстановлению германской экономики, но лишить ее военной промышленности и армии. Представители первого направления стремились увековечить преобладание американской экономической мощи над западноевропейской, представители второй точки зрения хотели иметь в лице Западной Германии сателлита, не лишенного мощи и влияния. Госдепартамент в закулисных дискуссиях обосновывал свою точку зрения Нуждами будущего — необходимостью воздействовать на СССР с западноевропейского направления.
Г. Трумэн не имел твердого мнения о том, какая позиция больше соответствует американским интересам. Президентская директива от 10 мая 1945 г. содержала значительные элементы «плана Моргентау». Но противники этого плана утверждали, что «излишнее» наказание Германии вызовет в ней хаос, а за ним и нежелательные социальные сдвиги, которые могут укрепить позиции коммунистов.
В конечном счете президент избрал такой план устройства Европы, который, с его точки зрения, наиболее прочно утверждал американское влияние в ней: США доминируют над странами Западной Европы, в которых достигается значительный уровень промышленного производства; западноевропейские государства во главе с индустриальной Германией налаживают торговый обмен с Венгрией, Румынией и Балканскими странами. Для интенсификации этого обмена необходимо было создать сеть каналов между Рейном и Дунаем, связать между собой водные пути, соединяющие Северное море со Средиземным и Черным. Соединенные Штаты владели бы ключом к Германии, а Германия владела бы ключом к соседним восточным странам, что позволило бы Соединенным Штатам регулировать межгосударственные отношения в восточном секторе Европы.
Черчилль и Иден 25 июля улетели в Лондон ожидать результатов национальных выборов. Один из лидеров лейбористов — Эрнст Бивен не верил в победу своей партии и уже снял коттедж на конец лета в Корнуолле. Но английский народ решил иначе: лейбористы получили грандиозное превосходство, и Этли в качестве премьер-министра явился в Потсдам лидером британской делегации. Его главный советник Хью Далтон предсказал «коммунистическую лавину в Европе, слабую внешнюю политику, частную революцию в Англии, превращение Англии во второразрядную державу». Этли считал русских «идеологическими империалистами». Министром иностранных дел стал Эрнст Бивен, чье назначение «означало преемственность в британской политике, за исключением того, что он внес в дипломатию воинственную прямолинейность».
Различие в мировидении было менее ощутимо в Тегеране и Ялте, где речь во многом шла о выживании, но это различие было очень ощутимо в Потсдаме. Вопрос о переносе польских границ на запад теперь смотрелся по требованию СССР о совместном контроле над Дарданеллами, опеки над прежней итальянской колонией Ливией. В Ливии американцы видели первый шаг к Бельгийскому Конго, главной мировой кладовой урана.
Бирнс делает важные обобщения 24 июля 1945 г.: «Кто-то сделал ужасную ошибку, создав ситуацию, в которой России было позволено выйти из войны с такой огромной силой. Англия не должна была позволить Гитлеру прийти к власти… Германский народ в демократических условиях был бы гораздо лучшим союзником, чем Россия… Существует слишком большое различие в идеологии между США и Россией, чтобы мы могли выработать длительную программу сотрудничества».
Итак, в сердцевине быстро возникающего противоречия была Германия. Две главные державы-победительницы — Америка и Россия смотрели на нее по-разному. Для США задача состояла не в том, чтобы ослабить или усилить Германию, а в том, чтобы сделать ее барьером на пути Советского Союза. На пути левого переворота в Европе, на пути неконтролируемых сил.
Не следует смотреть на дипломатию Сталина как на примитивную. Сталин и его окружение в полной мере оценили американский ленд-лиз, и очень хотели бы получить мирный вариант ленд-лиза. Возможно, Молотову и не хватало знания Запада, но наивностью он не страдал. Сталину и Молотову по приезде в Потсдам стало отчетливо ясно, что Соединенные Штаты не намерены помогать Советской России вставать с колен. Молниеносное прекращение ленд-лиза было верным знаком: теперь восточный союзник не нужен; более того, он может помешать американским планам в Европе и Азии.
Вчера еще улыбчивые американцы оказались неожиданно грубыми при определении советских границ, при установлении соседних с Россией (а не США) правительств. Стало ясно, что экономическую компенсацию для страны, потерявшей 27 млн. человек в этой страшной войне, можно в некоторой степени взять в Германии — но не от благополучного западного союзника. Быстро свершилась грубая правда — ни займов, ни кредитов от США. Если бы это не так, то накануне великих событий на Дальнем Востоке «дядя Сэм» не преминул бы помянуть такой стимулятор.
В недели и месяцы, предшествовавшие Потсдаму, советское руководство приложило крайние усилия, чтобы превратить Четырехстороннюю Контрольную комиссию, разместившуюся в Берлине в эффективный аппарат экономического воздействия на Германию. Ведь под контролем СССР была лишь треть Германии, и далеко не самая развитая; если русские не получат часть репараций из западных зон, то трофеи, компенсация разоренной Западной России будет далекой от ожидаемой.
В американской столице располагались влиятельные противники ослабления Германии. Два ведомства следует назвать поименно: государственный департамент и министерство обороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219