Это был, как острили злые языки, «танцующий конгресс» и даже «вальсирующий конгресс», ибо именно вальс пользовался особенной популярностью у венской знати.
Для удовлетворения «танцевальных аппетитов» венских бюргеров, находившихся на социальной лестнице ступенькой ниже, в столице Австрии открыли много бальных залов. Особым великолепием отличалось бальное заведение «Аполлон», многочисленные залы которого поражали роскошью отделки, расписными потолками, бассейнами и фонтанами; в танцевальных залах играло несколько оркестров, и всюду вальсировали, изящно скользя по блестящему паркету.
Имело свои места развлечений и низшее сословие Вены: многочисленные кабачки, погребки и рестораны, посещавшиеся мастеровыми, ремесленниками, представителями кругов небогатой интеллигенции - врачами, юристами, актерами, чиновниками. Венские кабачки первой четверти XIX века чрезвычайно колоритны. Эпоха царствования австрийского императора Франца II, когда во главе правительства стоял канцлер Клемент Меттерних, отмечена наступлением острой реакции. По малейшему подозрению в нелояльности запрещались и закрывались газеты, театры, клубы. Даже невинные собрания в частных домах на дружескую пирушку брались полицией под надзор. Безопаснее было собраться в кабачке, где за кружкой пива можно вести в укромном уголке беседы на политические темы под звуки экосеза или вальса.
В опере Моцарта «Дон-Жуан», написанной в 1787 году, в сцене бала у Дон-Жуана звучат одновременно три танца, исполняемые тремя оркестрами: менуэт на 3/4, контрданс на 2/4 и вальс на 3/8. Дело в том, что на балу оказалась разношерстная публика: дворяне донна Анна и дон Оттавио, крестьяне Церлина и Мазетто с их односельчанами, слуга Лепорелло. Естественно, что представители различных социальных групп танцуют различные танцы.
Здесь великий австрийский композитор проявил не только выдающееся мастерство, умело соединив в гармоничном звучании три различных танца, но и чуткость художника, использовавшего танцы с учетом их социальной принадлежности: донна Анна и дон Оттавио танцуют изысканный менуэт, Дон-Жуан, применяясь к вкусам простой крестьянки Церлины, танцует с ней контрданс, а простолюдины Лепорелло и Мазетто лихо пляшут простенький вальс.
Мелодия одного из вальсов Моцарта - № 3 из цикла «Шесть немецких танцев» - стала популярной детской вальсовой песенкой «Жил-был у бабушки серенький козлик».
Шуберт импровизирует вальсы
Заглянем в один из венских кабачков, в тот самый «Грихенбайзель», где, по преданию, распевал свои песни милый Августин. В наши дни это одна из достопримечательностей Вены, и каждый посетитель невольно обращает внимание на потолок в одном из залов, украшенный подписями многих великих людей. Кому-то из давнишних хозяев кабачка пришла мысль брать у именитых посетителей автографы, а затем воспроизводить их в увеличенном виде на потолке. Взгляд останавливается на росписях Марка Твена и И. С. Тургенева, Стефана Цвейга и Ф. И. Шаляпина. А музыканты не могут не обратить внимание на автографы Людвига ван Бетховена и Франца Шуберта.
«Грихенбайзель» - одно из тех мест, где в 20-х годах прошлого века нередко собирался кружок друзей, центром притяжения которого был композитор Шуберт. Собрания кружка посвящались литературе, живописи, театру, здесь обсуждались новые произведения, велись жаркие споры. Музыкальные собрания кружка именовались «шубертиадами», на них исполнялись новые произведения композитора, распевались его песни и, конечно же, танцевались его танцы.
На этих дружеских вечерах зачастую касались злободневных политических и социальных вопросов, критиковали правительство, развивали идеи государственных преобразований. Но как только возникала опасность, что может нагрянуть полиция, картина мгновенно менялась: звенели бокалы с вином, затягивались песни, Шуберт садился за фортепиано и играл танцы, друзья танцевали.
Сам Шуберт не танцевал. Близорукий, немного робкий, «Шваммерль» («толстячок»), как его ласково называли друзья, он охотнее выполнял в своем дружеском кружке роль тапера: садясь за фортепиано, импровизировал танцевальные мелодии, нанизывая их одну на другую целыми цепочками, чаще всего - вальсы и близкие им по характеру лендлеры и немецкие танцы, но также менуэты, экосезы и галопы.
К сожалению, многие танцы Шуберта так и остались импровизациями, один раз сыгранными и забытыми. Только некоторые мелодии, особенно понравившиеся друзьям, чем-то удовлетворившие самого композитора, повторялись им, а затем записывались. И лишь совсем немногие были при жизни Шуберта напечатаны. Сейчас в собрании сочинений композитора целых два тома отданы его танцевальным пьесам; их более четырехсот, в том числе тридцать менуэтов, семьдесят экосезов и триста вальсов, лендлеров и немецких танцев.
Вальсы Шуберта - это, как правило, небольшие пьесы, танцевальные миниатюры, где каждая - один музыкальный образ, одно настроение. Чаще всего Шуберт играл веселые, жизнерадостные, бравурные вальсы. Но в порыве вдохновения, отдавшись целиком процессу сочинения музыки, забыв о танцующих друзьях, он нередко вплетал в цепочку танцев вальсовые мелодии, исполненные мягкой и нежной грусти, тонкой и проникновенной лирики.
Некоторые вальсы Шуберта еще при его жизни пользовались большой популярностью, а судьба одного из них и вовсе необычна. Этот Вальс ля-бемоль мажор, миниатюру в 16 тактов, композитор сочинил, по-видимому, в 1816 году, когда ему было 19 лет. Несколько рукописных экземпляров Шуберт вручил друзьям, которым вальс очень понравился. Затем его ноты переписывались любителями и передавались из рук в руки, причем в новые экземпляры вкрадывались неточности, а имя композитора не всегда проставлялось.
Своим вальсам Шуберт названий не давал, и неизвестно, кому пришла странная мысль дать этой трогательной миниатюре заголовок «Траурный вальс». Его музыка вовсе не траурная, а скорее благородно-мечтательная; может быть, лишь на миг прорывается нотка скрытой грусти, но преобладает настроение светлой поэтичности. Когда вальс был впервые напечатан, то издатель оставил без ведома автора название «Траурный вальс», под которым он и стал широко известен. Впоследствии он публиковался и под другими названиями: «Желание», «Любимый вальс», «Томление»; последнее название встречается чаще всего. Печатался вальс под фамилией Шуберта, иногда без указания автора, а нередко приписывался другим композиторам, в том числе Бетховену. Однако, когда ему показали пьесу «Томление», напечатанную под его именем, Бетховен сказал, что это не его произведение.
Появилось немало переложений шубертовского вальса для различных инструментов: флейты, скрипки, гитары, на его тему сочинялись многочисленные вариации. Особенно популярны были вариации Карла Черни, причем ему приписывалось и авторство самой темы. Правда, один проницательный рецензент, оценив высокие достоинства темы, сделал правильный вывод, что вариации написаны «на более красивую тему, чем они заслуживают».
Немало было публикаций вальса Шуберта в виде песни или романса, также с различными названиями: «Наслаждение природой», «Любовь и тайна», с подтекстовкой невыразительных, слабых в поэтическом отношении стихов, причем чаще всего в них звучала тема неразделенной любви и воспоминаний об утраченном счастье, что в общем-то не очень противоречит характеру музыки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Для удовлетворения «танцевальных аппетитов» венских бюргеров, находившихся на социальной лестнице ступенькой ниже, в столице Австрии открыли много бальных залов. Особым великолепием отличалось бальное заведение «Аполлон», многочисленные залы которого поражали роскошью отделки, расписными потолками, бассейнами и фонтанами; в танцевальных залах играло несколько оркестров, и всюду вальсировали, изящно скользя по блестящему паркету.
Имело свои места развлечений и низшее сословие Вены: многочисленные кабачки, погребки и рестораны, посещавшиеся мастеровыми, ремесленниками, представителями кругов небогатой интеллигенции - врачами, юристами, актерами, чиновниками. Венские кабачки первой четверти XIX века чрезвычайно колоритны. Эпоха царствования австрийского императора Франца II, когда во главе правительства стоял канцлер Клемент Меттерних, отмечена наступлением острой реакции. По малейшему подозрению в нелояльности запрещались и закрывались газеты, театры, клубы. Даже невинные собрания в частных домах на дружескую пирушку брались полицией под надзор. Безопаснее было собраться в кабачке, где за кружкой пива можно вести в укромном уголке беседы на политические темы под звуки экосеза или вальса.
В опере Моцарта «Дон-Жуан», написанной в 1787 году, в сцене бала у Дон-Жуана звучат одновременно три танца, исполняемые тремя оркестрами: менуэт на 3/4, контрданс на 2/4 и вальс на 3/8. Дело в том, что на балу оказалась разношерстная публика: дворяне донна Анна и дон Оттавио, крестьяне Церлина и Мазетто с их односельчанами, слуга Лепорелло. Естественно, что представители различных социальных групп танцуют различные танцы.
Здесь великий австрийский композитор проявил не только выдающееся мастерство, умело соединив в гармоничном звучании три различных танца, но и чуткость художника, использовавшего танцы с учетом их социальной принадлежности: донна Анна и дон Оттавио танцуют изысканный менуэт, Дон-Жуан, применяясь к вкусам простой крестьянки Церлины, танцует с ней контрданс, а простолюдины Лепорелло и Мазетто лихо пляшут простенький вальс.
Мелодия одного из вальсов Моцарта - № 3 из цикла «Шесть немецких танцев» - стала популярной детской вальсовой песенкой «Жил-был у бабушки серенький козлик».
Шуберт импровизирует вальсы
Заглянем в один из венских кабачков, в тот самый «Грихенбайзель», где, по преданию, распевал свои песни милый Августин. В наши дни это одна из достопримечательностей Вены, и каждый посетитель невольно обращает внимание на потолок в одном из залов, украшенный подписями многих великих людей. Кому-то из давнишних хозяев кабачка пришла мысль брать у именитых посетителей автографы, а затем воспроизводить их в увеличенном виде на потолке. Взгляд останавливается на росписях Марка Твена и И. С. Тургенева, Стефана Цвейга и Ф. И. Шаляпина. А музыканты не могут не обратить внимание на автографы Людвига ван Бетховена и Франца Шуберта.
«Грихенбайзель» - одно из тех мест, где в 20-х годах прошлого века нередко собирался кружок друзей, центром притяжения которого был композитор Шуберт. Собрания кружка посвящались литературе, живописи, театру, здесь обсуждались новые произведения, велись жаркие споры. Музыкальные собрания кружка именовались «шубертиадами», на них исполнялись новые произведения композитора, распевались его песни и, конечно же, танцевались его танцы.
На этих дружеских вечерах зачастую касались злободневных политических и социальных вопросов, критиковали правительство, развивали идеи государственных преобразований. Но как только возникала опасность, что может нагрянуть полиция, картина мгновенно менялась: звенели бокалы с вином, затягивались песни, Шуберт садился за фортепиано и играл танцы, друзья танцевали.
Сам Шуберт не танцевал. Близорукий, немного робкий, «Шваммерль» («толстячок»), как его ласково называли друзья, он охотнее выполнял в своем дружеском кружке роль тапера: садясь за фортепиано, импровизировал танцевальные мелодии, нанизывая их одну на другую целыми цепочками, чаще всего - вальсы и близкие им по характеру лендлеры и немецкие танцы, но также менуэты, экосезы и галопы.
К сожалению, многие танцы Шуберта так и остались импровизациями, один раз сыгранными и забытыми. Только некоторые мелодии, особенно понравившиеся друзьям, чем-то удовлетворившие самого композитора, повторялись им, а затем записывались. И лишь совсем немногие были при жизни Шуберта напечатаны. Сейчас в собрании сочинений композитора целых два тома отданы его танцевальным пьесам; их более четырехсот, в том числе тридцать менуэтов, семьдесят экосезов и триста вальсов, лендлеров и немецких танцев.
Вальсы Шуберта - это, как правило, небольшие пьесы, танцевальные миниатюры, где каждая - один музыкальный образ, одно настроение. Чаще всего Шуберт играл веселые, жизнерадостные, бравурные вальсы. Но в порыве вдохновения, отдавшись целиком процессу сочинения музыки, забыв о танцующих друзьях, он нередко вплетал в цепочку танцев вальсовые мелодии, исполненные мягкой и нежной грусти, тонкой и проникновенной лирики.
Некоторые вальсы Шуберта еще при его жизни пользовались большой популярностью, а судьба одного из них и вовсе необычна. Этот Вальс ля-бемоль мажор, миниатюру в 16 тактов, композитор сочинил, по-видимому, в 1816 году, когда ему было 19 лет. Несколько рукописных экземпляров Шуберт вручил друзьям, которым вальс очень понравился. Затем его ноты переписывались любителями и передавались из рук в руки, причем в новые экземпляры вкрадывались неточности, а имя композитора не всегда проставлялось.
Своим вальсам Шуберт названий не давал, и неизвестно, кому пришла странная мысль дать этой трогательной миниатюре заголовок «Траурный вальс». Его музыка вовсе не траурная, а скорее благородно-мечтательная; может быть, лишь на миг прорывается нотка скрытой грусти, но преобладает настроение светлой поэтичности. Когда вальс был впервые напечатан, то издатель оставил без ведома автора название «Траурный вальс», под которым он и стал широко известен. Впоследствии он публиковался и под другими названиями: «Желание», «Любимый вальс», «Томление»; последнее название встречается чаще всего. Печатался вальс под фамилией Шуберта, иногда без указания автора, а нередко приписывался другим композиторам, в том числе Бетховену. Однако, когда ему показали пьесу «Томление», напечатанную под его именем, Бетховен сказал, что это не его произведение.
Появилось немало переложений шубертовского вальса для различных инструментов: флейты, скрипки, гитары, на его тему сочинялись многочисленные вариации. Особенно популярны были вариации Карла Черни, причем ему приписывалось и авторство самой темы. Правда, один проницательный рецензент, оценив высокие достоинства темы, сделал правильный вывод, что вариации написаны «на более красивую тему, чем они заслуживают».
Немало было публикаций вальса Шуберта в виде песни или романса, также с различными названиями: «Наслаждение природой», «Любовь и тайна», с подтекстовкой невыразительных, слабых в поэтическом отношении стихов, причем чаще всего в них звучала тема неразделенной любви и воспоминаний об утраченном счастье, что в общем-то не очень противоречит характеру музыки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37