Кавалер отводит Даму к ее креслу и благодарит за танец... Дама вежливо отвечает... Они прощаются друг с другом, он с поклоном уходит... Вот здесь, на нежном пианиссимо, и кончается эта прекрасная танцевальная поэма.
«Приглашение к танцу» Вебера - первый в истории этого жанра концертный вальс. Это был смелый и очень важный шаг: из области сценической (опера, балет) и бытовой, где музыка вальса служила тому, чтобы под нее танцевали, он перешел на концертную эстраду, где его только слушают. Так музыка вальса отделилась от самого танца и приобрела вполне самостоятельное значение.
Но под музыку «Приглашения к танцу» все-таки танцевали. Правда, не на балу, а в опере. И произошло это так. На сцене парижского Grand Opera ставилась в 1841 году опера Вебера «Вольный стрелок», пользовавшаяся тогда в Европе огромной и заслуженной популярностью. В этой опере есть несколько танцевальных эпизодов, в том числе и один вальс, также ставший очень популярным. Правда, в его музыке еще нет черт стремительного движения и романтической увлеченности; вальс из «Вольного стрелка» тяготеет к старинному лендлеру.
Парижанам этих танцевальных эпизодов в опере Вебера недоставало, парижане любили, чтобы в каждой опере, с любым сюжетом, к какой бы эпохе он ни относился, была большая балетная сцена, ради которой театралы нередко и посещали оперу. В угоду этим вкусам и традициям решили вставить в оперу «Вольный стрелок» балетную сцену на музыку «Приглашения к танцу». Затея не очень удачная. Воспользуемся метким определением Чайковского, очень тонко почувствовавшего характер и образный строй веберовской танцевальной пьесы и писавшего (в уже упоминавшейся статье), что она «с удивительной реальностью живописует бальную сцену, в которой так и слышится праздничный шум ярко освещенной залы, с ее блеском, с нарядными дамами, с изящными кавалерами». Невольно возникает вопрос: какое отношение имеют эта «бальная зала», эти «нарядные дамы» и «изящные кавалеры» к опере «Вольный стрелок», сюжет которой относится к XVII веку, где действуют крестьяне и охотники, где рисуется деревенский и лесной пейзаж, где происходят таинственные и страшные фантастические события? Ответ может быть только один: никакого!
Но в одном отношении балетные пристрастия парижских театралов сыграли положительную роль: для постановки балетной сцены необходимо было фортепианную пьесу «Приглашение к танцу» превратить в пьесу симфоническую. Эту работу выполнил Гектор Берлиоз. Великий мастер инструментовки, французский композитор отнесся очень бережно к произведению Вебера и остался верен оригиналу, ничего не изменив в его конструкции, тематическом материале, особенностях фактуры, лишь воплотив в реальном оркестровом звучании те инструментальные краски, которые словно заложены в фортепианной пьесе. Вот в интродукции заговорил Кавалер бархатным баритоном виолончели; Дама ответила нежным сопрано кларнета... Вот вальсовую мелодию спели в полный голос скрипки, в других эпизодах прозвучали арфа, малая флейта... В целом берлиозовская симфоническая версия «Приглашения к танцу» очень колоритна и ярка, полна оркестрового блеска, вместе с тем тонка и изящна. В наши дни «Приглашение к танцу» Вебера пользуется большой популярностью именно как симфоническая пьеса в инструментовке Берлиоза. В таком виде она часто звучит в симфонических концертах.
Один из исследователей творчества Вебера В. Риэль писал: «Вебер принял в «Приглашении к танцу» огненный, благородный, рыцарственный тон. Вальс начинается бурно, порывисто, становится затем нежным, грациозным, блестящим, страстным, баюкающим, ласковым, шутливым... Танец витает здесь между энергичным бушеванием, сладостной мечтой, томным раскачиванием, между блестящей кокетливостью и кипящей страстью, между сентиментальными вздохами и приплясыванием, - и все это вместе настраивается в огненный, благородный, блестящий общий тон... Такая полная аффекта, мечтательная и все же смелая и рыцарственная танцевальная музыка должна была зажигать сердца молодежи, как никогда прежде».
Прошло более 150 лет, сменилось немало поколений молодежи, сменилось немало танцевальных эпох, а «Приглашение к танцу» Вебера и сегодня привлекает нас как прекрасное начало романтического концертного вальса, получившего в дальнейшем столь яркое развитие.
Помимо берлиозовской существует еще одна симфоническая инструментовка «Приглашения к танцу», сделанная Феликсом Вейнгартнером. Немецкий дирижер, в отличие от французского композитора, привнес много изменений в фактуру веберовской пьесы, досочинил контрапункты, соединив в одновременном звучании мелодии, в оригинале звучащие порознь, утяжелил инструментовку за счет более широкого использования медных инструментов. Это прибавило пьесе парадного блеска, но лишило ее поэтической тонкости и обаяния. Лишь одно изменение представляется разумным. Когда Вейнгартнер включал в программы своих концертов партитуру Берлиоза, его раздражали неуместные аплодисменты, раздававшиеся в конце вальса. В своей инструментовке он пересочинил это место и сделал плавный переход от вальса к заключительным тактам.
Первый симфонический
Эта романтическая история волновала артистические круги Парижа на протяжении целых шести лет.
В начале 1827 года приехала в Париж английская драматическая труппа, в которой блистали две артистические звезды: Джон Кембл и Генриетта Смитсон. Мисс Смитсон до этого уже побывала в столице Франции в 1825 году и тогда восхитила многих завзятых театралов, а сейчас, вторично выступив перед взыскательной и капризно-изменчивой парижской публикой, она добилась триумфального успеха, особенно в шекспировских спектаклях.
11 сентября 1827 года английская труппа давала «Гамлета». В театральном зале собралась вся артистиче-ческая молодежь Парижа, впоследствии прославившая французское искусство: Альфред де Виньи, Эжен Делакруа, Виктор Гюго, Александр Дюма, Жюль Жанен, Шарль Сент-Бев, Жерар де Нерваль, совсем юный, 16-летний Теофиль Готье и герой нашего повествования 23-летний Гектор Берлиоз. Он уже пять лет в Париже, куда приехал из провинциального городка Кот-Сент-Андре изучать медицину. Но музыка, которой он увлекался с детства, сейчас победила, и Берлиоз - студент Парижской консерватории.
Успех «Гамлета» был огромен, и особенно мисс Смитсон в роли Офелии. Через несколько дней - второй шекспировский спектакль, «Ромео и Джульетта», и второй триумф Смитсон - неподражаемой Джульетты. Берлиоз в восторге от Шекспира, от игры мисс Смитсон. «Впечатление от ее чудесного таланта, или, вернее, ее драматического гения, произведенное на мое воображение и сердце, может быть сравнимо только с потрясением, которое заставил меня испытать поэт (имеется в виду Шекспир.- Л. А.), достойной исполнительницей которого она была»,- писал Берлиоз. Молодой музыкант со всем пылом нерастраченных чувств влюбляется в высокую, стройную, обаятельную Генриетту. Однако познакомиться с артисткой Берлиозу никак не удается. Три года безответной любви, три года страданий. Неистовый французский музыкант ощущал потребность поведать всему миру о своем необычном чувстве. Так возник замысел «Фантастической симфонии» с подзаголовком «Эпизод из жизни артиста», во многом автобиографичной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
«Приглашение к танцу» Вебера - первый в истории этого жанра концертный вальс. Это был смелый и очень важный шаг: из области сценической (опера, балет) и бытовой, где музыка вальса служила тому, чтобы под нее танцевали, он перешел на концертную эстраду, где его только слушают. Так музыка вальса отделилась от самого танца и приобрела вполне самостоятельное значение.
Но под музыку «Приглашения к танцу» все-таки танцевали. Правда, не на балу, а в опере. И произошло это так. На сцене парижского Grand Opera ставилась в 1841 году опера Вебера «Вольный стрелок», пользовавшаяся тогда в Европе огромной и заслуженной популярностью. В этой опере есть несколько танцевальных эпизодов, в том числе и один вальс, также ставший очень популярным. Правда, в его музыке еще нет черт стремительного движения и романтической увлеченности; вальс из «Вольного стрелка» тяготеет к старинному лендлеру.
Парижанам этих танцевальных эпизодов в опере Вебера недоставало, парижане любили, чтобы в каждой опере, с любым сюжетом, к какой бы эпохе он ни относился, была большая балетная сцена, ради которой театралы нередко и посещали оперу. В угоду этим вкусам и традициям решили вставить в оперу «Вольный стрелок» балетную сцену на музыку «Приглашения к танцу». Затея не очень удачная. Воспользуемся метким определением Чайковского, очень тонко почувствовавшего характер и образный строй веберовской танцевальной пьесы и писавшего (в уже упоминавшейся статье), что она «с удивительной реальностью живописует бальную сцену, в которой так и слышится праздничный шум ярко освещенной залы, с ее блеском, с нарядными дамами, с изящными кавалерами». Невольно возникает вопрос: какое отношение имеют эта «бальная зала», эти «нарядные дамы» и «изящные кавалеры» к опере «Вольный стрелок», сюжет которой относится к XVII веку, где действуют крестьяне и охотники, где рисуется деревенский и лесной пейзаж, где происходят таинственные и страшные фантастические события? Ответ может быть только один: никакого!
Но в одном отношении балетные пристрастия парижских театралов сыграли положительную роль: для постановки балетной сцены необходимо было фортепианную пьесу «Приглашение к танцу» превратить в пьесу симфоническую. Эту работу выполнил Гектор Берлиоз. Великий мастер инструментовки, французский композитор отнесся очень бережно к произведению Вебера и остался верен оригиналу, ничего не изменив в его конструкции, тематическом материале, особенностях фактуры, лишь воплотив в реальном оркестровом звучании те инструментальные краски, которые словно заложены в фортепианной пьесе. Вот в интродукции заговорил Кавалер бархатным баритоном виолончели; Дама ответила нежным сопрано кларнета... Вот вальсовую мелодию спели в полный голос скрипки, в других эпизодах прозвучали арфа, малая флейта... В целом берлиозовская симфоническая версия «Приглашения к танцу» очень колоритна и ярка, полна оркестрового блеска, вместе с тем тонка и изящна. В наши дни «Приглашение к танцу» Вебера пользуется большой популярностью именно как симфоническая пьеса в инструментовке Берлиоза. В таком виде она часто звучит в симфонических концертах.
Один из исследователей творчества Вебера В. Риэль писал: «Вебер принял в «Приглашении к танцу» огненный, благородный, рыцарственный тон. Вальс начинается бурно, порывисто, становится затем нежным, грациозным, блестящим, страстным, баюкающим, ласковым, шутливым... Танец витает здесь между энергичным бушеванием, сладостной мечтой, томным раскачиванием, между блестящей кокетливостью и кипящей страстью, между сентиментальными вздохами и приплясыванием, - и все это вместе настраивается в огненный, благородный, блестящий общий тон... Такая полная аффекта, мечтательная и все же смелая и рыцарственная танцевальная музыка должна была зажигать сердца молодежи, как никогда прежде».
Прошло более 150 лет, сменилось немало поколений молодежи, сменилось немало танцевальных эпох, а «Приглашение к танцу» Вебера и сегодня привлекает нас как прекрасное начало романтического концертного вальса, получившего в дальнейшем столь яркое развитие.
Помимо берлиозовской существует еще одна симфоническая инструментовка «Приглашения к танцу», сделанная Феликсом Вейнгартнером. Немецкий дирижер, в отличие от французского композитора, привнес много изменений в фактуру веберовской пьесы, досочинил контрапункты, соединив в одновременном звучании мелодии, в оригинале звучащие порознь, утяжелил инструментовку за счет более широкого использования медных инструментов. Это прибавило пьесе парадного блеска, но лишило ее поэтической тонкости и обаяния. Лишь одно изменение представляется разумным. Когда Вейнгартнер включал в программы своих концертов партитуру Берлиоза, его раздражали неуместные аплодисменты, раздававшиеся в конце вальса. В своей инструментовке он пересочинил это место и сделал плавный переход от вальса к заключительным тактам.
Первый симфонический
Эта романтическая история волновала артистические круги Парижа на протяжении целых шести лет.
В начале 1827 года приехала в Париж английская драматическая труппа, в которой блистали две артистические звезды: Джон Кембл и Генриетта Смитсон. Мисс Смитсон до этого уже побывала в столице Франции в 1825 году и тогда восхитила многих завзятых театралов, а сейчас, вторично выступив перед взыскательной и капризно-изменчивой парижской публикой, она добилась триумфального успеха, особенно в шекспировских спектаклях.
11 сентября 1827 года английская труппа давала «Гамлета». В театральном зале собралась вся артистиче-ческая молодежь Парижа, впоследствии прославившая французское искусство: Альфред де Виньи, Эжен Делакруа, Виктор Гюго, Александр Дюма, Жюль Жанен, Шарль Сент-Бев, Жерар де Нерваль, совсем юный, 16-летний Теофиль Готье и герой нашего повествования 23-летний Гектор Берлиоз. Он уже пять лет в Париже, куда приехал из провинциального городка Кот-Сент-Андре изучать медицину. Но музыка, которой он увлекался с детства, сейчас победила, и Берлиоз - студент Парижской консерватории.
Успех «Гамлета» был огромен, и особенно мисс Смитсон в роли Офелии. Через несколько дней - второй шекспировский спектакль, «Ромео и Джульетта», и второй триумф Смитсон - неподражаемой Джульетты. Берлиоз в восторге от Шекспира, от игры мисс Смитсон. «Впечатление от ее чудесного таланта, или, вернее, ее драматического гения, произведенное на мое воображение и сердце, может быть сравнимо только с потрясением, которое заставил меня испытать поэт (имеется в виду Шекспир.- Л. А.), достойной исполнительницей которого она была»,- писал Берлиоз. Молодой музыкант со всем пылом нерастраченных чувств влюбляется в высокую, стройную, обаятельную Генриетту. Однако познакомиться с артисткой Берлиозу никак не удается. Три года безответной любви, три года страданий. Неистовый французский музыкант ощущал потребность поведать всему миру о своем необычном чувстве. Так возник замысел «Фантастической симфонии» с подзаголовком «Эпизод из жизни артиста», во многом автобиографичной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37